Бабушка сидела на скамейке и все время смотрела по сторонам, словно искала или ожидала кого-то.
В другое время Иван может быть и внимания не обратил на нее. Ему бы за Лялькой уследить. За этой трехлетней егозой особый контроль нужен, залезет куда-нибудь или начнет снег пробовать, отвечай потом перед Ниночкой.
Но то, что пожилая женщина долго сидит одна, явно кого-то ждет, а за ней не приходят, заставило Ивана более пристально приглядеться к бабульке.
На вид женщине было уже за семьдесят. Одета в теплую шапку, добротное зимнее пальто, теплые, вполне приличные сапоги. Значит не нищенка и не бездомная. Да и рядом с ней никаких сумок-котомок не было. Значит знала, что вернется назад, в тепло и уют. Что же она тогда так долго сидит тут? Может случилось что?
Иван приглядывал за дочерью, отвечал на ее каверзные вопросы, которые можно было понять только с переводчиком, проверял периодически теплые ли у нее руки и изредка посматривал на старушку.
Они гуляли уже долго, почти 2 часа, бегали вокруг детских каруселей, катались с горки, играли в догонялки и сбивали снежками подвешенную на перекладине папину перчатку, а старушка все сидела и смотрела по сторонам. Она даже не встала ни разу. Лишь иногда улыбалась, глядя на веселую возню папы и дочки.
Иван посмотрел на часы и подхватил Ляльку на руки.
- Все дочь, сворачиваемся, время прогулки заканчивается, пошли обедать. Дома мама ждет.
Девочка быстро переключилась на слово мама, стала задавать свои бесконечные «почему?», но Иван, не слушая Ляльку, подошел к женщине на скамейке.
- Бабушка, вы кого-то ждете? Почему вы не встанете, замерзли же уже, наверное.
- Жду сынок, дочку. Она привела меня сюда и сказала ждать, а сама в магазин побежала. Я жду, а ее нет и нет.
- А вы где живете? Может она домой пошла, подумала, что вы дома.
- Да я тут, рядом, 95 дом, вот та высотка. А вдруг ее дома нет и я отсюда уйду, мы и разминемся. Вот жду. А сама я, стыдно сказать, так в туалет хочу, сил нет уже терпеть. Ты не знаешь, тут туалет есть?
Туалет был на другом конце парка, ближе к прогулочным дорожкам и аттракционам. Но не факт, что он работал в такое время. Зима.
- Знаете что, я предлагаю пойти к нам, мы тоже живем в 95 доме, только через несколько подъездов от вас, получается. Если Вашей дочери дома нет, я сам снова провожу вас сюда, договорились?
Женщина согласно закивала головой. Видно было, что она устала, замерзла и хотела быстрее в тепло.
Они медленно пошли к выходу из парка. Лялька подавала свои вопросы, Иван автоматически на них отвечал, а сам все думал, куда могла уйти женщина, оставившая свою мать так надолго.
Они подошли к дому и старушка показала на второй этаж одного из подъездов.
- Вот наши окна. Я тут живу.
- Подождите здесь, я сбегаю и узнаю, дома ли ваша дочь, - попросил Иван и, не дожидаясь согласия, взял Ляльку на руки и открыл своим универсальным ключом домофон. Он быстро вбежал поднялся на второй этаж и позвонил в указанную дверь. За дверями было полнейшая тишина.
Позвонив несколько раз и, не дождавшись никакого ответа, Иван вернулся вниз к ожидавшей его старушке.
- Никого нет дома. Знаете что, мы живем вон там, через три подъезда от вас, предлагаю пойти к нам. Хоть в туалет нормально сходите. А там посмотрим. И они все вместе направились к Ивану домой.
Ниночка открыла дверь с самым серьезным выражением лица. Они задержались с прогулки, и она готова была уже устроить этим двум гулякам головомойку. Но, увидев с ними незнакомую бабушку, она улыбнулась и отошла от двери, чтобы все могли войти в маленькую прихожую.
Иван передал ребенка жене, помог раздеться старушке и показал, где находится туалет.
- Кто это? – тихо спросила Ниночка, когда за бабушкой закрылась дверь в туалет.
- Мы ее нашли и будем ее воспитывать. Она будет нашим питомцем, - весело объяснила Лялька, вытаскивая ногу из комбинезона.
Нина посмотрела на Ивана, приподняв в вопросе правую бровь. Иван пожал плечами.
- Правда нашли. Только она не потеряшка, живет в нашем доме тут, в третьем подъезде. Очень долго ждала дочь в парке и захотела в туалет. А дома никого нет. Ну не бросать же на улице.
Нина утвердительно кивнула, соглашаясь. Действительно, не бросать же на улице. Тем временем старушка вышла из туалета.
- Спасибо, молодые люди, не дали бабушке опозориться.
- Проходите в комнату, вежливо пригласила ее Ниночка.
- Что вы, что вы, мы пойдем, молодой человек обещал меня назад проводить, - и старушка повернулась к Ивану.
- Конечно, провожу, вот только Ляльку пристрою, - с улыбкой сказал Иван, - девочке обедать пора, а у нее руки немытые. И он подтолкнул малышку к дверям туалета.
- А вы проходите пока в комнату, погрейтесь, у нас тепло, - предложила Нина. Старушке ничего не оставалось, как пройти в комнату. Она села в кресло и огляделась. Жили молодые люди скромно, но во всем чувствовался какой-то домашний уют и забота.
Из туалета вышли Иван с дочкой и прямиком направились на кухню. Нина пошла за ними. Они тихо заговорили между собой, застучали тарелки, Лялька раздавала ложки и считала всех присутствующих, родители между делом поправляли ее и продолжали разговаривать.
Наконец в комнату, где сидела старушка, вошел Иван.
- Вас как зовут, давайте познакомимся?
- Анна Ильинишна я, - встрепенувшись, ответила старушка. Видно было, что теплый воздух квартиры разморил ее.
- Я Иван, а это моя жена Ниночка, он обнял за талию подошедшую женщину. А это наша дочь Леночка, среди своих домашних просто Лялька.
- Это потому, что маленькая? – спросила Анна Ильинична.
- Я большая, а так меня папа и мама там, в роддоме назвали, - серьезно ответила Леночка.
- Знаете, Анна Ильинична, у нас к вам предложение. Чего вам там морозиться идти, давайте я схожу? И постою там, пока ваша дочь не придет. А вы у нас побудете. Отдохнете, пообедаете. Ниночка отличный борщ сварила. Все-таки в тепле побудете, а не на улице. Договорились?
Не дожидаясь ответа, он развернулся и пошел в прихожую одеваться. Уже одевшись он посмотрел на Анну Ильиничну и заметил, что она ничего вокруг не видит, она внимательно смотрит на его дочь Леночку.
- Анна Ильинична, я пошел, - предупредил он старушку.
- Что? Да-да, иди, милый, иди, - машинально ответила она, не отрывая взгляд от маленькой Лены.
Лялька, зажавшая в руке кусочек хлеба, заметила, как бабушка смотрит на нее и подбежала к матери.
- Мама давай бабушку будем кормить, а то она хочет мой хлеб забрать.
- Что ты деточка, не хочу я твой хлеб забрать. Не бойся, я тебя не обижу. А кушать я не хочу, вот водички горяченькой выпила бы, - очнулась от своих мыслей Анна Ильинична и отвела взгляд от девочки.
- Ну что вы, Анна Ильинична, какая водичка, пойдемте на кухню, мы вас горячим борщом накормим и чаю сладкого нальем. Правда, дочка, - обратилась она за поддержкой в малышке, - бери бабушку Аню за руки и пошлите обедать.
