Комментарий автора к снимку из книги: «Зинаида Фёдоровна и Иван Кириллович Яковлевы».                     4.6.10.1.7. Яковлев: самый-самый близкий                     Накануне 90-летия генерала Ивана Кирилловича ЯКОВЛЕВА в 2008 году во внутренних войсках МВД России появились обширные журналистские публикации о жизни и деятельности этого прославленного советского и российского военачальника. Вышла книга «Жизнь для Отечества», в которой впервые были открыты неизвестные страницы его биографии и даны справедливые оценки его деятельности на посту начальника внутренних войск МВД СССР.                     Одним из самых важных свидетельств о генерале армии И.К. Яковлеве стали воспоминания самых близких ему людей – жены Зинаиды Фёдоровны и дочери Елены Ивановны Яковлевых. Дополненные позднее, они были опубликованы в книге «Пережитое вместе. Воспоминания вдов военачальников», изданной в 2014 году Клубом военачальников Российской Федерации. Этот рассказ об И.К. Яковлеве прибавил образу военного деятеля именно те недостающие черты, что не могли увидеть и описать исследователи военной службы генерала армии уже в силу того, что всё личное, домашнее, родное Иван Кириллович никогда не выставлял на всеобщее обозрение. В них было много удивительного и сокровенного.                     Это был мир его любви, где Яковлев не был военачальником, а был мужем, отцом и живущим надеждами дедом своих внуков.                     Год за годом что-то новое добавлялось и к прежним заметкам.                     В настоящей редакции воспоминания Зинаиды Фёдоровны и Елены Ивановны Яковлевых публикуются в книге «Легендарный командующий» впервые.

Комментарий автора к снимку из книги: «Зинаида Фёдоровна и Иван Кириллович Яковлевы после окончания Великой Отечественной войны»                     4.6.10.1.7.1. Зинаида Фёдоровна Яковлева, жена генерала армии И.К. Яковлева                     – «Итак, мои взоры обращены к Вам». Этой фразой начиналось одно из писем, присланных мне Иваном Кирилловичем Яковлевым на фронте. Собираясь писать эти воспоминания, я как бы заново пережила всю нашу совместную жизнь, перелистала её страница за страницей. И сегодня, обращаясь к памяти этого горячо любимого и любившего меня человека, я в свою очередь начинаю своё письмо точно так же: «Итак, мои взоры обращены к Вам…»

Комментарий автора к снимку из книги: «Капитан медицинской службы Фёдор Осипович Морев, отец Зинаиды Фёдоровны Яковлевой»                     Теперь всё по порядку…                     Родилась я 22 октября 1919 года в деревне Мартыново Галичского района Ярославской области в семье врача. После 3-го класса уехала в Ленинград к дяде с тётей, где окончила школу и поступила в медицинский институт. Это было прекрасное время: концерты, музеи, театры. Сидя на галёрке, слушала оперы по нескольку раз, слова арий и музыку знала наизусть. Ещё любила читать и танцевать, благо танцевальные вечера проводились в институтах и военных училищах, и мы с подругами старались их не пропустить. Восхищалась морской формой, но женой моряка стать не довелось. Моим первым мужем стал инженер одного из ленинградских заводов.                     22 июня 1941 года, получив справку об окончании 4-го курса Ленинградского мединститута, я вместе с группой однокурсников была направлена на работу в военный госпиталь. Так началась моя 30-летняя врачебная деятельность. Стала хирургом, а когда Ленинград оказался в блокаде, и на мою долю досталось всё то, что будет вспоминаться человечеством как одна из самых страшных трагедий Второй мировой войны.

Комментарий автора к снимку из Интернета: «Выставка фотографий «И голоду и смерти вопреки», город Санкт-Петербург, 2018 год»                     Оперировали, лечили, выхаживали защитников Ленинграда безостановочно. Если появлялась возможность, то организовывали их эвакуацию на Большую землю. И, безусловно, наравне со всеми ленинградцами несли тяготы блокады с её голодом, холодом, обстрелами и бомбёжками.                     Надо сказать, что мой отец, капитан медицинской службы Фёдор Осипович Морев, работавший врачом, с началом войны тоже надел военную форму и до Победы служил начальником военно-санитарного поезда.                     А в Ленинграде в какой-то момент подошли к концу и мои собственные силы: я сама оказалась среди тех, кого пришлось спасать наравне с ранеными. Из осаждённого Ленинграда меня вывезли самолётом, а вот остававшийся в блокаде со своим предприятием муж вскоре умер от истощения.                     Первая моя встреча с Иваном Яковлевым состоялась много позже – уже на Волховском фронте, в полевом госпитале, где я работала хирургом, а командир миномётной роты Иван Кириллович Яковлев лечился после своего третьего ранения.                     Дело было так. Вечером обещали показать фильм, и я после операции поспешила занять место себе и знакомому морскому офицеру, приехавшему в тот день в госпиталь по делам службы.

