Что было в Вязьме в период Смутного времени ?

#Вязьма#4ноября#ДеньНародногоЕдинства
События Смутного времени, а это период с 1598 по 1613 годы, не обошли Вязьму стороной.
Толчком к началу Смуты стали природные катаклизмы — неурожай и голод 1601, 1602, 1603 годов. В результате произошло массовое обнищание населения и его вымирание.
Особенно тяжелой ситуация была под Москвой и на юге России.
Разорившиеся и голодные крестьяне, объединившиеся в банды, разоряли имения бояр и дворян, занимались грабежами на дорогах.
Вязьма и её окрестности также страдали от голода.
На помощь бедствующему населению Вязьмы пришел вяземский мужской Предтечев монастырь, открыв у себя приют и свои житницы гражданам. Участие монастыря многих спасло от голодной смерти.
В ноябре 1603 года уроженец вяземской земли, царь Борис Федорович Годунов глубоко скорбил о смерти сестры своей, царицы Ирины, скончавшейся 26 октября того года.
Годунов решил почтить ее память и испросить у Бога прощения. Он прислал в Вязьму для раздачи бедным, а также и в соборную церковь значительную сумму денег.
Несмотря на то, что Борис Годунов делал все возможное для ликвидации последствий голода, в народе крепло мнение, что именно он является виновником всех бед. Многие считали Бориса Годунова «плохим царем», незаконно пришедшим к власти, обманщиком и убийцей малолетнего царевича Дмитрия, сына Ивана Грозного.
Русское общество ожидало «мессию» и жило надеждой на появление «доброго царя», который наведет порядок и спасет народ от страданий.
В 1602 году в Польше объявился человек, заявивший, что он — чудом выживший царевич Дмитрий. По версии правительства Бориса Годунова, этим человеком был самозванец — Григорий Отрепьев, монах Чудова монастыря Московского Кремля. До монашества он работал на Романовых и жил в их имении.
Юноша убедил польское руководство , что он — царь Дмитрий, незаконно лишенный престола, и попросил о помощи. Многие уважаемые люди Руси признали Дмитрия Иоанновича царем, в том числе и мать царевича - Мария Нагая. Он стал очень популярен в народе и превратился в лидера сопротивления царю Борису Годунову.
В 1604 году царевич Дмитрий вторгся с польским войском на Русь. Появление «царя Дмитрия» под Москвой пошатнуло положение Бориса Годунова. На сторону Дмитрия перешли большая часть подмосковного дворянства и отряды восставших крестьян
При появлении Лжедмитрия I Вязьма сохраняла верность Борису Годунову, которого она считал своим согражданином, и которому была обязана многими щедротами.
Во время подготовки обороны Москвы от наступающего Дмитрия в апреле 1605 года Борис Годунов неожиданно умер. Его сын и наследник Федор Годунов проявлял полную безынициативность и армия, первоначально верная ему, перешла на сторону Лжедмитрия.
В июне 1605 года, не встретив никакого сопротивления, «царевич Дмитрий» взял Москву.
20 июня 1605 года он был коронован в качестве царя Дмитрия Иоанновича и был встречен москвичами как освободитель.
Короткое царствование Дмитрия Ивановича оставило больше вопросов, чем дало ответов о направлении его государственной политики.
Кульминацией сближения России и Речи Посполитой стало путешествие почти двухтысячной свиты Марины Мнишек, ее отца и их приближенных через русские земли в Москву на коронацию и последовавшее брачное торжество.
Через Вязьму пролегал основной путь сношений Москвы с Варшавой. Этим путем в апреле 1606 года с необыкновенной пышностью проехала нареченная невеста Лжедмитрия I Марина Мнишек.
В каждом селении жители встречали невесту самозванца по русскому обычаю с хлебом и солью, а священники с иконами.
Будущая «императрица» ночевала в Вязьме. Граждане Вязьмы подносили Марине драгоценные подарки от себя, а сановники вручали письма от жениха и награждали ее дарами еще более богатыми.
На подъезде к Вязьме Афанасий Власьев, посол царевича Дмитрия к польскому королю Сигизмунду, выехал на встречу к Марине и вручил ей от жениха алмазную корону, драгоценную повязку на шляпу и прочее.