Старушка не стала сопротивляться, сказалась усталость, от долгого сидения на улице. Да и обедать, действительно было уже давно пора. Она встала, охнула и, тяжело передвигая ногами, пошла за Ниночкой на кухню.
- А у тебя что, ножки болят? – спросила маленькая Леночка.
- Ножки, милая, ножки, - помолчав, добавила, - и душа. Душа вся изболелась, куда Ксения, дочка моя делась. Почему посадила и оставила меня там.
- Не волнуйтесь, может быть где-то в очереди стоит, а сообщить не может, телефона то у вас нет.
- Как нет, есть телефон, вон он, в кармане пальто лежит. Только он уже не работает. Зарядки нет. Я все дочери то там в парке звонила, звонила, он и перестал работать.
- Да что ж вы сразу не сказали, мы бы его на зарядку поставили, сейчас, может, уже и не надо было дожидаться вашу дочь там, в парке. Давайте садитесь, располагайтесь, а я ваш телефон попробую на зарядку поставить.
Все это Ниночка выговаривала с легким раздражением в голосе. Сама нашла в кармане у старушки старый кнопочный телефон NOKIA веселого красного цвета, и попыталась подобрать к нему зарядное устройство.
Наконец, не найдя ничего подходящего, она бросила это занятие, вымыла руки и стала кормить свою гостью, а заодно и маленькую Леночку.
Подавая Анне Ильиничне тарелку с борщом, она увидела, как смутилась старушка, почувствовала, как той неловко, что она нарушила планы других людей.
Ниночка положила перед бабушкой ложку, накрыла ее старческую ладошку своей и тихо сказала:
- Не расстраивайтесь, все образуется. И дочь ваша найдется, и вы домой попадете. Зато мы теперь познакомились с такой замечательной соседкой.
- Бабушка, а ты сказку мне расскажешь? - вдруг спросила Леночка.
- Расскажу, милая, обязательно расскажу, я много сказок знаю, - отвечала Анна Ильинична, проглатывая первую ложку борща, - вот ты сейчас покушаешь, я и расскажу тебе сказку «Как язычок полюбил кашу кушать». Знаешь такую сказку?
Девочка отрицательно покачала головой, стараясь кушать быстрее, чтобы услышать сказку. Ниночка присела рядом и тихо наблюдала, как обедают два таких разных поколения людей.
Она заметила, что старушка время от времени задумывается и пристально вглядывается в Леночку, словно старается что-то вспомнить.
Потом опустит глаза в тарелку и продолжает есть. Наконец старушка доела борщ и отодвинула тарелку.
Нина встала, чтобы положить ей второе. И тут старушка заметила, что Нина совсем не ела.
- Доченька, а ты что же не кушаешь? Нас кормишь, а сама не ешь? Борщ у тебя и правда очень вкусный, - обратилась она к молодой женщине.
- А я Ивана подожду, мы всегда в выходные вместе обедаем. Целую неделю только на ужин собираемся, а уж в выходные всей семьей обедаем. У нас традиция такая. Ничего, Ваня скоро придет и пообедаем.
- Вот мы сейчас ему позвоним, что он нам скажет, может уже встретил вашу дочку, - пыталась успокоить Ниночка свою гостью, увидев, как та опять помрачнела лицом.
Но Иван ничего утешительного сказать не мог. Дочка Анны Ильиничны не появлялась, дома, куда Иван заглянул перед возвращением в парк, ее тоже не было. Он оставил в дверях записку.
Стараясь отвлечь Анну Ильиничну от грустных мыслей, Нина уговорила ее покушать немного второго и выпить сладкий чай с лимоном. Лялька давно уже покушала и ждала бабушкину сказку.
Наконец, Анна Ильинична вышла из-за стола, поблагодарила Ниночку и пошла вслед за девочкой, чтобы уложить ее спать и рассказать сказку.
Ниночка вспомнила, что в подъезде, в котором живут Анна Ильинична с дочкой, у нее есть знакомая, тоже молодая мамочка с вихрастым сынишкой Алешкой. Они познакомились на детской площадке и обменялись адресами и телефонами. Нина решила ей позвонить.
- Юля, добрый день, - дозвонилась она до знакомой, - нам помощь твоя нужна, ты же рядом живешь с квартирой Анны Ильиничны. Как кто? Бабушка такая, старенькая из 114 квартиры. Это прямо под вами? Здорово. Так вот …
И Ниночка кратко ввела подругу в курс дела. Юля удивилась поступку Ксении Петровны. Сказала, что это их соседи и отзывалась о них очень положительно. Живут вдвоем. Особых хлопот никому не доставляют. Она обещала позвонить, если Ксения Петровна появится.
И предложила обзвонить приемные пункты всех больниц, на всякий случай, может ей плохо стало где-то в магазине, или на улице. По словам Юлии, Ксения Петровна всегда как-то болезненно выглядела.
Заглянув в комнату дочки, Нина увидела, что малышка сладко спит, а Анна Ильинична дремлет сидя на стуле. Нина решительно подошла к своей кровати, закинула на покрывало мягкий пушистый плед и тронула старушку за плечо.
- Что? Пришла Ксения? Нашлась? – встрепенулась Анна Ильинична.
- Нет еще, просто я хочу вам лечь предложить. Полежите немного, отдохните. Лялька спит и вы тут рядом подремлете.
- Ну что ты, милая, мне неловко, как я спать тут буду. Не дома ведь.
- А вы не спите, просто полежите, хоть ноги вытяните и спина отдохнет, - Нина убедила старушку лечь на кровать, прикрыла ее вторым пледом и ушла снова на кухню.
Там она позвонила мужу, передала свой разговор с Юлей, соседкой Анны Ильиничны и убедила Ивана вернуться домой. Ксении Петровны не было уже более 4 часов, она должна была понимать, что так долго сидеть зимой на улице бабушка просто не может. Ну а дома ее будет караулить Юля и сразу им перезвонит, как только что-то заметит.
Иван быстро согласился с женой, потому, что погода стала портиться, да и сам он уже изрядно продрог.
Дома они обедали и тихо обсуждали создавшуюся ситуацию. Выхода из нее было 2. Попытаться оживить разряженный телефон и искать там номер Ксении Петровны, потом можно будет уже попробовать искать ее по геолокации. Ну, или начать методичный обзвон больниц и моргов, надеясь, что к этому времени Ксения Петровна все-таки вернется. Обращение в полицию станет последней точкой.
После обеда Иван занялся телефоном Анна Ильиничны. Он подобрал зарядное устройство и поставил телефон на зарядку. А сам стал выписывать адреса и телефоны приемных покоев в городских больницах. Ниночка занималась домашними делами, стараясь не разбудить дочь и дать отдохнуть Анне Ильиничне.
Телефон Анны Ильиничны зарядился, но к сожалению, в абонентской книжке было только 2 номера: Ксюша и Ксюшина работа. Оба номера были вне зоны доступа.
Обзвон приемных покоев тоже никаких результатов не дал. Правда искали молодые люди не конкретно какую-то Ксению Петровну, а женщину среднего возраста, поступившую с улицы или из магазина. Таких в этот день не было.
- Ждем до вечера и обращаемся в полицию, - решительно проговорил Иван.
- А что будем делать с бабушкой? Не на улицу ведь ее отправлять? – в раздумьях спросила Ниночка.
- Не знаю, можно было бы вызвать службу вскрытия дверей, так у нее ведь никаких документов, наверное, с собой нет. А без документов вскрывать не будут. Сомнительная операция. Ну пускай пока у нас побудет, - предложил Иван.
