"Шахта монстр" За что? Кто виноват?

ЛЕНИН vs ЛОЗУНГА «ВЕСЬ МИР РАЗРУШИТЬ ДО ОСНОВАНИЯ»

Во-первых, употребляя фразу, что де большевики хотели разрушить до основания всё предшествующее, социальные расисты делают подмену: в «Интернационале» поётся: "весь мир НАСИЛЬЯ мы разрушим". А НЕ ВЕСЬ МИР. Отметим, что разница бесконечно большая.
Во-вторых, Ленин неоднократно говорил, что новый мир строится на основании опыта предыдущих поколений, осваивания опыта буржуазной эпохи.*
В своей речи на VIII съезде РКП(б) он в очередной раз это подчеркнул – уже применительно к практической работе. Цитата:
«Без наследия капиталистической культуры нам социализма не построить. Не из чего строить коммунизм, кроме как из того, что нам оставил капитализм.»

СОВЕТСКОЕ ЧУДО 1929--1955 ГОДОВ

О пяти фактах и пяти причинах рекордного роста советской экономики с 1929 по 1955 гг, а также о пяти мифах о сталинской экономике, которые вбивались в сознание наших граждан особенно интенсивно сначала в «хрущёвские», потом в «горбачёвские» времена перестройки.
ФАКТЫ РЕКОРДНОГО РОСТА
Первый факт: за эти годы наша экономика выросла в 14 раз. Рост такого рода — «экономическое чудо» — рекорд ХХ века (да и 20 лет века нынешнего, можно добавить). Наша экономика стала первой в Европе, второй в мире.
Второй факт: среднегодовой рост, за вычетом четырёх военных лет, составил 13,8%. Даже если учесть падение экономики в годы войны, то рост в целом всё равно будет двузначным. При том, что в 1943-м году рост экономики возобновился.
Третий факт: рост средней продолжительности жизни на 26 лет.
Четвёртый факт: численность населения страны увеличилась на 46 миллионов, несмотря на самую разрушительную и кровавую в мировой истории войну. Это абсолютно уникально.
Пятый факт: реальная зарплата за этот период выросла четырёхкратно, а вклады граждан в сберкассах увеличились в пять раз.
Кроме того, страна в те годы много вкладывает в своё развитие. Например, за этот период созданы 537 новых городов. Кроме четырёх военных лет, каждые две недели по новому городу строили! А посёлков городского типа — 1884. Каждые четыре дня новый посёлок!
ПЯТЬ ГЛАВНЫХ МИФОВ
Первый миф: «экономика росла от низкой базы». Но факт состоит в том, что основные показатели экономического развития в 1928-м году у нас были выше, чем в 1913-м. Было огромное падение экономики в Гражданскую войну и годы разрухи, но за период нэпа мы всё отыграли и вышли на национальный доход к 1928-му году на 19% выше, чем пятнадцатью годами ранее. Промышленность выросла на 32%. Сельское хозяйство — на 33%, основные фонды — на 36%, тяжёлая промышленность — на 55%. Двузначный рост — мировое экономическое чудо — у нас был именно от высокой базы.
Второй миф: всё экономическое развитие тех лет было обеспечено ГУЛАГом («Полстраны сидело, а полстраны охраняло»). Но с 1929-го по 1955-й год в системе подневольного труда находилось в среднем 1,65% населения. Причём, когда мы разбирались с этим явлением, то брали цифры «по максимуму», например, к людям в заключении добавляли и спецпоселенцев.
Эти люди не в тюрьме жили, они работали, получали заработную плату, премии. Известны даже случаи получения государственных премий спецпоселенцами.
Таким образом, фактически «полстраны» не сидело и «полстраны» не охраняло. Даже элементарной логикой и минимальной экономической культурой мышления этот миф опровергается.
Третий миф: «была ограблена деревня». В школьном учебнике даже говорится, что деревня выполняла роль внутренней колонии: шла перекачка ресурсов в пользу промышленности, в пользу города, что и послужило основой для развития экономики. Но с точки зрения здравого смысла и экономической культуры мышления, что же это за богатая такая деревня была, что за Клондайк?
Даже страны-метрополии, которые действительно имели колонии, никогда так не росли.
Напомним, доходы крестьян к 1953-му году выросли по сравнению с 1913-м в 6,5 раз — даже больше, чем у рабочих. В ходе первой пятилетки были созданы целые отрасли промышленности, в том числе сельскохозяйственное машиностроение, начался массовый выпуск тракторов, шло обучение специалистов аграрного сектора экономики.
А с 1935-го года страна имела уже личные приусадебные хозяйства. Сельчанам полагалось до гектара земли, 2–3 коровы, 2–3 свиноматки, 25 овец либо коз, 25 ульев, неограниченное количество домашней птицы. Эти личные приусадебные хозяйства предоставлялись членам колхозов, и именно они не только вносили решающий вклад в продовольственное обеспечение страны, но и на 50–80% формировали реальные доходы жителей села. К середине 1950-х годов личные приусадебные хозяйства производили 85% яиц, 72% картофеля, 67% молока, 52% мяса, 48% овощей.
Четвёртый миф таков: «рывок был обеспечен принудительными займами у населения». Но на самом деле эти займы от доходов бюджета составляли в 1929-м–1955-м годах в среднем около 5%, а от доходов людей — 4%. Сейчас у нас подоходный налог составляет 13%. А что такое были эти 4%? Человек, скажем, из 100 рублей зарплаты 96 рублей получал деньгами, а 4 — облигациями. Облигации эти обслуживались, гасились.
Пятый миф связан с тем, что описываемая экономическая модель именуется мобилизационной. Однако мы пришли к выводу, что она является хорошо организованной. Разве продуманная чёткая организация является мобилизацией? Так про любую современную успешную компанию можно сказать, что это мобилизационная модель. Но никто почему-то этого не делает, и в голову ни профессиональным экспертам или ученым-экономистам это не приходит.
Особо отметим, что очень большое значение имела экономическая мотивация и материальные стимулы для людей.
ПЯТЬ ПРИЧИН РОСТА
Первая: качественное государственное планирование. В 20-е годы XX века шла методологическая дискуссия о том, может ли экономика развиваться «по целям», организованно или только течь «по волнам», спорадически. Одним из сторонников последней теории был автор «концепции K-волн» Николай Кондратьев. А сторонниками целевого развития экономики были его современники: Глеб Кржижановский, Григорий Гринько, Станислав Струмилин, Владимир Милютин.
Сторонников целевого развития были в своем деле первопроходцами. И, конечно, важнейшее значение сто лет назад имел первый успешно реализованный план ГОЭЛРО. Он показал, что можно целевым образом развить одну из самых важных отраслей — электроэнергетику.
На прошедших нескольких сериях конференций советского Госплана учёные-практики подробно обсудили перспективы составления целостного плана развития экономики, очень глубоко и профессионально поработали в этом направлении и министерства, ведомства. Выяснилось, что единый связный план экономики вполне реален.
План, синхронизированный на всех этапах, состыкованный между всеми частями, стройный, непротиворечивый. Составление его позволило вырваться из общепринятого тогда метода экстраполяции, который давал значительную недооценку реальных возможностей нашей экономики. Этот метод экстраполяции был бессилен дать высокое развитие экономики даже при обобществлённых средствах производства.
Масштабное применение балансового метода экономического анализа и организации экономического развития — это наше экономическое ноу-хау. Метод получил мировое признание и вошёл в практику многих стран.
Вторая причина рекордного роста нашей экономики — это использование новейших технологий. К 1928-му году проблемы с технологическим отставанием были колоссальны. Из-за исхода десятков тысяч специалистов за рубеж в ходе Гражданской войны у нас зияла гигантская брешь в отраслях, не было квалифицированных инженерных кадров.
Например, были попытки производства трактора на Путиловском заводе по американскому образцу, и выяснилось, что собрать самим машину дороже, чем купить готовый американский продукт, к тому же трактора эти ломались нещадно.
И тогда, в конце 1920-х, организуется целевое привлечение лучших в мире иностранных специалистов — непосредственных носителей передовых технологий. Мы привлекали под стройку конкретных специалистов, успешных организаторов производства в своих странах, а также осуществляли технологическое сотрудничество с передовыми компаниями. Делалось это «штучно», предельно целевым образом. Все, кто приезжал строить нужные нам заводы, обязательно должны были быть готовы к передаче своего опыта.
В итоге мы привлекли более 30 тысяч высококвалифицированных зарубежных специалистов, работавших у нас с 1929-го по 1932-й год. С 1933-го года их число начинает убывать, перестаёт быть фронтальным, а к 1937-му году привлечение становится точечным — только там, где ещё остаётся некоторое технологическое отставание.
Это сотрудничество было грамотно организованным и рациональным. Благодаря этому мы где-то возобновили, а где-то создали с нуля отечественную инженерно-технологическую школу, восстановили систему образования и науки. И чуть менее чем через десять лет мы вышли на выпуск лучших в мире образцов техники, в том числе, военной. У нас самих теперь получалось лучше, чем у тех, у кого мы учились.
Но самое мощное технологическое развитие по всем фронтам, отраслям экономики начинается у нас после войны. В декабре 1947-го года мы вышли на довоенный уровень промышленного производства. А уже в январе 1948-го у нас создаётся Государственный комитет по внедрению новой техники. Фронтально начинает внедряться самая передовая техника. Заметьте, это не в режиме спорадической самоорганизации, не точечно, а фронтально, за счёт организующей роли государства.
К 1953-му году мы выходим на первое место в мире по молодости производственно-технологического аппарата. А лучшие технологии закономерно дают колоссальный рост экономики.
После войны феноменальный опыт технологического развития и выхода на передовые рубежи у нас состоялся. Были реализованы три выдающихся послевоенных проекта: ядерный, ракетный и радиоэлектронный. Как без организующей роли государства мы бы атом освоили? Причём создали атомную бомбу и первую атомную станцию в мире — Обнинскую (1954-й год), новую отрасль развили.
Третий фактор успеха: большие деньги, без которых невозможно мощное развитие. В 1930-м году стартует кредитная реформа — детище всё того же стратега новой экономики Г. Ф. Гринько. Именно он в 1930-м году становится министром финансов. В 1932-м кредитная реформа завершается созданием банков долгосрочных вложений. Появились институты, которые являются ключевыми в деле целевого функционирования денег в структуре экономики.
Суть кредитной реформы: были отделены друг от друга безналичный и наличный денежные обороты; их соприкосновение происходило, прежде всего, в заработной плате (примерно на 98%) и в расходах на командировки и прочие мелочи (на 2%). Безналичные деньги предназначались для обслуживания расчётов между предприятиями и — подчеркну особо — для капиталовложений. Наличные же деньги обслуживали товарооборот, формирование личных накоплений граждан.
Эта система обеспечивала невозможность предприятию обналичить безналичные деньги, его руководство не может спонтанно взять и перевести их в какую-либо зарубежную валюту, «увести». Это деньги целевые и канализированные. Безналичные деньги при целевой экономике «работают» для капиталовложений; такой проблемы, как нехватка денег при условии, что материальных ресурсов хватает, вообще нет.
Эффект этого был показательным: со второй пятилетки у нас объём капиталовложений каждые пять лет удваивался, темпы среднегодового роста капиталовложений были более 18%. Естественно, и экономика в целом будет при этом быстро расти.
Четвёртая причина столь мощного экономического прорыва — эффективность: рост производительности труда, снижение издержек, материальные стимулы, соревнование между предприятиями, трудовыми коллективами, отдельными работниками. Уже в 1931-м году стартует реформа системы оплаты труда. Выступает лично глава государства с программным заявлением о том, что необходимо на первое место поставить сдельную оплату труда. В документах это звучало как необходимость «до конца искоренить гнилую практику “уравниловки”». Всех, кого можно было перевести на сдельную оплату труда, перевели. Что она предполагает? Как сработал, так и получил. Причём в те годы была установлена мощная прогрессивная шкала: чем больше делаешь, чем больше перевыполняешь план, тем в большей прогрессии получаешь заработную плату, премии, вознаграждения.
Одновременно с этим были попытки создать механизм снижения издержек. Но полное развитие эта идея получила после 1947-го года — прежде всего, стараниями Арсения Григорьевича Зверева, ещё одного выдающегося отечественного министра финансов (1938-й–1960-й годы). Арсений Григорьевич в книге «Записки министра», вспоминая об этой работе, отмечал важный элемент системы снижения издержек — «фонд директора». Скромный по объёму документ о фонде директора предприятия и инструкции Минфина к нему имели огромное значение для будущей работы нашей экономической системы. В чём суть? Перед трудовым коллективом и управленцами поставлена цель — снизить издержки. От этого снижения издержек 4–10% (в зависимости от отрасли) остаётся предприятию и идёт в фонд директора. А если издержки будут снижены сверх заданных, то 50–75% останется предприятию. Тем самым руководитель предприятия и трудовой коллектив оказываются замотивированными постоянно снижать издержки и потери.
Тратить эти деньги можно и на социальные программы. Из этого фонда директора проистекают и премии, и соцкультбыт. «Фонд директора» потому так и именуется, что всем распоряжается само предприятие.
Уже с 1942-го года вступает в силу постановление правительства с чётким курсом на всестороннюю поддержку изобретательства, была разработана мощная «линейка» премирования изобретателей в разных отраслях. Рационализаторские предложения и изобретения быстро внедряются в производство; закон и практика применения творческой мысли работают как единая система. Интересы всех совпадают в этой модели, что ведёт к росту производительности труда и снижению издержек. Эффект был долгосрочным. Этим впоследствии объясняется до сих пор не понимаемый многими феномен послевоенного снижения цен.
Дифференцированная оплата труда подразумевала отсутствие «уравниловки», появившейся позже — начиная с 1956-го года. В 1955-м году 7,1 миллиона человек у нас получали зарплату 1000 рублей и выше. Были легальные миллионеры, но они все были гениями: изобретатели, конструкторы, учёные. Высокая зарплата — естественное следствие достижения лучшего результата из всех возможных, это своего рода «экономический лифт».
Плюс здоровая конкуренция — соревнование предприятий. Кто план перевыполнит, издержки больше снизит, производительность труда повысит, качество улучшит, предложит новые технологические и технические решения, тот и победитель! Даже в такой высококонцентрированной отрасли, как авиастроение, у нас несколько конструкторских бюро работали одновременно. Это не только как сейчас Boeing и Airbus, два основных конкурента. У нас в атмосфере реальной живой конкуренции творили ОКБ Ильюшина, Туполева, Антонова, Яковлева, Сухого, МиГ!.. Постоянно отбирались лучшие решения, действовал институт уполномоченных Госплана на местах, который находил, отбирал лучшее и распространял подход по всей экономике.
Надо отметить, что к 1953-му году 77% работавших в промышленности находились на сдельной оплате. Мы и в современном мире не много рыночных экономик найдём, где такой процент населения трудится сдельно.
Теперь пятая причина роста. Она связана с сегментом товаров массового спроса. Общество ведь имеет необходимые потребности в одежде, обуви, мебели, предметах обихода. Тут всегда хотелось товарного разнообразия. Возникал естественный вопрос: можно ли и в этой сфере всё спланировать? Конечно, это невозможно в полной мере, тем более что спрос переменчив, есть такое явление, как мода.
Что было в этом направлении предпринято? Ещё в первую пятилетку, 23 июля 1932 года, вышло постановление правительства, перезапустившее работу артелей.
Артели стали реализовывать продукцию массового спроса по рыночным ценам. В постановлении прямо было написано о ценах, складывающихся на рынке. При этом со стороны государства обеспечивались быстрая регистрация артели, дешёвые кредиты под 3% годовых, освобождение от налогов на два года, льготное предоставление в аренду государственного имущества. Была создана система технологического развития артели: специальные научно-технические институты, лаборатории, которые целевым образом помогали артелям осваивать новые технологии.
Контролировали артели союзы промысловой кооперации, они же отвечали за развитие артелей и помогали им кооперироваться, сотрудничать между собой.
Функции контроля и развития тут не разделены — это очень важно!
И вот вам факт: к середине 1950-х годов Госплан планирует 9490 позиций номенклатуры выпускаемой продукции, а артели выпускают 33 444 позиции! При этом в промышленном производстве артели занимали объём не более 10%.

