Ну, здравствуй " Черный список" , это я!

Жизнь прожить - не поле перейти.

повесть Аня родилась в 1925 году в простой крестьянской семье, девятым ребёнком и первой девочкой . Вернее была до неё девочка, но умерла в четыре месяца . Мать очень хотела дочку и поэтому Анечка была любимицей и у матери и у батьки. Мать Акулина, простоволосая, русская женщина умудрилась выйти замуж за чистокровного цыгана Михаила , который оставил табор ради светло-русой казачки и пустил корни, тогда ещё в небольшой кубанской станице. Анна красотой лица пошла таки в своих цыганских предков. Смуглявая, с большими, изумрудного цвета глазами, обрамленными густыми, длинными ресницами. Тяжелая, толщиной с запястье коса, цвета смолы, к её 16 годам была уже почти до талии. Она плела косы и укладывала их вокруг головы в красивый венок, прикалывая его шпильками, чтобы не рассыпался по плечам. Высокая, пышная грудь и осиная талия, заставляла хлопцев оборачиваться, когда девушка с коромыслом через плечо и двумя ведрами полными воды, набранной в колодце, ступая крепкими, босыми ногами по пыльной дороге, аккуратно, чтобы не расплескать, несла их до дому. Младшая сестра была ещё слишком мала, чтобы носить ведра на коромысле, как Аня. — Ну чего уставилась, Райка, — прикрикнула Аня на сестру, — поди мать с батькой и братьями вот-вот с поля придут, а в хате ещё харчами не пахнет . Живо картоху чисти, а я пока яиц пошукаю в курятнике. — А я видела, как на тебя сосед Силантий смотрел, когда ты к дому повернула, — засмеялась младшая сестра, — чуть шею себе не своротил. — Нуууу, за это деньги не беруть. Пусчай глядит. Рано мне ещё женихаться . Мамка косы оторвёть если шо, — Аня смеялась, но в глубине души ей нравилось, что станичные парни активно обращают на неё внимание. — Замуж не напасть, да абы замужем не пропасть, — часто говорила сама Акулина своим дочкам, — честь свою девичью для одного хлопца храни, с которым и под венец пийдешь. А то, шо таращатся на тебя, Анька, хлопци, так это же хорошо. В девках не засидися и опять таки есть из кого выбирать. — Шо ты буровишь Акуля, — злился Михаил, — встретит она свою судьбу нежданно негаданно и выбирать не придётся. — Ешь давай, да молчи в усы, — шутливо прикрикнула жена, — я своих девок уму-разуму учу с мальства. Вона, Матрёна выскочила замуж за Якова и свету белому не рада . Дубасит её как Сидорову козу . — Гад он, подколодной, — сплюнул Михаил , — я бы на месте её батьки вже зарубал такого зятька. — И пошёл ба на каторгу за идиёта ентого. — А я бы так зарубал, шо и кусков бы не найшли от ёго. — Молчи окаяный, — баба замахнулась на своего мужика вышитым рушником, который сама и расшивала много лет назад, готовя себе приданое, — дажо думать не надоть о таком . У наших девок справные мужья должны быть… Семья была большая и дружная. Хлопцы почти все уже переженились и отделились от родителей. Остались младшие , Василий и Ванька. Жили как все крестьяне, не беднее и не богаче. Обрабатывали свой гектар земли, на котором помимо овощей, росло много плодовых деревьев, кустарников и ягод. Была своя корова, куры и утки. Никто не голодал и обувка с одёжей у каждого была своя. Аня любила наряжаться, но понимала, что родители не могут себе позволить покупать ей кучу нарядов. По зиме сами сучили пряжу и вязали на всех тёплые носки и варежки. Девочки умели вышивать, поэтому их суконные рубахи украшали букеты из маков, ромашек и васильков, а порой и розочек, вышитых крестиком. — Завтра воскресение, пойдем на рынок, — утерев тыльной стороной ладони свои пышные усы, после сытного ужина — сказал отец семейства, — куплю по отрезу ситца на юбки девкам. Пусть порадуются. — Какой ситец ? — разозлилась Акулина, — дрова надо заготавливать с лета, чтоб жопы зимой не мёрзли . — Цыть, — махнул рукой в сторону жены цыган, — сказал куплю, значить куплю. — Папочка, — Аня подбежала к отцу и повисла у него на шее, поцеловав в заросшую и почти уже седую бороду, покрывавшую почти все щёки Михаила, — я мечтаю о юбке новой, да чтоб в горох белый по синему полю. — Ух, расточительницы, одни убытки от вас, — буркнула уже с напускным недовольством мать, понимая, что спорить смысла нет и Михайло всё равно исполнит своё обещание, — шоб после рынка морковку и цыбулю усю просопали , а то трава забьет урожай. Петухи на селе просыпаются до начала рассвета и оповещают народ о начале нового дня. Акулина с Михаилом вставали рано, потому как у живности выходных дней не имелось, а корову надо доить вовремя и выгонять на выпас. 