Филадельфия стала одним из первых американских городов, развивающихся на лотерейные доходы

Первые лотерейные розыгрыши проводились в Америке еще до возникновения Соединенных Штатов, а американские мегаполисы строились отчасти благодаря лотереям: на деньги от розыгрышей в XVIII–XIX веках развивались Филадельфия, Бостон, Нью-Йорк и другие города…

В стародавние времена существенную часть поступлений в казну во многих странах - и Америка, тогда еще колония Великобритании, не была исключением - составляли деньги от лотерей. В Новый Свет затею привезли первые поселенцы, и вот уже несколько веков она не теряет популярности. Любовь американцев к лотерейным розыгрышам не убило даже любопытное противоречие: еще не так давно в США, одной из самых азартных стран планеты, действовали одни из самых жестких законов против лотерей.

Всеми имеющимися сведениями по истории вопроса мы обязаны издателю и шестому по счету директору библиотеки Конгресса США Эйнсуорту Рэнду Споффорду, который в конце XIX века заинтересовался феноменом американских лотерей. Споффорд много часов провел в архивах, просматривая подшивки старых газет, где искал любые упоминания об этой организованной азартной игре.
Самая ранняя публикация о лотерее на территории Америки датируется 23 февраля 1720 года. В номере еженедельной газеты American Weekly Mercury, выходившей в Филадельфии в 1719–1749 годах, Споффорд нашел заметку основателя издания Эндрю Брэдфорда.
«Для того чтобы стать владельцем новенького кирпичного дома на углу улиц Третьей и Арк, - писал Брэдфорд, - необходимо купить 350 лотерейных билетов по 20 шиллингов за штуку».

Фактически, однако, первой считается лотерея, состоявшаяся веком ранее. Формально она была английской, потому что проводилась на Туманном Альбионе, но деньги от нее ушли в Америку. Дело было так. В 1612 году Виргинская компания, акционерное общество, созданное в начале XVI столетия для колонизации Северной Америки, оказалась на грани банкротства. Жители первого английского поселения в Новом Свете, Джеймстауна, названного в честь тогдашнего английского короля Якова I (имя James с английского переводится и как Иаков, и как Джеймс), находились на грани голодной смерти. Король разрешил компании проводить лотереи для финансирования, как сейчас бы сказали, североамериканского проекта. О первой и было объявлено летом 1612 года. На деньги, полученные от продажи лотерейных билетов, казначей компании, капитан Джон Смит, закупал припасы и провиант для жителей Джеймстауна. Розыгрыш проводился в специально сооруженном недалеко от собора Св. Павла павильоне — Лотерейном доме.

История (вернее, английский историк и антиквар Джон Стоу, описавший эти события в своей «Хронике») сохранила имя победителя. Сведений о нем немного: Томас Шарплисс, уроженец Лондона, по профессии был портным. Известен также размер выигрыша: Шарплиссу досталось около 1000 фунтов, целое состояние по тем временам. Два приза поменьше получили церкви.
Колонисты были спасены, а организаторы разочарованы - им удалось продать лишь 29 тысяч лотерейных билетов, стоивших по 2 шиллинга и 6 пенсов. Нереализованными остались почти 60 тыс. билетов. Виргинская компания провела еще несколько лотерей.
Несмотря на ловкий рекламный ход - утверждение, что лотерея вполне богоугодное дело, потому что, благодаря ей, североамериканские дикари познакомятся с благами цивилизации - остальные лотереи оказались еще менее успешными.
Виновата во многом политика.

Король и парламент в те времена сильно враждовали: корона постоянно нуждалась в средствах, которые парламент выделял крайне неохотно, и монархи искали новые источники финансирования. Одним из них и стали лотереи. Законодателей возмущало, что Яков I проводит розыгрыши без их согласия. Кроме самоуправства короля у противников лотерей Виргинской компании был еще один веский довод: американские лотереи выводили столь нужные в королевстве деньги за его пределы. В 1621-м парламент запретил Виргинской компании проводить розыгрыши, а еще через три года лишил ее патента на управление областью. Так Виргиния стала английской колонией, но деньгами от лотерей она по-прежнему не гнушалась.

Ко второй половине XVII века главным городом североамериканских колоний стал Бостон, еще через столетие в лидеры вышла Филадельфия. Историки доказали, что бурное развитие Города братской любви во многом финансировалось за счет доходов от лотерей.
«Лотереи - своего рода добровольный налог на мощение улиц, строительство пристаней, библиотек, колледжей и школ, церквей и так далее, - писал в 1893 году Эйнсуорт Споффорд. - Конечно, владельцы счастливых билетов тоже не оставались в накладе».
Деньги от лотерей шли и на защиту Филадельфии от нападений неприятеля - воинственных индейцев, французов и испанцев. В 1748 году по предложению группы известных горожан во главе с Бенджамином Франклином была проведена городская лотерея. Напечатали 10 тыс. билетов уже по 40 шиллингов за штуку: 2842 с призами и 7158 безвыигрышных. 3 тыс. фунтов стерлингов пошли на строительство артиллерийской батареи на берегу реки Делавэр.