БОРЬБА РЕАКЦИОННЫХ КЛАССОВ ПРОТИВ МАТЕРИАЛИЗМА, АТЕИЗМА И НАУКИ. ПРОШЛОЕ И НАСТОЯЩЕЕ.

Борьба реакционных классов против материализма началась с самого его возникновения – а возник материализм тогда же, когда возникла философия. Сразу, как только возникла философия, она распалась на два течения – материализм и идеализм. То есть, как только люди стали пытаться сознательно объяснить, как устроен мир – одни из них объясняли его материалистически, а другие – идеалистически. И сразу же реакционные классы, живущие угнетением и заинтересованные в том, чтобы его сохранить, стали преследовать и материализм, и философов-материалистов. Материализм преследовали и рабовладельцы в античные времена, и феодалы в средние века, и буржуазия в новейшее время. В древней Греции произведения выдающегося материалиста Демокрита, основателя учения об атомистическом строении материи, отрицавшего вмешательство богов в жизнь природы и в человеческие дела, уничтожались реакционерами-аристократами. Философ-материалист Анаксагор был изгнан из Афин по обвинению в безбожии. Великий Сократ был обвинен в богохульстве и приговорен к смертной казни. Особо зверски травили материализм представители класса феодалов. В 391 г. н. э. христианские монахи сожгли знаменитую библиотеку в Александрии, в которой хранилось около 700 тыс. произведений писателей и ученых древности. Римский папа Григорий I (590 — 604), ярый враг светского образования и науки, уничтожил большое количество ценных произведений античных авторов; в первую очередь уничтожались произведения философов-материалистов. Кровавое чудовище средневековой феодальной реакции — инквизиция — обрушилась со свирепыми преследованиями на передовых мыслителей. В 1600 г. инквизиция сожгла на костре Джордано Бруно — выдающегося философа и ученого, защищавшего учение Коперника. В 1619 г. в городе Тулузе, во Франции, по решению инквизиторов палачи вырвали язык у передового мыслителя Лючилио Ванини, а затем сожгли его на костре. Великого итальянского ученого Галилея, который отстаивал учение Коперника, инквизиция угрозами и насилием понуждала отречься от своих взглядов. Знаменитый французский философ-просветитель 18 века Вольтер был заключен в тюрьму Бастилию. Заточению подвергался и его современник — философ-материалист Дидро. В восемнадцатом веке молодая буржуазия сражалась против отжившего феодализма за новый, прогрессивный общественный строй. Тогда она была революционна и выступала под знаменем материализма. Материализм ей был нужен, чтобы сокрушить идеологические устои старого феодального строя и господство феодальной знати. Победив и завоевав власть, она скоро стала реакционной. Из угнетенного класса она превратилась в класс угнетающий. Теперь уже ей нужно было сохранить свое господство над теми, кого она угнетала. Для этого ей потребовалась религия. Материализм стал ей опасен. И буржуазия быстро отшатнулась от материализма и стала усердно насаждать религию. Раньше она дерзко высмеивала все религиозные учреждения, догмы, обычаи, говорила, что религия – прах отживших веков, вериги для разума, враг свободной мысли и орудие тирании, и прославляла материализм как двигатель развития, как залог человеческого освобождения. Теперь она стала поступать ровно наоборот – превозносила религию как гарант общественного порядка и человеческой нравственности и хулила материализм как рассадник всяческих пороков, источник разврата, угрозу общественным устоям, и пр. Реакционная буржуазия внесла немалый вклад в травлю материализма, в кампанию клеветы на него. Она начала эту травлю с первых же десятилетий девятнадцатого века и продолжала ее весь девятнадцатый век. И, конечно, самую большую ярость в ней вызывал диалектический материализм Маркса и Энгельса – высшая ступень материализма, идейно вооружившего пролетариат. Материалистов-диалектиков, то есть, марксистов, буржуазия ненавидела прямо-таки истерически и пыталась изобразить их воплощением разрушительной силы, чуть ли не демонами в человеческом образе. Она использовала материализм коммунистов для борьбы с революционным рабочим движением – обвиняла коммунистов в безбожии, чтобы озлобить против них обывателей и неразвитых рабочих, порабощенных религиозными предрассудками. В двадцатом веке буржуазия капиталистических стран продолжала войну с материализмом. Капиталисты преследовали, во-первых, материализм в своих собственных странах. Обвинение в материализме автоматически влекло за собой подозрение в симпатиях к Советскому Союзу, и даже – боже сохрани! – в коммунистических убеждениях и желании изменить существующий строй. А такие подозрения в атмосфере антикоммунистической истерии, усердно нагнетаемой буржуазной властью, могли иметь очень серьезные последствия. Особенной травле подвергались заподозренные в материализме передовые ученые и философы. Буржуазия не сжигала их на кострах – она применяла другие средства воздействия: удаляла их из университетов и научных институтов, лишала возможности печататься, морально и политически дискредитировала, выставляла в глазах общества отщепенцами, неблагонадежными и опасными личностями, и т.п. Противодействуя распространению передовых материалистических взглядов, господствующий класс буржуазных стран в то же время судорожно охранял и яростно насаждал свою реакционную идеологию — идеализм и поповщину. Под ударами науки все больше колебались «незыблемые» религиозные догматы, все яснее выступала их неправдоподобность и смехотворность. Идеологи буржуазии, стремясь во что бы то ни стало сохранить религию и не допустить распространения материалистической философии, шли на хитрость. Они уверяли, что наука якобы вовсе не противоречит религии, что религия есть якобы некий шифр научных знаний, что якобы в религии содержится то же самое, что говорит наука, но только в иносказательной, символической форме. И в доказательство этого дипломированные лакеи буржуазии, богословы, писатели и публицисты, пытались истолковать религию рационалистически, «с научных позиций». Так, хитростью и силой, «рационалистическим истолкованием» религиозных догматов и полицейскими методами подавления буржуазия в капиталистических странах стремилась внедрить идеализм и теизм в науку, навязать ученым религиозные взгляды. Кроме того, что буржуазия преследовала материализм в собственных странах, она превратила борьбу с материализмом в орудие антикоммунизма и идеологической диверсии против молодых социалистических стран и мирового коммунистического движения. Борьба с материализмом стала важным рычагом мировой контрреволюции, сыграла свою зловещую роль в разрушении социалистического лагеря. Очерняя социализм и социалистические страны, буржуазия особенно нажимала на то, что это страны атеистические, «безбожные». А если буржуазному обывателю с детских лет стараниями буржуазной пропаганды вбито в голову, что религия является единственным источником нравственности, то в его глазах атеист априори является безнравственным человеком, а атеистическое государство – безнравственным государством. И обывательщина буржуазных стран верила, что советские люди, раз они не верят в бога – сплошь порочны и преступны, а Советский Союз, раз там церковь отделена от государства – просто какая-то страна зла. Хотя нравственность людей в атеистических социалистических странах, где жизнь построена на принципах коллективизма и взаимопомощи, была раз в сотню выше, нежели нравственность людей «высокодуховных» капиталистических стран, где жизнь построена на принципах индивидуализма, погони за выгодой и конкуренции. Так буржуазия с помощью религии настраивала своих собственных граждан против социалистических стран. Кроме того, буржуазия с помощью религии пыталась подорвать советский строй внутри этих стран. Она засылала туда своих агентов – представителей религиозных конфессий и различных сект (чаще всего это были сектанты, так называемые христиане веры евангельской, или иначе, евангелисты). Свои задачи эти агенты изображали так: они-де стремятся «привести к богу» «страдающих от безбожия» граждан социалистических стран, «утолить их духовный голод», «открыть им путь ко спасению». И все в таком роде. На самом деле их цель была одна – навербовать агентов внутри социалистических государств, с помощью которых можно распространять антисоветские настроения, подрывать социализм, способствовать контрреволюции. А добиться этого — с помощью религии. Воспользоваться темнотой самых отсталых, невежественных, малообразованных граждан. Или же воспользоваться ненавистью к советскому строю некоторых потомков свергнутого эксплуататорского класса – детей и внуков дворян, помещиков, капиталистов, попов, кулаков, которые эту ненависть унаследовали от отцов и дедов. Или же воспользоваться подсознательной враждой к социализму тех людей, которые, несмотря на свое пролетарское происхождение, сохраняли пережитки буржуазного сознания – индивидуализм, неприятие коллективизма, стремление к паразитическому образу жизни. В силу этих пережитков буржуазной психологии эти граждане не могли вписаться в социалистическое общество. Живя в нем, они оставались ему чужими, не разделяли его стремлений, враждебно относились к его идеалам. Поэтому они жили с чувством душевной пустоты, томления, неудовлетворенности, с ощущением своей «непонятости». Засланным буржуазией иностранным эмиссарам только этого и надо было. Всех подобных людей они считали своей законной добычей. Сектанты из-за границы, встретив таких людей, начинали внушать им, что они томятся и маются, потому что «живут без бога», и для того, чтобы обрести душевный мир и счастье, им нужно «познать бога». Хотя на самом деле все обстояло наоборот. Все душевные невзгоды таких граждан происходили от их антиобщественной психологии, от того, что они не сумели или не захотели действительно, не по названию, а по сути, стать советскими людьми. И для счастья им надо было не уверовать в миф двухтысячелетней давности, а честно служить своему народу, жить его интересами и стремлениями, разделять его идеалы. Иностранные сектанты сразу начинали настраивать подобных граждан против советского образа жизни и против своих соотечественников. Внушалось, что вся жизнь советского общества сплошной грех, что все советские граждане – люди сплошь неполноценные, второсортные, примитивные, занятые низменной суетой, вместо того, чтобы заниматься единственно важным делом – спасением души. И отщепенцы и изгои с радостью хватались за такие идеи. Ведь это служило им оправданием – не потому, дескать мы в советском обществе чужие, что мы сами ущербны как личности. Нет, наоборот, мы – избранники, мы высокодуховные, а просто это безбожное советское общество нас не достойно, не может оценить возвышенность наших душ. Таким образом из подобных элементов иностранные эмиссары готовили своих адептов-сектантов, настроенных против советского уклада – опору для будущей контрреволюции. Ну, а тех, кто изначально ненавидел советский образ жизни и сознательно стремился его разрушить – не требовалось и настраивать. Им только и нужно было идеологическое оружие против советской власти – и религия им это оружие давала. В самом деле – ведь больше не в чем было обвинить Советскую власть. Нельзя же ее было обвинить за то, что она отдала трудящимся заводы и фабрики, построила для них бесплатное жилье, лечит их в бесплатных больницах и поликлиниках, учит их детей в бесплатных школах и вузах, подарила и детям и взрослым тысячи секций, кружков, клубов, стадионов, бассейнов, музеев, театров, картинных галерей, опер, филармоний? А вот с помощью религиозной лжи все это можно было вывернуть наизнанку. У советских людей есть работа, бесплатное жилье, бесплатная медицина и образование? Ну и что из этого, отвечали сектанты – ведь по сравнению со спасением души — это все прах и тлен. Советские люди имеют земные блага – но они лишены небесных благ, возможности спасти свои души, потому что не верят в бога. Значит, им всем предстоит гореть в аду. Лучше бы было наоборот – лучше бы у них ничего не было, но чтобы они верили в бога и обрели вечное спасение. Советская власть дала людям труда все возможности для счастливой, плодотворной и творческой жизни, для развития своих способностей и талантов — предоставила им залы библиотек, театры, музеи, оперы, картинные галереи, дворцы культуры? Ну и что из этого, отвечали сектанты. Зато советская власть отводит людей от бога, значит, обрекает их на погибель душевную. Зачем им все знания и вся культура – если их все равно ждут адские муки? Таким образом можно было не только опорочить советскую жизнь, но и оправдать жизнь в буржуазных странах, выставить ее как идеал. Главным достоинством, бесценным благом буржуазной жизни представлялось то, что там нет запрета на религию, что там люди могут свободно приобщаться к богу и спасать свою душу. (Хотя мы уже знаем, что в этих странах религия не просто не была под запретом – а она была обязательна, как орудие нравственного порабощения трудящихся, и буржуазия всячески ее насаждала, а атеистов, наоборот, преследовала). Империалисты не только засылали своих эмиссаров в социалистические страны. Были и другие способы для религиозной пропаганды в русле идеологической диверсии против социализма. Важную роль играла религиозная пропаганда через радио. Вот лишь некоторые вражеские радиостанции, которые в целях идеологической диверсии транслировали религиозные передачи на русском языке: «Радио Свобода» — США, «Голос Америки» — США, «Би-Би-Си» – Англия, «Свободная Европа» – ФРГ, «Кельн» — ФРГ, «Голос Анд» — Эквадор, «Монте-Карло» — Монако, «Голос Востока» — Филиппины, и многие другие. Все они тоже заявляли все ту же цель – «спасти души» «отлученных от веры» советских людей, а на самом деле всячески стремились посеять у советских граждан вражду к социалистическому образу жизни, приготовить опору контрреволюции. На все это тратились огромные деньги. Был и другие способы, через которые мировая буржуазия пыталась поймать советских граждан на крючок религии, чтобы использовать в своих контрреволюционных целях. Один из них – рассылка почтой религиозной литературы. Вот как об этом говорится в разоблачительном советском фильме «Кривые тропы»: По каналам международного почтового обмена, без риска быть пойманными за руку, они сотнями, тысячами экземпляров засылают идеологически вредную литературу. Примечательно, что адреса получателей часто бывают неточными или старыми, из чего ясно, что отправители пользуются устаревшими, случайно добытыми справочниками. Отлично понимая, что засылаемые по почте листовки и газеты антисоветского содержания превращаются в макулатуру, они постоянно ищут новые формы. И вот среди почты, доставляемой нашим гражданам, часто попадаются письма от совершенно незнакомых лиц или организаций, находящихся в ряде буржуазных стран. Корреспонденция бывает написана от руки или размножена на ротаторе. В этих письмах предлагается познать религиозную истину, в большинстве случаев, евангельскую. Как правило, прикладываются богословские рефераты, где весьма примитивно доказывается несостоятельность материализма и утверждаются религиозно-идеалистические представления о мире, за подписью профессоров богословия, проповедников-евангелистов и других «доброжелателей» делаются попытки убедить читателей, что только христианством можно разрешить все проблемы века. На письма, присланные из Англии, Франции, Бельгии, с брошюрами, изданными в Америке и ФРГ, предлагается отвечать в Швейцарию и скандинавские страны… Конечно, большинство советских граждан, воспитанных уже при социализме, просто не придавали значения подобным посланиям, без церемоний отправляли их в мусор. Вот что говорит по этому поводу один из адресатов, советский ученый: Я получил письмо из Франкфурта-на-Майне, религиозного содержания. Здесь евангелие от Иоанна. Меня эта корреспонденция удивила. Что может быть общего у меня с этой фирмой, распространяющей церковную макулатуру? Чем я заинтересовал западногерманских поклонников Иисуса Христа? Неужели они думают, что своим церковным бумагомаранием могут тронуть сердце советского человека? Да, у меня есть вера. Эта вера состоит в том, чтобы служить народу, самому трудиться. Это высокая вера коммунистической морали… Я сейчас живу на новой, лучшей квартире – мне ее дала Советская власть, пишу новые книги – их будет издавать государственное издательство. Так что мне всегда было не по пути с Иисусом Христом, а теперь, в преклонные годы – тем более. Крайне мало было таких, кто заглатывал брошенный крючок, поддавался религиозной заразе. Но такие люди все же были. Усваивая евангелизм, они становились злобными врагами советского образа жизни как «безбожного» и «греховного». И впоследствии они послужили опорой буржуазной контрреволюции, помогали новой советской буржуазии и ее западным покровителям уничтожать социализм. Добившись своего, разрушив социализм, буржуазия не успокоилась на этом. Она не покончила свою войну с материализмом. Ведь борьба с материализмом – это часть ее классовой борьбы против рабочего класса. А свою классовую борьбу против пролетариата буржуазия никогда не прекратит. Наоборот, теперь, временно подавив революцию, она торжествует и идет в наступление, усиливает борьбу против нас. А значит – и против того учения, которое дает нам силу – против материализма. Она и