22 июня 1941 года казался обычным днём, как и все другие в веренице текущего времени. Солнце уже поднялось над станицей, озаряя своими нежными, утренними лучами зелёные кроны деревьев, крыши крестьянских хат и даже запуталось в черняво-седой шевелюре Михаила, который неспешно возвращался домой, после выгона своей коровки-кормилицы на пастбище. Шёл , что-то насвистывая себе под нос , когда голос Митрофана, одного из соседей, оглушил его страшным известием: — Войнааааа, войнаааа. — Чего буровишь дурень старый? Какая ещё война ? — окликнул Митрофана Михаил . — Настоящая война, Михайло. С немчугами. Напали таки гады на страну нашу. Три часа назад. Сам слышал, когда с ночного дежурства шёл через центр. Многие уже знають, — и махнув рукой он побежал дальше, по извилистой улице, крича осипшим голосом, о том, что началась война. Ноги Михаила подкосились и он осел прямо на траву у обочины дороги. Сердце бешено начало отбивать какой-то новый ритм в его груди. «Как война ? Говорили же, что враки всё это , что немцы не посмеют, что Сталин не допустит…» В его памяти ещё не стёрлись отголоски Гражданской войны и все её ужасы которые довелось пережить народу. Но то была война между своими, которые делили власть и достояние страны, а теперь… «Чего теперь ждать ? Немцы. Это уже не штыковые винтовки и сабли…» Он с трудом поднялся и шатаясь, как пьяный, после услышанной вести, поспешил домой. — Ну чего, чёрт волосатый еле идёшь ? — жена была раздражённой, — пообещал же девкам на рынок. Они вон уже нервничают. Ты корову на пастбище отгонял или в соседнюю деревню ? — Какой рынок ? — Михаил тяжело опустился на скамейку стоящую у виноградной беседки и поднял свои чёрные глаза, напоминающие Акулине кусочки угля, на жену, — Война началась. Какие уж теперь юбки и рубахи ? — Война ? — Акулина переспросила не поверив услышанному. — Да, родная, война. Вся станица уже гудит об этом. По радио, у сельсовета, передавали, — он поднялся и медленно пошёл в хату, — переодену рубаху да пойду до сельсовета . Началось… — Оооой, Божечки, что же теперяча будееет ? — Акулина громко заголосила и на порог выбежали перепуганные дети. — Мам, ты чего это, а ? — Аня кинулась к матери. — Войнаааа, войнааааа, — причитала словно над покойником, женщина. — Война ? — лицо Ани побелело. Ей не довелось переживать её за свои 16 лет жизни, но наслышано о прошедшей войне немало . Последний год много было разговоров о том, что на СССР может напасть не дружественная Германия, но мало кто воспринимал эти разговоры и предположения всерьёз, заканчивая их одинаково : - «Сталин не допустит…» — батя, я с тобой. — Куда, куда, окаянная ? — подхватилась мать за дочерью, которая уже выскочила за калитку и почти догнала отца, шедшего в сторону центра быстрым шагом. — Я скоро обернусь, — махнула рукой девушка… Около Сельского совета толпились люди. Среди общей неразберихи и шума, можно было услышать, как плачут некоторые женщины. На суровых лицах мужчин читались растерянность, недоумение и ожидание чего-то, доселе неизвестного, но явно не радостного. — Да нееее, мужики, быть того не может, чтоб надолго это затянулось. Наша армия сильная и даст мощный отпор какому-то там немцу. Побегут они как зайцы трусливые до дому, — раздался над всеобщим хаосом чей-то уверенный, мужской голос. — Побегут и поползут, — подхватил другой, — проучим так, чтоб другим повадно не было. — Председатель… Тише, тише, — прошуршал над толпой призыв к тишине. На порожках управления появилась фигура председателя. — Товарищи, — голос моментально осип от волнения и лишь откашлявшись он продолжил, — сегодня в 4 часа утра, немецкие войска, без объявления войны, напали на нашу страну. Через 