Комментарий автора к снимку из книги: «Капитан медицинской службы Зинаида Фёдоровна Яковлева сразу после Победы»                     Только опустилась на скамью, как рядом оказался какой-то раненый с явным намерением сесть рядом. «Занято», – остановила я его, даже не взглянув. В этот момент появился мой знакомый и уверенно сел на пустующее место. А несостоявшийся сосед уселся сзади и, бросив несколько реплик о «тыловых крысах», успокоился.                     Думаю, этот эпизод скоро стёрся бы из моей памяти, но судьба распорядилась иначе. Однажды начмед дивизии приказал мне проверить медико-санитарное состояние в подразделении старшего лейтенанта Яковлева.                     Приезжаю в часть, представляюсь командиру, а он улыбается: «Мы знакомы». Увидев удивление на моём лице, рассказал о давнишней своей попытке сесть рядом со мной перед фильмом в госпитале. Тут я посмотрела на него внимательней: высокий, подтянутый, улыбка душевная, иссиня-чёрные вьющиеся волосы. «Симпатичный», – отметила про себя, а вслух холодно сказала: «Давайте, показывайте, что тут у вас…»                     Проверяла я подразделение взыскательно, но придраться было не к чему: личный состав здоров, бодр, опрятен, командир энергичен, строг, но заботлив о подчинённых. Незаметно разговорились: вспоминали родителей и прошлую мирную жизнь.                     Война катилась на Запад, а наши встречи становились всё чаще, отношения теплее. Конфетно-букетного периода, как сегодня принято говорить, у нас не было. Но Ванюша – так потом я называла его всю нашу жизнь – старался быть, насколько позволяли обстоятельства, и старательным, и заботливым. Во всём я могла рассчитывать на его помощь и участие. Однажды увидев, что мне с моим 35-м размером приходится носить сапоги 37-го, умудрился сшить на заказ сапожки по ноге из прекрасной мягкой кожи. В другой раз подарил брошь с крупным гранатом, которая, к сожалению, была потеряна вместе с вещмешком во время одного спешного отступления, когда было не до вещей, потому что весь медперсонал был занят эвакуацией раненых. А сколько раз Иван выручал, когда при переездах с места на место нам, военным врачам, была нужна грузовая машина…                     В конце войны Иван Кириллович написал письмо моим родителям и официально попросил моей руки. Летом 1945 года мы приехали в Москву и оформили наши отношения, хотя датой свадьбы всегда считали 8 марта, когда фронтовые друзья устроили нам небольшое застолье.                     Оказавшись в Орехово Костромской области, где жили тогда мои родители, Ванюша, рано потерявший свою мать, сразу стал называть мою маму, Екатерину Степановну, мамой и всегда относился к ней с искренней любовью и уважением. В свою очередь и она не могла нарадоваться на зятя и в любых спорных ситуациях обычно принимала его сторону.                     Постепенно привыкали к мирной жизни. Иван Кириллович стал слушателем военной академии, а я оканчивала полный курс мединститута, прерванный войной. Тут и пригодилось содержимое большого чемодана, привезённого мужем из Германии. Две трети его занимали чистые тетради для конспектов, а треть – отрез прекрасного импортного сукна, из которого Ванюша пошил себе щёгольскую форму.  

Комментарий автора к снимку из Интернета: «Военную академию бронетанковых и механизированных войск имени И. В. Сталина Иван Кириллович Яковлев окончил в 1949 году. Звание «полковник» получил 22 июня 1951 года, аккурат к 10-летию начала Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.)».                     В ней муж имел такой ладный вид, что даже привлёк к себе внимание начальства при первом же построении в академии. Ванюша вспоминал: «Начальник курса полковник Маковский медленно шёл вдоль строя, пытливо вглядываясь в лица «новобранцев» академии бронетанковых войск. Орлы – сплошь капитаны и майоры с рядами боевых наград на мундирах – были все, как один, на подбор. Время от времени полковник называл ту или иную фамилию и командовал: «Три шага вперёд!» И вдруг: «Яковлев, пять шагов вперёд!» Я вышел, десятки пар глаз рассматривали меня с интересом. Вид имел я бравый. Новенькая, с иголочки, форма сидела, как влитая, сверкали начищенные до блеска сапоги. На груди шесть боевых орденов: три Красного Знамени, Суворова III степени, Отечественной войны I степени и Красной Звезды. Так неожиданно я стал заместителем начальника курса. Скоро слушатели перезнакомились, и настороженность первых дней в отношении меня исчезла. Они признали во мне боевого товарища, прошедшего войну от начала до конца, а не какого-нибудь чистоплюя-карьериста, как могло показаться на первый взгляд».                     Аккуратность была у мужа в крови. Он никогда не разбрасывал свои вещи, одежду и обувь. Всё было тщательно сложено, всё лежало на своём месте. Ванюша любил чёткость и порядок во всём. Читая книги, он обязательно делал пометки на полях; наиболее интересные мысли и высказывания переносил в записные книжки, которых набралось больше десятка; обязательно заранее планировал предстоящие встречи и собрания; обычно подписывал на обороте фотографии, что помогло восстановить многие события и их участников, когда сослуживцы генерала армии И.К. Яковлева стали готовить первую книгу о нём в связи с его 90-летием.                     При этом Иван Кириллович ничуть не был сухим педантом или занудой. Это был человек, умевший находить общий язык с самыми разными людьми. Любил компанию по-настоящему хороших людей, отдых на природе, рыбалку, охоту и многое другое.                     Жили мы в ту пору в Сокольниках. Снимали угол, как тогда говорили, у одной вредной старушки. Меня она не жаловала, а вот к Ивану Кирилловичу относилась с почтением, только возрастающим по мере того, как часто он приглашал её отужинать с нами, а иной раз даже угостить рюмочкой. Комната была крохотной, не обременённой мебелью. Первое время спать приходилось на снятой с петель двери, укрывшись шинелью. Но мы были молоды, любили друг друга и радовались, что нет войны, есть крыша над головой и новые друзья, а впереди ещё целая жизнь.                     Особенно близко мы сошлись с семьёй Николая и Татьяны Зотовых, которые жили неподалёку. Николай и Иван вместе учились в академии, помогали друг другу осваивать военные науки, сносили не одну пару сапог на парадных тренировках и праздничных парадах на Красной площади. Эту дружбу они пронесли и сохранили до конца жизни. Судьба то сводила их в Москве, то разбрасывала по разным городам и странам, но они не упускали друг друга из виду.  

Комментарий автора к снимку из книги: «Материнское счастье. Зинаида Фёдоровна Яковлева и Леночка!»                     Между ними даже существовало негласное соперничество в том, кто раньше получит очередное звание, кто займёт более высокую должность. При встречах шумно вспоминали годы учёбы, и как мальчишки хвастались своими успехами. Оба стали генералами. Сегодня эту дружбу продолжают уже наши дочери – Ольга Зотова и Елена Яковлева, долгие годы проработавшие в системе МВД и вышедшие на пенсию в звании «полковник милиции» и «полковник внутренней службы» соответственно.                     Отчего-то считалось, что у прошедших войну офицеров должны рождаться исключительно мальчишки. А вот в семье майора Яковлева весной 1946 года, напротив, родилась дочь, что однокашниками Ивана Кирилловича по Бронетанковой академии было встречено добродушными шутками и подначками.