теперь, как и в прежние годы, ведет против материализма настоящую травлю. Вот как говорилось в шестидесятые годы о положении материализма в буржуазных странах: В условиях буржуазного общества только наиболее смелые и последовательные ученые открыто объявляют себя сторонниками философского материализма. Большинство же находится под таким сильным давлением официальной буржуазной идеологии, учения церкви и идеалистической философии, всей обстановки буржуазного общества, что не решается открыто стать на позиции материализма, колеблется и зачастую выступает с идеалистическими заявлениями и оговорками. А как обстоят дела теперь, в наши дни? Вот что говорит об этом англичанин Ричард Докинз, известный современный буржуазный атеист и борец против засилья религии. Из его слов рисуется картина просто страшная. Вот, например, каково в американском обществе отношение к теории Дарвина: В профессиональных кругах (биологов, прим. ред.) эта теория, разумеется, общепризнана. Но среди непрофессионалов она вызывает такую вражду, что уместно сказать, что американские биологи находятся в состоянии войны. В настоящее время эта война настолько серьезна, с судебными исками в одном штате за другим, что я почувствовал себя обязанным высказаться по этому поводу… Существует эффективная группа лоббистов эволюции, которые ведут борьбу от имени науки, и я делаю все, чтобы им помочь. Но они крайне расстраиваются, когда люди вроде меня смеют заметить, что они являются атеистами в той же мере, что и эволюционистами. Они считают, что мы раскачиваем лодку. Но креационисты не боятся отождествлять дарвинизм с атеизмом: «Преподавайте детям эволюцию на уроках биологии, и скоро они ударятся в наркоманию, воровство и сексуальные извращения» — говорят креационисты… В 1987 году репортер спросил Джорджа Буша старшего – признает ли он равную степень патриотизма и гражданственности граждан, являющихся атеистами. На что Буш ответил: «Нет, я не думаю, что атеистов стоит считать гражданами. Также их не стоит считать патриотами»… Буш знал, что это не повредит его успеху на выборах. Наоборот. Демократы, как и республиканцы, выставляют напоказ свою религиозность, если хотят, чтобы их избрали… Это неоспоримый факт – признаться в том, что ты атеист – это все равно, что представиться мистером Гитлером или мисс Вельзевул… Ната Лиенджер написала весьма грустную заметку в журнале Ньюоркер о том, как одиноко она себя чувствует, будучи атеистом. Она отчетливо себя ощущает частью преследуемого меньшинства… Мы оказались в странной ситуации – философское мнение большинства американских ученых и возможно, большинства американской интеллигенции (имеется в виду материализм, прим. ред.) – настолько претит американскому электорату, что ни один кандидат, участвующий во всенародных выборах, не осмелится выразить его публично. Это означает, что доступ на высокие государственные должности закрыт для тех, кто там должен находиться – для интеллигенции, кроме тех случаев, когда она готова врать о своих убеждениях…» Кажется, достаточно. Да – что там Иран и Афганистан с их смертной казнью за атеизм! Ведь Иран сравнительно недавно вышел из феодального строя, а Афганистан и до сих пор одной ногой стоит в феодализме. Другое дело – Америка. В Америке – самой развитой капиталистической стране мира — люди боятся признать себя атеистами! В стране, первой высадившей своих космонавтов на Луну – атеисты должны скрывать свои убеждения, притворяться и лгать, если хотят заниматься политикой! В стране, которая на весь мир трубит, что для нее превыше всего демократия – люди с наиболее передовыми научными взглядами подвергаются дискриминации, по факту являются неполноправными и гонимыми! Но это еще не все. В своем фильме «Угроза религиозных школ» Ричард Докинз сообщает: Уже треть всех школ в Великобритании – это школы религиозные: католические, протестантские и мусульманские. И, по словам Докинза – это именно тенденция. Доля религиозных школ все растет, доля светских – сокращается. В этих школах на уроках биологии либо стараются вовсе не преподавать теорию эволюции, либо представляют ее просто как одну из версий – наряду с версией «сотворения мира господом». При этом, естественно, не идет даже речи о какой-либо «объективности» и «беспристрастности». Дело вовсе не обстоит так, что «преподаватели» просто говорят: вот вам одна версия, и вот другая, а вы решайте, какая вас больше устраивает. Дело обстоит совершенно наоборот. Школьникам стремятся любой ценой внушить, навязать, внедрить в сознание именно версию «сотворения» и ни в коем случае не допустить, чтобы они приняли теорию эволюции. И католические, и протестантские и исламские преподаватели всячески демонстрируют свое отрицательное отношение к теории эволюции, высказывают по ее поводу насмешливые замечания, глумятся над нею, стремятся представить ее нелепой и неправдоподобной. Они всеми силами внушают школьникам, что теория эволюции — безнравственна, богопротивна, унизительна для человека и опасна для общества, и так далее. И, наоборот, внушают, что версия сотворения мира богом – истинна, благородна, возвышенна, единственно достойна человека. Что только люди, убежденные в идее «сотворения» и в наличии «творца», способны стать порядочными гражданами и полезными членами общества. А те, кто не принимает идею сотворения, а разделяет теорию эволюции – они якобы изначально антиобщественны, порочны, склонны к преступлению, словом – источник всякого зла и причина всех общественных бедствий. Также, искажая научные факты или беря их оторвано от их смысла, детям внушают, что якобы версия «сотворения мира богом» совсем не противоречит науке, а наоборот, подтверждается ею. Ясно, что огромное большинство школьников, подавленных авторитетом учителей, подвергающихся такой целенаправленной идеологической обработке и не приученных к анализу, к логическому мышлению – воспринимают именно версию «сотворения». В другом фильме Докинз рассказывает про креационизм (христианский фундаментализм, отвергающий теорию эволюции) и его последнюю разновидность — так называемый «разумный дизайн». «Разумный дизайн», или «теория разумного замысла» — это уловка, политический маневр креационистов – попытка придать религии вид науки и под таким покровом успешней внедрять ее в общество: в государственные школы, вузы и научные институты. У креационистов есть влиятельные покровители и щедрые спонсоры. Например, когда они начали строить в американском городе Цинцинати «музей сотворения» — спонсоры тут же, походя подарили им двадцать пять миллионов долларов, полностью покрыв стоимость проекта. У креационистов есть и своя штаб-квартира в Сиетле, есть даже свой «научный институт» — «Институт Дискавери», который выполняет роль их идеологического центра. Нечего и говорить, что у них есть деньги на издание газет, книг и брошюр, создание фильмов и передач, проведение съездов и семинаров. Креационисты пользуются любой возможностью заявить о себе – в частности, устраивают дебаты с видными учеными, сторонниками научного, то есть, эволюционного, взгляда на происхождение жизни. И хотя чаще всего креационисты в дебатах терпят поражение – но они от этого не конфузятся. Для них важен уже тот факт, что они заставили настоящего ученого вступить с ними в дискуссию. Тем самым они уже усиливают свою позицию, уже создают впечатление, что этот вопрос еще не решен окончательно, что о нем можно спорить. В последние десять лет американские мракобесы-креационисты усиливают свои позиции в высшем образовании. Креационисты-преподаватели, работающие в вузах, пытаются ввести на факультетах биологии преподавание «теории разумного замысла». Они не останавливаются перед тем, чтобы обращаться со своими требованиями в суд. Ряд подобных исков, например, в штате Пенсильвания, был отклонен судом. В государственных вузах Америки пока не разрешают вводить в учебную программу «теорию разумного замысла». Однако, как выясняется, в некоторых европейских государственных вузах его уже преподают. Так, в Германии есть государственные колледжи, где на уроках биологии уже много лет преподают «разумный замысел». Вот какие тексты имеются в учебниках биологии: Ковчег был достаточно велик, чтобы взять всех животных, учитывая то, что Ною надо было взять лишь семнадцать тысяч позвоночных и многие животные могли быть сгруппированы по сходным типам. Им всем не пришлось путешествовать далеко, потому что климат был хорошо сбалансирован, и животные могли жить где угодно, да и континенты были расположены не так, как теперь – их дрейф начался после потопа. Студентов учат, что современные животные – это потомки тех животных, которых взял в ковчег Ной. И, хотя, по уверению руководства вузов, «разумный дизайн» студентам не навязывают, а всего лишь дают в качестве альтернативы дарвинизму – но на деле это опять-таки ложь. Сами студенты признают, что им всеми силами стремятся навязать именно креационизм и ни в коем случае не допустить, чтобы они приняли теорию эволюции. Креационисты – христианские фундаменталисты, которые прикрывают свой фундаментализм основами биологии. Многие креационисты – бывшие евангелисты. Некоторые и теперь придерживаются евангелизма. То есть – их начало именно в той самой секте, которая сыграла такую зловещую роль в подрыве социализма через религиозную пропаганду. Вся их «научная деятельность» — это бесстыдные шулерские подтасовки, жонглирование научными терминами, оторванными от их содержания, спекуляция на невежестве и отсталости обывателей. Они действуют чрезвычайно нагло, предприимчиво и цинично, прут напролом к цели, не упускают ни одной возможности добиться своего — доказать, что теория Дарвина неверна, навязать обществу библейский миф о сотворении. И вот плоды их деятельности. По опросам выяснилось, что в Германии и Великобритании сорок процентов опрошенных отвергают дарвинизм и заявляют о своих креационистских убеждениях. В Америке и того чище: в теорию эволюции верят всего 22 процента – меньше четверти населения!!! Все больше людей и в Европе и в Америке в ответ на вопрос о возрасте Земли говорят, что Земле – шесть тысяч лет! Передовые ученые возмущаются наглостью и пронырливостью мракобесов, ужасаются при виде такого засилья реакционных идей, страдают за подобное унижение науки, пытаются давать отпор, бороться за научное мировоззрение. Но мракобесная зараза — креационизм — расползается по миру, как плесень. Мракобесы приобрели большое влияние не только в Америке, но и в Англии, Канаде, Франции, Германии, Италии, Бельгии, Голландии, Чехии. Среди креационистов – некоторые из богатейших людей мира. Банкиры, владеющие миллиардными состояниями и принадлежащие к движению креационистов, одаривают «Дискавери» громадными сумами. Более того – на сторону креационистов открыто встают виднейшие буржуазные политики. Например, их активно поддерживал во время своего президентства Джордж Буш старший. Это и дало им небывалый прежде расцвет. По агрессивности креационистов можно сравнить с игиловцами. Креационизм – это христианский аналог игиловщины. Пока что креационисты не режут головы своим идейным врагам – но публично яростно их шельмуют и провозглашают им проклятия. Вот как описывает это Докинз: Даже маленьких детей учат, что динозавры жили одновременно с людьми. Все, кто думает иначе, считаются плохими – например, холодный и бессердечный учитель биологии, осмеливающийся возражать библии… А вот что происходит на международной конференции креационистов: Теория эволюции – корень всего мирового зла – была предана проклятию множество раз… религиозные дискуссии перешли в осуждение гомосексуализма и женской эмансипации, и ответственной за все грехи была объявлена теория эволюции Дарвина… Отрицание библии вызывает гнев божий, который в частности проявляется в атаках террористов из Алькайды, тайфунах, ураганах, цунами, и даже в приходе к власти Гитлера… И эта мысль прививается особенно в юных, неокрепших душах… Однако самое главное – не агрессивность креационистов. Самое главное, на что следует обратить особое внимание – что креационисты для пропаганды своих взглядов спекулируют на науке. Чего же они хотят? Чего добиваются? Один из их идеологов отвечает на это вполне откровенно: Мы ищем путь примирения науки с христианством, ищем науку, не враждебную ему. Наука, дружественная христианству!? Что же это может значить? Это значит только одно — что креационисты стремятся подчинить науку религии. Они мечтают о будущем, в котором наука подчинена церкви, совсем как в средние века. «Теория разумного дизайна» должна стать доминирующей в науке и объединить вокруг себя всю религиозную, культурную и политическую деятельность общества. Независимое знание должно быть заменено теистической идеей о том, что природа и человек были созданы богом. Цель – сделать идею «божественного творения» основой всей науки. А классовая суть всего этого такова. Самые реакционные представители монополистического капитала стремятся упрочить свое господство над трудящимися, увековечить свой порядок. Более того – теперь им требуется уже не прежняя власть над трудящимися, которой они довольствовались до сих пор – а абсолютная власть. В этом они делают ставку на религию – всегдашнюю опору эксплуататоров. Она поможет идейно подчинить трудящихся. Однако у религии всегда был опасный, непримиримый и смертельно ненавистный ей враг – наука. Наука всегда была мощным оружием против религии. Наука и в прежние времена нередко давала угнетенным классам силу для борьбы против угнетателей. А ныне, в наше время — наука является тем оружием, с помощью которого рабочий класс свергнет нынешний порядок и положит конец власти капитала. Поэтому-то самые реакционные представители капитала теперь стремятся выхолостить науку, сделать ее неопасной для своего господства – стремятся приручить ее, подчинив религии. Капитал стремится вырвать у рабочего класса его оружие – науку, знание! Вот что самое главное! Ученым позволят заниматься естественными науками и делать практические открытия в области химии, физики, биологии, техники. Однако им запретят делать на основе своих знаний философские обобщения, объяснять устройство мира. Это право предоставляется только попам. Пока ученые держатся в рамках практической науки – им никто мешать не будет. Но едва они попробуют выйти за эти рамки, едва они, опираясь на свои знания, попробуют сделать философские выводы, объяснить мир согласно со своими знаниями – на них яростно обрушится толпа мракобесов: «Цыц! Не сметь! Это – не ваше дело! Ваше дело – добывать практические знания. А вот истолковывать их, делать обобщения, давать общую картину мира и определять, как в этом мире следует жить человеку – это уж предоставьте нам! Это — наша, поповская, привилегия!» Все это полностью соответствует интересам финансового капитала. Капиталу необходимы естественнонаучные знания, чтобы развивать промышленность и богатеть. Поэтому он не может совершенно отказаться от науки и предоставляет ученым возможность делать практические открытия в естественно-научной области, даже поощряет их к этому. Но ведь наука – меч о двух остриях. Она не только помогает развить промышленность и получить прибыль. Она может привести к мысли о силе и могуществе человеческого разума. А оттуда рукой подать и до вывода, что человек с помощью своего разума может сознательно изменить мир к лучшему. А это уже опасно! Поэтому в интересах капитала надо сделать следующее: позволить ученым делать практические открытия, которые пойдут на пользу капиталу – и запретить им делать из этих открытий философские выводы, которые пойдут во вред капиталу. Право делать философские выводы надо отобрать у ученых и отдать тем, кто уже на протяжение тысячелетий верно служил эксплуататорским классам. Кто неизменно внушал человеку мысль о бессилии разума, кто неустанно призывал покоряться существующему порядку и господствующему классу. Попам – вот кому! То есть, надо науку подчинить религии, а ученых – попам. Следовательно, движение креационистов выражает интересы монополистического капитала, его стремление к мировому господству (и поэтому им щедро поддерживается). Кстати, в нашей стране мракобесы тоже начали нешуточную кампанию за то, чтобы и в российских школах теория эволюции преподавалась всего лишь в качестве «одной из версий», наряду с версией «сотворения». Они обосновывают свои требования тем, что якобы должна быть справедливость, что обе «версии» имеют право на существование, и что давать преимущество одной версии перед другой – значит поступать несправедливо, что это-де ущемляет права верующих родителей, которые не хотят, чтобы их детям в школе навязывали дарвинизм. По этому поводу уже идут дискуссии в интернете, организуются дебаты на телевидении. Мракобесы пишут петиции и собирают подписи, обращаются к депутатам и руководителям государства. Могут ли они добиться своего? Возможно ли это, что в нашей стране – стране, где впервые последовательно, на деле проводилась политика отделения школы от церкви – теперь на уроках биологии детям будут рассказывать, что человека слепили из глины? Ответ такой – при господстве капитала это вполне возможно. Ведь создали же в МИФИ кафедру теологии! Ведь ввели же в российскую школу закон божий под видом «основ православной культуры». (Правда, он пока еще на положении факультативного предмета.

