Предыдущая публикация
Про времена и нравы.
Из писем моей прапрабабушки
Ах, Сонюшка, дружок, смени свой гнев на милость,
Прости, что опоздал с визитом сей ответ,
Со мной, душа моя, такое приключилось -
Для сценки в водевиль законченный сюжет:
Тут папенька сказал намедни, за обедом:
"В девицах прозябать - сомнительный резон!"
И битых два часа с ма танте вёл беседы,
Мол, обществу меня представить должен он,
И лучше сватовство в поместье нашем ладить
(Пускай не избежать при этом лишних трат),
Но любопытных глаз и суеты не ради,
А чтобы получить желанный результат.
И вот чрез пару дней (я пропускаю страсти,
Что закипали тут, но ты представь сама!)
К нам прибыл нумер раз – и вседержатель счастья
(зачёркнуто) моих и сердца, и ума...
Мы разговор вели в обед в банкетной зале,
Вот перерыв, десерт, и папенька :"Мон анж!
Споёшь ли нам теперь?» (Да промолчу едва ли -
Вечор меня терзал зазря мусью Лагранж?)
Под сводами звучал мой голос (помнишь?) чисто,
Но как, внутри себя волнение тая,
Переживала! Вдруг я слишком голосиста?
И много чаще грудь вздымается моя,
Чем требуют того приличия? К тому же
Немолод претендент, дышал он тяжело,
И я, боясь, чтоб вдруг ему не стало хуже,
Прикрыла грудь рукой. Высокое чело
У жениха свело столь явственною мукой,
Что руку мне пришлось убрать от декольте -
Сие одобрил он (блеск глаз тому порукой!),
И выдохнул подряд три раза «Аншанте!»
Я арию вела беспечно к завершенью,
Но вдруг (попутал бес!клянусь тебе, ма шер!)
Ногой произвела я лёгкое движенье
На опереттных прим эффектнейший манер,
И выдвинув вперёд носочек туфли правой,
Переместив рукой до щиколотки край
Наряда моего, застыла в позе павы,
Лицом отобразив сулящий страсти рай.
Le сandidate моргнул, и захлебнулся кашлем,
Побагровел лицом и задыхаться стал...
Шум, суета, конфуз!
Но это день вчерашний,
Моих талантов пуст сегодня пьедестал.
Теперь два раза в день меня манерам учат:
Бонтон/не комильфо во всей их полноте.
(А приступы стыда меня ужасно мучат,
Особенно когда я вспомню "Аншанте!"!!!)
Вот папенька сочтёт, что мной урок усвоен -
Продолжится смотрин занятная игра.
Ах да, про жениха...Игр брачных старый воин
В Висбадене: покой и воды. Мне пора
Заканчивать письмо.
Софи, прости за краткость,
Несовершенный слог (от чувства!) не кори,
При встрече, ангел мой, я опишу всё в красках.
Целую сотню раз. Всегда твоя Мари.
***
из письма моего прапрадедушки
отрывок
ну, здравствуй что ли, Серж, прости мое молчанье,
писать тебе не мог: я, друг мой, захворал,
поверишь, так был плох — насилу откачали.
теперь почти здоров, и, думаю, пора
тебе живописать подробнейшим манером
(писаки-то, поди, прошлись по мне уже?
о, злые языки страшнее револьвера!
мацой их не корми — дай извратить сюжет)
историю мою...
как вышел я в отставку,
так, брат, и заскучал, в полку-то, брат ты мой,
не знали мы хандры, чего Куприн ни гавкай,
а в гвардии и жизнь совсем была иной.
в имении тоска, соседи — сплошь штафирки,
никто из них, представь, уставов не читал,
и — дочери у всех, и все как под копирку:
дородные, в прыщах, не барышни — мечта.
а няня что ни день ругается да плачет,
да горничных моих гоняет к ****ям:
- женился бы уже, детишек хоть понянчу,
Господь к себе зовет, куда ж ты без меня?..
вот так и началось: обеды да смотрины,
я - выгодный жених: именье, пенсион,
неглуп, хорош собой и род у нас старинный,
не ветреный юнец (еще один резон)...
невесты (как одна ) - находка для альфонса,
страшны как смертный грех, пером не описать,
лопочут черт те что с чудовищным проносом,
то не умеют сесть, то не умеют встать.
совсем я захандрил - уж коли брать ошейник,
то впору по себе, да чтоб не резал глаз.
и вдруг с очередным посланцем приглашенье,
и няня тут как тут, мол, эта не про нас,
тоща как полвесла, мальчонка да и только,
все скачет по полям да песенки поет,
на что она тебе, нашлась в стогу иголка,
- поеду,- говорю.