Он встал и пошел посмотреть, как там отдыхает их гостья.
К его большому удивлению, гостья не спала, а сидела перед маленькой Леночкой, держала ее за руку и опять пристально рассматривала ее лицо.
Иван кашлянул. Анна Ильинична вздрогнула, тряхнула головой, отгоняя нахлынувшие воспоминания, и попыталась встать со стула.
- Что случилось? Вы почему не отдыхаете? И почему все время смотрите на мою дочь, - негромко спросил он, стараясь сохранить в голосе спокойствие и доброжелательность.
- Прости, сынок, спать не могу, а дочка твоя мне нравится просто. Славная девочка.
- Нет, нет, это не просто так. Я тоже заметила, что вы в Ляльке что-то разглядеть пытаетесь. Рассказывайте, что вы задумали? – поддержала мужа Ниночка.
Анна Ильинична встала.
- Давайте выйдем, а то мы разбудим малышку и она может испугаться со сна, - старушка быстро направилась к двери.
В комнате она присела на диван и взглянула на молодую пару.
- Ну, рассказывайте, чего же вы? – не выдержал Иван.
- Не сердитесь, я не хочу девочке ничего плохого, я просто любовалась ей… и вспоминала, - взволновано ответила старушка.
- Что вспоминали, причем здесь наша девочка, говорите, не томите уже – с нетерпением просила Ниночка.
Вместо ответа старушка вздохнула и полезла к себе за воротник платья. Она достала тоненькую золотую цепочку с медальоном в виде книжечки. Затем она попыталась открыть книжечку, но старческие пальцы не слушались и все время срывались с малюсенькой защелки.
- Ниночка, помоги мне пожалуйста, - тихо попросила она.
Нина подошла, высвободила медальон из рук старушки и щелкнула замочком. Книжечка открылась на 2 половинки. Нина заглянула в книжечку и с удивлением перевела взгляд на Ивана.
- Ваня, посмотри, - почти шепотом позвала она мужа.
С одной страницы книги на них смотрела молодая женщина, чем-то похожая на Анну Ильиничну, а с другой – их маленькая дочь Леночка. Именно такая, какая она была в настоящее время.
Все замерли. После длинной паузы первым в себя пришел Иван.
- Почему фотография моей дочери в вашем медальоне? И кто эта молодая женщина там? – голос его от волнения звучал хрипло.
- Это не твоя дочь, мальчик, - после некоторого молчания так же тихо отвечала Анна Ильинична, - это моя дочь Ксения. Ей здесь 3 года.
- Это моя дочь, причем тут какая то Ксения? – слегка заикаясь, после небольшой паузы, спросил Иван.
- Это моя дочь и этой фотографии уже сорок с лишним лет, посмотри внимательно, - ответила старушка, переводя взгляд на Ивана.
Иван с Ниночкой снова и снова вглядывались в фотографии, пока, наконец, Нина не выдала вердикт.
- Фотография действительно старая. Сейчас уже другое качество у фотографий. И это заметно. А вот то, что она очень похожа на нашу девочку – загадка природы. Если только…
- Ну, продолжай, что если только, - нетерпеливо спросил Иван. Он уже и сам догадался, что хотела сказать Ниночка, но боялся произнести это вслух.
- Ваня, а кто ваши родители, – вдруг спросила Анна Ильинична, - можно мне их фотографии посмотреть?
Иван кивнул и достал из семейного альбома фотографию своих мамы и папы. На снимке была довольно молодая семейная пара, которая сидела в креслах «на берегу моря». Фото было явно постановочным и сделано где-то в фото студии.
На боковом подлокотнике одного из кресел сидел маленький мальчик, в котором можно было увидеть черты маленького Вани.
Анна Ильинична долго рассматривала фотографию, а потом спросила:
- А более поздних фотографий нет?
- Нет, - резко ответил Иван и ушел на кухню.
- Не обижайтесь на него. Мы с Ваней выросли в детском доме, его родители погибли, когда ему было 5 лет. Из родственников у него только старая тетка, но она не захотела его взять после смерти родителей и его привезли в наш детский дом. Он до сих пор помнит этот день и очень переживает за свою потерю. Это у него единственная фотография. Но он успокоится и вернется к нам.
- А твои родители? – снова спросила Анна Ильинична.
- Мои сгорели, от пьянки. И сами сгорели, и дом весь сожгли. Я чудом тогда выжила. Мне вообще было годика 3, я уже и не помню ничего, да и вспоминать не хочу. Мы выросли, встали на ноги, поженились. У нас чудесная дочурка, что еще надо?
- Простите меня, я не хотела вас обидеть. Но это сходство. Я когда Леночку увидела, чуть сознание не потеряла, думала мерещится мне уже все. И чем больше вглядывалась, тем больше видела в ней свою дочь. Это просто удивительное совпадение.
- А может и не совпадение, - машинально ответила Ниночка и вернулась на кухню к Ивану.
Иван стоял у окна и смотрел на улицу. За окном медленно, но верно надвигались зимние сумерки. И хоть время еще не подошло к своему вечернему часу, на улице было уже довольно темно. Зима. Тихо шел снег, прохожих почти совсем не было. Только собачники иногда проходили по дорожке, выгуливая своих питомцев.
- Подружка твоя не звонила? – не отрываясь от окна, спросил Иван.
- Нет, тихо пока. Может, стоит поискать в больницах уже по фамилии? – ответила Ниночка. Она подошла к Ивану и ласково развернула его к себе лицом.
- Не знаю, может и стоит. Надо спросить как фамилия у этой Ксении, - Иван поцеловал жену в щеку.
- Не волнуйся, я в порядке, - и пошел в комнату к своей гостье.
- Анна Ильинична, - начал он, - мы тут подумали, может вашей дочери плохо стало, может она в больницу попала. Давайте попробуем узнать. Вы только не волнуйтесь, я сам обзвоню больницы, только скажите как фамилия вашей дочери и год рождения.
Он видел, как испугалась пожилая женщина, как затряслись от волнения ее руки, которыми она пыталась застегнуть медальон, как напряглась ее спина.
Подошла Ниночка, она села рядом со старушкой, мягко отвела ее руки и защелкнула медальон.
- Не переживайте, я верю, что все будет хорошо. Но если дочери нет так долго, она могла ведь где-то задержаться. Давайте подумаем тогда, где нам ее искать? Я так понимаю, вы живете вдвоем?
Старушка согласно закивала головой.
- А может у вашей дочери есть мужчина? Или она могла зайти к подруге?
- Не могла, - твердо ответила старушка, - она не могла, зная, что я одна на улице. И мужчины у нее никакого нет. Теперь я тоже думаю, что с ней что-то случилось. Давайте будем искать по больницам. Я согласна.
Иван записал на листочке данные Ксении и ушел на кухню звонить в приемные покои городских больниц. Он не стал говорить, что по имени Ксения они уже искали. Не хотел зря волновать пожилую женщину.
Ниночка осталась в комнате с Анной Ильиничной. Она принесла ей теплый плед, включила негромко телевизор и достала из шкафа коробку со своим рукодельем. Уже больше недели она вышивала бисером картину знаменитой Аленушки из сказки «Сестрица Аленушка и братец Иванушка». Работа продвигалась, правда не так быстро.
- Я тоже люблю перед телевизором вязанием заниматься, - сказала Анна Ильинична, глядя на то, как быстро и ловко получается у Ниночки нанизывать малюсенькие бисеринки на иголочку.