МЫ НЕ ОДНА КОМАНДА

Листая объявления в надежде найти достойную работу с хорошей зарплатой, часто встречаешь такое "молодой дружный коллектив примет в свою команду креативного менеджера», «у нас много интересных задач», «мы ждем именно вас».
Конечно этого просто по природе не может быть, если в команде присутствует собственник средств производства (капиталист, буржуй) и работники наемного труда (пролетарии). Кроме того во многих фирмах и предприятиях вводится дифференцированная оплата труда работников. С целью вызвать соревнование и кроме того разделить людей на "любимчиков" и "изгоев" .
Цели хозяев средств производства и наемных работников диаметрально противоположны. У собственника - это извлечение максимальной прибыли, за счет неэквивалентной оплаты труда. Прибавочной стоимости, т. е. жирного куска, который собственник забирает себе, считая своим здание в котором мы трудимся, станки на которых мы работаем, транспорт которым мы управляем и прочее применительно к работе, которую мы выполняем.
У наемного работника - это комфортные условия труда, короткий рабочий день, высокая заработная плата. Крепкие социальные гарантии, закрепленные государственными законами.
Я уже слышу, как защитники капитализма кричат: "Ведь ты добровольно пришел работать". Все верно. Но дело в другом, при капитализме все находится в частной собственности, а работники лишены средств производства и чтобы выжить идут к капиталисту продавая свой труд. Поэтому эти отношения собственности, является объективным фактом.
Другой скажет: "Добейся, сам стань бизнесменом" Частная собственность существует только благодаря тому, что отсутствует у подавляющего большинства населения. Частная собственность - этот тот вид собственности, который эксплуатирует чужой труд. Зубная щетка или ноутбук к ней не могут относится. А вот риэлторская контора, модельное агентство или металлургический завод вполне. Так что нужно, чтобы стать собственником? Капитал. А где его взять? Вспоминаем приватизацию 90-х. Заполучить, незаконным путем. Мелкий бизнес не в счет, он разоряется быстрее чем появляется.
Вывод только один, наемный работник находится постоянно в классовом противоречии с собственником средств производства, с его ставленниками, управленцами, начальниками. Этот узел может раскрутить только один способ, в 1917 году мы его уже прошли...
https://zen.yandex.ru/media/id/5e1802a043863f00b1a65150/my-ne-odna-komanda-5e18b769b477bf00ae04bd86

КАРТЕЛИ, КАПИТАЛИЗМ И "УЛЬТРАИМПЕРИАЛИЗМ" КАУТСКОГО

Многие знают что такое конкуренция, но только "избранные" знают что она со временем рождает свою противоположность - монополию. Монополистические объединения появлялись всегда, по факту, из конкуренции. В считанные годы множество мелких капиталистов превращалось в несколько крупнейших капиталистических объединений. Подобное в различные периоды истории происходило везде. Природа монополистических объединений носит банковско-промышленный или по-другому - финансовый характер. Между ними практически отсутствует конкуренция, а все вопросы, касающиеся сбыта произведённых товаров решаются посредством тайных или открытых договоров и соглашений. Одной из самых бесстыдных (хотя стоит ли применять моральные нормы к капиталистам) форм таких соглашений является картельный сговор. Как правило картельный сговор происходит между крупными производителями определённых товаров. Часто предметов массового потребления. При избытке и перепроизводстве конкретного товара, цена на него существенно снижается, что соответственно понижает и прибыль производителей. Картельный сговор наглядно показывает один из методов увеличения доходов капиталистов без изменений в строении их капитала. Картельное соглашение или картельный сговор заключаются капиталистами ради увеличения прибыли. Одновременно он бьёт по карману простых обывателей. Цены растут, жизненный уровень падает, а господствующий класс увеличивает свои богатства. Ну, и рынок, конечно же, не работает. В современном мире "чистый рынок" в принципе не работает уже более 100 лет, так что либералы немного опоздали. Однако картель, как и любое другое условное объединение капиталистов, не является вечным. Вне зависимости от крепости уз между отдельными представителями класса буржуазии, любой союз между ними всегда носит временный характер. По сути своей картель не является объединением, это некий вид мирового соглашения. Но даже более тесные союзы предпринимателей, вроде тех же трестов, почти не способны к "мирному" слиянию, а только к "недружественному поглощению". Так или иначе среди представителей буржуазии слово "солидарность" не так уж популярно. Кстати, именно поэтому теория К. Каутского об ультраимпериализме является нежизнеспособной. Потому как империализм с его противоречиями между буржуазными государствами и мировыми корпорациями переродиться в добровольный и долгосрочный союз между ними не может. "Всемирный трест" или любые другие формы "союза" между капиталистами всего мира невозможны по причине различных интересов между ними и невозможности согласования процесса производства между ними на мировом уровне. Именно поэтому торговые и военные конфликты в капиталистическом мире никогда не прекратятся. Есть ли выход?