Комментарий автора к снимку из книги: «Врач-хирург Зинаида Фёдоровна Яковлева с медицинским персоналом поселковой больницы в Костромской области»                     Так в полной мере состоялась наша семья, но кочевая армейская служба не скоро позволила нам жить вместе. После окончания академии, в октябре 1949 года подполковник Иван Кириллович Яковлев был направлен на службу в Румынию. Семьям выезд был запрещён, и мы с дочерью остались жить у моих родителей в Костромской области. Встречались только во время отпусков. Маленькая Лена за год успевала забыть отца и первое время очень его стеснялась. «Мама, скажи папе, чтобы он взял меня на ручки», – просила она тихонько. Но через несколько дней отец и дочь были не разлей вода: вместе играли, гуляли, читали. В один из приездов муж подарил Лене игрушечную мебель для кукол, малиновую, покрытую лаком. Дочь очень любила с ней играть и гордилась, что такой роскошный подарок получила именно от отца.                     Воссоединились мы только осенью 1954 года. Сначала разрешили выезд жёнам, затем мы забрали и дочь. Иван Кириллович командовал дивизией, я работала заведующей поликлиникой, которую создали для семей советских военнослужащих. Лена училась во 2-м классе. Дивизия была расквартирована в нескольких населённых пунктах, и муж часто по делам службы уезжал на сутки и больше. Иван Кириллович всегда мечтал о сыне и нашу единственную дочь Елену воспитывал жёстко, как мальчишку. Учил не хныкать, не жаловаться, уметь постоять за себя, если нужно дать сдачи, наметив цель – идти до конца, преодолевая любые трудности. И Лена дружила с мальчишками, играла в войну, дралась и лазала по деревьям, хотя и девчоночьи радости ей были не чужды. В отличие от меня, Ванюша никогда на неё не кричал, не ставил в угол, не давал подзатыльников. У него были свои особые методы воспитания. «Елена, я прекращаю с тобой дипломатические отношения», – эта фраза была для дочери страшнее любого наказания.

Комментарий автора к снимку из книги: «Полковник внутренней службы Елена Ивановна Яковлева, кандидат исторических наук, доцент кафедры государственно-правовых дисциплин Академии управления МВД Российской Федерации».                     4.6.10.1.7.2. Елена Ивановна Яковлева, дочь генерала армии И.К. Яковлева                     – Мне было три года, когда всей семьёй мы поехали на родину отца в село Чернолесское Ставропольского края. В один из дней решили пойти на кладбище, где похоронена бабушка, папина мама. Чтобы сократить путь, отправились напрямик через колхозные поля. Я топала по тёплой и пушистой дорожной пыли, потом по зелёной травке и никак не хотела обуваться. Папа уговаривал, настаивал, я сопротивлялась изо всех сил. Так и пошли. Скоро мягкая трава сменилась скошенной рожью. Идти по колючей стерне было больно, я всё больше отставала от взрослых, но помощь не предлагал. Наконец я не выдержала и, расплакавшись, попросила взять меня на руки. Остальной путь я проделала сидя у отца на плечах. Он не упрекал, не читал нотаций, но я это путешествие запомнила на всю жизнь.

Комментарий автора к снимку из книги: «Полковник Иван Кириллович Яковлев с супругой Зинаидой Фёдоровной и дочерью Еленой».                     Год спустя мы оказались на отдыхе в Кисловодске: мы с бабушкой в комнате, снятой неподалёку. У хозяев квартиры был сын, мой ровесник. По вечерам мы весело играли, пуская в большом тазу пластмассовых лебедей, купленных папой. Однажды отец предложил мне подарить несколько птиц мальчику, и я согласилась. А утром передумала и забрала подарок обратно. Узнав об этом, папа попытался объяснить мне, что я поступаю некрасиво, что жадность не лучшее качество человека. Но ничего не помогало. И тогда первый и единственный раз в жизни отец взялся за ремень. Только взялся, даже не замахнулся… Но я всё поняла.                     Зимой мы обычно не жили на даче, а приезжали только на выходные. В один из таких приездов в конце декабря 1964 года папа и я отправились на прогулку по Серебряному бору. Увидев на середине Москвы-реки группу любителей подлёдного лова, решили подойти посмотреть, как клюёт. Только ступили на лед, как рыбаки начали что-то кричать и махать руками. Не сделай они этого, возможно, все бы и обошлось. А так мы шли по льду, повернув головы в их сторону. Шаг, другой, и я по пояс провалилась в прорубь, о наличии которой и пытались предупредить нас рыбаки. Спасла короткая меховая шубка, задержавшая меня на поверхности. Папа мгновенно распластался на льду и неимоверным усилием выдернул меня из проруби. Все случилось так быстро, что я не успела даже испугаться. Хотя даже сейчас, когда пишу эти строки, меня охватывает ужас. Валенки были полны ледяной воды. На улице минус 20. Вылив воду, отец заставил меня всю дорогу до дачи бежать бегом, а затем отправил в горячую ванну. Через пару дней мои ноги от удара о кромку льда представляли собой сплошной синяк, но я даже не простудилась. А папа ещё долго переживал это происшествие.

Комментарий автора к снимку из книги: «Сослуживцы. Полковник Иван Кириллович Яковлев с дочерью Еленой».                     Старшеклассницей, а затем студенткой, я вдруг обнаружила, что воспитательный процесс со стороны родителей неожиданно приобрёл элементы вседозволенности. Но это была особая отцовская, хорошо просчитанная и продуманная «вседозволенность», полагавшаяся на то, что «запретные плоды» юности надо пробовать под присмотром родителей, а не где-нибудь на стороне. Так, именно дома я впервые закурила, попробовала водку и коньяк, сыграла в преферанс. Все эти «развлечения» мне ужасно не понравились. Но позднее, когда истфак МГУ, где я училась, в перерывах между лекциями утопал в табачном дыму, а в общежитии стипендии проигрывались в карты, я с полным основанием и с лёгкой усмешкой могла сказать: «Фи, я это уже делала…»                     4.6.10.1.7.3. Зинаида Фёдоровна Яковлева, жена генерала армии И.К. Яковлева                     – В ноябре 1956 года Иван Кириллович стал слушателем основного факультета Академии Генерального штаба. В эту пору мы жили уже в Москве, в знаменитых Чернышёвских казармах. Это было огромное П-образное здание в три этажа, с четырьмя входами, делившими его на сектора, каждый из которых имел длинный коридор с расположенными по обе стороны комнатами, где и жили со своими семьями слушатели академии. Кухня была общая, на 20-25 хозяек. Но конфликтных ситуаций не было. Жили дружно, ходили друг к другу в гости, одалживали закуску и выпивку для неожиданно нагрянувших родственников и знакомых, делились рецептами фирменных блюд и местами покупки дефицитных продуктов.

