Социальный философ Александр Лапин: Легко ли быть русским

Недавно в столице прошла презентация книги Александра Лапина «Копье Пересвета». Это произведение завершило цикл «Руссиада», двенадцать книг которого посвящены сорока последним годам жизни в современной России. С прозаиком, социальным философом и литератором-аналитиком Александром Лапиным в студии сетевого вещания «Вечерней Москвы» мы поговорили о том, что такое русский путь и почему Россия вряд ли сможет существовать без сильной власти.
Книги Александра Лапина современны, но написаны в классической манере, ярким языком и жанрово более всего соответствуют понятию «сага». Сквозные герои, наблюдать за событиями в жизни которых — захватывающее занятие, возвращение к персонажам, которые казались потерянными, жизненные сюжеты — такова проза Лапина. А «русский вопрос» он заострил в прозе больше, чем кто бы то ни было из его коллег.
— Александр Алексеевич, вы — бывший журналист, то есть привыкли к оперативности. Писатель же, как правило, редко пишет «по свежим следам». Но ваше творчество — сплошь «оперативная литература». Как это получается и почему вы так много внимания уделяете всему русскому?
— Когда-то давно, уйдя из «Комсомолки» и начав заниматься издательским бизнесом, я сильно заинтересовался русским вопросом по одной простой причине: я большую часть своей жизни прожил в национальных республиках. Родился в Кабардино-Балкарии, а потом двадцать два года прожил в Казахстане, где и стал журналистом. Переехав же в коренную Россию, я попытался определить, что такое русский человек. Есть ли, например, разница между русскими, которые живут за границей и на территории России, или нет? Это было вызвано тем, что я сам, познакомившись с казахскими националистами, русским стал очень быстро. Точнее так: они быстро становились казахами, а я — из советского человека перестраивался в русского. По крайней мере для себя я установил, что русские в тот момент не ощущали себя нацией или народом. Это были какие-то постсоветские люди. Чтобы стать русскими, им требовалось время. И я попытался как-то обозначить для них этот переход, дав определение русского. Это было в начале 90-х. Развал страны еще только начинался. Кстати, я мог бы остаться в Казахстане, столько лет там прожил, но решил, что надо ехать в Россию. Было время определения. Я определился сразу, что я — тут. Как говорили в Казахстане — «на стороне Кремля».
— Это было время тектонических перемен…
— Да не то слово… И вот, приехав в Россию, я начал выискивать формулу: а кто же такой русский человек? Для себя я определил: русский — тот, кто считает себя русским. Кто воспитан в русской культуре и языке, любит Россию и работает для нее. Позже я добавил к этому еще один пункт: русский — это православный, в той или иной степени, но все же. Если соблюдены эти условия, то человек, по-видимому, может называть себя русским — не по крови, а по духу. Это важно: в русском народе столько намешано крови! У меня отец, например, был из Архангельска, а мама — кубанская казачка, а казаки кубанские пошли из казаков запорожских…
— И это у многих так, иди, ищи корни…
Читать далее - https://vm.ru/society/1209183-socialnyj-filosof-aleksandr-lapin-legko-li-byt-russkim