а нянька гнет свое,
мол, Глашку позови, задерну занавески,
мол, этот наш сосед едва ли не абрек...
и выяснилось, Серж - служил в Преображенском,
нашелся хоть один приличный человек.
хороший старикан, рубакой был отменным,
с Толстым накоротке ( геройствовал в Крыму),
а на столе (гурман) — то водка под пельмени,
то, брат, La Fine de Claires, но это под Camus.
а дочь его вошла... ты помнишь ли, Сережа,
варшавскую мою mademoiselle Зизи?
так в точности она, ну разве что моложе.
вот, -думаю себе, - награда за визит.
женюсь, не все же мне с Глафиркою да с Фросей,
довольно уж девиц таскать на сеновал...
- споешь ли нам, мой друг? - папаша к ней с вопросом,
французишко ее садится за рояль,
красавица моя — ах, это было что-то -
запела...морок мой исчез, как не бывал
я, друг мой, меломан, душа фальшивой ноты
не в силах перенесть... я все и заблевал...
сказали доктора, что устрицы негожи,
ну эти наплетут с три короба, что хошь...
но как же на Зизи она была похожа,
и всем бы хороша, а голос не хорош...
***
Поклон тебе и многих лет во здравие,
Сестра моя любимая, Дуняша.
Я шибко прихворнула, но поправилась,
Хотя еще бледна, как простокваша.
(Могла настыть, но мне сдается, сглазили)
Прознала я, что завтра Васька-кучер
Поедет в город. И письмо с оказией
Тебе отправить подвернулся случай,
Краюху хлеба отослать в подарочек,
Сальца, да нить грибов сушеных белых.
А я, пока горит свечи огарочек,
Поведаю, какое вышло дело.
Голубке нашей срок пришел невестица.
Эх, жаль не видит мать (земля ей пухом).
Не чает тетка замуж выдать крестницу,
Сама-то засиделась в вековухах,
Не ровен час... А барышня - пригожая.
С сестрицею сурьезно погутарив,
Приветствуя замужество возможное,
Позвал соседа на смотрины барин.
А вдруг да божьей милостью все сладится?
Жених завидный – отставной военный.
Какая, Дуня, началась сумятица,
В усадьбе ходуном ходили стены!
Старались, да хозяйке не потрафили:
То мнится ей - не так свежи продукты,
То пол не чист, не так белёны скатерти...
Покоя не давала ни минуты,
Стирали, убирали и готовили.
Досталось всем, но больше поварихе.
(Та с горя - за наливочку сливовую,
Взвернуть покой, а не накликать лиха).
И вот явились гости в день означенный.
Жених... Он, говорят, весьма богатый.
На мой погляд, изрядно молью траченный,
Обрюзгший, лысый, ноги, что ухваты.
Одно скажу, не пара нашей яблоньке.
Денщик его - и впрямь мужик красивый:
Его увидя, завздыхали бабоньки,
Старухи подбоченились игриво,
Принарядились девки, причепурились.
Ну, девки ладно, тут чему дивиться.
Ты помнишь, Васька-плотник окочурился,
Замерз по дури? Так его вдовица,
С красавцем у ограды семки щелкала.
А погодя (не вру, сама видала)
Денщик за ней, как нитка за иголкою,
Оглядываясь, шел до сеновала.
...Вот, сбилась с мысли я по ейной милости.
Ах, да. Так вот, за праздничным обедом
Столы от разных блюд так и ломилися,
Лилась наливка, да велись беседы.
Сосед-то перед барышнею кочетом.
А та - чуток, и выскочит из платья,
Видать и впрямь ей сильно замуж хочется,
А то с чего ей ноги заголять-то.
Отец ей всыплет, надолго запомнится.
Послушной и воспитанной девице
(До сей поры была тихоней-скромницей)
Вести себя так, право, не годится.
А как запела наша-то красавица,
Допрежь всё на нее глаза таращил,
Тут на пол – бряк, краснеет, задыхается.
Перепужались, что сыграет в ящик.
Отудобил. А что с ним, мне без разницы.
Возможно, что обжорство вышло боком,
А может сластолюбца угораздило
Слюною захлебнуться ненароком.
Ковер загваздал, и - в свое имение.
В расстройствах тетка, дочка под арестом
Домашним. Сам же барин, тем не менее,
Хоть сватовство и провалилось с треском,
На том не возжелали успокоиться.
Даст бог, пристроит дочь – угомонится.
Смотрины вновь назначены, на Троицу.
Кажись и все.
Ну, прощевай, сестрица.
Ан, нет, не все. Глафира-то, вдовица,
Похоже – понесла.
Следующая публикация
Нет комментариев