Лотереи помогали североамериканским колонистам не только строить, но и воевать. Однако дебютная, проведенная правительством восставших в 1775 году североамериканских колоний, закончилась провалом.
8 ноября 1776 года I Континентальный конгресс постановил провести первую общенациональную лотерею, деньги от которой должны были пойти на борьбу с британской короной в войне за независимость. Чтобы воевать с англичанами, требовались не только мушкеты, пули и порох. Солдатам и офицерам Континентальной армии выплачивали жалованье землей или наличными деньгами.
Но Континентальный конгресс не имел полномочий вводить налоги. К тому же делегаты понимали, что это очень непопулярная в народе мера. И если богатые американцы исправно покупали военные облигации, то для граждан победнее была придумана лотерея. Отцы-основатели разбавили финансовые мотивы патриотической идеологией: с одной стороны, граждане рисковали своими деньгами, хотя и сохраняли надежду на удачу; с другой - помогали государству оплачивать войну с Англией.

Официальная продажа лотерейных билетов началась в апреле 1777 года, розыгрыш был намечен на 1 мая 1778-го. К тому времени, однако, удалось продать немногим более 20 тысяч из 100 тыс. напечатанных билетов. Розыгрыш перенесли на 27 мая. К концу месяца благодаря энергичной агитации и рекламе число проданных билетов возросло на 16 тысяч. У правительства оставалось 64 тысяч нереализованных билетов, каждый из которых стоил 10 долларов. Конгресс рассчитывал выручить от лотереи 1,5 млн долларов, а получил за вычетом организационных расходов немногим более 100 тысяч. На такие деньги вести войну с сильнейшей мировой державой того времени, конечно, было невозможно. Пришлось включить на полную мощность печатный станок и брать кредиты у европейских государств.

Слабая реализация билетов стала не единственной проблемой, с которой столкнулись организаторы первой гослотереи. Крайне негативно на ее результатах сказался и очень низкий курс континентального доллара. «По завершении первого этапа лотереи, в мае 1778 года, - писал специалист по лотереям Стив Свейн, - за серебряный доллар давали от двух до пяти континентальных. К моменту завершения второго этапа, в июне 1779-го, обменный курс вырос до 13-20 континентальных долларов. После последнего розыгрыша годом позже он превысил уже 1000 континентальных долларов!»

Обретя независимость, Соединенные Штаты с новой энергией взялись за проведение лотерей. Такое рвение частично объяснялось нежеланием облагать налогами недавно получивших независимость граждан, проливавших кровь в борьбе с британской короной (одной из причин Американской революции, вобравшей в себя и Войну за независимость, были высокие налоги, которыми Лондон облагал североамериканские колонии). Взяться за оружие колонистов побудили в числе прочего и попытки Лондона взять под контроль американские лотереи.
«Любой гражданин захочет рискнуть незначительной суммой ради возможности получить значительное богатство, - писал первый министр финансов США Александр Гамильтон. - Люди предпочитают невысокую вероятность выиграть много высокой вероятности выиграть мало».

Проведение лотерей одобряли все видные американские политики и государственные деятели. Джордж Вашингтон, например, поддерживал лотереи задолго до Войны за независимость. На деньги от них, например, строились дороги в долине Шенандоа. Несколько сохранившихся лотерейных билетов с подписью первого американского президента сейчас стоят порядка 15 тыс. долларов.
Третий президент США Томас Джефферсон, покинув Белый дом в 1809 году, при помощи лотереи пытался поправить личное финансовое положение (правда, не преуспел). Деньги были нужны на ремонт Монтичелло, пришедшей в упадок усадьбы Джефферсона, расположенной на юге Виргинии.
Бенджамин Франклин во время Войны за независимость тоже организовал частную лотерею, но в общественных, так сказать, целях: на вырученные деньги он отлил пушки для войны с британцами.

О популярности лотерей в Филадельфии красноречиво говорит статистика, ведущая учет контор по продаже лотерейных билетов: в 1809 году их было 3, в 1827-м - 5, в 1831-м - уже 60, а в 1833-м - больше двух сотен!
В 1832 году в одном только штате Пенсильвания продавались билеты 420 лотерей на общую сумму 53 136 930 долларов.
Главными участниками лотерей были малообеспеченные слои населения. Поскольку билеты стоили, как правило, недорого - до 12 центов, шанс испытать удачу был у всех.
Несмотря на бешеную популярность, противников лотерей тоже хватало. В 1834 году в Филадельфии появилось даже Общество по борьбе с лотереями. Любопытно, что через девять лет 3 тысяч долларов от проведенных розыгрышей должны были пойти на борьбу уже с противниками лотерей, развившими к тому времени активную деятельность и добившимися в Пенсильвании принятия закона, осуждавшего проведение розыгрышей.