- А что, сидишь себе, телевизор посматриваешь, а руки работают. Вот шаль своей Ксюше связала тепленькую, носочки всем навязала. А теперь еще и вам свяжу. Мне главное домой попасть. Вы уж меня извините, так неудобно получилось, - и она снова тихонько заплакала.
- Ну что вы, не расстраивайтесь, - успокаивала ее Ниночка, - все в жизни бывает. Вот найдем вашу дочь, проводим вас домой и все пойдет своим чередом.
Через некоторое время вернулся Иван. Он отрицательно покачал головой. Ни в одной больнице такой больной не было. Он даже морги обзвонил, на всякий случай, но и там пусто.
- Ну что ж, подождем до вечера, не появится, пойдем сообщать в полицию, - поделился своими мыслями Иван. Анна Ильинична тревожно посмотрела на Ивана.
- Зачем полиция? Вы что-то знаете и мне не говорите?
Молодые люди бросились ее успокаивать и в это время из другой комнаты вышла маленькая Лялька. Припухшими от сна глазками, она смотрела на взрослых и ничего не понимала.
- Мама, кто бабушку обидел, почему она плачет, - спросила девочка и сразу же забралась на диван, стала гладить Анну Ильиничну по спине, приговаривая:
- Не плач, не плач.
Силой воли Анна Ильинична заставила себя улыбнуться и обняла малышку.
- Нет, нет, никто меня не обижал, я и не плачу вовсе. Просто в глаз что-то попало.
Потом они вместе пили молоко с печеньем, потом долго играли в другой комнате, стараясь не мешать маме с папой.
Иван даже поработать на компьютере успел. А Ниночка спокойно занималась домашними делами, поглядывая периодически на то, как быстро Лялька и Анна Ильинична нашли общий язык.
На улице совсем стемнело, Иван решил сходить к участковому, посоветоваться, может он подскажет, как открыть дверь старушке, чтобы она могла попасть к себе домой.
Перед тем, как идти к участковому, он еще раз зашел в подъезд, где жила Анна Ильинична. Записки в дверях не было, а на звонок никто не открывал. Тогда он решил позвонить по телефону и набрал номер Ксении. И, о чудо! Он услышал телефонный звонок в квартире. Телефон звонил громко и было ясно слышно, что он находится там, за дверью.
Иван снова нажал на кнопку дверного звонка, стал стучать в дверь кулаком. Из квартиры не раздавалось ни звука. Зато дверь открыли соседи. Узнав в чем дело, они обещали понаблюдать за квартирой. А Иван пошел за участковым.
По дороге он перезвонил жене и все рассказал. Версии было две. Или Ксения забыла телефон дома и поэтому не может позвонить матери, или она в квартире и ей там плохо.
К счастью, участковый оказался на месте. Он воспитывал двух подростков, стращая их протоколом и рассказывая об ответственности за хулиганство.
Увидев Ивана, участковый отправил мальчишек посидеть на скамейке штрафников, была такая лавочка в кабинете у участкового, и внимательно выслушал Ивана.
- Ситуация…, - подумав, проговорил участковый, - взломать дверь я не могу, нужно постановление. Заявление о пропаже человека у вас сейчас никто принимать в полиции не будет. Слишком мало времени прошло. Но и оставить все как есть, тоже не годится. А вдруг она там действительно в помощи нуждается. Что же делать?
И он скосил глаза на подростков.
- Так орлы, на первый раз отпускаю. В другой раз будем уже разговаривать по закону. Мало не покажется. И он отпустил мальчишек домой.
- А ты давай, выводи свою бабушку, - обратился он к Ивану, -пусть она нам письменно бумагу подпишет, что разрешает вскрыть ей дверь, а я наряд полиции вызову.
Иван вернулся домой, все рассказал Анне Ильиничне и спросил, не будет ли она против, если они попробуют открыть дверь.
Старушка быстро встала, засуетилась, начала собираться, уверяла, что она совсем не против, даже если сломают дверь. Наспех поцеловала Ляльку, обещала зайти еще. И ушла с Иваном, мысленно уже выручая свою дочь.
Участковый действовал спокойно и размерено. Сначала он позвонил в дверь к соседям и попросил опознать старушку. Соседи заверили, что знают ее лично и она действительно живет в квартире 114. И даже подписали протокол опроса.
Затем он внимательно осмотрел замок, вышел на улицу и изучил окна. В это время подъехал дежурный наряд полиции. Убедившись, что телефон хозяйки действительно звонит в квартире, они решили вызвать службу вскрытия дверей. И уже через некоторое время специалисты быстро и аккуратно вскрыли замок.
Первым в квартиру вошел наряд полиции. Они включили свет и обнаружили на полу женщину. Она была без сознания и не реагировала на окружающих. В квартиру вошла Анна Ильинична. Увидев свою дочь, она стала медленно оседать на пол. Участковый и Иван, которые зашли самые последние, подхватили старушку под руки и бережно усадили ее на диван.
Иван заметил на столе сердечные капли, накапал и дал Анне Ильиничне. Полицейские пытались привести в чувство женщину. Они уже вызвали скорую помощь и выполняли все рекомендации, которые давал им врач скорой помощи.
Приехавшая бригада скорой помощи установила, что у женщины на полу сердечный приступ, оказала ей первую медицинскую помощь и, уложив на носилки, отправили сразу в больницу.
Анна Ильинична тихо плакала в уголке дивана, Иван старался ее успокоить, обещая, что все будет хорошо. Главное, Ксения нашлась, она жива, а в больнице ее быстро поставят на ноги.
Наряд полиции обошел квартиру, отметил, что скорее всего, хозяйка принесла домой пакеты с продуктами и ей стало плохо. Пакеты валялись на полу на кухне, а сама хозяйка на полу в комнате. Причем, бутылочка с корвалолом стояла на столе, значит она пыталась накапать себе лекарство.
Убедившись, что ничего криминального в этой истории нет, полицейские уехали, за ними ушел и участковый.
Но ничего этого Иван уже не замечал. Теперь пришла его очередь вглядываться в фотографию на стене. На фотографии была молодая женщина, которую он точно когда то знал. Он видел ее, даже разговаривал с ней. Только кто она? Этого он не помнил.
Из ступора его вывел телефонный звонок. Звонила Ниночка, переживала, что Ивана долго нет.
- Да, я все еще здесь, у Анны Ильиничны. У ее дочери оказался сердечный приступ и мы отправили ее в больницу на скорой помощи, - успокаивал он жену.
- В какую больницу? А мы даже не спросили, в этой суматохе я не подумал, что это важно. Как же можно теперь узнать? Молодец, правильно, еще раз позвоню в скорую, они подскажут, куда увезли больную.
Иван закончил разговаривать с женой и повернулся к Анне Ильиничне.
- Как вы себя чувствуете? Может быть, все-таки переночуете у нас?
- Нет-нет, я дома. Вдруг утром Ксению отпустят. А меня нет, она опять начнет волноваться. Ты лучше посиди со мной немного, давай чайник поставим, потом пойдешь.
Иван прошел на кухню, поднял с пола пакеты с продуктами, собрал то, что высыпалось. Потом нашел большой расписной чайник со свистком, налил воды и включил газ.
Анна Ильинична тихонько пришла на кухню.
- Ваня, там, в холодильнике, на дверце есть лекарство, в красной коробочке, достань, пожалуйста, она обессилено села на стул и стала ждать, когда молодой человек подаст ей лекарство.
Ваня нашел лекарство, взял со стола стакан и налил воды из графина, стоящего тут же на столе.
