Богоявленско-Анастасиин монастырь
Сексуального воспитания как такового нет вообще. Потому что предполагается, что секса у воспитанников не будет — разве что девочку выдадут замуж. Но, скорее всего, даже в таком случае она не будет знать, что и как происходит. Если, конечно, она не попала в тот монастырь, где монах или священник с ней все это делают. Что такое презервативы, что такое контрацепция, что такое согласие — абсолютно обычные вещи дети, естественно, не знают. Нельзя прикасаться к собственным гениталиям, запрещается себя мыть. Конечно, опять же, в зависимости от монастыря. Там, где люди адекватные, с гигиеной все нормально, где неадекватные — мыться не разрешают, потому что прикосновения считают повышенным внимание к самому себе. Например, в костромском монастыре монашки вообще были свято убеждены в том, что все девочки — лесбиянки, особенно четырехлетки. Не знаю, как они пришли к такому заключению, но каждую ночь заявлялись к нам и смотрели, не занимаемся ли мы чем-нибудь. Меня это ужасно развлекало, потому что ты спишь, а к тебе кто-то приходит, и такой огонь веселья, движуха.
Нельзя прикасаться к собственным гениталиям, запрещается себя мыть, потому что прикосновения считают повышенным вниманием к самому себе
В 7 лет я попала в приволжский приют, где с игуменом что-то было нечисто. Меня смутило, что там жили монахини, которым по 19–20 лет (постриг происходит в более зрелом возрасте) с грудными детьми на руках. Они говорили, что дети усыновленные. Позже одна женщина сказала маме, что монашки эти постоянно бегают в абортарий.
Некоторые девчонки то и дело наведывались к игумену. В монастырях так заведено, что к начальству дети действительно периодически ходят, у некоторых постоянное послушание из разряда «подай-принеси». И мне казалось, что у них как раз такое послушание. Но спустя некоторое время после того, как мы оттуда уехали, случилась одна история, после которой приют закрылся. В приют привезли девочку 14 лет. Она была из детдома, то есть абсолютно нормальный человек, знающий о своих правах, в отличие от детей, росших в монастырском приюте. Когда она приехала, игумен позвал ее к себе для сношения. Она сообщила в полицию. Точно не знаю, изнасиловали ее или нет, потому что в такие подробности, естественно, не вдавались. Но после этого приют очень быстро расформировали, а игумен, который всю жизнь жил в Приволжске, бросил все и внезапно уехал на Дальний Восток.
Игумен позвал новую девочку к себе для сношения. Она сообщила в полицию. Приют быстро расформировали, а игумен внезапно уехал на Дальний Восток
Люди в монастырях оказываются абсолютно разные. Кто-то приходит из-за случившейся в жизни драмы. У нас, например, был знакомый инок, которому любимая девушка отказала, решил спрыгнуть с пятиэтажки. Сломал обе ноги, позвоночник, ходить не мог и решил жить в монастыре. Есть люди, которые ищут себя, хотят духовного умиротворения. Такие приходят в монастырь, а потом уезжают оттуда. Разведенки прячутся в монастыре от мужей, мужья скрываются, потому что не хотят платить алименты. Кто-то гасится от армии, кто-то гасится от сроков, кого-то бандиты ищут — или он сам бандит. У монастыря могут быть договоренности с полицией, и она монастырь не трогает. Там может происходить все что угодно, и трудники могут быть какие угодно, и люди могут быть какие угодно. Монастырь фактически может стать убежищем для преступников. Это государство в государстве, как оно есть.
Комментарии 190