ПРИНЦИПЫ КОММУНИЗМА. ФРИДРИХ ЭНГЕЛЬС

1-й вопрос: Что такое коммунизм?
Ответ: Коммунизм есть учение об условиях освобождения пролетариата.
2-й вопрос: Что такое пролетариат?
Ответ: Пролетариатом называется тот общественный класс, который добывает средства к жизни исключительно путем продажи своего труда, а не живет за счет прибыли с какого-нибудь капитала, — класс, счастье и горе, жизнь и смерть, все существование которого зависит от спроса на труд, т. е. от смены хорошего и плохого состояния дел, от колебаний ничем не сдерживаемой конкуренции. Одним словом, пролетариат, или класс пролетариев, есть трудящийся класс XIX века.
3-й вопрос: Значит, пролетарии существовали не всегда?
Ответ: Нет, не всегда. Бедные и трудящиеся классы существовали всегда, и обычно трудящиеся классы пребывали в бедности. Но такие бедняки, такие рабочие, которые жили бы в только что указанных условиях, т. е. пролетарии, существовали не всегда, так же как не всегда конкуренция была вполне свободной и неограниченной.
4-й вопрос: Как возник пролетариат?
Ответ: Пролетариат возник в результате промышленной революции, которая произошла в Англии во второй половине прошлого века и после этого повторилась во всех цивилизованных странах мира. Эта промышленная революция была вызвана изобретением паровой машины, различных прядильных машин, механического ткацкого станка и целого ряда других механических приспособлений. Эти машины, которые стоили очень дорого и поэтому были доступны только крупным капиталистам, изменили весь существовавший до тех пор способ производства и вытеснили прежних рабочих, ибо машины изготовляли товары дешевле и лучше, чем могли их сделать рабочие с помощью своих несовершенных прялок и ткацких станков. Таким путем эти машины отдали промышленность целиком в руки крупных капиталистов и совершенно обесценили ту ничтожную собственность, которая принадлежала рабочим (инструменты, ткацкие станки и т. д.), так что капиталисты вскоре все захватили в свои руки, а у рабочих не осталось ничего. Тем самым в области изготовления тканей введена была фабричная система.
Как только был дан толчок к введению машин и фабричной системы, последняя быстро распространилась и во всех остальных отраслях промышленности, особенно в области набивки тканей, в книгопечатании, в гончарном производстве и в производстве металлических изделий. Труд стал все больше и больше разделяться между отдельными рабочими, так что рабочий, который раньше выполнял всю работу целиком, теперь стал делать только часть ее. Это разделение труда позволило изготовлять продукты быстрее, а потому и дешевле. Оно свело деятельность каждого рабочего к одному какому-нибудь, весьма простому, постоянно повторяющемуся, механическому приему, который с таким же успехом, и даже значительно лучше, мог выполняться машиной. Таким путем все эти отрасли промышленности, одна за другой, подпали под власть пара, машин и фабричной системы, точно так же, как это имело место в прядильном и ткацком производстве. Но тем самым они целиком переходили в руки крупных капиталистов, и рабочие также и здесь лишались последних остатков своей самостоятельности. Постепенно фабричная система распространила свое господство не только на мануфактуру в собственном смысле этого слова, но стала все более и более завладевать также и ремеслом, так как и в этой области крупные капиталисты все более вытесняли мелких мастеров, устраивая большие мастерские, в которых можно было достигнуть экономии на многих расходах и также ввести детальное разделение труда. В результате, мы пришли теперь к тому, что в цивилизованных странах почти во всех отраслях труда утвердилось фабричное производство и почти во всех этих отраслях ремесло и мануфактура вытеснены крупной промышленностью.
Вследствие этого прежнее среднее сословие, в особенности мелкие ремесленные мастера, все более разоряется, прежнее положение работника совершенно меняется и создаются два новых класса которые постепенно поглощают все прочие. А именно:
I. Класс крупных капиталистов, которые во всех цивилизованных странах уже в настоящее время являются почти единственными владельцами всех жизненных средств, а также сырья и орудий (машин, фабрик и т. п.), необходимых для их производства. Это класс буржуа, или буржуазия.
II. Класс совершенно неимущих, которые вследствие этого вынуждены продавать буржуа свой труд, чтобы взамен получать необходимые для их существования средства к жизни. Этот класс называется классом пролетариев, или пролетариатом.
5-й вопрос: При каких условиях совершается эта продажа труда пролетариев буржуа?
Ответ: Труд — такой же товар, как и всякий другой, и цена его определяется теми же законами, как и цена всякого другого товара. При господстве крупной промышленности или свободной конкуренции, — что, как мы увидим дальше, есть одно и то же, — цена товара в среднем всегда равняется издержкам производства этого товара. Следовательно, цена труда тоже равна издержкам производства труда, а издержки производства труда состоят именно из того количества жизненных средств, которое необходимо, чтобы рабочий был в состоянии сохранять свою трудоспособность и чтобы рабочий класс не вымер. Более, чем нужно для этой цели, рабочий за свой труд не получит; цена труда, или заработная плата, будет, следовательно, самой низкой, составит тот минимум, который необходим для поддержания жизни. Но так как в делах бывают то лучшие, то худшие времена, рабочий будет получать то больше, то меньше, совершенно так же, как фабрикант получает то больше, то меньше за свой товар. И как фабрикант в среднем, если взять хорошие и плохие времена, все-таки получает за свой товар не больше и не меньше, чем издержки производства, так и рабочий в среднем получит не больше и не меньше этого минимума. Этот экономический закон заработной платы будет осуществляться тем строже, чем больше крупная промышленность будет овладевать всеми отраслями труда.
6-й вопрос: Какие трудящиеся классы существовали до промышленной революции?
Ответ: Трудящиеся классы, в зависимости от различных ступеней общественного развития, жили в различных условиях и занимали различное положение по отношению к имущим и господствующим классам. В древности трудящиеся были рабами своих хозяев, подобно тому как они являются рабами еще и теперь во многих отсталых странах и даже в южной части Соединенных Штатов. В средние века они были крепостными дворян-землевладельцев, каковыми остаются и по сей день еще в Венгрии, Польше и России. Кроме того, в городах в средние века, вплоть до промышленной революции, существовали ремесленные подмастерья, работавшие у мелкобуржуазных мастеров, а с развитием мануфактуры стали постепенно появляться мануфактурные рабочие, которых нанимали уже более крупные капиталисты.
7-й вопрос: Чем отличается пролетарий от раба?
Ответ: Раб продан раз и навсегда, пролетарий должен сам продавать себя ежедневно и ежечасно. Каждый отдельный раб является собственностью определенного господина, и, уже вследствие заинтересованности последнего, существование раба обеспечено, как бы жалко оно ни было. Отдельный же пролетарий является, так сказать, собственностью всего класса буржуазии. Его труд покупается только тогда, когда кто-нибудь в этом нуждается, и поэтому его существование не обеспечено. Существование это обеспечено только классу пролетариев в целом. Раб стоит вне конкуренции, пролетарий находится в условиях конкуренции и ощущает на себе все ее колебания. Раб считается вещью, а не членом гражданского общества. Пролетарий признается личностью, членом гражданского общества. Следовательно, раб может иметь более сносное существование, чем пролетарий, но пролетарий принадлежит к обществу, стоящему на более высокой ступени развития, и сам стоит на более высокой ступени, чем раб. Раб освобождает себя тем, что из всех отношений частной собственности уничтожает одно только отношение рабства и благодаря этому тогда только становится пролетарием; пролетарий же может освободить себя, только уничтожив частную собственность вообще.
8-й вопрос: Чем отличается пролетарий от крепостного?
Ответ: Во владении и пользовании крепостного находится орудие производства, клочок земли, и за это он отдает часть своего дохода или выполняет ряд работ. Пролетарий же работает орудиями производства, принадлежащими другому, и производит работу в пользу этого другого, получая взамен часть дохода. Крепостной отдает, пролетарию дают. Существование крепостного обеспечено, существование пролетария не обеспечено. Крепостной стоит вне конкуренции, пролетарий находится в условиях конкуренции. Крепостной освобождает себя либо тем, что убегает в город и становится там ремесленником, либо тем, что доставляет своему помещику вместо работы или продуктов деньги, становясь свободным арендатором, либо тем, что он прогоняет своего феодала, сам становясь собственником. Словом, он освобождает себя тем, что так или иначе входит в ряды класса, владеющего собственностью, и вступает в сферу конкуренции. Пролетарий же освобождает себя тем, что уничтожает конкуренцию, частную собственность и все классовые различия.
9-й вопрос: Чем отличается пролетарий от ремесленника? (Ответ отсутствует в оригинале – прим. ред.)
10-й вопрос: Чем отличается пролетарий от мануфактурного рабочего?
Ответ: Мануфактурный рабочий XVI-XVIII веков почти повсюду владел еще орудиями производства: своим ткацким станком, прялкой для своей семьи и маленьким участком земли, который он возделывал в свободные от работы часы. У пролетария ничего этого нет. Мануфактурный рабочий живет почти всегда в деревне и находится в более или менее патриархальных отношениях со своим помещиком или работодателем. Пролетарий большей частью живет в больших городах и с работодателем его связывают чисто денежные отношения. Крупная промышленность вырывает мануфактурного рабочего из его патриархальных условий; он теряет последнее имущество каким еще обладал, и только тогда превращается в силу этого в пролетария.
11-й вопрос: Каковы были ближайшие последствия промышленной революции и разделения общества на буржуа и пролетариев?
Ответ: Во-первых, вследствие того, что машинный труд все более понижал цены на изделия промышленности, во всех странах света прежняя система мануфактуры, или промышленности, основанной на ручном труде, была целиком разрушена. Все полуварварские страны, которые до сих пор оставались более или менее чуждыми историческому развитию и промышленность которых до сих пор покоилась на мануфактуре, были таким путем насильственно вырваны из своего состояния замкнутости. Они стали покупать все более дешевые товары англичан и обрекли на гибель своих собственных мануфактурных рабочих. Таким образом, страны, которые в течение тысячелетий не знали прогресса, как, например, Индия, подверглись полной революции, и даже Китай в настоящее время идет навстречу революции. Дошло до того, что новая машина, которая сегодня изобретается в Англии, за один год лишает хлеба миллионы рабочих в Китае. Таким образом, крупная промышленность связала между собой все народы земли, объединила все маленькие местные рынки во всемирный рынок, подготовила всюду почву для цивилизации и прогресса и привела к тому, что все, что совершается в цивилизованных странах, должно оказывать влияние на все остальные страны; так что, если теперь в Англии или во Франции рабочие себя освободят, то во всех других странах это должно вызвать революции, которые рано или поздно приведут также и там к освобождению рабочих.
Во-вторых, всюду, где крупная промышленность сменила мануфактуру, промышленная революция в чрезвычайной мере умножила богатство и могущество буржуазии и сделала ее первым классом в стране. Результатом этого было то, что повсюду, где совершился такой процесс, буржуазия получила в свои руки политическую власть и вытеснила классы, которые господствовали до тех пор - аристократию, цеховое бюргерство и представлявшую тех и других абсолютную монархию. Буржуазия уничтожила могущество аристократии, дворянства, отменив майораты, или неотчуждаемость земельных владений, и упразднив все дворянские привилегии. Она сокрушила могущество цехового бюргерства, упразднив все цехи и все привилегии ремесленников. На место тех и других она поставила свободную конкуренцию, т. е. такое состояние общества, при котором каждый имеет право заниматься любой отраслью промышленной деятельности, причем ничто не может ему в этом помешать, кроме отсутствия нужного для этого капитала. Введение свободной конкуренции равносильно, таким образом, открытому заявлению, что отныне члены общества не равны между собой лишь постольку, поскольку не равны их капиталы, что капитал становится решающей силой, а капиталисты, буржуа, тем самым становятся первым классом в обществе. Но свободная конкуренция необходима для начального периода развития крупной промышленности, потому что она представляет собой единственное состояние общества, при котором может вырасти крупная промышленность.
Буржуазия, уничтожив таким путем общественное могущество дворянства и цехового бюргерства, уничтожила также и их политическую власть. Став первым классом в обществе, она провозгласила себя первым классом и в политической области. Она сделала это путем введения представительной системы, которая основана на буржуазном равенстве перед законом, на законодательном признании свободной конкуренции. Эта система была введена в европейских странах в виде конституционной монархии. В конституционных монархиях правами избирателей пользуются лишь те, кто обладает известным капиталом, т. е. только буржуа. Эти буржуа-избиратели выбирают депутатов, а эти буржуа-депутаты, используя право отказа в налогах, избирают буржуазное правительство.
В-третьих, промышленная революция всюду способствовала развитию пролетариата в той же мере, как и развитию буржуазии. Чем богаче становилась буржуазия, тем многочисленнее становились пролетарии. Так как работу пролетариям может предоставить только капитал, а капитал увеличивается только тогда, когда применяет труд, то рост пролетариата происходит в точном соответствии с ростом капитала. В то же время промышленная революция собирает буржуа и пролетариев в большие города, где всего выгоднее развивать промышленность, и этим скоплением огромных масс в одном месте внушает пролетариям сознание их силы. Затем, по мере того как развивается промышленная революция, по мере дальнейшего изобретения новых машин, вытесняющих ручной труд. крупная промышленность оказывает все большее давление на заработную плату и снижает ее, как мы уже сказали, до минимума, вследствие чего положение пролетариата становится все более невыносимым. Так, с одной стороны, вследствие роста недовольства пролетариата, а с другой - вследствие роста его мощи, промышленная революция подготовляет социальную революцию, которую произведет пролетариат.
12-й вопрос: Каковы были дальнейшие последствия промышленной революции?
Ответ: Крупная промышленность создала, в виде паровой и других машин, средства, позволяющие в короткое время и с небольшими затратами до бесконечности увеличивать промышленное производство. Благодаря такой легкости расширения производства свободная конкуренция, являющаяся необходимым следствием этой крупной промышленности, вскоре приняла чрезвычайно острый характер; масса капиталистов бросилась в промышленность, и очень скоро произведено было больше, чем могло быть потреблено. В результате этого произведенные товары невозможно было продать и наступил так называемый торговый кризис. Фабрики должны были остановиться, фабриканты обанкротились и рабочие лишились хлеба. Повсюду наступила ужасная нищета. По истечении некоторого времени избыточные продукты были проданы, фабрики снова начали работать, заработная плата поднялась, и постепенно дела пошли лучше, чем когда-либо. Но не надолго, ибо вскоре снова было произведено слишком много товаров, наступил новый кризис, протекавший совершенно так же, как и предыдущий. Таким образом, с начала этого столетия в положении промышленности беспрестанно происходили колебания между периодами процветания и периодами кризиса, и почти регулярно через каждые пять-семь лет наступал такой кризис, причем каждый раз он вызывал величайшие бедствия среди рабочих, всеобщее революционное возбуждение и величайшую опасность для всего существующего строя.
13-й вопрос: Что следует из этих регулярно повторяющихся торговых кризисов?
Ответ: Во-первых, что хотя крупная промышленность в первую эпоху своего развития сама создала свободную конкуренцию, но в настоящее время она уже переросла свободную конкуренцию; что конкуренция и вообще ведение промышленного производства отдельными лицами превратились для крупной промышленности в оковы, которые она должна разбить и разобьет; что крупная промышленность, пока она ведется на нынешних началах, не может существовать, не приводя к повторяющемуся каждые семь лет всеобщему расстройству, а это всякий раз ставит под угрозу всю цивилизацию и не только бросает на дно нищеты пролетариев, но и разоряет многих буржуа; что, следовательно, необходимо либо отказаться от крупной промышленности, - а это абсолютно невозможно, - либо признать, что она делает безусловно необходимым создание совершенно новой организации общества, при которой руководство промышленным производством осуществляется не отдельными конкурирующими между собой фабрикантами, а всем обществом по твердому плану и соответственно потребностям всех членов общества.
Во-вторых, что крупная промышленность и обусловленная ею возможность бесконечного расширения производства позволяют создать такой общественный строй, в котором всех необходимых для жизни предметов будет производиться так много, что каждый член общества будет в состоянии совершенно свободно развивать и применять все свои силы и способности. Итак. именно то свойство крупной промышленности, которое в современном обществе порождает всю нищету и все торговые кризисы, явится при другой общественной организации как раз тем свойством, которое уничтожит эту нищету и эти приносящие бедствия колебания.
Таким образом, вполне убедительно доказано:
1) что в настоящее время все эти бедствия объясняются только общественным строем, который уже не соответствует условиям времени;
2) что уже имеются средства для окончательного устранения этих бедствий путем создания нового общественного строя.
14-й вопрос: Каков должен быть этот новый общественный строй?
Ответ: Прежде всего, управление промышленностью и всеми отраслями производства вообще будет изъято из рук отдельных, конкурирующих друг с другом индивидуумов. Вместо этого все отрасли производства будут находиться в ведении всего общества, т. е. будут вестись в общественных интересах, по общественному плану и при участии всех членов общества. Таким образом, этот новый общественный строй уничтожит конкуренцию и поставит на ее место ассоциацию. Так как ведение промышленности отдельными лицами имеет своим необходимым следствием частную собственность и так как конкуренция есть не что иное, как такой способ ведения промышленности, когда она управляется отдельными частными собственниками, то частная собственность неотделима от индивидуального ведения промышленности и от конкуренции. Следовательно, частная собственность должна быть также ликвидирована, а ее место заступит общее пользование всеми орудиями производства и распределение продуктов по общему соглашению, или так называемая общность имущества. Уничтожение частной собственности даже является самым кратким и наиболее обобщающим выражением того преобразования всего общественного строя, которое стало необходимым вследствие развития промышленности. Поэтому коммунисты вполне правильно выдвигают главным своим требованием уничтожение частной собственности.
15-ый вопрос: Значит, уничтожение частной собственности раньше было невозможно?
Ответ: Да, невозможно. Всякое изменение общественного строя, всякий переворот в отношениях собственности являлись необходимым следствием создания новых производительных сил, которые перестали соответствовать старым отношениям собственности. Так возникла и сама частная собственность. Дело в том, что частная собственность существовала не всегда; когда в конце средних веков в виде мануфактуры возник Новый способ производства, не укладывавшийся в рамки тогдашней феодальной и цеховой собственности, эта мануфактура, уже переросшая старые отношения собственности, создала для себя новую форму собственности - частную собственность. Для мануфактуры и для первой стадии развития крупной промышленности не была возможна никакая другая форма собственности, кроме частной собственности, не был возможен никакой другой общественный строй, кроме строя, основанного на частной собственности. Пока нельзя производить в таких размерах, чтобы не только хватало на всех, но чтобы еще оставался избыток продуктов для увеличения общественного капитала и дальнейшего развития производительных сил, до тех пор должен всегда оставаться господствующий класс, распоряжающийся производительными силами общества, и другой класс - бедный и угнетенный. Каковы эти классы, это зависит от ступени развития производства. В средневековье, зависевшем от земледелия, - перед нами помещик и крепостной; в городах позднего средневековья — цеховой мастер, подмастерье и поденщик; в XVII веке — владелец мануфактуры и мануфактурный рабочий; в XIX веке — крупный фабрикант и пролетарий. Вполне очевидно, что до настоящего времени производительные силы не были еще развиты в такой степени, чтобы можно было производить достаточное для всех количество продуктов и чтобы частная собственность уже сделалась оковами, преградой для развития этих производительных сил. Но теперь благодаря развитию крупной промышленности, во-первых, созданы капиталы и производительные силы в размерах, ранее неслыханных, и имеются средства для того, чтобы в короткий срок до бесконечности увеличить эти производительные силы. Во-вторых, эти производительные силы сосредоточены в руках немногих буржуа, тогда как широкие народные массы все более превращаются в пролетариев, причем положение их становится тем более бедственным и невыносимым, чем больше увеличиваются богатства буржуа. В-третьих, эти могучие, легко поддающиеся увеличению производительные силы до такой степени переросли частную собственность и буржуа, что они непрерывно вызывают сильнейшие потрясения общественного строя. Поэтому лишь теперь уничтожение частной собственности стало не только возможным, но даже совершенно необходимым.