- Анна Ильинична, вам нельзя одной оставаться, вдруг тоже с сердцем плохо станет. А вам и помочь некому. Раз уж так получилось, давайте вернемся к нам. А дома записку оставим. Если ваша дочь рано утром вернется, она будет знать, где вас искать.
Старушка выпила лекарство и отрицательно покачала головой.
- Я и так вам много сегодня хлопот доставила. Давай попьем чай и я лягу отдыхать. А утром, может кто-то из вас забежит, или я сама позвоню, ты напиши мне номер телефона.
Настаивать больше Иван не стал. Закипел чайник, он заварил чай, достал вазочку с конфетами и небольшую баночку с медом. Анна Ильинична только успевала подсказывать, где что лежит.
- Такое чувство, что я уже когда то тут бывал, - вдруг проговорил Иван, видел и этот стол и этот шкаф. Даже вазочка мне кажется знакомой. Он вопросительно взглянул на Анну Ильиничну.
- Так бывает, дежавю, слышал такое слово? - ответила старушка, внимательно наблюдая за Иваном.
Они сели пить чай. Не зная, как начать разговор, Иван спросил:
- А ваша дочь, она чем занимается? У нее есть семья?
- Нет у нее никакой семьи, к сожалению. А работает она в городском архиве. Она архивариус. Тихая, спокойная работа, среди бумаг и разных справок. Она архивирует документы, даже с клиентами никак не связана, - Анна Ильинична помолчала и добавила, - уже много лет она предпочитает работать одна и по жизни идти одна. Вот только меня ей некуда девать.
- Ну что вы, я думаю, она вас любит. Да и как можно не любить свою маму?
- Расскажи мне про своих родителей, Ниночка сказала, что ты из детского дома, как так получилось? – тихо, но настойчиво попросила Анна Ильинична.
- Да мне собственно и рассказывать нечего. Я мало, что помню. Помню, что мама красивая была, а папа был очень добрый. Он мне сказки на ночь рассказывал, мы с ним в кино ходили. А потом их не стало. Разбились на машине, - Иван замолчал.
- А что же, больше у тебя других родственников не было? – продолжала свои расспросы старушка.
Иван вздохнул, качнул головой, прогоняя нахлынувшие воспоминания.
- Не было. Была какая-то мутная история с маминой сестрой. Она сразу отказалась меня забирать, хотя у нее ни детей, ни семьи не было. Так я оказался в детском доме.
А когда подрос хотел ее все-таки найти, но оказалось, что она вступила в наследство, получила все имущество родителей, все продала и уехала в неизвестном направлении.
- Так ты с ней ни разу и не виделся?
- Почему же, виделся, один раз, - тихо отвечал Иван.
- Мне когда 18 лет исполнилось, я стал тетку искать, пытался сведения в документах детского дома получить, потом в городской архив обратился.
Но там путаница какая-то получилась. Почему-то оказалось, что мои мама и папа совсем мне не родители, а просто опекуны.
Что тетка по закону доказала, что я им чужой человек и кроме нее родственников у них никого нет. Да и мне, получается, она чужой человек тоже.
Я тогда расстроился очень. Ведь была надежда какая-то. И вдруг все рухнуло. Ниночка поддержала, мы с ней с детства вместе.
- А потом я в армию ушел, Ниночка в детском доме еще оставалась, она ведь моложе меня. Когда вернулся, мы поженились. Нам квартиру дали, как сиротам. Только я с этим словом – сирота, никак смериться не мог. Ведь всю жизнь прожил с мыслью, что они были, мама и папа.
- А про настоящих родителей не пытался ничего узнать? – снова тихонько спросила Анна Ильинична.
- Нет, про них и сведений то никаких не было. Говорят, что меня мама прямо из роддома забрала. Больше я и не знаю ничего. А теперь уже и знать не хочу, - Иван опустил голову, помолчал, а потом решительно допил остывший час и поднялся, собираясь идти домой.
- Ты прости меня, старую, разбередила тебе всю душу. Я ведь к чему все это спрашиваю?
Когда-то давно случилась в нашей семье трагедия. Дочка моя, Ксения, потеряла ребенка. Сказали, что родился уже неживой. И что детей она больше иметь не может.
Она тогда чуть руки на себя не наложила, хорошо я в этот момент пришла домой пораньше.
Вот с тех пор и мерещится ей, что сынок ее живой, просто где-то отдельно живет.
Иван остановился, снова присел на стул у стола, понимал, что неспроста старушка об этом заговорила. Заинтересовался.
- Она стала по детским домам ходить, все сыночка своего высматривала. Многие думали, умом тронулась, но я то знала, что это она боль заглушить хочет. В один детский дом даже устроилась на работу. В бухгалтерию, правда, но все-таки к детям поближе. И вот однажды привела домой мальчика, - продолжала Анна Ильинична.
- Радостная вся была. Нашла, говорит, я своего сыночка, вот он, Ванюшкой зовут. А теперь я почему то думаю, что этим Ванюшкой был ты. Тебе точно было тогда лет 5. И ты все время плакал, по маме и папе своим скучал. А у нас немного успокаивался, улыбаться начинал.
- Захотела моя Ксения усыновить тебя, даже документы уже собирать стала, а ей не дают. Мужа нет, нет полноценной семьи, зарплата маленькая, да и жилплощадь не позволяет, жили мы с ней тогда в маленькой однокомнатной квартире, которая нам при разделе имущества еще с моим мужем досталась.
В общем, собрала она целую кучу справок, а мальчонку ей так и не дали, отказ пришел. Вот тогда у нее первый приступ то и случился. Долго лечилась, восстанавливалась. Из детского дома пришлось уйти.
Иван слушал рассказ старой женщины и в его памяти всплыл эпизод, когда молодая красивая тетенька приходила к ним в группу и угощала яблоками. Они были сладкими и очень вкусно пахли.
Иногда она приносила конфетки, он тогда мог припрятать несколько для своей подружки Ниночки.
А потом он ходил с этой тетей в гости, пил там чай и смотрел мультики по телевизору. Тетя была очень доброй, но он ждал своих маму и папу. А потом она исчезла.
С годами из детского сердца выветрился образ доброй тети, из памяти исчезло имя. И только вот сейчас рассказ Анны Ильиничны всколыхнул забытые детские воспоминания.
К горлу Ивана подступил ком, он ничего не мог сказать в ответ. Встал, налил себе воды из графина, сглотнул ком вместе с кучей вопросов.
- Печальная история, но может это и не я вовсе был, мало ли Ванюшек в детском доме, - проговорил он, - давайте завтра встретимся и сходим в больницу к вашей дочери, если ее не выпишут. Потом сможем еще поговорить. А сейчас уже поздно, Ниночка меня потеряла, да и переварить всю эту историю надо. Как-то так неожиданно все.
- Конечно, конечно, ты иди, я тут сама уже разберусь, - засуетилась Анна Ильинична. Она вытащила из пакета с продуктами яблоки, которые купила ее дочь, выбрала два самых красивых и протянула Ивану.
- Это для Ляльки. Славная у тебя дочка, дай бог ей здоровья и счастья.
Иван взял яблоки и услышал характерный запах, тот из детства, от яблок, которые приносила ему незнакомая тетя.
Потом они договорились о связи по телефону и походе в больницу. Иван обещал узнать, в какую больницу увезли Ксению, попрощался и тихо закрыл за собой дверь.
В кармане у него лежало душистое воспоминание далекого детства.
Дома он всё рассказал своей жене. Оказалось она хорошо помнит эту молодую женщину, которая навещала Ивана в детском доме. А все потому, что Ниночка очень боялась, что усыновят ее дружочка и останется она совершенно одна.