Нередко деньги от лотерей - как в колониальный период истории США, так и после завоевания независимости - шли на образование. На них строились школы, колледжи и библиотеки. Именно лотереи профинансировали строительство всех девяти колониальных колледжей, по сей день остающихся самыми престижными в Америке, в частности Гарварда, Йеля, Колумбии, Дартмута и Принстона.

Примером «университетской» может служить лотерея 1788 года, средства от которой должны были пойти на приобретение для Гарвардского колледжа модели планетной системы, собранной известным бостонским часовщиком Джозефом Поупом. Всего было отпечатано 3 тыс. лотерейных билетов (их продавали по два доллара за штуку). Главный приз составлял 1 тыс. долларов. Предусматривалось и множество других призов: один - в 300 долларов, один - в 200, два - по 100, три - по 50 и так далее. Розыгрыш прошел с 10 по 14 марта 1789 года. 400 долларов, оставшихся после выплаты призовых денег, а также 2250 долларов Поупу и других расходов, пошли в казну колледжа.
Бостонский суд разрешил Гарварду в течение десяти лет ежегодно проводить лотереи. Самой удачной оказалась последняя: на собранные в 1806 году 29 тысяч долларов администрация колледжа построила общежитие для первокурсников Холуорти-холл и отремонтировала Массачусетс-холл, старейшее - его построили еще в 1718–1820 годах - гарвардское здание.

Среди общественных сооружений, построенных или отремонтированных на деньги от лотерей, самое известное, пожалуй, бостонский Фанел-холл. Построенный в 1740–1742 годах, он использовался как городской рынок, а в 1761-м почти полностью сгорел. С просьбой об организации лотереи для сбора средств на восстановление Фанел-холла в суд обратилась инициативная группа горожан - и преуспела: отремонтированное здание стоит в центре Бостона до сих пор и считается одной из главных достопримечательностей города.

Во второй половине XIX века отношение американских властей к лотереям начало меняться. На то были веские причины: резко участились скандалы и махинации, связанные с ними. Мошенники нередко объявляли о проведении лотереи, продавали билеты и скрывались, не расплатившись с победителями. Особенно скандальной стала лотерея Луизианы (1868–1892 годы) - та самая, которую прозвали «золотым осьминогом» за то, что проникла в каждый американский дом.
Розыгрыши начали запрещать сначала на уровне штатов, скоро дошла очередь и до федерального правительства. Президент Бенджамин Гаррисон в июле 1890 года написал Конгрессу о необходимости запрета лотерей. Законодатели незамедлительно откликнулись на призыв и запретили почте распространять лотерейные билеты. В 1892-м был принят закон, запрещающий с 1900 года лотереи на территории всех Северо-Американских Соединенных Штатов.

Возрождать американские лотереи начали в 60-е годы XX века: казне вновь понадобились дополнительные доходы...

Поскольку в США розыгрыши попали из метрополии, на британских лотереях стоит остановиться подробнее.
Первая организованная игра на Туманном Альбионе состоялась в 1566–1569 годах, во времена правления королевы Елизаветы I, которая тогда испытывала серьезные финансовые трудности. Деньги должны были пойти на ремонт гаваней, строительство крепостей и общественных зданий. Отличалась лотерея тем, что была фактически беспроигрышной: обладатель каждого билета мог рассчитывать на какой-то приз. Общая сумма выплаченных денег равнялась полученным от продажи билетов, так что первую английскую лотерею можно считать своего рода займом правительству на те три года, что продавались билеты.

История гослотерей в Великобритании была сопряжена со скандалами, коррупцией и спорами в обществе. После первого же розыгрыша правительство продало права на проведение лотерей посредникам, которые, в свою очередь, нанимали исполнителей, продававших билеты населению,— этакий прообраз современных брокеров. С незначительными вариациями именно так правительственные лотереи (самыми крупными в XVI-XIX веках были Million Lottery и Malt Lottery) проводились до 1826 года. Кроме правительственных проводились и многочисленные частные розыгрыши.
О популярности лотерей в Соединенном Королевстве красноречиво говорят следующие цифры: только между 1744 и 1775 годами здесь провели более 200 розыгрышей, что немало способствовало строительству библиотек, дорог, церквей, университетов, мостов.

В XVIII веке Британия неоднократно воевала на деньги от лотерей. Эти средства, к примеру, позволили покрыть треть расходов кампаний герцога Мальборо и 40% войны с североамериканскими колониями. Все ранние лотереи, по сути, были долгосрочными займами правительству.
До 1769 года владельцы лотерейных билетов могли рассчитывать на возмещение расходов на покупку. Первый приз был всегда очень большим, но выплачивался в гособлигациях; каждый пятый билет обычно оказывался выигрышным.