16-й вопрос: Возможно ли уничтожение частной собственности мирным путем?
Ответ: Можно было бы пожелать, чтобы это было так, и коммунисты, конечно, были бы последними, кто стал бы против этого возражать. Коммунисты очень хорошо знают, что всякие заговоры не только бесполезны, но даже вредны. Они очень хорошо знают, что революции нельзя делать предумышленно и по произволу и что революции всегда и везде являлись необходимым следствием обстоятельств, которые совершенно не зависели от воли и руководства отдельных партий и целых классов. Но, вместе с тем, они видят, что развитие пролетариата почти во всех цивилизованных странах насильственно подавляется и что тем самым противники коммунистов изо всех сил работают на революцию. Если все это, в конце концов, толкнет угнетенный пролетариат на революцию, то мы, коммунисты, будем тогда защищать дело пролетариата действием не хуже, чем сейчас словом.
17-й вопрос: Возможно ли уничтожить частную собственность сразу?
Ответ: Нет, невозможно, точно так же, как нельзя сразу увеличить имеющиеся производительные силы в таких пределах, какие необходимы для создания общественного хозяйства. Поэтому надвигающаяся по всем признакам революция пролетариата сможет только постепенно преобразовать нынешнее общество и только тогда уничтожит частную собственность, когда будет создана необходимая для этого масса средств производства.
18-й вопрос: Каков будет ход этой революции?
Ответ: Прежде всего, она создаст демократический строй и тем самым, прямо или косвенно, политическое господство пролетариата. Прямо — в Англии, где пролетарии уже теперь составляют большинство народа, косвенно — во Франции и Германии, где большинство народа состоит не только из пролетариев, но также из мелких крестьян и городских мелких буржуа, которые находятся еще только в стадии перехода в пролетариат, в осуществлении всех своих политических интересов все более зависят от пролетариата и потому вскоре должны будут присоединиться к его требованиям. Для этого, может быть, понадобится еще новая борьба, которая, однако, непременно закончится победой пролетариата
Демократия была бы совершенно бесполезна для пролетариата, если ею не воспользоваться немедленно, как средством для проведения широких мероприятий, непосредственно посягающих на частную собственность и обеспечивающих существование пролетариата. Главнейшие мероприятия эти, с необходимостью вытекающие из существующих ныне условий, суть следующие:
1) Ограничение частной собственности: прогрессивный налог, высокий налог на наследства, отмена наследования в боковых линиях (братьев, племянников и т. д.), принудительные займы и т, д.
2) Постепенная экспроприация земельных собственников, фабрикантов, владельцев железных дорог и судовладельцев, частью посредством конкуренции со стороны государственной промышленности, частью непосредственно путем выкупа ассигнатами.
3) Конфискация имущества всех эмигрантов и бунтовщиков, восставших против большинства народа.
4) Организация труда или предоставление занятий пролетариям в национальных имениях, фабриках и мастерских, благодаря чему будет устранена конкуренция рабочих между собой, и фабриканты, поскольку они еще останутся, будут вынуждены платить такую же высокую плату, как и государство.
5) Одинаковая обязательность труда для всех членов общества до полного уничтожения частной собственности. Образование промышленных армий, в особенности для сельского хозяйства.
6) Централизация кредитной системы и торговли деньгами в руках государства посредством национального банка с государственным капиталом. Закрытие всяких частных банков и банкирских контор.
7) Увеличение числа национальных фабрик, мастерских, железных дорог, судов, обработка всех земель, остающихся невозделанными, и улучшение обработки возделанных уже земель соответственно тому, как увеличиваются капиталы и растет число рабочих, которыми располагает нация.
8) Воспитание всех детей с того момента, как они могут обходиться без материнского ухода, в государственных учреждениях и на государственный счет. Соединение воспитания с фабричным трудом.
9) Сооружение больших дворцов в национальных владениях, в качестве общих жилищ для коммун, граждан, которые будут заниматься промышленностью, сельским хозяйством и соединять преимущества городского и сельского образа жизни, не страдая от их односторонности и недостатков.
10) Разрушение всех нездоровых и плохо построенных жилищ и кварталов в городах.
11) Одинаковое право наследования для брачных и внебрачных детей.
12) Концентрация всего транспортного дела в руках нации.
Все эти мероприятия нельзя, разумеется, провести в один прием, но одно из них повлечет за собой другое. Стоит только произвести первую радикальную атаку на частную собственность, и пролетариат будет вынужден идти все дальше, все больше концентрировать в руках государства весь капитал, все сельское хозяйство, всю промышленность, весь транспорт и весь обмен. К этому ведут все перечисленные мероприятия. Осуществимость этих мероприятий и порождаемая ими централизация будут возрастать точно в такой же степени, в какой производительные силы страны будут умножаться трудом пролетариата. Наконец, когда весь капитал, все производство, весь обмен будут сосредоточены в руках нации, тогда частная собственность отпадет сама собой, деньги станут излишними, и производство увеличится в такой степени, а люди настолько изменятся, что смогут отпасть и последние формы отношений старого общества.
19-й вопрос: Может ли эта революция произойти в одной какой-нибудь стране?
Ответ: Нет. Крупная промышленность уже тем, что она создала мировой рынок, так связала между собой все народы земного шара, в особенности цивилизованные народы, что каждый из них зависит от того, что происходит у другого. Затем крупная промышленность так уравняла общественное развитие во всех цивилизованных странах, что всюду буржуазия и пролетариат стали двумя решающими классами общества и борьба между ними - главной борьбой нашего времени. Поэтому коммунистическая революция будет не только национальной, но произойдет одновременно во всех цивилизованных странах, т. е., по крайней мере, в Англии, Америке, Франции и Германии. В каждой из этих стран она будет развиваться быстрее или медленнее, в зависимости от того, в какой из этих стран более развита промышленность, больше накоплено богатств и имеется более значительное количество производительных сил. Поэтому она осуществится медленнее и труднее всего в Германии, быстрее и легче всего в Англии. Она окажет также значительное влияние на остальные страны мира и совершенно изменит и чрезвычайно ускорит их прежний ход развития. Она есть всемирная революция и будет поэтому иметь всемирную арену
20-й вопрос: Каковы будут последствия окончательного устранения частной собственности?
Ответ: Тем, что общество изымет из рук частных капиталистов пользование всеми производительными силами и средствами общения, а также обмен и распределение продуктов, тем, что оно будет управлять всем этим сообразно плану, вытекающему из наличных ресурсов и потребностей общества в целом, - будут прежде всего устранены все пагубные последствия, связанные с нынешней системой ведения крупной промышленности. Кризисы прекратятся, расширенное производство, которое при существующем общественном строе вызывает перепроизводство и является столь могущественной причиной нищеты, тогда окажется далеко не достаточным и должно будет принять гораздо более широкие размеры. Избыток производства, превышающий ближайшие потребности общества, вместо того чтобы порождать нищету, будет обеспечивать удовлетворение потребностей всех членов общества, будет вызывать новые потребности и одновременно создавать средства для их удовлетворения. Он явится условием и стимулом для дальнейшего прогресса и будет осуществлять этот прогресс, не приводя при этом, как раньше, к периодическому расстройству всего общественного порядка. Крупная промышленность, освобожденная от оков частной собственности, разовьется в таких размерах, по сравнению с которыми ее нынешнее состояние будет казаться таким же ничтожным, каким нам представляется мануфактура по сравнению с крупной промышленностью нашего времени. Это развитие промышленности даст обществу достаточное количество продуктов, чтобы удовлетворять потребности всех его членов. Точно так же земледелие, для которого, вследствие гнета частной собственности и вследствие дробления участков, затруднено внедрение уже существующих усовершенствований и достижений науки, тоже вступит в совершенно новую полосу расцвета и предоставит в распоряжение общества вполне достаточное количество продуктов. Таким образом, общество будет производить достаточно продуктов для того, чтобы организовать распределение, рассчитанное на удовлетворение потребностей всех своих членов. Тем самым станет излишним деление общества на различные, враждебные друг другу классы. Но оно не только станет излишним, оно будет даже несовместимо с новым общественным строем. Существование классов вызвано разделением труда, а разделение труда в его теперешнем виде совершенно исчезнет, так как, чтобы поднять промышленное и сельскохозяйственное производство на указанную высоту, недостаточно одних только механических и химических вспомогательных средств. Нужно также соответственно развить и способности людей, приводящих в движение эти средства. Подобно тому как в прошлом столетии крестьяне и рабочие мануфактур после вовлечения их в крупную промышленность изменили весь свой жизненный уклад и сами стали совершенно другими людьми, точно так же общее ведение производства силами всего общества и вытекающее отсюда новое развитие этого производства будет нуждаться в совершенно новых людях и создаст их. Общественное ведение производства не может осуществляться такими людьми, какими они являются сейчас, - людьми, из которых каждый подчинен одной какой-нибудь отрасли производства, прикован к ней, эксплуатируется ею, развивает только одну сторону своих способностей за счет всех других и знает только одну отрасль или часть какой-нибудь отрасли всего производства. Уже нынешняя промышленность все меньше оказывается в состоянии применять таких людей. Промышленность же, которая ведется сообща и планомерно всем обществом, тем более предполагает людей со всесторонне развитыми способностями, людей, способных ориентироваться во всей системе производства.
Следовательно, разделение труда, подорванное уже в настоящее время машиной, превращающее одного в крестьянина, другого в сапожника, третьего в фабричного рабочего, четвертого в биржевого спекулянта, исчезнет совершенно. Воспитание даст молодым людям возможность быстро осваивать на практике всю систему производства, оно позволит им поочередно переходить от одной отрасли производства к другой, в зависимости от потребностей общества или от их собственных склонностей. Воспитание освободит их, следовательно, от той односторонности, которую современное разделение труда навязывает каждому отдельному человеку. Таким образом, общество, организованное на коммунистических началах, даст возможность своим членам всесторонне применять свои всесторонне развитые способности. Но вместе с тем неизбежно исчезнут и различные классы. Стало быть, с одной стороны, общество, организованное на коммунистических началах, несовместимо с дальнейшим существованием классов, а, с другой стороны, само строительство этого общества дает средства для уничтожения классовых различий.
Отсюда вытекает, что противоположность между городом и деревней тоже исчезнет. Одни и те же люди будут заниматься земледелием и промышленным трудом, вместо того чтобы предоставлять это делать двум различным классам. Это является необходимым условием коммунистической ассоциации уже в силу весьма материальных причин. Распыленность занимающегося земледелием населения в деревнях, наряду со скоплением промышленного населения в больших городах, соответствует только недостаточно еще высокому уровню развития земледелия и промышленности и является препятствием для всякого дальнейшего развития, что уже в настоящее время дает себя сильно чувствовать.
Всеобщая ассоциация всех членов общества в целях совместной и планомерной эксплуатации производительных сил; развитие производства в такой степени, чтобы оно удовлетворяло потребности всех; ликвидация такого положения, когда потребности одних людей удовлетворяются за счет других; полное уничтожение классов и противоположностей между ними; всестороннее развитие способностей всех членов общества путем устранения прежнего разделения труда, путем производственного воспитания, смены родов деятельности, участия всех в пользовании благами, которые производятся всеми же, и, наконец, путем слияния города с деревней — вот главнейшие результаты ликвидации частной собственности.
21-й вопрос: Какое влияние окажет коммунистический общественный строй на семью?
Ответ: Отношения полов станут исключительно частным делом, которое будет касаться только заинтересованных лиц и в которое обществу нет нужды вмешиваться. Это возможно благодаря устранению частной собственности и общественному воспитанию детей, вследствие чего уничтожаются обе основы современного брака, связанные с частной собственностью, - зависимость жены от мужа и детей от родителей. В этом и заключается ответ на вопли высоконравственных мещан по поводу коммунистической общности жен. Общность жен представляет собою явление, целиком принадлежащее буржуазному обществу и в полном объеме существующее в настоящее время в виде проституции. Но проституция основана на частной собственности и исчезнет вместе с ней. Следовательно, коммунистическая организация вместо того, чтобы вводить общность жен, наоборот, уничтожит ее.
22-й вопрос: Как будет относиться коммунистическая организация к существующим национальностям?
Ответ: Национальные черты народов, объединяющихся на основе принципа общности, именно в результате этого объединения неизбежно будут смешиваться и таким образом исчезнут точно так же, как отпадут всевозможные сословные и классовые различия вследствие уничтожения их основы — частной собственности. («Остается» в оригинале заменено – прим. ред.)
23-й вопрос: Как будет она относиться к существующим религиям?
Ответ: Все существовавшие до сих пор религии являлись выражением исторических ступеней развития отдельных народов или народных масс. Коммунизм же является той ступенью исторического развития, которая делает излишними и снимает [aufhebt] все существующие религии. («Остается» в оригинале заменено – прим. ред.)
24-й вопрос: Чем отличаются коммунисты от социалистов?
Ответ: Так называемые социалисты делятся на три категории.
Первая категория состоит из сторонников феодального и патриархального общества, которое уничтожалось и уничтожается с каждым днем крупной промышленностью, мировой торговлей и созданным ими буржуазным обществом. Эта категория из бедствий современного общества делает вывод о том, что следует восстановить феодальное и патриархальное общество, так как оно было свободно от этих бедствий. Все ее предложения, прямыми или обходными путями, направлены к этой цели. Коммунисты всегда будут решительно бороться с этой категорией реакционных социалистов, несмотря на ее мнимое сочувствие нищете пролетариата и на проливаемые по этому поводу горючие слезы. Ибо эти социалисты:
1) стремятся к чему-то совершенно невозможному;
2) пытаются восстановить господство аристократии, цеховых мастеров и владельцев мануфактур, с их свитой абсолютных или феодальных монархов, чиновников, солдат и попов; они хотят восстановить общество, которое, правда, было бы свободно от пороков современного общества, но зато принесло бы с собой, по меньшей мере, столько же других бедствий, а к тому же не открывало бы никаких перспектив к освобождению угнетенных рабочих посредством коммунистической организации;
3) свои подлинные намерения они всегда обнаруживают, когда пролетариат становится революционным и коммунистическим. В этих случаях они немедленно объединяются с буржуазией против пролетариев.
Вторая категория состоит из сторонников нынешнего общества, которых неизбежно порождаемые этим обществом бедствия заставляют опасаться за его существование. Они стремятся, следовательно, сохранить нынешнее общество, но устранить связанные с ним бедствия. Для этого одни предлагают меры простой благотворительности, другие - грандиозные планы реформ, которые, под предлогом реорганизации общества, имеют целью сохранить устои нынешнего общества и тем самым само нынешнее общество. Против этих буржуазных социалистов коммунисты тоже должны будут вести неустанную борьбу, потому что их деятельность идет на пользу врагам коммунистов и они защищают тот общественный строй, который коммунисты хотят разрушить.
Наконец, третья категория состоит из демократических социалистов. Идя по пути с коммунистами, они хотят осуществления части мероприятий, указанных в ... вопросе, но не в качестве переходных мер, ведущих к коммунизму, а в качестве мероприятий, достаточных для уничтожения нищеты и устранения бедствий нынешнего общества. Эти демократические социалисты являются либо пролетариями, которые еще недостаточно уяснили себе условия освобождения своего класса, либо представителями мелкой буржуазии, т. е. класса, который вплоть до завоевания демократии и осуществления вытекающих из нее социалистических мероприятий во многих отношениях имеет те же интересы, что и пролетарии. Поэтому, коммунисты в моменты действий будут заключать соглашения с демократическими социалистами и вообще на это время должны придерживаться по возможности общей с ними политики, если только эти социалисты не пойдут в услужение к господствующей буржуазии и не станут нападать на коммунистов. Разумеется, совместные действия не исключают обсуждения тех разногласий, которые существуют между ними и коммунистами.
25-й вопрос: Как относятся коммунисты к остальным политическим партиям нашего времени?
Ответ: Отношение это различно в разных странах. - В Англии, Франции и Бельгии, где господствует буржуазия, коммунисты пока еще имеют общие интересы с различными демократическими партиями, причем эта общность интересов тем значительнее, чем больше демократы приближаются к целям коммунистов в тех социалистических мероприятиях, которые демократы повсюду теперь отстаивают, т. е. чем яснее и определеннее они отстаивают интересы пролетариата и чем больше они опираются на пролетариат.
В Англии, например, чартисты, состоящие из рабочих, неизмеримо ближе к коммунистам, чем демократические мелкие буржуа или так называемые радикалы.
В Америке, где введена демократическая конституция, коммунисты должны будут поддерживать партию, которая хочет обратить эту конституцию против буржуазии и использовать ее в интересах пролетариата, т. е. партию сторонников национальной аграрной реформы.
В Швейцарии радикалы, хотя и представляют еще собой партию с очень смешанным составом, являются, однако, единственными, с которыми коммунисты могут вступать в соглашение, а среди этих радикалов опять-таки наиболее прогрессивными являются ваадтские и женевские.
Наконец, в Германии решительная борьба между буржуазией и абсолютной монархией еще впереди. Но так как коммунисты не могут рассчитывать, что им придется вступить в решающий бой с буржуазией прежде, чем буржуазия достигнет господства, то в интересах коммунистов помочь буржуазии возможно скорее достичь господства, чтобы затем как можно скорее в свою очередь свергнуть ее.
Таким образом, в борьбе либеральной буржуазии с правительствами коммунисты должны быть всегда на стороне первой, остерегаясь, однако, того самообмана, в который впадает буржуазия, и не доверяя ее соблазнительным заверениям о тех благодетельных последствиях, которые якобы повлечет за собой для пролетариата победа буржуазии.
Единственные преимущества от победы буржуазии для коммунистов будут заключаться:
1) в разного рода уступках, которые облегчат коммунистам защиту, обсуждение и распространение своих принципов и тем самым облегчат объединение пролетариата в тесно сплоченный, готовый к борьбе и организованный класс, и 2) в уверенности, что с того дня, как падут абсолютистские правительства, наступит черед для борьбы между буржуа и пролетариями. С этого дня партийная политика коммунистов будет здесь такой же, как и в странах, где буржуазия уже господствует.
Октябрь - ноябрь 1847 года.
Фридрих Энгельс