Комментарий автора к снимку из книги: «Родные Иван Кирилловича и Зинаиды Фёдоровны Яковлевых».                     В свободное от занятий время ходили всей семьёй в кино, на концерты, в театр. Особенно любили оперетту и балет. Гуляли в Сокольниках и парке Горького, ездили за грибами, на рыбалку. В отпуск обычно отправлялись в санаторий в Кисловодск или Пятигорск с обязательным посещением родного села Чернолесского, бывшей станицы Ставропольского края, где жил Ванюшин отец Кирилл Петрович и многочисленные дальние и близкие родственники.                     Во время таких приездов складывалось впечатление, что все жители села состоят в кровном родстве. Задолго до посещения Ванюшиной малой родины начиналась покупка подарков, чтобы никого не обидеть и не забыть. В самом селе мы в окружении родственников переходили из дома в дом. А в каждом из них нас обязательно ждали накрытый стол и не принимающее никаких отказов радушие земляков.                     Окончив академию, Иван Кириллович был оставлен для дальнейшего прохождения службы в Москве, в Главном управлении боевой подготовки Сухопутных войск. В мае 1959 года ему было присвоено звание «генерал-майора танковых войск». Тогда же мы получили нашу первую квартиру на юго-западе Москвы. В доме царила дружелюбная атмосфера: мы любили слегка подшучивать друг над другом, часто устраивали различные конкурсы и соревнования. Победитель получал самодельную медаль.

Комментарий автора к снимку из книги: «Леночка Яковлева принята в ряды советской пионерии. Всё, как у всех нас!»                     Окончив восьмилетку, расположенную рядом с домом, Лена перешла в школу с 11-летним обучением. И вдруг возникла проблема. Учитель физкультуры, как только выпал снег, потребовал, чтобы Лена сдала зачёт по лыжам, на которых до этого она даже не стояла. Дочь попросила меня, как врача, дать ей освобождение, но я рассудила иначе. Вечером всё рассказала мужу. «Что ж, будем делать из неё чемпионку», – ответил он. Дело в том, что муж, выросший на Кавказе, во время финской кампании поневоле освоил – и очень хорошо – лыжную науку. И вскоре были куплены две пары лыж, и все вечера отец и дочь стали проводить на пустыре за домами-новостройками. Елена сопротивлялась, но деваться было некуда, пришлось учиться. Спортсменкой-лыжницей она, конечно, не стала, но зачёт всё-таки сдала. К лыжам я не испытывала симпатии так же, но со студенческих лет любила коньки. В свою очередь предложила мужу и дочери стать их тренером, и каждое воскресенье мы стали ездить на каток. Сначала катались в парке Горького, потом нашим любимым местом стал «Люкс» в Лужниках. Здесь были тёплые раздевалки, можно было выпить горячего чаю. Так, шаг за шагом, мы стали заядлыми «фигуристами». Ванюша вообще по мере сил и возможностей занимался спортом. Много лет играл там, где служил, в волейбол. Летом, на служебной даче в Кунцево, по его инициативе была создана площадка для городков, а жившие там дети и взрослые увлечённо строили фигуры и громили их меткими бросками.                     Когда с назначением Ивана Кирилловича заместителем командующего войсками Московского военного округа по боевой подготовке появилась дача уже в Серебряном Бору, мы устроили там розарий. Из командировки, которых было множество, Ванюша как-то привёз кусты роз и всерьёз увлёкся их разведением. Розы занимали большую клумбу, были различных цветов и опьяняюще пахли.

Комментарий автора к снимку из книги: «Зинаида Фёдоровна Яковлева».                     В еде он не привередничал. Долгие годы его любимыми блюдами оставались борщ, рыба и особенно жареная курица. Когда «при Хрущёве» стали сокращать армию, Иван Кириллович всерьёз подумывал вернуться к гражданской профессии зоотехника и поехать заведовать какой-нибудь птицефермой. Я тогда рассмеялась, что птицеферма в таком случае понесёт невосполнимые утраты, так как он съест там всех кур.                     Приезжавшие в гости родственники радовали Ванюшу домашним лапшевником, учили нас с дочерью готовить настоящий кавказский борщ. Помню, племянница Валя привезла целую сумку помидоров, трав, овощей и сварила борщ, аромат которого заполнил весь дом. Когда же мы с Леной попытались сделать такой же борщ из купленных в Москве продуктов, то, несмотря на все наши старания и соблюдение рецептуры, похожего вкуса и аромата не получили.                     Дочери было 13 лет, когда я всерьёз заболела и попала в больницу. До этого несколько лет по ночам меня мучили приступы, а скорая помощь стала у нас частым гостем. Приступы начинались внезапно, я почти теряла сознание, но врачи никак не могли поставить диагноз. По настоянию Ванюши я консультировалась всё с новыми и новыми докторами, но результата не было. Только много лет спустя один из профессоров, наконец, поставил диагноз, суть которого означала нарушение питания сосудов головного мозга. Он же назначил лечение. Видимо, сказалась пережитая ленинградская блокада, бессонные ночи за операционным столом на фронте и Бог знает что ещё.                     Моё плохое самочувствие и стало причиной, что за хозяйку оставалась дочь. Свой первый обед она приготовила по книге о «Вкусной и здоровой пище» и очень переживала, как это примет отец. Конечно, её первый опыт был далеко не шедевром кулинарного искусства, но муж всё съел, похвалил за старание, высказал свои пожелания и замечания. Его одобрение поддержало Елену, и скоро она научилась готовить вполне прилично.                     В 1965 году мы переехали в трёхкомнатную квартиру в «генеральском доме» на Смоленской набережной. Здесь из окон было видно, как поезда метро, проезжая по мосту через Москва-реку, скрываются в тоннеле. В это время я перешла на работу в поликлинику на Арбате: из-за болезни я больше не могла стоять за операционным столом, и, окончив курсы физиотерапевтов, работала по новой врачебной специальности.                     У Лены же, теперь уже студентки 2-го курса исторического факультета МГУ, в этой квартире появилась своя комната.                     На истфаке была военная кафедра, и Елена все пять курсов учёбы изучала карты и оружие, занималась военным переводом. Перед выпускными экзаменами выяснилось, что студенты должны знать структуру армий ряда зарубежных стран, считавшихся потенциальными противниками, и уметь рассказать о ней так, как это может без всяких скидок на сугубо гражданскую профессию историка лишь полноценный будущий офицер. Кроме того, предстояло провести учебный допрос военнопленного. Дочь была в ужасе.