10 минут будем слушать ещё раз официальное объявление от верховно командующего нашей страны. В воздухе повисла такая тишина, что, казалось, даже птицы перестали петь свои песни и ветер перестал играть с кронами деревьев, и трава остановила свой шелест. В приемнике висевшем на столбе около здания местного управления, что-то заскрежетало , а спустя несколько минут сельчане стали слушать обращение к ним: «ГРАЖДАНЕ И ГРАЖДАНКИ СОВЕТСКОГО СОЮЗА! Советское правительство и его глава товарищ Сталин поручили мне сделать следующее заявление: Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города — Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие, причем убито и ранено более двухсот человек. Налеты вражеских самолетов и артиллерийский обстрел были совершены также с румынской и финляндской территорий…» В полной тишине была дослушана речь диктора Молотова о том, что произошло и происходит сейчас на территории советского союза. О том, сколько людей уже погибло и покинуло эту бренную землю . «Правительство Советского Союза выражает твердую уверенность в том, что все население нашей страны, все рабочие, крестьяне и интеллигенция, мужчины и женщины отнесутся с должным сознанием к своим обязанностям, к своему труду. Весь наш народ теперь должен быть сплочен и един как никогда. Каждый из нас должен требовать от себя и от других дисциплины, организованности, самоотверженности, достойной настоящего советского патриота, чтобы обеспечить все нужды Красной Армии, флота и авиации, чтобы обеспечить победу над врагом. Правительство призывает вас, граждане и гражданки Советского Союза, еще теснее сплотить свои ряды вокруг нашей славной большевистской партии, вокруг нашего Советского правительства, вокруг нашего великого вождя товарища Сталина. Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!» — В ближайшее время придёт указ сверху о дальнейших действиях для нас, — громко проговорил глава Сельского совета, — быть может это будут часы, а может день-другой. Моя просьба ко всем, соблюдать спокойствие и быть готовыми к призыву правительства. Ещё около часа люди не уходили с площади . Ожидание чего-то страшного чёрной тучней нависло над станицей, да и над всей страной. Воскресное утро, обещающее быть солнечным и добрым, моментально превратилось в печальное и хмурое, не смотря на то, что солнце попрежнему светило с ярко-синего неба и белые облака бежали наперегонки, подгоняемые легким ветром. — Папа, что теперь будет с нами ? — Аня крепко держалась за руку отца, — теперь мужчин на войну призовут ? — Призовут дочка, — голос Михаила был очень печальным и уставшим, — ничего доброго с собой не несёт эта проклятая война. Вон сколько погибло народу. Смерть начала своё шествие по нашим землям. Аня заплакала. Она уже ненавидела врага всем своим сердцем и в этот момент жалела, что она не родилась мужчиной, чтобы взять в руки ружьё и гнать со своей земли непрошенных «гостей». /Продолжение следует/ Автор: Елена Коваленко (Макарцова) Май 2024 года. P.S. Мой дорогой читатель, до сего момента, в течении более, чем 12 лет, я щедро делилась с вами своим творчеством, которое включает в себя стихотворения на различные темы, рассказы, повести, песни, спетые на мои стихи. За все эти годы я так и не смогла найти возможности издать хотя бы один сборник своих стихов . На это было и есть много причин . Наблюдаю, как сегодня многие авторы обращаются к читателю с возможностью добровольной помощи, по желанию читателя, на издание авторских книг. Буду признательна каждому, кто изъявит такое желание, чтобы помочь мне в этом деле. Изданный сборник стихов или рассказов, будет выставлен на всеобщее обозрение и доступен для приобретения. Заранее вам благодарна! Номер банковской карты на который вы можете совершать свои переводы представлен ниже. Просьба делать пометку: « на книгу ». Я, в свою очередь, буду вас информировать о собранной сумме. Тинькофф: 2200 7004 2371 8427 Елена Фёдоровна Коваленко Никто не принуждается к данной благотворительности . Вы свободны помочь или остаться в стороне. Сумма любая, на ваше усмотрение и возможности.