В Вязьме был также и отец Марины Мнишек - сандомирский воевода Ежи Мнишек. Оставив Марину в Вязьме, он с сыном и князем Вишневецким спешил в Москву для некоторых предварительных условий с Лжедмитрием относительно брака.
Всего 9 дней Марина Мнишек побыла царицей. Далее ее ждала полная мытарств жизнь, но ни на миг она не усомнилась в своем праве занимать российский престол…
Вся первая половина мая 1606 года прошла для новой царской супружеской пары и ее свиты в непрерывных празднествах, пирах, балах. Звучала музыка, разноязыкие речи, лилось вино, яства сменялись одно другим.
Очевидцы отмечают необычайную оживленность царя Дмитрия Ивановича, переодевавшегося то в гусарское, то в московское платье и в веселье забывшего о многом: о столкновении с некоторыми польскими послами, не пожелавшими именовать Дмитрия Ивановича императором, о глухом ропоте, московской толпы, подогревавшейся боярами-заговорщиками.
На вершине могущества и счастья, 17 мая 1606 года окончилась жизнь этого загадочного человека, скрепившего своей кровью мертвый узел противоречий, завязавшихся между Россией и Польшей.
Пришло время платить по счетам, и все промахи Лжедмитрия были беспощадно использованы. Едва ли не основным его преступлением было сочтено стремление разрушить православную веру, а главным аргументом обвинения — женитьба на Марине Мнишек.
В мае 1606 года в ходе дворцового переворота царь Дмитрий Иоаннович был убит боярами из клана Шуйских и объявлен Лжедмитрием. На наспех созванном Земском соборе новым царем был «выкликан» Василий Шуйский, начался второй этап Смуты.
Четыре дня спустя после переворота в рассылавшихся во все города грамотах от имени матери царевича Дмитрия, бывшей царицы Марии Федоровны Нагой, о самозванце писали: “Был на Московском государстве, и церкви Божий осквернил, и веру христианскую хотел попрати, взял девку из Польши латинския веры и не крестил ее, венчался с нею в соборной церкви Пречистыя Богородицы, и помазал ее миром, и венчал ее царским венцом, и учинити хотел в Российском государстве люторскую и латынскую веру, и, по своему злокозненному умыслу, всех хотел от Бога отвести”.
Марина Мнишек и ее отец случайно уцелели во время мятежа, хотя им угрожала реальная опасность. Правительство нового царя Василия Ивановича Шуйского взяло их под свою защиту, так как понимало, сколь нежелательны были бы последствия их гибели в Москве.
«Всеобщее замешательство земли Русской» отразилось и на Вязьме. Вязьма стала одним из центров крестьянских восстаний. В 1606 – 1607 годах здесь активно действовали отряды холопов под предводительством Федора Берсеня.
Город несколько раз переходил из рук в руки. Польские отряды сменяли казачьи войска, и все они шли по вяземской земле, разоряя, поджигая и грабя.
В 1612 году в ответ на воззвание защитников Троице-Сергиевой лавры вязьмичи направили ополчение к Москве на соединение с войсками Пожарского и Минина.
По Деулинскому перемирию 1618 года между Москвой и Речью Посполитой Вязьма отошла к Московскому государству, став пограничным городом. Именно здесь был произведен обмен пленными: на родину, в частности, вернулись смоленский воевода Михаил Шеин и митрополит Филарет (Федор Никитич Романов), отец избранного на Земском соборе 1613 года царя Михаила Федоровича.
Вплоть до 1634 года Вязьма продолжала подвергаться нападениям польских отрядов. Чтобы надежно укрепить западные рубежи государства, царь Михаил Федорович приказал возвести в Вязьме новую крепость – «большой острог».
Ее строительство велось в 1630 – 1632 годах. Земляными работами руководил Хриштоп Далгамер.
Новая крепость, «Большой нижний город», как ее называли, протяженностью в 1140 м, представляла собой насыпные земляные валы с возведенными на них деревянными стенами (общая высота укреплений – 18 метров) и имела 6 каменных башен.
До наших дней сохранилась единственная башня – Спасская, возвышающаяся на холме, круто спускающемся в долину реки Вязьмы.
Укрепленная Вязьма служила опорным пунктом для московского войска во времена его походов к стенам захваченного поляками Смоленска в 1632 и 1654 гг.
После возвращения Смоленска в состав Русского государства граница отодвинулась далеко на запад и Вязьма утратила свое военно-стратегическое значение.