Комментарий автора к снимку из книги: «Зинаида Фёдоровна Яковлева».                     Информация, которую студентам давали на занятиях, была скудной и противоречивой. Пришлось Ивану Кирилловичу подключиться к подготовке дочери. По своим каналам он достал более удобоваримые учебные пособия и каждый вечер инспектировал Елену на знание вооружённых сил капиталистических государств. Экзамен этот она благодаря такой помощи сдала на отлично.                     Окончив университет, Елена получила предложение остаться в аспирантуре. Конечно, бросилась за советом к отцу. Хотя Иван Кириллович работал много и допоздна, однако, если дочь появлялась в дверях его домашнего кабинета, он откладывал все дела, внимательно её слушал и без нажима, не настаивая на исключительной правоте своего мнения, старался дать верный совет. Если что-то было ему непонятно, он просил время на раздумье, на изучение вопроса, но потом обязательно возвращался к его обсуждению.                     Иван Кириллович очень хотел, чтобы Елена оставила столь полюбившееся ей как историку европейское средневековье и занялась современной историей. Он даже договорился о встрече с директором Института США и Канады Академии наук СССР Георгием Аркадьевичем Арбатовым. На собеседование дочь сходила, но её интересы были так далеки от проблем профсоюзного и рабочего движения в Северной Америке, что, несмотря на авторитет отца, она осталась в своей исторической профессии со своими средневековыми рыцарями и прекрасными дамами.                     И немало в ней преуспела, став со временем полковником внутренней службы, кандидатом исторических наук, доцентом кафедры государственно-правовых дисциплин Академии управления МВД Российской Федерации.                     Отцу Елена доверяла все свои тайны. Он знал всех её друзей и подруг, ибо заведено было приглашать их в дом и на дачу. В праздничные дни, когда дочь у нас собирала компанию друзей, а мы возвращались с какого-нибудь концерта или приёма, Ванюша обязательно присоединялся к молодёжи, рассказывал что-нибудь интересное, шутил и танцевал.                     Благодаря отцу в характере дочери с годами выработались упорство и целеустремлённость. И сам он стал относиться к ней как к маленькой даме. Если ехал с ней вдвоём на машине, то садился с ней рядом на заднее сиденье, а, выходя из автомобиля, неизменно подавал ей руку. Его внимание, забота, готовность прийти на помощь, ощущались каждую минуту.                     4.6.10.1.7.4. Елена Ивановна Яковлева, дочь генерала армии И.К. Яковлева                     – Мои родители прожили вместе почти 60 лет – долгую и счастливую жизнь. Встретившиеся на фронте, они были людьми из разных миров. Деревенский парень, мечтавший разводить лошадей и прожить жизнь в родном селе. И ленинградская студентка, впитавшая магию и культуру удивительного города на Неве. За плечами отца был сельхозтехникум и ускоренный курс военного училища. Мама же была почти дипломированным врачом, так как к началу войны уже перешла на пятый курс мединститута. Помимо возникшей симпатии в начале их отношений отец, крестьянский сын, исподволь потянулся к ней и как к разносторонне образованной женщине. Папа всегда был открыт всему новому, жадно поглощал знания, готов был учиться и постигать ранее неведомое, то, что обошло его стороной в детстве и юности. А мама с радостью делилась всем, что знала сама, терпеливо, шаг за шагом вводя его в этот, пока ещё незнакомый ему, мир. У отца была удивительная способность все схватывать на лету. Совершив однажды какой-либо промах или оплошность и, получив замечание, он никогда не повторял их вновь. К этому он позднее приучал и меня.                     Рано оставшись без матери, папа в детстве был лишён столь необходимой в раннем возрасте любви и заботы. Тяжелый характер деда Кирилла – папиного отца – и сменявшие друг друга мачехи не могли дать ребенку простой человеческой ласки. Этот неистраченный запас любви и нежности отец пронёс через всю жизнь, щедро делясь ими с окружающими. С особой теплотой он относился к моей бабушке Екатерине Степановне. Сразу стал называть её мамой. А она в любом домашнем споре принимала его сторону.                     Я знаю, что отца называли жёстким командиром, но по жёсткости, на мой взгляд, он значительно уступал моей маме, если это касалось семьи и заведённых в ней правил. В домашнем кругу мою маму даже называли «министром без портфеля», если принять во внимание её требовательность и склонность к бесповоротным решениям. «Я сказала, значит, так нужно сделать», – говорила она, и переспорить, переубедить её было невозможно.

Комментарий автора к снимку из книги: «Иван Кириллович и Зинаида Фёдоровна Яковлевы на отдыхе».                     О прошедшей войне родители стали рассказывать лишь, когда подросли внуки. Так, мама вспоминала, что сутками делала операции. И поспать порой, прислонившись к кольям палатки, умудрялась только несколько минут, пока на хирургическом столе меняли раненых. Её сапоги иногда были полны стекающей со стола крови, но она не могла себе позволить отлучиться. Неудивительно, что пройдя через ТАКОЕ, она имела собственное мерило чести, совести, отваги и всего остального. Сколько же бойцов прошло через её руки за годы войны?! Скольким она подарила радость жизни. Однажды на встрече ветеранов в Киеве к ней подошёл человек и спросил: «Доктор Зина, Вы меня помните?» И пояснил, что в одном из боёв осколками ему в лоскутки порвало язык, и лишь благодаря ей, хирургу и капитану медицинской службы, удалось спасти его способность разговаривать. Конечно, мама не помнила его имени, но сама уникальная операция в её памяти сохранилась. И она рада была такой встрече.                     Гармония, любовь и взаимопонимание, царившие всю жизнь между моими родителями, существовали, казалось, вопреки различию их характеров и темпераментов. Да, они были очень разными, но удивительно хорошо дополняли друг друга.