Помнила она и яблоки, и конфеты. Вспомнила и свою радость, когда женщина неожиданно исчезла из их жизни. Так же неожиданно, как и появилась.
А сейчас она видела, что муж взволнован всей этой историей. У него не выходит из головы фотография молодой женщины, которую он увидел у Анны Ильиничны.
Уложив Ляльку спать, супруги еще долго сидели за чашкой чая, обговаривая все события прошедшего дня, вспоминая свою жизнь в детском доме.
- Я вижу, как ты переживаешь, давай просто найдем эту женщину, проведаем ее в больнице, а как будет возможность, всё сами у нее спросим, - предложила Ниночка. На том и остановились.
Субботний выходной действительно выдался длинный и богатый на события.
Воскресное утро встретило их легким морозцем и ярким солнышком.
- Давайте будем завтракать, - весело пригласила свою семью Ниночка, - я любимые сырники нажарила, кашка для Ляльки готова, да и чайник уже вскипел.
- А что, малыш, может и правда, позавтракаем, - с улыбкой подхватил Иван, которому уже надоело смотреть с самого утра детские мультики. Это было Лялькино время. И она никому не позволяла переключать канал. Каждое утро выходного дня начиналось с любимых мультиков.
Завтрак прошел весело, с шутками и прибаутками. И уже в самом конце, когда Ниночка убирала со стола, а Иван вызвался помыть чашки, зазвонил телефон.
- Ванечка, доброе утро, простите меня, что я опять вас напрягаю, но мне сейчас не к кому больше обратиться, - послышался в трубке голос Анны Ильиничны.
- Доброе утро, Анна Ильинична, случилось что? – вежливо ответил Иван.
- Позвонила Ксения, ее пока оставляют в больнице, а у нее там даже тапочек нет. Не подумали вчера, что в больнице надо как-то переодеться. Может, вы поможете мне до больницы добраться. Я все передам. Там все равно не пускают, нужно только передачу передать.
Иван посмотрел на жену, он сразу включил телефон на громкую связь, поэтому она все слышала.
- Давай гулять с Лялькой пойдем и до больницы сами доедем. Чего бабушку утомлять, - предложила Ниночка, - и для Ляльки прогулка и Анне Ильиничне польза.
Иван передал предложение Ниночки Анне Ильиничне и договорился о времени встречи.
В больнице передачу приняли быстро, все посещения больных были запрещены, соблюдались карантинные мероприятия. Поэтому молодая семья успела еще погулять в том самом парке около дома, где Иван встретил Анну Ильиничну.
События вчерашнего дня снова и снова всплывали у него в памяти, некоторые детали проявлялись особенно ярко и заставляли самому искать ответы на множество вопросов. Поэтому он даже обрадовался, когда Ниночка предложила отнести обед старушке.
Она собрала небольшой пакет, отправила Ивана к новой знакомой, а сама пошла укладывать Ляльку на дневной сон.
На звонок в квартиру Анна Ильинична среагировала очень быстро, как будто ожидала, что к ней сейчас придут. Она обрадовалась, что это Иван, пригласила его в комнату. И даже немного смутилась, когда он предложил ей пообедать, пока все горячее.
В комнате он увидел множество фотографий, разложенных на столе и на диване. Среди них были цветные и совсем старые, черно-белые.
- Решила порядок в фотографиях навести, - ответила она на его вопросительный взгляд, - смотри, что я нашла.
И Анна Ильинична показала ему фотографию двадцатилетней давности, где на диванчике сидел светловолосый мальчуган с яблоком в руке. Он смотрел прямо перед собой, отчего взгляд казался строгий и серьезный.
- Я думаю, что это ты, - нарушила молчание Анна Ильинична. У нас сохранилась парочка фотографий с того времени, когда Ксения брала тебя в гости. Вот я их и искала. Одну нашла, а вторую никак найти не могу.
Иван всматривался в фотографию. Он узнал себя, вспомнил эту детдомовскую рубашку. Тогда все дети ходили в одинаковых рубашках, даже девочки.
- Да, это точно я, - растерянно ответил Иван. Потом спохватился.
- Вы кушайте, а я пока фотографии посмотрю, можно?
- Конечно, смотри, пожалуйста, - ответила Анна Ильинична и ушла на кухню.
Иван сел на диван и стал перебирать фотографии. На каждой из них был кусочек чужой жизни. На каких то - радостной и веселой, но больше все же грустной и серьезной.
На этой молодая симпатичная девушка с любовью смотрит на парня в военной форме. Он улыбается ей и протягивает букет полевых ромашек.
Вот молодая будущая мамочка перебирает детские вещички, малюсенькие шапочки и распашонки. Она радостно улыбается, чувствуется, что с любовью ждет своего малыша.
А вот она грустно смотрит в окно. Похоже, это больница, она стоит за окном, но даже через стекло видно, что ей не до радостей жизни.
Вот эта же молодая женщина вместе со своей мамой что-то покупают в магазине. Но радости от покупок на лице женщин не видно.
А вот они уже в этой квартире. Та, что помоложе улыбается, так же стоит у окна и рассматривает большую новую комнату. Иван узнал и квартиру, в которой он сейчас находился, и часть обстановки в квартире.
- Спасибо большое, как вкусно вы меня накормили, - с улыбкой сказала Анна Ильинична, выходя из кухни, - передай низкий поклон своей жене, она очень добрая девочка. А вот по Ляльке я уже и соскучилась. Ты приведи ее когда-нибудь ко мне, мы с ней поиграем. А вы хоть в кино или в театр сходите.
- Точно, - засмеялся Иван, - в кино не были сто лет. И хотя дома есть телевизор, но это же не поход в кинотеатр, правда?
- Анна Ильинична, а расскажите мне, что случилось с ребенком Ксении, почему его не стало.
- Ох, Ваня, это давняя и запутанная история. Мы стараемся поменьше ее вспоминать. Но если хочешь, - пожилая женщина присела на диван и стала рассказывать.
С отцом будущего малыша моя Ксения познакомилась совсем молоденькой девочкой. Только школу закончила, поступила учиться на бухгалтера. И на первом же курсе влюбилась. Да так, что света белого не видела. Быстро у них закружилось все. Он военное училище закончил и служил тут в воинской части, артиллеристом был, ждал назначения в другую часть. А тут любовь. Они на каком-то празднике познакомились, ну и встречаться стали. Он тогда у нас все вечера проводил, когда из части мог уйти.
Где-то через полгодика или чуть больше его перевели в другую часть и он должен был уехать. Ксении то еще учиться и учиться надо было, вот и договорились, что он поедет, там на месте устроится, может быть даже квартиру получит, а она пока доучивается. Переписываться будут, в отпуск обещал приехать.
Так и получилось, все вроде у них хорошо, письма друг другу писали, она училась, он служил. Даже в отпуск однажды приезжал. Ксения уже техникум заканчивала. Вот тогда все и случилось. Ребята заявление в ЗАГС подали. Потом Алексей, так звали того молодого человека, уехал в часть, должен был уже на регистрацию через два месяца вернуться.
Не вернулся. Отправили его в горячую точку. Только письмо Ксюше последнее прислал и все. Погиб парень. Узнали мы об этом гораздо позже, друг его приезжал, привез для Ксюши колечко, которое Леша там приготовил. Друг все и рассказал.
Переживала Ксения сильно, плакала постоянно. Я успокаивала, как могла, но понимала, что самый лучший лекарь – время. А тут она рассказала, что беременна, ребеночка ждет от Алексея. Посоветовались мы с ней и решили, что сможем, поднимем, вырастем. Я работала еще, Ксения тоже учиться заканчивала, на работу хотела устроиться.
