Вадим Filon

Зима 1920 года в Иркутске была такой, что мороз трескал деревья, как выстрелы в ночи, а дыхание превращалось в ледяные облака, будто души тех, кто уже не вернётся домой. Город жил в напряжении — не просто страхе, а в том липком, вязком ожидании беды, которое чувствуют, когда в воздухе пахнет порохом и предательством. И среди этого холода, среди сумерек Гражданской войны, шагал человек, которому суждено было стать жертвой самой громкой политической казни начала XX века — адмирал Александр Васильевич Колчак, «Верховный правитель России». Но в тот момент он уже никого не правил. И никого не спасал. Да и себя — тоже. 1. Адмирал, который хотел удержать Россию Колчак — легенда флота, герой русско-японской войны, исследователь Арктики, офицер, который всегда жил на грани и в нужный момент брал на себя больше, чем должен. После революции он стал символом белого движения. Его избрали Верховным правителем России — и миллионы должны были идти за ним. Но Гражданская война не про символы. Она про

1595 год. Прошло 10 лет после смерти атамана Ермака. Русские шли и шли по Сибири, захватывая её. Купцы Строгановы потеряли монополию на Сибирь, царь Федор и Борис Годунов теперь направляли сюда лучших чиновников и воевод. Случилось то, что предсказывал Ермак когда-то, открытая им сибирская земля теряла вольницу, сгибалась под гнётом приказов и воевод. Ясак и подати Сибири теперь кормили Расею, татарская власть менялась на русскую, и для Сибири это был все тот же гнёт. А русские шли и шли широкой волной, забираясь дальше на восток. Первые воеводы Сукин и Чулков канули в лету, их сменили Мясной, Кольцов-Масальский, Лобанов-Ростовский, Ноздреватый, Горчаков, Трахониотов, за ними приходили новые. В 1590 году за армией пошли по сибирским рекам первые караваны гражданских, заселять Сибирь православными. По воле царя 30 крестьянских семей Вологодчины отправились в новый мир. Им выдали по 3 коня, по 3 коровы и козы, 5 овец и свиней, двое гусей и 5 кур. А еще на год хлеба, плуги и