Прасковья Жемчугова и Николай Шереметев: любовь вне предрассудков
Это первый из трех портретов графини Прасковьи Ивановны Шереметевой, заказанных ее супругом Николаем Петровичем в 1803 году после ее смерти. Здесь она запечатлена в день венчания — в свадебном платье, с портретом жениха на медальоне, усыпанном бриллиантами. На другом портрете художник изобразил Шереметеву беременной, на третьем — уже на смертном одре.
Это был во многих отношениях неравный союз. Он — граф, она — крепостная. Кроме того, Шереметев был старше своей жены на 15 лет. В имение Шереметевых, которые отбирали по всем своим владениям одаренных крестьянских детей для домашнего театра, она попала совсем ребенком. Дочь кузнеца из Ярославской губернии, у которой обнаружились редкой красоты голос и абсолютный музыкальный слух, поразила всех. Начинающую актрису научили французскому и итальянскому языкам, нотной грамоте, игре на арфе, клавесине и гитаре. Пением, танцами и актерским мастерством с ней занимались лучшие педагоги, которых только могли найти ее влиятельные хозяева. На сцене Прасковья дебютировала в 11 лет, в 1779 году, получив по заведенной у Шереметевых для их крепостных актеров традиции «драгоценный» псевдоним Жемчугова.
Повзрослев, девушка стала примой господского театра, соперничавшего в конце XVIII века с лучшими театрами обеих столиц. Ее лирико-драматическое сопрано не оставило равнодушной даже императрицу Екатерину II, которая после спектакля пожаловала певице перстень с собственной руки. Сражен красотой и талантом Жемчуговой был и молодой граф. Начавшийся в Кускове роман продлился почти 17 лет.
В 1797 году на престол взошел Павел I, с которым Николай Петрович воспитывался в детские годы. Император собирал вокруг себя доверенных людей, и Шереметеву пришлось перебраться в Петербург. Переехала за ним и Прасковья Ивановна — на правах невенчанной жены, или барской барыни, как тогда называли женщин, живущих в фактическом браке. Воспитанная в благочестии, Жемчугова тяжело переживала свое положение.
Сырой столичный климат едва не оказался для певицы фатальным — у нее обострилась чахотка, она стала терять голос. Перепуганный граф дал вольную возлюбленной и ее родне, как только Прасковья немного поправилась, однако быть мужем и женой они по-прежнему не могли. Для этого требовалось высочайшее дозволение, но получить его не могла помочь даже давняя дружба с императором.
Рассчитывая устранить сословную пропасть, Шереметев распорядился выправить бумаги о мнимых польских шляхетских корнях Прасковьи Ивановны, но так и не решился дать им ход. Тайное венчание состоялось в Москве в 1801 году, через семь месяцев после гибели Павла I. Соизволения у нового императора, Александра I, граф Шереметев испрашивать не стал, ограничившись благословением московского митрополита Платона, знакомого с женихом и невестой. Вскоре молодожены вернулись в Петербург, где 3 февраля 1803 года Прасковья Ивановна родила сына, которого назвали Дмитрием. Роды обострили ее старую болезнь, и через три недели графиня скончалась.
Только после похорон Николай Петрович решился уведомить Александра I о своей женитьбе и рождении наследника. «Упадая к стопам Вашего Императорского Величества, дерзаю в горести моей испрашивать одной милости, чтобы осчастливить и подать мне отраду хотя единым начертанием священного слова, что сие не противно воле вашей», — просил он в своем письме. Император не удостоил его письменным ответом, но на словах передал свое милостивое расположение. Фактически это было признание сына Прасковьи Ивановны и Николая Петровича законнорожденным.
На склоне лет в завещательном письме сыну граф объяснил, что он нашел в простолюдинке. Николай Петрович писал: «Разум, искренность, человеколюбие, постоянство и верность пленили меня, ибо они сильнее всех внешних прелестей и очень редки. Они заставили меня попрать светское предубеждение в рассуждении знатности рода и избрать ее моею супругою».
После смерти возлюбленной граф терзался муками совести. Он понимал, что слишком долго скрывал правду, тянул с освобождением Прасковьи, подарившей ему долгожданного наследника ценой собственной жизни, и браком. Даже после смерти она оставалась его путеводной звездой — по заветам жены он направил всю жизненную энергию на помощь нуждающимся. Вдовец тратил на благотворительность столько, что его прозвали графом Милосердовым.
Монументальным памятником Прасковье Ивановне стал открывшийся в 1810 году в Москве Странноприимный дом на Сухаревке «для призрения сирых, старых и немочных». Сейчас в его стенах размещается Научно-исследовательский институт скорой помощи имени Н.В. Склифосовского. В лике одного из ангелов под сводами больничной церкви, построенной легендарным зодчим Джакомо Кваренги, можно разглядеть черты Прасковьи Жемчуговой.
Комментарии 13
Удивительно, что все сотрудники музея говорят о Просковье с предыханием!