Участие в лотереях на заре лотерейного бизнеса явно носило оттенок благотворительности. Муниципальные власти часто покупали лотерейные билеты, чтобы помочь детям-сиротам и беднякам. Акцент на благотворительность организаторы делали, конечно, специально, чтобы оправдать получение прибыли. В лотереях участвовала и церковь. В 1711 году викарий церкви Св. Маргариты, Вестминстер, выиграл небольшой приз, а через два года сорвал джекпот. Архиепископ Кентерберийский был попечителем лотерей, на деньги от которых строились Британский музей и Вестминстерский мост. В лотереи увлеченно играли многие священнослужители. В 1767 году прихожанка в Холборне даже уговорила своего священника публично помолиться на воскресной службе за ее успех.

Что касается парламентских лотерей, то они проходили по единому сценарию и становились праздниками. Во всех розыгрышах XVIII — начала XIX века использовались два барабана или ящика с билетами, запиравшиеся на семь замков и помещавшиеся в один большой ящик. На розыгрыши собирались огромные толпы со знаменами и плакатами. Общественный порядок охраняли два десятка констеблей и десяток гренадеров. Барабаны везли на специальных экипажах из Казначейства к месту проведения розыгрыша. До 1802 года это был Гилдхолл, тогдашняя резиденция лондонского градоначальника, а следующие четверть века — расположенный поблизости Куперс-холл.

Властям между тем не нравилось, что лотерейные билеты — а стоить они могли дорого — нередко покупали в складчину: правительство хотело, чтобы в лотереях участвовали только состоятельные британцы. При покупке в складчину владельцами билетов становились люди низкого происхождения. Один случай особенно показателен: в 1798 году джекпот выпал на купленный в складчину лотерейный билет - 20 тысяч фунтов стерлингов разделили служанка из Холборна, торговка фруктами из Грейс-Инн-Лейна, слуга герцога Роксбурга и продавец овощей в Ковент-Гардене.
Власти беспокоились за мораль бедных слоев населения и пытались сохранить деньги малообеспеченных граждан (кстати, в парламенте и сравнительно недавно, в 1978 году, говорили об обязанности защищать людей от чрезмерного азарта и риска, сопутствующего лотерейным розыгрышам.) Да и общество с каждым годом все сильнее осуждало лотереи как азартное времяпрепровождение. По словам политика и филантропа Уильяма Уилберфорса, после того как под давлением общества в 1807 году была запрещена работорговля, борцы за мораль переключились на лотереи: через год был создан комитет по борьбе с ними.

Добавила трудностей организаторам розыгрышей и контрактная система. Обладателям контракта приходилось нелегко: с одной стороны, они должны были получать прибыль и рекламировать этот азартный бизнес, а с другой — следовало держаться в рамках приличий. К тому же, прежде чем заработать какую-то прибыль, необходимо было сначала рассчитаться с правительством.
В запрете лотерей в Великобритании сыграл роль и случившийся на рубеже XVIII-XIX веков резкий всплеск всевозможных связанных с ними мошенничеств. Организаторы под давлением правительства и борцов с лотереями старались сократить количество дней розыгрышей и увеличить продолжительность продажи билетов. Для привлечения участников они начали повышать призовые суммы и продавать билеты дороже заявленной правительством цены. К 20-м годам XIX века лотереи в Британии превратились в фарс: реклама контрактных компаний становилась все более агрессивной, а розыгрыши — хаотичными.
Сторонники лотерей и их лоббисты отчаянно сопротивлялись и успешно отразили несколько атак. И все же в 1826 году парламент принял запретительный закон. Чашу весов перевесило заявление Казначейства, сообщившего о полной потере контроля над проведением лотерей.

Однако через сто лет правительство и парламент снова «вспомнили» о лотереях. Был принят ряд законов (1934, 1956 и 1976 годов), разрешающих проводить маленькие лотереи. Еще через два десятилетия дошла очередь и до гослотерей. В 1994-м состоялся первый розыгрыш Национальной лотереи: 50% от поступлений ушло на выплату призов, кстати, не облагаемых налогами; 28% - на «добрые дела». 12% денег, вырученных от Национальной лотереи, достаются правительству. Оставшиеся 10% - доля ритейлеров и компании Camelot, которая и отвечала за ее проведение. Чистая прибыль составила лишь 0,5% от поступлений...

Лотереи в Соединенных Штатах и Великобритании за столетия продемонстрировали завидную жизнеспособность. Несмотря на неоднократные попытки поборников, они благодаря людской психологии и вере в возможность быстрого обогащения, как птица Феникс, всякий раз станут возрождаться из пепла после очередного запрета.