Предыдущая публикация
Ты помнишь дачу и качели
Меж двух высоких тополей,
Как мы взлетали, и немели,
И, удержавшись еле-еле,
Смеялись.
А потом сидели
В уютной комнате твоей.
Был час, когда река с луною
Заводит стройный разговор.
Когда раздумывать не стоит
И виснут вишни за забор.
Здесь, ни о чем не беспокоясь,
Торжествовала старина.
Сквозь лес мигнет огнями поезд,
Гудок...
И снова тишина.
— На дачку едешь наудачку, —
Друзья смеялись надо мной:
Я был влюблен в одну чудачку
И бредил дачей и луной.
Там пахло бабушкой и мамой,
Жила приличная семья.
И я твердил друзьям упрямо,
Что в этом вижу счастье я.
Не понимая, что влюбился
Не в девушку, а в тишину,
В цветок, который распустился,
Встречая летнюю луну.
Меж двух высоких тополей,
Как мы взлетали, и немели,
И, удержавшись еле-еле,
Смеялись.
А потом сидели
В уютной комнате твоей.
Был час, когда река с луною
Заводит стройный разговор.
Когда раздумывать не стоит
И виснут вишни за забор.
Здесь, ни о чем не беспокоясь,
Торжествовала старина.
Сквозь лес мигнет огнями поезд,
Гудок...
И снова тишина.
— На дачку едешь наудачку, —
Друзья смеялись надо мной:
Я был влюблен в одну чудачку
И бредил дачей и луной.
Там пахло бабушкой и мамой,
Жила приличная семья.
И я твердил друзьям упрямо,
Что в этом вижу счастье я.
Не понимая, что влюбился
Не в девушку, а в тишину,
В цветок, который распустился,
Встречая летнюю луну.
Луна золотая
блестит в небесах,
в кошачьих глазах
коварно мерцая.
Поэты, не зная,
что путь ваш – впотьмах,
бредете, в стихах
луну воспевая.
О, как же был прав
Шекспир, написав
(и не поленитесь
прочесть те, кто юн):
«Swear not by the moon...» –
«Луной не клянитесь...»
Сб. «Лунный календарь души», 1909
блестит в небесах,
в кошачьих глазах
коварно мерцая.
Поэты, не зная,
что путь ваш – впотьмах,
бредете, в стихах
луну воспевая.
О, как же был прав
Шекспир, написав
(и не поленитесь
прочесть те, кто юн):
«Swear not by the moon...» –
«Луной не клянитесь...»
Сб. «Лунный календарь души», 1909
На лето простые такие надежды.
На лето простые такие мечты.
Побольше эмоций, поменьше одежды,
Подальше от города и суеты.
И солнца поярче и моря поглубже,
И мыслей полегче, чем пух тополей.
А люди, пожалуй, чем меньше, тем лучше.
Планета и так все круглей и круглей.
Чем дальше, тем меньше укромных местечек.
Тем чаще уходит земля из-под ног.
И не человек я, а так ... человечек.
Такой же мифичный, как единорог.
А вот бы не видеть вас целое лето,
И, чтоб только ветер в моей голове!
Так вот, что пришла-то, я просто, я это...
А можно мне отпуск недели на две?
Златенция Золотова
На лето простые такие мечты.
Побольше эмоций, поменьше одежды,
Подальше от города и суеты.
И солнца поярче и моря поглубже,
И мыслей полегче, чем пух тополей.
А люди, пожалуй, чем меньше, тем лучше.
Планета и так все круглей и круглей.
Чем дальше, тем меньше укромных местечек.
Тем чаще уходит земля из-под ног.
И не человек я, а так ... человечек.
Такой же мифичный, как единорог.
А вот бы не видеть вас целое лето,
И, чтоб только ветер в моей голове!
Так вот, что пришла-то, я просто, я это...
А можно мне отпуск недели на две?
Златенция Золотова
– Как живёшь?
– Благодарствуй, живу на свету,
Вот пионы цветут и шиповник в цвету,
И акация. Всё это утром в росе,
В изумрудной, густой. Вот и новости все.
– Неужели других не нашлось новостей
В этом мире темнот и сплошных пропастей, –
Тех, в которые ухни, – костей не собрать...
И откуда взяла ты свою благодать?
Где живёшь ты, ей Богу?
– В начале села,
Я на лето полдома с террасой сняла.
Лариса Миллер.
Затерялась душа, став внезапно ничьей.
Очень трудно, когда через силу…
Затерялась душа среди лет и вещей,
Бога тихо просила:
- Помилуй.
И никто не заметил пропажи такой.
Вроде тело на месте – и ладно.
А душа ощущала себя сиротой,
и не знала дороги обратно.
Не могла быть натянутой, словно струна,
без тепла не могла и без близких.
Ей казалось: она никому не нужна,
и ушла в никуда - по-английски.
Унесла в себе нежность, любовь и тепло,
и хранила, как нечто святое.
А бездушное тело привычно жило,
пило кофе и ело жаркое,
принимало гостей и смотрело кино,
покупало наряды, болело.
И, казалось, что людям вокруг всё равно,
что осталось бездушное тело.
