Помню бабушку у этой печки; печёт пирожки с золотистой корочкой. Как все дети начал рисовать в раннем возрасте, но с тех пор так и не остановился.
(Это единственная разница между художником и не-художником. Художник – это даже не тот, кто хорошо рисует, а тот, кто не может не рисовать, т.к. рисовать – это его форма бытия. Или ещё как дыхание – попробуй перестать дышать.).
Обучался там же, где и Вы, только на факультете живописи. На факультете два года был среди лучших, потому что учился, а потом заскучал. Остальное время просто «досиживал».
Досиделся до того, что, написав дипломную картину, не стал защищать диплом. Что-то во мне тогда «щёлкнуло»: смотрю на свой холст, и чую, что это не моё, а значит враньё. А начинать врать уже с первой картины – это экзистенциальная ошибка. Легче было голышом выйти на глаза комиссии, чем с этой картиной. Ясно почувствовал, что не смогу. За несколько дней до защиты разрезал свою «твёрдую четвёрку» на лоскуты, выбросил в мусорный бак, и испытал чувство эйфории.
Так что образование у меня с редкой формулировкой – «высшее недипломированное». Потом тяга к новаторству, блуждания по «духовным помойкам», ощущение, что «всё не то!», а хочется самого главного.
Затем состоялось знакомство с Древнерусской Иконой. Я её и раньше видел, но тут как пелена спала с глаз. Такая чистота цвета, линии и всего того, что называется «живописью исихазма». Как дверь в новый мир открылась! Это был мой настоящий день рождения.
Иконопись для меня – это центр, вокруг которого на орбите вращается живопись. Выше иконописи нет ничего. И это не моя личная гипербола, и «дело вкуса» - тут не причём.
Потом начал писать серию «Житие прп. Сергия» (с 2001- по 2006гг.) Альбом вышел в 2008г. «Житие Петра и Февронии» (с 2007 – по 2009гг.) Альбом - в 2009г. В прошлом году закончил серию «Ксения Петербургская».
Живопись этих серий я называю «акафистами в красках». («Акафист» на церковном языке – это хвалебное пение или чтение, посвящённое святому.)
Интерес к этим святым вполне объясним: что касается прп. Сергия, то мы знаем, что он значит для Русской цивилизации. Свв. Пётр и Феврония Муромские в себе сочетают почти все чины русской святости (по Г. Федотову) – во-первых, это чин мирянской святости, во-вторых, это чин княжеской святости, в третьих это чин монашеской святости. Наконец, это святые муж и жена. Такого сочетания мы нигде не видим. Можно вспомнить свв. Димитрия Донского и Евдокию (Ефросинию), но они оба из знатных родов. Феврония же была простолюдинкой. Поэтому союз свв. Петра и Февронии в этом смысле уникальный для отечественной агиографии.
Однажды я начал читать жития русских святых, притом всё подряд. Не выделить эту пару было просто невозможно. Я начал писать эту серию, а через год, в 2008г., появился «Праздник Семьи, любви и верности». Тут просто промысел Божий, и в 2009 году вышел альбом. Светлана Владимировна (Медведева), которая этот праздник и учредила, поначалу сомневалась, что эту серию я начал самостоятельно, так сказать параллельно, независимо и без чьей-либо подсказки.
Картинки – это то, что я пишу постоянно. Когда их накопилось, то всё это оформилось в книжку. («Свете Светлый» Спб., 2014). Ещё я их называю «Картинки из глубинки». «Глубинкой» у нас обычно называют провинцию. Тут много того, что для меня связано с детством. А детство – это уже глубинка души, со своим мироощущением, которое на самом деле никуда не уходит; оно просто с годами оказывается завалено нашим «взрослым» житейским хламом. Ещё в некоторых (но не всех) моих картинках ощущается влияние русского лубка 19 века, в котором есть религиозная составляющая, т.к. в каком-то смысле лубок вырастает из иконописи; не удивительно, что именно иконописцы были первыми создателями лубка. (В основном я имею в виду лубок ранний).
А теперь расскажу забавную историю, которая немало повлияла на меня. Было это на излёте существования СССР. Мой приятель, член молодёжной секции Союза Художников, предложил мне зайти вместе с ним на общее собрание С.Х., т.к. ему нужно было «засветиться» и за что-то проголосовать, а я должен был подождать, когда он освободится. Так я оказался на этом собрании. Сразу поразила атмосфера. Это было совсем не то, чего я, по наивности, ожидал. Ничего общего с пресловутыми «творческими вопросами». Воздух показался тяжёлым, спёртым, пахло пиджаками, стало скучно и тягостно. Я почувствовал себя плохо (в вегетативном смысле).
Потом началось обсуждение вопросов, связанных с распределением каких-то продуктовых наборов. Вот тут, когда мэтры заговорили о жратве, мне окончательно поплохело, и я стал тихо «отъезжать» в прямом смысле слова. Благо, что стоял у двери. Как осьминог, я плавно перетёк из этого аквариума через дверной проём наружу и тихо обвалился в обморок. Своего приятеля я уже дожидался на улице с расстёгнутым воротником.
После этого случая и до сегодняшнего дня, ни разу не возник даже позыв вступить в Союз Худ. Какой-то удивительно-устойчивый рефлекс появился, как у собаки Павлова. Короче говоря, «не был, не состоял, не числился».
Автобиография художника
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 3
----------------------------------------------------------------
ХОТЯ БЫ КАПЛЮ КАЖДОМУ ЗАСЛУГ,
РАДИ КОТОРЫХ АНГЕЛ НАКЛОНИЛСЯ .
И НИ МЕДАЛЕЙ ЗВОН И ШПИЛЕК СТУК ,
А ДЛЯ ДРУГОЙ РАБОТЫ ОН - ЯВИЛСЯ .
ХОТЬ КАПЕЛЬКУ УТЕШИТЬ , ОБОДРИТЬ
НЕСЧАСТНУЮ , ЧТО В ГОРЕ ПРОЗЯБАЕТ.
И НЕ ПРОСЯ НИ КАПЛИ - УДИВИТЬ .
ТЫ, ТОЖЕ МОЖЕШЬ БЫТЬ ТАКАЯ .
ВЗГЛЯНИ В НУТРО , ГДЕ СОСТРАДАНИЕ ЛЕЖИТ
И СЛУЧАЯ ЛИШЬ ТОЛЬКО ОЖИДАЕТ .
РУКА ПРОТЯНУТА - ДРОЖИТ .
ОТДАТЬ ИЛЬ - НЕ ДАВАТЬ ? НЕ ЗНАЮ.
27.2.18. SANTARINI