О СОРЕВНОВАНИИ ДВУХ СИСТЕМ

Один из распространенных буржуазных мифов — СССР не выдержал экономического соревнования с «развитыми» капиталистическими странами.
На первый взгляд может показаться, что так все и было. Про соревнование систем в СССР трубили на каждом шагу. Теперь Советский Союз уничтожен. А капиталистический мир процветает. Ну, пусть не процветает, еле-еле волочится… Но ведь живет же, не умер! Да и мы все, бывшие советские граждане, пребываем теперь в «свободном» мире и живем не по плану, а по законам капиталистической конкуренции.
Может действительно социализм такое непосильное бремя, что лучше на него и не замахиваться? Деды и прадеды, вон, пробовали, жилы себе рвали, а вышло в итоге все то же.
Однако если разобраться кто, какими силами и какого результата достиг, то картина вырисовывается несколько иная, а точнее — прямо противоположная.
Те, кто застал «перестройку», хорошо помнят, что в то время буквально на каждом углу муссировался тезис о том, что в СССР уровень жизни якобы ниже, чем в странах с рыночной экономикой. Как доказательство приводились забитые товарами витрины западных магазинов.
Только оказавшись в капитализме многие поняли, что иметь гипотетическую возможность пользоваться всеми благами общества и реально удовлетворять все свои потребности — это две большие разницы.
Какой толк от магазинных витрин, если большинство людей из-за отсутствия денег смотрят на них, как на картины в музее, доказывая верность старой русской пословицы: «видит око, да зуб неймет»?
Часто в продолжение данной темы от людей, страдающих либерализмом головного мозга в тяжелой форме, можно услышать фразу, набившую оскомину всем, кто помнит еще перестроечное время: мол, в СССР в магазинах ничего не было, все полки были пустые.
Вот только радетели за капитализм «забывают» сказать, что холодильники у советских людей были полные! Снабжение населения Советского Союза в значительной мере шло не через розничную торговлю, а через ОРСЫ — отделы рабочего снабжения и им подобные структуры.
СССР, как и предвидел И. В. Сталин, в силу развития в стране коммунистических производственных отношений продвигался от распределения продуктов производства через куплю-продажу к распределению в порядке прямого продуктообмена — не через торговлю, не через рынок.
Отдельно стоит заметить, что понятие «потребление» охватывает все стороны жизни человека, а не только джинсы, капроновые колготки и туалетную бумагу, о которых так много разглагольствовали в перестройку.
Только сейчас многие осознали, что жилье, образование, медицина и пр. — то есть то, что советский человек получал напрямую, без купли-продажи, это тоже потребление! Это те позиции, без учета которых, говорить всерьез об уровне жизни невозможно. Причем это очень дорогие статьи личного потребления. Настолько дорогие, что в условиях господства товарно-денежных отношений во всех областях человеческого бытия, как оно и имеет место при капитализме, они совершенно недоступны подавляющему большинству населения! (Здесь мы говорим о нормальной медицине и нормальном образовании, которые действительно помогают вылечиться и дают знание, а не делают вид, что лечат или учат.)
Вот и спрашивается, что лучше: иметь пустые полки в магазинах и полные холодильники дома или же полные полки, но пустые холодильники? Всякий нормальный человек, очевидно, выберет первое.
Причем в СССР можно было вовсе не иметь холодильников, а качественно питаться в общественных пунктах питания.
Кстати, тезис про холодильники ныне от либералов тоже звучит — они им пугают слаборазвитых российских недорослей с егэшным образованием, которые понятия не имеют о реалиях СССР. При этом отсутствие дома у некоторых советских граждан холодильника подается защитниками капитализма как… крайняя нищета советского населения! А на самом деле у советских людей просто не было особой нужды в холодильниках — в стране существовала прекрасно развитая сеть общественного питания, где готовили вкусно и очень дешево, доступно для каждого. А то и вовсе могли накормить бесплатно. Сравните последнее с тем, как буржуи при капитализме — владельцы ресторанов и кафе — охраняют свои помои, не позволяя доедать объедки со столов посетителей бездомным и голодным.
Хочу заметить, что я лично несколько лет обедал за символические деньги так, как сейчас не в каждом кафе-ресторане поешь. На возражения типа «знаем мы, в каких столовых кормили как в ресторанах», хочу сказать сразу: к номенклатуре не относился ни я, ни родители, ни даже деды с бабками, тетки с дядьками, зато с 14 лет я работал на производстве.
Получать качественное образование, медицинское обслуживание с его уникальной системой профилактики заболеваний, бесплатное жилье, работу на любой вкус и выбор, возможность ездить по стране за сущие копейки — это то, что нельзя купить ни за какие деньги!
Для тех, кто не застал СССР, скажу: бензин в Советском Союзе стоил дешевле газированной воды. Стакан «шипучки» стоил 1 коп., с сиропом — 3 коп., а на заводах аппараты газированной воды стояли вместо питьевых фонтанчиков.
Мне могут, конечно, возразить: зато в СССР автомобиль был роскошью.
Да, именно роскошью, которой в позднем СССР принято было хвастаться. А реально все ездили на автобусах, трамваях, поездах и самолетах. А то и на теплоходах и скоростных катерах. И не от бедности, а наоборот — от богатства. Богатства страны, которая могла все это содержать для своих граждан. Ибо так им было дешевле и удобнее. И главное — добраться можно было в любую точку страны. А вот сейчас при власти частных собственников имея автомобили попробуйте-ка доберитесь туда, куда раньше советские граждане ездили без всяких проблем. Увы, не получится. Сегодня даже элементарное — прямой рейс из отнюдь не маленького промышленного Рыбинска, например, в Краснодар — есть вещь невозможная. Только с двумя пересадками. И все равно, на чем передвигаться — поезд, автобус или самолет. Удобство граждан никто не волнует. Думают только о прибыли — что им, капиталистам, выгодно.
Если посмотреть любой советский художественный фильм, то почти наверняка увидим пассажирский самолет или вертолет как рядовое транспортное средство, что-то вроде велосипеда ХХ века. Например, фильм «Мимино» начинается с того, что грузинские крестьяне везут всякую живность в деревню на вертолете.
Интересно, а в США или Англии того времени или нынешнего многие ли селяне могут себе позволить привезти пару овечек вертолетом? Думаю, что нет. Лично я таких бытовых сцен ни разу ни в одном западном фильме не видел.
Вот и решайте сами, у кого были «конфеты», а у кого одни только «фантики».
На самом деле даже не это главное. Главное — какое количество людей могло себе позволить этот уровень потребления и какими силами все эти блага создавались.
С СССР все просто: советский уровень жизни 290 миллионов человек создан трудом 290 миллионов человек.
А вот уровень жизни в «развитых» капиталистических странах, тот самый, декоративный, которым хвалились и хвалятся либералы, создавался за счет эксплуатации всего остального капиталистического мира, а это на момент существования СССР порядка пяти миллиардов человек! Только за счет грабежа миллиардов людей на земле и живет относительно благополучно узкий слой граждан ведущих капиталистических стран.
Вот и посудите, кто тогда выигрывал экономическую гонку.
Разумеется, Советский Союз, сумевший за неполные 70 лет (из которых около трети пришлось на войны и послевоенное восстановление разрушенного хозяйства, а подготовка к отражению возможной агрессии стран-империалистов вообще не прекращалась никогда) создать такой уровень жизни своим гражданам, какой на западе не мог себе позволить даже высший слой так называемого «среднего класса»!
Попросту говоря, у нас 290 миллионов человек жили так, как в «развитых» странах могли себе позволить жить всего несколько десятков миллионов человек. Но у нас это было сделано силами 290 миллионов за 70 лет, а у них этот максимум благополучия достигался за счет многовековой эксплуатации нескольких миллиардов человек.
Вот это на самом деле две большие разницы.
Именно для того, чтобы, если не сломать и остановить, то хотя бы замедлить этот локомотив под названием социализм, мировая буржуазия любыми средствами пыталась уничтожить Советский Союз. И ей это удалось, обманом и хитростью организовав перестройку в СССР. Во что она перестроила Советский Союз, наверное, все видят и чувствуют и без моих комментариев…

ОСНОВНЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ТЕЧЕНИЯ СОВРЕМЕННОГО РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА.