Комментарий автора к снимку из книги: «Иван Кириллович и Зинаида Фёдоровна Яковлевы на отдыхе».                     4.6.10.1.7.5. Зинаида Фёдоровна Яковлева, жена генерала армии И.К. Яковлева                     – Многие, кто знал о приверженности Ивана Кирилловича Яковлева к военному мундиру, даже и подумать не могли, насколько утончённым был этот суровый с первого взгляда военный человек. Он чутко подмечал всё новое, что касалось современных веяний в женской одежде, и Лена неизменно получала от него в подарок что-то такое, что только-только входило в моду, но было при этом добротным, красивым, подобранным со вкусом.                     При этом Елена никогда не была модницей, более того, вообще довольно равнодушно относилась к нарядам и украшениям. Нам, родителям, удалось привить ей чувство меры, способность выглядеть хорошо и в самой обычной одежде.                     Главным в одежде считалась, прежде всего, опрятность. И здесь примером служил сам Ванюша. Штатский костюм и военная форма одинаково шли ему, и одет он был всегда, что называется, «с иголочки».                     Из-за моих проблем с сосудами мне всегда было зябко. Поэтому при любой возможности я старалась, насколько это возможно, кутаться во что-то тёплое, в то, что в домашних условиях, безусловно, мало соответствовало стандартам элегантности. Однако на вечерах и приёмах, которые были частью служебных обязанностей Ванюши, я старалась соответствовать своему красивому мужу.                     Ванюша всегда любил и умел делать подарки. Это было таинство, которому он придавал особое значение. Но бывали и проколы. Помню, ещё в Румынии они с дочерью решили мне на день рождения кроме подарка преподнести огромный букет цветов. Муж специально приехал домой в середине дня, когда я была на работе, и привёз цветы, чтобы с утра подарить их мне. Долго они с Леной искали место, куда спрятать охапку, и наконец, решили поставить ведро с цветами на подоконник комнаты дочери, закрыв его для маскировки тяжёлыми шторами. При этом они не подумали, что окно выходит во двор рядом с входной дверью. Естественно, подойдя к дому, я сразу увидела букет, но промолчала и раскрыла тайну лишь несколько лет спустя. Как же они были разочарованы! Обычно все их добрые хитрости им с дочерью удавались, так как задумывались и готовились заранее. Не помню случая, чтобы Ванюша вернулся из поездки (а ездил он много и по стране, и за границу) с пустыми руками. Когда появились внуки, это правило распространилось и на них. Удивительно, но муж помнил все наши размеры, знал наши предпочтения, и никогда не ошибался с выбором подарка.                     4.6.10.1.7.6. Елена Ивановна Яковлева, дочь генерала армии И.К. Яковлева                     – Я знала, где служит мой отец, но многие годы даже не догадывалась об истинном содержании его повседневной работы. Дома он был добрым и любящим отцом, и до какого-то времени мне достаточно было этого, так как служебные тайны дома не озвучивались. Тем более что мне, девочке, они были даже не интересны.  

Комментарий автора к снимку из книги: «Иван Кириллович и Зинаида Фёдоровна Яковлевы на отдыхе».                     Единственным правилом для меня было то, что всё услышанное мной и касающееся службы отца (обрывки телефонных разговоров, поручения адъютантам, разговоры генералов за дружеским семейным столом) – должно остаться во мне и ни с кем, даже с самыми лучшими друзьями, ни при каких условиях не обсуждаться.                     Дома у нас бывали разные люди, включая высокопоставленных гостей, которых знала вся страна. Но я не бравировала этим, понимая, что частная жизнь государственных людей – это жизнь моего отца, а не моя собственная.                     Так что держала язык за зубами.                     Вернувшись со службы, отец часто работал в кабинете. Почему-то запомнилось, что часто он был занят написанием статей в войсковой журнал «На боевом посту». Видимо, считал это дело настолько важным, что не перепоручал его никому. Настоящее понимание того, КЕМ!!! на самом деле был мой отец, если учитывать масштаб его личности и масштаб сделанного им, дошло до меня по-настоящему только на его похоронах, когда, сменяя друг друга, о генерале армии Иване Кирилловиче Яковлеве начали рассказывать его коллеги, сослуживцы и воспитанники…                     4.6.10.1.7.7. Зинаида Фёдоровна Яковлева, жена генерала армии И.К. Яковлева                     – Весной 1968 года Иван Кириллович получил предложение перейти на работу в МООП СССР, чтобы возглавить внутренние войска, бывшие войска НКВД. У нашего поколения эта организация чётко ассоциировалась с репрессиями 1930-х-1940-х годов, арестами и лагерями. Поэтому, узнав о таком предложении, я проплакала несколько дней, ибо не могла себе представить, как мой муж, кадровый армейский офицер, прошедший две войны, будет командовать конвоирами. Ванюша тоже был не в восторге от такой перспективы и отнекивался, как мог. Но тогда действовал принцип: если партия сказала «надо», член партии должен ответить – «есть!».                     А такое «надо» было сказано на самом высоком в то время в государстве уровне.                     Муж рассказывал: «Приглашают в ЦК КПСС, предлагают должность начальника внутренних войск МООП». «МООП?» – невольно вырвалось у меня. «Да, отвечают, МООП – это Министерство охраны общественного порядка. Слышали про такие войска?..»                     Ванюша начал осторожно отговариваться, приводить весомые, на мой взгляд, аргументы. «В ЦК со мной беседовали, – пояснял он, – два раза часа по три. А на следующий день состоялась аудиенция у Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева, где и прозвучало его решительное «Надо!».