Постепенно все вроде налаживаться стало. Беременность протекала легко, Ксюша стала успокаиваться, думала больше о ребенке, только иногда грустила, что не увидит он своего папку. В такие минуты всё плакала, мы ведь даже не знаем, где похоронили Алексея. Пыталась она с родителями его контакт установить, но они сразу отказались. Знать ее не захотели. Ну, да бог им судья.
А потом родился мальчик, роды прошли хорошо, врачи сказали, что ребеночек хороший, здоровенький, рост и вес в норме. Назвали мальчика Юрочкой. Я была очень рада, видела, как Ксюша мне через окно улыбалась и маленький комочек в цветастой пеленке к себе прижимала.
На третий день врач принес страшную весть. Сказал, что ночью ребенок умер. Инфекция, от которой он сгорел очень быстро. У Ксюши случился нервный срыв, ее перевели в другое отделение. И только через неделю мы смогли забрать нашего мальчика, чтобы похоронить.
Хорошо у меня подруга тогда была, пробивная такая женщина. Весь роддом на уши подняла. Ну, чтобы ребенка забрать. Так и похоронили сами, без Ксюши. Она уже потом, после долгого лечения из больницы выписалась и на могилку со мной сходила. И там на могилке она впервые сказала, что это не так, ее Юрочка жив, не верит она в его смерть. Но ведь документы…
Вот после этого Ксения моя стала сдавать. Не хотела на мир смотреть, постоянно в депрессии находилась. Я ее пыталась отвлечь, но безрезультатно. Пришло время, она на работу устроилась, но и на работе она мало с кем общалась, а после работы все домой бежала. По вечерам стала детские вещи вязать и в детские дома относить. А потом и вовсе в детский дом устроилась.
Все мечтала сына своего найти, все твердила, что он, сынок ее, где-то есть. А потом появился ты…
Иван слушал, затаив дыхание. Звонила Ниночка, но он скинул звонок, не хотел Анну Ильиничну прерывать.
Как только она замолчала, он сразу задал свой главный вопрос.
- А когда родился ваш Юрочка?
- Так летом, 20 июня и родился, сейчас бы ему уже 25 лет было. Ксения моя за это время не только повзрослела, но и состарилась. А судьбу так и не встретила. Однолюбкой оказалась. Все своего Алексея помнит. Сейчас, конечно, больше молчит, не вспоминает, но я то знаю, чувствую. Не забыла она их. Ни Алексея, ни сыночка своего.
- Странно, - подумал Иван, - я тоже 20 июня родился и мне тоже летом 25 лет исполнилось. Хотя чего же тут странного, мало ли в этот день мальчиков родилось и у всех дата одна будет. Совпадение?
Но сердцем он уже чувствовал, что никакое это не совпадение, за рассказом Анны Ильиничны стоит большая человеческая трагедия, которая каким-то образом касается и его, Ивана.
Попросив разрешение, он взял с собой фотографию и отправился домой.
- Ум хорошо, а два лучше, - думал он, - может, Ниночка что-то посоветует. Она по жизни вон какая, дотошная...
Дома его ждал воскресный пирог. С пылу с жару, ароматный, в этот раз с яблоками. Это была традиция их маленькой семьи. В детском доме всегда по воскресеньям давали сладкие булочки. И когда они поженились, договорились, что воскресные булочки или пироги должны быть и у них.
Ниночка так научилось их вкусно готовить, что Иван часто отказывался даже от обеда, ожидая свежую выпечку.
Вот и сегодня, они сели всей семьей пить чай с пирогом, рассматривали принесенную фотографию, вспоминали свое детство. Маленькая Леночка, почувствовав настроение родителей, сначала внимательно слушала их воспоминания, а потом убежала играть к своим куклам.
- Что делать собираешься? – спросила тихо Ниночка, положив свою маленькую ладошку на руку мужа.
- Не знаю. Неожиданно все это. Ну, вообразила женщина, что ее ребенок не умер. Стала искать. Но ведь она получила официальные документы и тело новорожденного.
Не совсем она, но мать ее, единственная родственница. Хотя тоже интересный вопрос, почему тело родственникам отдали, без родной матери. Они ведь его и похоронили по закону. Тут явно все чисто.
Иван размышлял, разговаривая сам с собой, Ниночка тихо сидела и слушала, не пытаясь высказать свое мнение. Она знала, что в такие минуты Иван должен выговориться, а потом можно и возражать.
- У меня ведь были мама и папа, я их не придумал, они действительно погибли в тот роковой день, когда поехали по делам. А меня у соседей, с бабушкой оставили. Я даже помню, что эту бабушку тоже звали Ниной. Старенькая была, а руки были мягкие и добрые.
Я может и к тебе так быстро привык, что ты тоже Ниной была, - Иван улыбнулся и посмотрел на жену.
- Ага, бабушкой, - рассмеялась Нина.
- Не смейся, бабушка Нина была хорошая и добрая, меня родители часто у нее оставляли, если куда-то надо было ехать. Мама не любила меня с собой брать, хотя папа иногда и хотел.
- Слушай, а давай съездим к этой бабушке, вдруг она жива еще. Маленьким ведь все люди чуть в годах старыми кажутся. Ты адрес свой помнишь? Да он и в документах твоих есть, - Ниночка уверенно смотрела на мужа, как будто знала, что от такого предложения он не сможет отказаться.
- Адрес помню, мы ездили туда, когда про наследство все узнавали. Только там чужие люди живут.
- Чужие - это в вашей квартире, а ты говоришь про соседей. Вдруг кто-то да есть из старожилов. Подумаешь 20 лет прошло, люди в одном доме всю жизнь прожить могут. От рождения, до смерти. Попробовать узнать всегда можно. Мы тогда так и не довели это дело до конца. Тебе 18 лет исполнилось, помнишь, ты узнал, что тетка все продала, весь обиделся и в армию пошел. Так это все и заглохло.
- А что там узнавать? С теткой судиться я все равно не буду, в память о моих родителях. Пусть все будет на ее совести. Меня, конечно, волновал вопрос, почему это по документам выходило, что они мне не папа и мама, а опекуны? Я ведь и фамилию отца ношу, и отчество у меня по его имени. Но раз мне ничего по закону не положено, нечего и грязь месить.
- А я бы сходила. Заодно бы узнала, почему это Ксения решила, что ты ее сын? Или просто понравился. Взять тебя не разрешили, она и отказалась от этой затеи. Непонятно все это.
Иван поблагодарил жену за вкусный пирог и ушел в комнату. Нина стала убирать со стола, понимая, что мужу надо остыть, подумать, осмыслить. Столько неожиданных событий.
И за каждым из них своя тайна, скрепленная печатью. Документы то на все про все в порядке. С подписями и печатями. Она сама их видела много раз.
Воскресный день завершился вполне обыденно, разговоров на тему Ваниной родословной больше никто не заводил. Уже перед ужином Иван позвонил Анне Ильиничне и сказал, что зайдет в понедельник за передачей для Ксении и сам увезет все это в больницу. Да и фотографию вернет.
С молчаливого согласия Ниночки, Иван всю неделю возил передачи в больницу, иногда Анна Ильинична вкладывала в пакет записочку. Он оставлял все это в приемном покое и возвращался домой. Пару раз они ездили вдвоем с Ниной, оставляя маленькую Леночку с бабой Анечкой, как ласково называла ее девочка.
В пятницу Иван, наконец, решился.