(Лидия Фогель)
Очень трудно, когда через силу…
Затерялась душа среди лет и вещей,
Бога тихо просила:
- Помилуй.
И никто не заметил пропажи такой.
Вроде тело на месте – и ладно.
А душа ощущала себя сиротой,
и не знала дороги обратно.
Не могла быть натянутой, словно струна,
без тепла не могла и без близких.
Ей казалось: она никому не нужна,
и ушла в никуда - по-английски.
Унесла в себе нежность, любовь и тепло,
и хранила, как нечто святое.
А бездушное тело привычно жило,
пило кофе и ело жаркое,
принимало гостей и смотрело кино,
покупало наряды, болело.
И, казалось, что людям вокруг всё равно,
что осталось бездушное тело.
(Лидия Фогель)
Феликс Лопе де Вега Карпио
Утратить разум, сделаться больным,
Живым и мертвым стать одновременно,
Хмельным и трезвым, кротким и надменным,
Скупым и щедрым, лживым и прямым;
Все позабыв, жить именем одним,
И быть неясным, грубым, яростным, смиренным,
Веселым, грустным, скрытным, откровенным,
Ревнивым, безучастным, добрым, злым;
В обман поверив, истины страшиться,
Пить горький яд, приняв его за мед,
Несчастья ради счастьем поступиться,
Считать блаженством рая адский гнет —
Все это значит — в женщину влюбиться,
Кто испытал любовь, меня поймет.
Утратить разум, сделаться больным,
Живым и мертвым стать одновременно,
Хмельным и трезвым, кротким и надменным,
Скупым и щедрым, лживым и прямым;
Все позабыв, жить именем одним,
И быть неясным, грубым, яростным, смиренным,
Веселым, грустным, скрытным, откровенным,
Ревнивым, безучастным, добрым, злым;
В обман поверив, истины страшиться,
Пить горький яд, приняв его за мед,
Несчастья ради счастьем поступиться,
Считать блаженством рая адский гнет —
Все это значит — в женщину влюбиться,
Кто испытал любовь, меня поймет.
04:40
Мне, пожалуйста, чашечку лета,
Если можно — то самого тёплого,
С согревающим солнечным светом,
С ароматом душистой черёмухи,
С облаками из сахарной ваты,
(Облака просто так — для радости).
С кориандром и перечной мятой,
Что на даче растут у бабушки.
С небесами лазурного цвета,
Чтоб забыть про февральскую стужу,
И добавьте немножко детства,
Мне сейчас это очень нужно,
А ещё разноцветных бабочек
И лиловых цветков шалфея…
Мне бы лета, хотя бы чашечку,
И, пожалуйста, поскорее.
Алеся Синеглазая
Если можно — то самого тёплого,
С согревающим солнечным светом,
С ароматом душистой черёмухи,
С облаками из сахарной ваты,
(Облака просто так — для радости).
С кориандром и перечной мятой,
Что на даче растут у бабушки.
С небесами лазурного цвета,
Чтоб забыть про февральскую стужу,
И добавьте немножко детства,
Мне сейчас это очень нужно,
А ещё разноцветных бабочек
И лиловых цветков шалфея…
Мне бы лета, хотя бы чашечку,
И, пожалуйста, поскорее.
Алеся Синеглазая
ИСТОРИИ ЛЮБВИ
Его не стало в 1937 году, а она писала ему письма ещё 44 года.
Удивительная, трогательная история любви и верности. После смерти мужа, она продолжала писать ему письма. Ритуал был неизменный: надевала красивое платье, красила губы, выбирала из стопки писем очередное письмо, когда-то написанное им.
Иехиел-Лейб Арьевич Файнзильберг - такое имя при рождении получил в 1897 году мальчик, родившейся в семье одесского бухгалтера. Это потом он стал известным писателем по имени Илья Ильф. Отец пытался дать хорошее образование старшим сыновьям - отдал в гимназию, а Илью в ремесленное училище. Но напрасно! Старшие братья стали художниками, а Илья поработав чертёжником, электромонтёром,
Удивительная, трогательная история любви и верности. После смерти мужа, она продолжала писать ему письма. Ритуал был неизменный: надевала красивое платье, красила губы, выбирала из стопки писем очередное письмо, когда-то написанное им.
Иехиел-Лейб Арьевич Файнзильберг - такое имя при рождении получил в 1897 году мальчик, родившейся в семье одесского бухгалтера. Это потом он стал известным писателем по имени Илья Ильф. Отец пытался дать хорошее образование старшим сыновьям - отдал в гимназию, а Илью в ремесленное училище. Но напрасно! Старшие братья стали художниками, а Илья поработав чертёжником, электромонтёром,
загрузка
Показать ещёЛевая колонка
О группе
Иному – и скука, и мука, А кто-то замрёт, не дыша…
Поэзия – это наука О том, что такое душа.
И нет упоения выше, Чем пить этот сладостный гнёт!
Имеющий уши – услышит, Имеющий душу – поймёт…
Ирина Кияшко
Скрыть информацию
- Омск
Фото из альбомов
Ссылки на группу
192 726 участников