Комментарий автора к снимку из книги: «Душу каждого ветерана внутренних войск МВД СССР радует то, как тщательно подобраны в книге «Легендарный командующий» фотографии генерала армии Ивана Кирилловича Яковлева!                     Обратите внимание, здесь, очевидно, в домашней обстановке идёт душевный разговор с родными и близкими.                     Браво автору снимка! Ещё и ещё раз повторю: «Не важно, каких ты высот достиг в своей военной карьере! Важно, какой след в душах людей ты оставил!»                     Так началась 18-летняя деятельность Ивана Кирилловича Яковлева на благо внутренних войск. Его первые ощущения были удручающими. Внутренние войска в ту пору лишь условно можно было назвать войсками. И Яковлев весь погрузился в работу. Ездил по частям, встречался с руководителями разных рангов, командирами, предлагал, доказывал, убеждал, требовал. Оставленное им в войсках наследие сегодня называют «школой Яковлева».                     Став начальником внутренних войск, Иван Кириллович не спешил менять команду, назначать «своих». Внимательно изучал войска в целом и каждого офицера в отдельности. В людях он ценил преданность делу, порядочность, честность, профессионализм. За успехи обязательно поощрял, за промахи не торопился наказывать, старался разобраться в причинах того или иного проступка. Руководителей учил: «Прежде чем требовать с подчинённого, создайте ему условия для выполнения вашего требования». Забота о военнослужащих внутренних войск воплощалась в конкретные дела: строительство городков, жилья, домов отдыха, госпиталей, создание в частях подсобных хозяйств и теплиц. В войсках о нём говорили: «Строг, но справедлив».                     Год за годом войска успешно развивались. Совершенствовалась их структура, нормативно-правовая основа их деятельности. В числе новшеств, инициатив и мероприятий «эпохи Яковлева» можно, по оценкам военных историков, назвать следующие. Военные училища, перейдя под войсковое крыло, стали высшими, открылись также новые учебные заведения. Мощное развитие получили инженерно-технические средства, стали создаваться информационно-вычислительные центры. Войска обрели свои морские и авиационные части, подразделения специального назначения. Появились Центральный музей внутренних войск, Ансамбль песни и пляски. Стали проводиться семинары войсковых литераторов, одна за другой выходили книги о трудной и почётной службе.                     Иван Кириллович был полон сил, планов, надежд. В мае 1980 года ему было присвоено звание «генерала армии». Это ли не показатель признания руководством страны его заслуг, его вклада в строительство войск правопорядка!                     Ванюша не был удобным человеком: говорил, что думал. Отстаивал свою точку зрения, невзирая на чины. Не любил лесть и угодничество. Многим это не нравилось. Его называли «любимчиком» министра внутренних дел Н.А. Щёлокова, нашёптывали в сановные уши, что внутренние войска в пору генерала Яковлева «стали государством в государстве». А он просто честно делал своё дело, работал на благо войск, не давая их в обиду в любой, даже самой высокой инстанции.

Комментарий автора к снимку из Интернета: «Генерал армии Иван Кириллович Яковлев вручает диплом выпускнику Пермского высшего военного командного училища МВД СССР.                     Досадная ошибка вкралась в воспоминания генерал-лейтенанта Александра Ивановича Гриенко, начальника Политуправления внутренних войск МВД СССР в комментариях к настоящему снимку: «Приведение к присяге молодых офицеров…»                     Справа генерал-лейтенант Борис Константинович Смыслов, заместитель начальника внутренних войск МВД СССР по боевой подготовке, и генерал-майор Александр Александрович Ходов, начальник Пермского высшего военного командного училища МВД СССР».                     Естественно, что генерал Яковлев при всех своих успехах не мог избежать недоброжелательных взглядов.                     Осенью 1975 года на семейном совете решили обзавестись собственной дачей. В отличие от казённых дач, что полагались Ванюше в пору его службы в Московском военном округе, мы хотели получить дом, который можно было назвать в полной мере своим собственным.                     Всю зиму ходили по колено в снегу, смотрели продававшиеся дома и участки. Но не было среди них таких, которые пришлись бы нам по душе. Только в августе 1976 года знакомые сообщили, что в Салтыковке, неподалёку от находившейся в составе внутренних войск отдельной дивизии особого назначения имени Ф.Э. Дзержинского, продаётся подходящий участок с домом. Дом этот, небольшой и довольно обшарпанный, с дубами и соснами на участке, нам понравился с первого взгляда.                     Отстраивая новый дом, мы сами «сочиняли» его, чтобы жить можно было хоть и не очень просторно, но зато удобно: три комнаты внизу, одна большая – наверху, две застеклённые веранды, большое крыльцо… Главное, чтобы каждому члену нашей семьи в таком доме нашлось место.                     Ванюша контролировал строительство сам, вникая во все детали. Причём в большую синюю папку он тщательно собирал все квитанции об оплате строительных материалов, все разрешения и договоры. Поначалу я приняла это за обычную привычку Ивана Кирилловича к порядку и аккуратности в чём бы то ни было. Но как же я оказалась неправа!                     Не успели мы закончить строительство, как во все инстанции полетели анонимки. Проверка следовала за проверкой, комиссия за комиссией. Тут-то и пригодилась синяя папка. Открыв её, проверяющие находили ответы на все вопросы: собранные Ванюшей бумаги быстро и убедительно опровергали любые подозрения в чём-либо незаконном, неправильном.                     Наконец, мы получили «добро» на всех уровнях и начали обживать дом. Вывезли весь мусор и занялись благоустройством участка. Ванюша занимался газоном, а мы с дочерью – огородом. Несколько лет Иван Кириллович подсеивал траву, следил, чтобы её вовремя косили и поливали в засушливое время. И газон получился на славу. В те годы мы с удовольствием выращивали клубнику и землянику, огурцы и помидоры… Росли на участке чёрная, белая и красная смородина, малина, груши, вишни, яблоки. Развели и новый розарий. Часть кустов в нём были ещё с прежней, из Серебряного Бора, дачи, а другую мы купили в подмосковных питомниках.                     Иван Кириллович очень любил наш сад. Он восстанавливал его силы. Приезжая порой с работы серым от усталости, он переодевался и минут на тридцать шёл в сад. Внимательно осматривал каждое дерево, кустик, цветок. И возвращался буквально другим человеком: бодрым, полным желания жить и трудиться дальше.                     Весь огород Ванюша также подверг чёткому планированию. Была составлена схема, указаны сорта посадок, цветники. Весной и осенью схема уточнялась в соответствии с имевшими место изменениями, указывалось, какие и где внесены удобрения. Когда подрос внук Костя, они с Ванюшей занялись прививками на деревьях, скрещивая различные виды плодовых саженцев. Что-то получалось, что-то нет, но обоим это приносило огромное удовольствие.                     4.6.10.1.7.8. Елена Ивановна Яковлева, дочь генерала армии И.К. Яковлева                     – Что касается внуков – Кости и Алёши – любовь деда к ним была безмерна. В редкие часы досуга они играли, гуляли, читали, дурачились. Со старшим, Константином, у Ванюши любимой была одна игра – военная. На ковре друг против друга выстраивались армии оловянных солдатиков, а их командиры (дед и внук) после соответствующих приготовлений отдавали приказ о начале боевых действий. Пластмассовыми шариками они обстреливали позиции неприятеля, нанося удары по «живой силе и технике». Затем наступала передышка. С поля боя уносились убитые, подсчитывались потери, определялся победитель, а потом игра начиналась заново. Дед поставил внука на лыжи, учил играть в хоккей, брал на все спортивные мероприятия и смотры войск. Константин с удовольствием носил фуражку и ремень деда и собирался стать военным.

