Предыдущая публикация
ГЕОРГИЙ ЖЖЁНОВ
ВОСПОМИНАНИЯ и ВЫСКАЗВАНИЯ...
«Как-то во время поездки в Грузию, страну, которую я очень люблю, меня пригласили на банкет. Великолепный стол, несравненные грузинские вина. И тем не менее через минуту после начала торжества я почувствовал, что попал как кур в ощип: Сталина поминали чуть ли не в каждом тосте, пили за «отца-учителя», «светоча человечества», «великого организатора и вдохновителя победы над фашизмом» и тому подобное. Смириться и пить со всеми я не мог, знал, что совесть замучает. Не пить? Все будут терпеливо ждать, пока ты выпьешь. Я попытался попросить слово — куда там! И вдруг понял, что нужно делать. Когда тамада сделал алаверды ко мне, я встал и спросил:Ответьте мне, пожалуйста, настоящий грузин кровную обиду прощает или нет?
— Нет, конечно, нет! — весело прокричали мне с разных концов стола.
— Так вот, настоящий русский кровной обиды также не прощает! Поверьте, я не хочу обидеть никого из сидящих за этим столом… Вы все милые, гостеприимные люди. Надеюсь, вы правильно поймете все, что я скажу, и не примете сказанное на свой счет. — Все затихли, а я продолжал: — В свое время в моей судьбе зловещую роль сыграли три грузина — Сталин, Берия и Гоглидзе. Благодаря этим людям я семнадцать лет мыкался по тюрьмам, лагерям и ссылкам. Сейчас я оказался в положении, когда вынужден пить в память одного из троих, а я этого не хочу и не буду!
Тягостное молчание нарушил один из министров, седой красивый грузин. Изобразив на лице сочувствие, он произнес:
— Да, печально, конечно. Но, дорогой гость Георгий, неужели вы думаете, что Иосиф Виссарионович Сталин знал обо всем этом?
— Э-э, бросьте! — резко ответил я. — Согласитесь, трудно поверить, чтобы глава государства не знал о судьбе почти двадцати миллионов его верноподданных.
В неловкой тишине застолье тут же кончилось. Вот вам и ответ, как я отношусь к памяти «отца всех народов».
Цитаты из книги «Прожитое»:
Все идет своим чередом: бежит время, летят года! Хочешь остаться в живых, вернуться домой, хочешь увидеть близких тебе людей — не задумывайся, не береди себя, соблюдай правила игры — делай вид!
* * * В декабре 1936 года после убийства в Ленинграде С.М.Кирова по абсурдному обвинению в "антисоветской деятельности и террористических насторениях" был арестован и весной 1937 года осужден старший брат Георгия Борис. Семья Жженовых (отец, мать и три сестры), проживавшая вместе с братом, была выслана в Казахстан. Георгий ехать в ссылку категорически отказался. Ему это припомнили. Во время съемок фильма "Комсомольск" (1938 г.) вместе с известными тогда звездами советского кино Н. Крючковым, П. Алейниковым, И. Кузнецовым и другими, Жженов выехал на поезде в Комсомольск-на-Амуре. Во время поездки он познакомился с американцем, ехавшим во Владивосток для встречи деловой делегации. Это знакомство стало для Георгия Степановича роковым. Его использовали как повод для обвинения в шпионской деятельности.
В ночь с 4 на 5 июля 1938 года по абсурдному обвинению в шпионаже он был арестован органами НКВД СССР. Шантажом и угрозами от него добились признания вины. Заочным постановлением ОСО НКВД СССР он был приговорен к 5 годам заключения. Еще в 1939 году в пересыльном лагере во Владивостоке, где формировались этапы на Колыму, говорили, что в Магадане есть театр, в котором вместе с вольнонаемными артистами работают заключенные. С самого начала пребывания на Колыме Г.С.Жженов неоднократно обращался с просьбами о направлении его работать по специальности, но все его просьбы ответа не имели. В этот театр осужденных по 58-й статье не брали.
До 1943 года Георгий проработал на золотых приисках Дальстроя. Работал единственным диспетчером в гараже районной экскаваторной станции, но приходилось и самому садиться за баранку. После этого последовали еще 21 месяц лагерей. В это время судьба свела Георгия Степановича с Константином Александровичем Никаноровым - артистом, режиссером, хорошим человеком. Дружба с ним продолжалась вплоть до его смерти в 50-х гг.
26 марта 1945 года за хорошее поведение и добросовестную работу Жженов был досрочно освобожден из лагеря. До декабря 1946 года он работал в Магаданском заполярном драматическом театре.
Весной 1947 года Жженов вернулся на "материк" в Москву за назначением на работу. По ходатайству своего первого преподавателя С.А. Герасимова он был отправлен в Свердловск на работу в киностудию художественных фильмов. Там Георгий начал сниматься в драме Марка Донского "Алитет уходит в горы", но закончить съемки ему было не суждено. В 1948 году студию закрыли, а производство фильма перевели в Москву, где Жженову было запрещено проживать.
Георгий устроился на в драматический театр в городе Павловск-на-Оке. Проработав там год, 2 июня 1949 года Жженов снова был арестован. Полгода он провел в тюрьме в Горьком, а затем направлен в Норильск, в ссылку, где до 1953 года проработал в драматическом театре.
2 декабря 1955 года военным трибуналом Ленинградского военного округа Жженов был реабилитирован по обоим делам. К тому времени ему исполнилось 38 лет, и свою профессиональную жизнь актера ему пришлось начинать с нуля.
Следующая публикация
Комментарии 1
А ещё в Бутугычаге сидел Варлам Шаламов («Колымские рассказы»), Анатолий Жигулин («Мне помнится рудник Бутугычаг...»). И многие другие, о которых надо тоже помнить...