Старые общественно-экономические формы – окостенелая скорлупа, которая не даёт развиваться обществу, удерживает его на уже пройденном историческом этапе, исключает движение вперёд. Чтобы общество двинулось вперед, получило возможность развиваться – скорлупа должна быть сломана. Устаревшие общественно экономические формы – отношения частной собственности на средства производства – должны быть уничтожены.
В переходе к новым общественно-экономическим формам, в уничтожении частной собственности на средства производства и замене её общенародной собственностью заинтересованы все трудящиеся и эксплуатируемые и прежде всего весь класс пролетариата – то есть огромное большинство общества.
Осуществить переход к новому строю, к социализму, как к первоначальной фазе коммунистического общества – коренной интерес рабочего класса.
В сохранении старого общественно-экономического уклада заинтересован тот класс, который при этом укладе пользуется властью и привилегиями. Тот класс, который благодаря этим устаревшим и отжившим формам – институту частной собственности – имеет возможность эксплуатировать и грабить всё общество и прежде всего пролетариат.
Сохранить устаревший общественно-экономический уклад – капитализм, воспрепятствовать переходу к новому прогрессивному строю – коммунизму – главный, жизненно важный интерес класса буржуазии.
И все идейные течения, вся общественно-политическая борьба современного общества так или иначе связана с этим основным вопросом нашей эпохи. Любая общественно-политическая сила борется либо за этот переход – либо против него. Либо за уничтожение старых, враждебных общественному развитию отношений частной собственности – либо за их сохранение. Стоит либо на позиции рабочего класса – либо на позиции класса буржуа.
Все идейные течения и все политические силы, которые действуют ныне в нашем обществе, в нашей стране, – также определяются отношением к этому основному вопросу: борются ли они за переход к новому строю – или против этого перехода. Выступают ли на стороне класса угнетённого и борющегося, революционного – или на стороне класса угнетающего и желающего сохранить угнетение, контрреволюционного.
В современном российском обществе существуют четыре основных идейных течения:
1. Охранительское, буржуазно-патриотическое.
2. Либеральное, буржуазно-прогрессисткое.
3. Ретроградное, черносотенное, ультрареакционное.
Все эти три течения выражают интересы класса буржуазии. Все они ставят своей главной целью – сохранить существующий строй, не допустить переход к новому прогрессивному общественно-экономическому укладу. Все они стремятся укрепить или ужесточить господство угнетателей над угнетёнными, капиталистов над рабочими. Отличаются они друг от друга лишь тем, что видят разные пути к достижению этой цели.
Все они прикрыто или откровенно стоят на реакционных позициях. Все выступают за застой либо возврат к старым, ещё более реакционным формам общественно-политической жизни. Все враждебны общественному развитию и интересам широких народных масс.
4. Четвёртое идейное течение – коммунистическое.
Оно выражает идеологию рабочего класса, пролетариата, и отражает интересы трудящихся, широких народных масс, большинства общества. Его цель – осуществить переход к новому прогрессивному строю – коммунизму, обеспечить свободное развитие общества, освободить рабочих от гнёта капитала, уничтожить частную собственность, деление общества на враждебные классы, эксплуатацию и угнетение.
Скажем несколько слов о трёх первых, враждебных нам течениях – а именно, чем они отличаются друг от друга, интересы каких групп буржуазии представляют, в каком отношении находятся к нам.
ОХРАНИТЕЛИ
Путь к этому они видят в «стабильности», то есть – в сохранении без изменении существующего порядка, в полной и безоговорочной поддержке нынешней буржуазной власти и любых её действий, в отказе от всяких политических действий, кроме тех, которые направлены на её восхваление и укрепление, в «традиционных ценностях», в умеренном почвенничестве и буржуазном патриотизме.
Социальная база охранительства – буржуазный обыватель, который кое-как устроился при нынешнем строе, сумел добиться относительного благополучия и больше всего на свете боится потерять его. Чиновники, более-менее зажиточная интеллигенция, пенсионеры, студенчество, рабочие привилегированных специальностей, «рабочая аристократия» – вот кто пополняет ряды охранителей.
Любые общественные потрясения, любые кардинальные перемены общественного уклада охранителю ненавистны. Его идеал – «стабильность». В силу этого охранителям претит любой радикализм, как слева, так справа. Охранители – политическая середина, середняки. Но и среди охранителей есть своя градация – от пассивно поддерживающих существующее положение до яростно противодействующих всему, что может пошатнуть нынешний строй. Эти последние смыкаются с черносотенцами, ультрареакционерами.
Как и либералы и черносотенцы, охранители относятся враждебно к коммунизму. Их идеология противоположна идеологии рабочего класса. Их социальная роль – поддержка существующего порядка и тем самым укрепление буржуазного строя, противодействие борьбе трудящихся за социалистическую революцию. Их антикоммунизм не так откровенен, как у либералов и черносотенцев. Некоторые из охранителей ностальгируют по Советскому Союзу (по тому, который отвечает их обывательским вкусам, – не по первому в мире пролетарскому государству, а по такому, где «всё стоило копейки», «всё было бесплатно»). Они не прочь, чтобы Советский Союз вернулся, – но только, конечно, чтобы без революции, чтобы он каким-то чудом свалился с неба.
К социалистической революции охранители резко враждебны. И эта враждебность усилилась в связи украинскими событиями. Охранители напуганы Майданом, и, конечно, не им, с их политической безграмотностью, понять, что Майдан является не революцией, а всего лишь захватом власти одной буржуазной группировки у другой.
Идейный гвоздь охранительства ныне – восторженная поддержка президента Путина (на которого охранители возлагают надежду, что он спасёт их от потрясений, обеспечит им «стабильность»), оправдание и одобрение всех его действий. Во имя сохранения стабильности и предотвращения потрясений охранители готовы согласиться на «закручивание гаек», на урезание гражданских свобод – а наиболее реакционные из них, которые примыкают к черносотенцам, – приветствуют и даже требуют «закручивания».
ЛИБЕРАЛЫ
С этой точки зрения либералы находятся в оппозиции к нынешней российской власти, власти крупного финансового капитала, – они считают, что роль государства в экономике и в политике непомерно велика, что нынешняя власть урезает демократию и политическую свободу, что она «тоталитарная» и «диктаторская». Поэтому либералы находятся в оппозиции к нынешней власти, и особенно к Путину, в котором готовы видеть всё зло и причину всех бед, источник всего «тоталитаризма» и «диктаторства».
Социальная база либерализма – представители финансового капитала, которые на данный момент отстранены от государственной власти и стремятся вырвать эту власть из рук правящих олигархических кланов. А также – поддерживающая их буржуазия и либерально настроенная, прозападная интеллигенция.
Несмотря на то, что либералы выступают за более широкую демократию, за политическую свободу (за что выступают и коммунисты), несмотря на внешнюю прогрессивность этих лозунгов – либерализм глубоко враждебен коммунизму, противоположен ему.
В сущности, либералы наподобие охранителей и ультрареакционеров выступают за застой, стоят на пути общественного развития – они стремятся остановить движение общества вперёд, удержать его в отжившей экономической формации – капитализме.
Их требования демократии и политических свобод, с нашей позиции, с позиции рабочего класса, – половинчаты, неискренни и лицемерны. В классовом обществе любая демократия будет демократией для господствующего класса. Там, где правит капитал, все провозглашённые на бумаге права и свободы так и остаются на бумаге – реальные права и свободы лишь у тех, кто владеет капиталом.
Либералы, требуя демократию, требуют её не для нас, не для рабочего класса, – а для себя, для буржуазии. Политическую свободу они хотят не для того, чтобы уничтожить гнёт и эксплуатацию трудящихся, – а чтобы укрепить власть буржуазии и усилить эксплуатацию.
Социалистическая революция, диктатура пролетариата, уничтожение частной собственности на средства производства и классового деления общества – всё это вещи, вызывающие у либералов возмущение и гнев. Всё это для них – проявления «тоталитаризма».
Либералы стоят на откровенно антикоммунистических позициях, клевещут на Советский Союз, очерняют советский социализм, яростно ненавидят коммунистических деятелей, и прежде всего – Ленина и Сталина. Путина они приравнивают к Сталину в отношении «диктаторства», а современную «путинскую Россию» – к Советскому Союзу.
Либералы такие же идеологи капиталистов и враги рабочего класса, как охранители и реакционеры.
УЛЬТРАРЕАКЦИОНЕРЫ
Ультрареакционеры (монархисты, клерикалы, националисты, неоязычники, фашиствующие) – наиболее реакционная и мракобесная, открыто враждебная прогрессу и ненавистническая к трудящимся часть буржуазии и некоторые наиболее отсталые и тёмные представители трудящихся.
Они, как и охранители и либералы, тоже стремятся сохранить классовое общество, буржуазный строй и власть капиталистов. Путь к этому они видят в самой реакционной политике, в крайнем ужесточении господства капитала и самом жестоком подавлении трудящихся, в отрицании и упразднении всех достижений демократии, в возрождении самых реакционных общественно-политических форм – монархии, сословного деления общества, клерикализма.
Им бы подошло, если бы на месте Путина был не просто представитель капитала и олигарх, каким является Путин, – но ещё и законченный, махровый, тавровый мракобес и изувер. Путин свою реакционную сущность умеет прикрывать некоей мнимой демократичностью и прогрессивностью – и вот это черносотенной стихии не по нутру. Им нужен реакционер неприкрытый. Неприкрытый черносотенец, мракобес и изувер во главе государства наподобие Арабских Эмиратов, где казнят «за колдовство» и рубят головы за «отступление от веры» – то есть за атеизм.
Нечего и говорить – что ультрареакционное течение крайне враждебно рабочему классу и коммунизму. Приход к власти представителей этого течения – самая большая беда для нас. Он неимоверно затруднит борьбу пролетариата за своё освобождение.
А зловещий призрак подобного развития событий, прихода к власти самых реакционных сил уже нависает над нашей страной…

ОТКАЗ ОТ ИСПОВЕДИ (отношение марксистов к смерти)

Защитники религии говорят нам: вы, материалисты, отрицаете загробную жизнь. Тем самым вы лишаете человека надежды и отнимаете у него смысл существования. Человек не может смириться с мыслью о своей окончательной смерти. Эта мысль невыносима для него. Человеку необходима надежда на вечную жизнь. Религия даёт человеку веру в загробное существование, даёт надежду. А вы, материалисты, – даёте лишь безнадёжность, вы обрекаете человека на страшную мысль о неизбежности смерти. Поэтому религия – милосердна и человечна, а ваш материализм – жесток и безжалостен. На это мы можем ответить так. Материализм не безжалостен – а мужествен и честен. Диалектический материализм – философия революционного класса, на котором лежит задача переустройства мира. Революционный класс не имеет права на самообман. Его путь только один – правда и мужество. Я – марксист, представитель революционного класса. А это значит, что я не имею права ни на какие иллюзии, ни на какие расслабляющие обманы. Я знаю, что каждый человек должен умереть. Это – неизбежность, объективный закон природы. Нравится мне это или нет – но изменить я этого не могу. Значит, есть два пути: или – принять эту правду, взглянуть открытыми глазами на неизбежность моей смерти, или – обмануть себя, в страхе и панике вцепиться в ложь, утешать и баюкать себя миражом. Марксист считает подобный самообман постыдной слабостью. Трусость не достойна революционера – а именно трусостью продиктовано желание обмануть себя, закрыться от правды миражем загробного существования. Мы всегда помним, кто мы и что мы делаем. И все оцениваем с точки зрения нашего долга. Если мы принимаем что-либо, что наносит ущерб нашему делу, – то мы предаём это дело, предаём класс, которому мы служим, – пролетариат. Ибо только правда поможет пролетариату выполнить свою историческую миссию… Только тогда силён пролетариат, когда свободен от всяких иллюзий и всяких утешительных миражей. Любые иллюзии крадут его силу, отнимают волю и мужество к борьбе. И если я принимаю любую ложь, любое заблуждение – то я тем самым краду силу у своего класса, я ослабляю его, предаю врагам. Значит – любая наша иллюзия равносильна предательству пролетариата, которому служим. Поэтому мы не имеем права на самообман. И если мы не обманываем себя, не закрываемся от правды миражами – значит ли это, что мы живём в страхе и безнадёжности? Нет. Страх и безнадёжность – удел умирающих классов. Мы – класс революционный и борющийся. Борющийся класс не может позволить себе бояться смерти. Каждый его представитель понимает, что от его личной отваги и решимости идти до конца зависит судьба его класса, а значит, судьба мира. Нравственный подъём революционного класса и его готовность к жертве меняют смысл личной смерти. Личная смерть превращается в часть общей борьбы. Смерти судорожно и панически боятся представители реакционных классов, ибо их историческое время закончилось, у них нет будущего. Для индивидуалиста мир существует лишь во имя его личности. Если его личность перестает существовать – мир теряет смысл. Поэтому буржуазные индивидуалисты в своём страхе смерти либо действительно доходят до душевного опустошения, до отчаяния и мизантропии, до отрицания смысла жизни – либо, спасаясь от этого страха, малодушно хватаются за загробный мираж. Коммунист смотрит в глаза правде и не впадает в отчаяние от неизбежности смерти. Не мир создан для нашей личности – а наша личность для мира. Индивидуалист не может примириться с этим, считает такое положение ужасной несправедливостью. Коммунист понимает, что это справедливо и разумно, и принимает необходимость собственной смерти спокойно и просто. Больше того – иногда коммунисту приходится сознательно выбирать смерть, когда смерть спасает от предательства. Для нас по-настоящему страшно одно – оказаться слабым и недостойным своего дела, предать товарищей и опозорить себя в их глазах. И когда нам говорят, что перед смертью все становятся верующими, в том числе и коммунисты, то мы говорим – ложь. Коммунист, который перед смертью в припадке страха ползает и вымаливает пощаду у того, с кем оно всю жизнь боролся, – такой коммунист предаёт всю свою жизнь. Нашим врагам страстно бы хотелось нас видеть слабыми именно в конце нашей жизни, чтобы мы своей предсмертной слабостью опозорили идею, которой была посвящена наша жизнь, и дали бы им повод торжествовать. Поэтому им и нужна эта ложь – «перед смертью все становятся верующими». Но ложь так и остаётся ложью. Перед нашими глазами пример сотен тысяч коммунистов, которые остались настоящими коммунистами до последней минуты – не пытались перед лицом смерти малодушно обмануть себя, не хватались в недостойной слабости за то, что всю жизнь отрицали. Они были слишком сильны и горды, чтобы унизиться до самообмана. Правда была им по плечу. Они смотрели правде в глаза до конца и умерли просто и мужественно. Они умерли коммунистами, веря в неизбежную победу своего класса – пролетариата.