Любой пустяк для нас порой несносен, Привычное порядком надоело. А дряхлый ветеран тихонько спросит: Что может быть страшнее артобстрела? ⠀ Ужаснее концлагерного пресса, Бомбёжки, плена, пыточного ада? Сквозь огненную жуткую завесу Глядит на нас защитник Сталинграда. ⠀ В витринах Петербурга отразится, Поблекший от песка десятилетий, Блокадный Ленинград - тела и лица, Голодные, рыдающие дети. ⠀ С невысказанной болью и укором, Кляня бесчеловечную расправу, На нас взирает узник Собибора, Освенцима, Гросс-Розена, Дахау. ⠀ Выдерживая бред ночных кошмаров - Как сердце сына на снегу остыло - В густом угаре доменного жара Безмолвно плачет труженица тыла. ⠀ Они существовали на пределе, Надеясь - не п
"Нас двадцать миллионов От неизвестных и до знаменитых, Сразить которых годы не вольны, Нас двадцать миллионов незабытых, Убитых, не вернувшихся с войны. Нет,не исчезли мы в кромешном дыме, Где путь,как на вершину,был не прям. Еще мы женам снимся молодыми, И мальчиками снимся матерям. А в день Победы сходим с пьедесталов, И в окнах свет покуда не погас, Мы все от рядовых до генералов Находимся незримо среди вас. Мы не забылись вековыми снами, И всякий раз у Вечного огня Вам долг велит советоваться с нами, Как бы в раздумье головы клоня. Как на медалях,после нас отлитых, Мы все перед Отечеством равны Нас двадцать миллионов незабытых, Убитых, не вернувшихся с войны". /Расул Гамзатов./
Мы будем помнить через много лет Снарядов вой и грохот канонады: Война в судьбе оставила свой след, И не ушла, она всё время рядом. В любой семье, какую ни возьми Где дед погиб, где сыновья погибли, Законы жизни пишутся людьми, Чтоб символ этой жизни был незыблем. Они сумели Землю отстоять, Сейчас мы подвиг дедов повторяем, И мы сумеем тоже устоять, Отчизну от врагов освобождая. Мы выстоим, ведь деды-то смогли, Фашизм проклятый одолеть сумели, Чтоб жили люди в счастье и любви, И мы сейчас почти уже у цели. Года пройдут, и будем вспоминать Всех тех, кто навсегда остался молод, Чтоб вечно помнили, не смея забывать Все