Алексей Юрьевич, вашей компании за последние годы пришлось проделать значительную работу по перестройке цепочек поставки и переработке ряда изделий в связи с изменениями на рынке, произошедшими в 2022 году. Как сейчас чувствует себя «ПКК Миландр»?

Сейчас компания чувствует себя на подъеме. Действительно, в 2022 году в отрасли случился, можно сказать, психологический слом. Перспективы были неясны, было неочевидно, как и в каком направлении развиваться дальше. И самое главное – было непонятно, как будет строиться работа с зарубежными партнерами, потому что многие компании, с которыми мы долгое время сотрудничали, одномоментно перестали взаимодействовать с нами. Таким образом, пришло понимание, что на зарубежных партнеров надеяться можно не всегда, а лучше всего – надеяться на самих себя и на российских партнеров, помогать им развиваться и развиваться самим.

В этом направлении за прошедшие три года мы сделали несколько, как я считаю, правильных шагов. Сейчас наша компания расширяется, у нас много новых идей.

Что нового ожидать от «ПКК Миландр» в области интегральных микросхем? Над чем работаете сейчас?

У нас на финальной стадии разработки двухъядерный 64-разрядный микропроцессор на основе архитектуры RISC-V. Это первое наше изделие такого формата. До того «Миландр» специализировался
на вычислительных ИМС, скажем так, средней мощности с развитой периферией. Разрабатываемое устройство – более мощное. При этом данная ИМС также включает широкий набор современных коммуникационных портов, в том числе интерфейсы PCI Express 2.0 и DDR-памяти. Микропроцессор предназначен для применения в первую очередь во встраиваемых компьютерах, устройствах сбора и передачи данных, коммуникационной аппаратуре.

Кроме того, мы продолжаем развивать нашу линейку микроконтроллеров. Активно применяем в разработках ядро RISC-V – по нашему мнению, это наиболее перспективный вариант, в особенности учитывая то, что в нашей стране уже два разработчика таких ядер.

Конечно, мы продолжаем поддерживать номенклатуру ИМС, разработанных еще до 2022 года, проводим модернизацию этой линейки.

В прошлом году ваша компания расширила производство по сборке компонентов в пластиковые корпуса. Какие сейчас возможности у предприятия в этой области?

В 2021 году, когда мы взяли субсидию по постановлению Правительства РФ от 24 июля 2021 года № 1252 на разработку комплекта микросхем для электросчетчиков, мы сделали ставку на локализацию процесса сборки ИМС в полимерные корпуса, поскольку компоненты в пластике дешевле компонентов в металлокерамических корпусах, и потому они могут быть востребованы на гражданском рынке. Наша инвестиционная программа предполагала строительство сборочной линии, что мы, фактически, и реализовали. Сейчас у нас две молдинговые станции. Первую из них мы установили еще в 2021 году, она рассчитана на сборку около 300 тыс. изделий в месяц и используется для экспериментов, изготовления опытных изделий и отработки технологии. Вторая установка – более производительная: она позволяет собирать порядка миллиона корпусов формата QFN64 в месяц. Ее мы ввели в эксплуатацию в прошлом году.

Кроме того, мы оснастили наше производство станциями для разварки золотой проволокой, а также рядом установок для посадки кристаллов на рамку. Ряд применяемых материалов у нас отечественные, в частности – клей для монтажа кристаллов. Сейчас работаем над импортозамещением золотой проволоки. К сожалению, пока приходится использовать зарубежные выводные рамки, пластик для корпуса и некоторые другие материалы, поскольку еще не удалось найти в России соответствующую продукцию необходимого нам качества. Но мы продолжаем поиск и следим за тем, что предлагают отечественные производители.

На данный момент мы производим порядка 100 тыс. ИМС в пластиковых корпусах в месяц. То есть наше сборочное производство загружено примерно на 10%.

Десять процентов – небольшая величина. Как вы оцениваете перспективы увеличения загрузки сборочного производства?

На отечественном рынке производства электроники мы видим хорошие перспективы, в том числе в гражданской сфере. Государство поддерживает развитие нашего рынка, и спрос на отечественные ИМС растет. Я уверен, что вместе с ним будет расти и загрузка нашего производства. Но чтобы данный процесс происходил быстрее и с лучшими результатами, нужно больше мер по защите российских производителей. Это наш рынок, и на него не стоит пускать зарубежных конкурентов.

Вопрос допуска на российский рынок зарубежных производителей ЭКБ обсуждался на прошедшей недавно выставке ExpoElectronica, и было видно, что он весьма дискуссионный. Нужно ли, с вашей точки зрения, полностью закрыть рынок для импортных решений?

Конечно же, рынок полностью закрывать не нужно, но вопрос в том, для чего он должен быть закрыт, а для чего – открыт. Его не следует закрывать для решений и технологий, в какой-то степени уникальных, которыми мы еще не владеем, но должны к этому стремиться. А для аналогов продукции, которую мы производим серийно, – вполне возможно, что рынок стоит закрыть.

Посмотрите, какая тарифная политика сейчас проводится в США администрацией Дональда Трампа. Она, конечно, не особенно избирательная. Нам, вероятно, следует поступить более тонко, но это нужно делать. Такова тенденция современных мировых экономических реалий: страны стремятся делать у себя всё, что они могут делать и подо что рассчитан рынок.

У нас на сегодняшний день, действительно, очень маленький рынок полупроводниковых технологий. Если бы мы построили у себя крупную микроэлектронную фабрику, ее мощности обеспечили бы потребности не только внутреннего российского рынка, но и целого ряда других стран, а в нынешних условиях многие из них захотели бы закрыться от такого влияния. И здесь возникает вопрос: «Нужна ли такая фабрика, если она работает почти исключительно на российский рынок?». Я думаю, не нужна. В то же время то, что полупроводниковую отрасль необходимо развивать в кооперации с партнерами, сомнений не вызывает.

Рынок же для собственных разработок и производства конечных изделий у нас в стране есть, и здесь, на мой взгляд, протекционистские меры нужны.

Вы упомянули тарифную политику Трампа, однако, как мы видим, ответ Китая не заставил себя долго ждать. Даже если рассматривать узкий сегмент некой производимой в России продукции, например резисторы, не приведет ли закрытие российского рынка по данному сегменту к ответным мерам, которые могут быть болезненны для российской промышленности?

Безусловно, такая вероятность существует, и она достаточно высока. Кстати, резисторы – хороший пример. Сейчас отечественные резисторы применяются в устройствах для определенных отраслей: автомобильной, железнодорожной и т. п., но не в массовых бытовых изделиях, потому что там крайне важна цена. Если закрыть рынок по резисторам, это даст небольшой положительный эффект для их производителей, но история будет резонансной, и мы, скорее всего, столкнемся с ответными мерами, последствия которых будут несоизмеримо бóльшими. То же касается и многих других направлений. Например, если мы введем гигантские таможенные пошлины на бытовые приборы, мы получим больше проблем, чем пользы.

Поэтому я и сказал, что нам нужно регулирование рынка более тонкими методами. Собственно, такими методами является то, что сейчас реализуется посредством постановления Правительства РФ от 17 июля 2015 года № 719, законодательства о закупках для государственных и муниципальных нужд, запрета на применение зарубежных программно-аппаратных комплексов на объектах критической информационной инфраструктуры.

Подпишитесь на журнал, чтобы прочитать полную версию интервью.