Комментарий автора к снимкам из книги: «На первом – генерал армии Иван Кириллович Яковлев с внуками Кирюшей и Алёшей. А на втором снимке – спустя годы Кирилл, полковник полиции, доктор юридических наук, профессор кафедры государственного строительства и права Университета прокуратуры Российской Федерации, старший советник юстиции, и Алексей, заведующий отделом на одном из московских предприятий».                       Свою мечту он осуществил, став полковником полиции и доктором юридических наук. Сегодня старший внук И.К. Яковлева Константин является профессором кафедры государственного строительства и права Университета прокуратуры Российской Федерации, старшим советником юстиции. Нашёл себя в жизни и профессии также и младший внук – Алексей. Окончив Государственный университет управления, он возглавил отдел на одном из московских предприятий.                     4.6.10.1.7.9. Зинаида Фёдоровна Яковлева, жена генерала армии И.К. Яковлева                     – В Салтыковке мы сблизились с семьей Наливалкиных: Майей Михайловной и Дмитрием Алексеевичем. Наши дачи стояли на одной улице, что позволяло часто встречаться, запросто наведываясь друг к другу. По вечерам мы любили подышать свежим воздухом, вместе прогуливаясь по поселку. В выходные собирались на шашлык и вареники. Отношение в нашей семье к пельменям и вареникам было неоднозначное. Я считала эту пищу не самой полезной и старалась не готовить, а муж и внуки обожали вареники с вишней. Тут-то и выручала Майя Михайловна. Она мастерски готовила вареники с самыми разнообразными начинками и неизменно приглашала их «попробовать».                     Мы тоже не оставались в долгу: пекли пироги, жарили рыбу, придумывали новые салаты. Так и ходили из дома в дом целое лето «на чашку чая».                     В праздники и дни рождения мужа собиралась большая компания, благо и на этой даче имелась веранда с теннисным столом, достоинства которого были опробованы ещё в Серебряном Бору. Приходили Зотовы, Ореховы, Петровы, Сидоровы, Мельники, Крупины, Глебовы, Власовы, Куликовы, Пожидаевы, Илларионовы, Наливалкины, Чувиляевы и многие-многие другие.                     Отставка, случившаяся в декабре 1986 года, в год, когда Иван Кириллович безоглядно работал, руководя своими войсками в ходе ликвидации последствий техногенной катастрофы на Чернобыльской АЭС, была воспринята им в общем-то с обидой и недоумением. Но хуже всего, что динамичный ритм службы неожиданно сменился пустотой непривычной и неприемлемой для него невостребованности.                     Пожалуй, впервые в жизни Ванюша растерялся, не зная как жить и чем заниматься дальше. Привыкнув мыслить и действовать в масштабах огромной страны, он задыхался в границах квартиры и дачи. Только став военным инспектором-советником группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР, Ванюша вновь почувствовал, что нужен армии, государству, а накопленные им опыт и знания могут им пригодиться.                     Иван Кириллович любил жизнь и людей. Он помогал всем, кто его просил, если это было в его силах. А если знал, что не сможет, отказывал сразу, не заставляя ждать и надеяться понапрасну. В праздники и в дни его рождения телефон звонил с утра до позднего вечера. Отовсюду звучали слова благодарности и пожелания долгих лет жизни.                     Позднее, когда случился инсульт, это событие грянуло как гром среди ясного неба: муж потерял способность говорить, левая рука и нога оказались парализованы. Было больно смотреть на этого сильного человека, привыкшего руководить тысячами людей, и неожиданно ставшего по-детски беспомощным и беззащитным.                     Врачи утешали: подождите, пройдёт немного времени, он сможет ходить, будет общаться односложными фразами, но будьте готовы и к тому, что он, оказавшись обездвижен, замкнётся в себе, откажется от контактов с внешним миром.                     Как же плохо они знали Ивана Яковлева!..                     Да, Ванюша в одночасье забыл всё: буквы, числа, дни недели и названия многих предметов. Но он готов был заново учиться и делал это с завидным упорством. Сначала мы учили с ним буквы, потом складывали их в слоги, читая в букваре, затем учились строить простые предложения. Дочь и я каждую свободную минуту старались поговорить с ним, чтобы что-то рассказать, о чём-то напомнить. Приходил и врач-логопед, направляя наши занятия в верное русло.                     Когда же мы приехали на медицинскую консультацию, врачи не поверили собственным глазам. Иван Кириллович обрёл способность самостоятельно ходить, а его речь, ещё болезненно медленная, тем не менее, была уже достаточно чёткой. Он правильно отвечал на вопросы, а вскоре удивил всех не только тем, что восстановил прежние знания, но и прибавил новые. Он много читал, редактировал материалы, выступал с трибуны с докладами. Летом 1996 года стал консультантом заместителя министра внутренних дел – главнокомандующего внутренними войсками МВД России.                     Он очень ответственно относился к этим новым для себя обязанностям, жил интересами своих войск и, надев форму, по утрам, как прежде, убывал на службу.                     За прожитое с Ванюшей друг с другом чуть ли не шестидесятилетие мы не утратили интереса друг к другу. Нам всегда было хорошо вместе. Нам всегда было о чём поговорить. Возвращаясь из кино, театра, с концерта, мы обменивались впечатлениями об увиденном. Читая книги, делились интересным, а задумывая что-нибудь важное, вместе взвешивали все «за» и «против», чтобы принять общее решение. До последних дней жизни Ванюша не уставал признаваться мне в любви, окружать вниманием и заботой.                     Я стремилась отвечать ему тем же.                     Все людские радости и горести Иван Кириллович пропускал через своё большое сердце. И однажды, 13 сентября 2002 года, оно остановилось…                     Говорят, время лечит. Наверное, это так. Но боль утраты так и останется неизбывной…»

Комментарий автора к снимку из Интернета: «Надгробия на могилах Ивана Кирилловича и Зинаиды Фёдоровны Яковлевых на Троекуровском кладбище, г. Москва».                     Зинаида Фёдоровна Яковлева скончалась 30 июля 2014 года. Похоронена на Троекуровском кладбище в Москве рядом с мужем.