александр коротенко

Когда мы что то смываем в раковину, бросаем в унитаз или на решетку ливневки, последняя мысль, которая придет нам в голову: «А где потом окажется то, что мы бросили?». Для нас, то от чего мы избавились посредством канализации, как бы пропадает… Испаряется. Но как известно ничто никуда просто так не исчезает. То, что мы смываем в унитаз, не впитывается почвой и не улетучивается в атмосферу. А прямо в том виде, в каком ушло от нас — приходит на очистные сооружения. Если убрать очистку канализационных вод из жизни города, то этот город просто захлебнется в своих нечистотах. Их также нельзя просто выливать на землю. Или закачивать в скважины под землю. Поэтому действует принцип: в природу мы должны вернуть то, что забрали у нее. То есть забрали воду из речки. Очистили ее и доставили до потребителя. Дальше получили от потребителя уже грязную воду. Ее надо очистить. И вылить назад в речку, откуда изначально забрали. Принцип простой. Но осуществляется он очень сложно. Рассказываю как. Мы сей

Падение нефтегазовых поступлений и ухудшение макрооценок заставили бюджетный блок в Москве говорить громче и резче. Сенатор Артамонов предупредил коллег: "Оценки экономических показателей стали более пессимистичными", а сырьевые доходы уже не закрывают потребности казны. Сенатор подчеркнул, что действовать нужно "срочно", иначе дыра будет только расширяться. А политолог Ярошенко заявляет, что "русские люди больше не обязаны платить за чужое предательство". Выход глава комитета Совета Федерации по бюджету и финансовым рынкам Анатолий Артамонов видит в наращивании собственных источников. Его тезис прозвучал предельно прямолинейно: "Нам нужно задействовать все имеющиеся ресурсы по повышению доходной базы". За этой формулировкой скрывается целый пакет мер - от ревизии налоговых льгот (их объём тянет почти на треть федерального бюджета) до легализации "серых" зарплат и возобновления приватизации активов, которые государство, по его словам, слишком долго обходило стороной. В "теневом" сегмен