- Давай завтра оставим Ляльку у Анны Ильиничны и сходим к этой древней старушке-соседке. Знаешь, я проходил мимо, у них в квартире горел свет, мне показалось, что я узнал шторы, которые были у нее дома еще тогда, когда я там часто бывал.
- Хорошо, обязательно сходим, тем более, что на следующей неделе выписывают уже и Ксению. Тоже можно будет поговорить.
В субботу испортилась погода. Всю ночь мела легкая поземка, а к утру ветер стих, зато снег стал падать большими пушистыми хлопьями. Вокруг стало все бело и немножечко сыро. Из-за сильного снегопада прогулку с Лялькой пришлось сократить. Зато в гости к Анне Ильиничне она бежала со всех ног. В квартире у бабушки Ани было тепло и пахло свежеиспеченными блинами.
Оставив девочку, Иван и Ниночка быстро доехали до другого конца города, где в спальном районе стояли обычные пятиэтажки в окружении деревьев в зимних шубках.
К одной из таких пятиэтажек решительно направился Иван. Домофона в подъезде не было, поэтому войти и подняться на третий этаж было делом пяти минут.
А вот у нужной двери Иван замешкался, заволновался. Ниночка подняла руку и решительно нажала на кнопку звонка.
- Кто там? - спросил детский голос.
- Нам бы бабушку Нину, можно ее позвать, - вежливо попросила Ниночка.
- Бабушка спит, а больше никого нет, а чужим мама не разрешает дверь открывать, - ответил детский голос.
- А где твоя мама и когда придет?
- Я не знаю, сейчас спрошу у бабушки, - и они услышали удаляющийся топот детских ножек. Иван улыбнулся.
- Бабушка спит, но я сейчас спрошу.
Снова раздался топот.
- Сейчас она с вами поговорит, а вы не бандиты, я вот в глазок посмотрю, - послышался шум придвигаемой табуретки или какой-то подставки.
- Павлуша, не загораживай дверь, я уже иду, - прозвучал старческий голос.
- Кто там? – теперь этот вопрос задала бабушка.
- Я Иван, мальчик Ваня Березин, мы жили тут с родителями 20 лет назад. Вы меня не помните? – голос Ивана задрожал от волнения. Он невольно оглянулся на дверь, когда-то ведущую в его квартиру.
Щелкнул замок и в проеме двери показалась старенькая женщина. Она была такой худенькой и маленькой ростом, что вполне могла бы сойти за подростка. Хотя весь вид ее говорил о солидном возрасте.
- Как же не помню, я еще, молодые люди, маразмом не страдаю, - строго ответила старушка, вглядываясь в Ивана, - только вот по внешности то уже и не угадаю. Вон какой вымахал.
- Ну, проходи, коль пришел, видно надобность важная привела. А это кто с тобой? – старушка отошла от двери, пропуская их в тесную прихожую.
- Баба Нина, это моя жена, Ниночка, она такая же добрая, какой были и вы, - решил польстить старушке Иван.
- Не подлизывайся, столько лет ни слуху, ни духу, а теперь добрая. Что, правда Ниночкой зовут? – обратилась она к девушке. Та кивнула головой.
- Давайте, заходите уже, не стойте в коридоре. А это Павлуша, правнук мой, внучка в магазин побежала, скоро придет.
Она медленно прошла к дивану и села, руками показала на стулья, куда сели Иван с Ниночкой.
- Женился, значит. И дети есть? – начала расспрос старушка.
- Есть, дочка, зовут Леночка, ей сейчас 3 года, мы ее тоже у соседей, у бабушки одной оставили. Вот и вспомнили, как меня когда-то родители здесь, в этой комнате оставляли.
Иван огляделся. В комнате мало, что поменялось. Много, что состарилось. Он сразу вспомнил и этот диван, и круглый стол посередине и даже шторы, за которыми он любил прятаться.
Старушка заметила, как он оглядывается.
- Да, все на своих местах, вот помру, все им достанется, и она кивнула на мальчика лет пяти, играющего в уголочке с машинами, - пусть потом меняют, выбрасывают, что хотят, то и делают.
Тетка то твоя, когда квартиру продала, много чего повыбрасывала, видать ничего не надо было. Получила денежки, только ее и видели.
- А вы помните, как все это было? Мы ведь за этим и пришли. Хочу все-таки узнать, что тут случилось? Почему я в детском доме оказался?
Иван опять заволновался. Даже стал немного заикаться
- Павлуша, отведи тетю на кухню, покажи, где у нас чайник ставят, - попросила старушка мальчика.
Ниночка послушно встала и пошла за мальчиком на кухню.
- Что ж через столько лет то бередить. Или действительно так все знать хочешь?
Иван утвердительно кивнул.
- Ну, слушай, коли так. Много лет прошло, теперь уже поди можно и рассказать. Не с собой же в могилу чужие тайны уносить. Хотя, если бы не пришел, так бы и унесла. Искать тебя бы не стала.
Тетка твоя права была, не родной ты сын у родителей был. Не могла твоя мамка детей иметь. Как не понесет, все скидывает. И лечилась, и в больницах лежала, а всё без толку. Вбила она себе в голову, что хочет ребеночка усыновить, но только, чтобы обязательно новорожденного, да здоровенького. Я тогда в перинатальном центре работала, так она все интересовалась, бывают ли такие случаи.
- Бывают, - говорю, - иногда непутевая мамаша от ребеночка отказывается или так бросает, да сбегает. А дите нормальное, здоровое. Его сначала в больничке держат, а потом в дом малютки отдают. Там и усыновит кто. На новорожденных спрос большой, да очередь.
- Стала она меня просить поспособствовать, значит. А я не могу, я не по этой части, там же и справки, и документы нужны. И все с печатями, из разных мест. Уж каким образом она смогла не знаю, только однажды приходит, веселая такая.
- Всё, говорит, скоро я мамой буду, нашлась такая, которой ребенок не нужен. Договорились мы. Сейчас с врачом контакт налаживаю, чтобы все как по маслу прошло.
Смотрю, она одежду поменяла, стала широкое носить, живот вперед выпячивать, вроде беременная. Потом и вовсе в санаторий уехала, месяца два-три ее не было. А уж оттуда с ребеночком вернулась. Вот тебя как раз домой и принесла.
- Папка твой такой счастливый был, души в тебе не чаял, все к твоему приезду из роддома подготовил, даже ремонт сделал.
- Но только маме твоей быстро надоело в хорошую мать играть. Она тебя мне оставит, когда я не на дежурстве и уезжает, то в парикмахерскую надо, то в бассейн, фигуру поддерживать. Деньжат мне подкинет, конечно. А я что, зарплата маленькая, а тут все-таки помощь. Тоже ведь две дочери росли. Одеть-обуть надо было.
- Отец то твой работал много, как же, в семье прибавление, надо обеспечивать. Домой поздно приходил, а мать к тому времени дома уже, вся устала. Хоть ты и спокойным рос, зря не плакал, кушал хорошо, да спал много.
Однажды вернулась она, слышу с запахом. Говорит, в ресторане с подружками были, отмечали там что-то. Села у меня чай попить, да видно уж терпеть не могла, все и рассказала. Что зря она все это затеяла, у хорошей женщины ребеночка отняла. А оказывается, ей самой никакой ребенок не нужен, да боялась, что муж бросит.
Вернулась Ниночка с чаем, поставила перед бабушкой кружку.
- Павлуша сказал, это ваша кружка, вам с сахаром или с конфеткой?
- Не надо, дочка, садись, послушай тоже, а я так чай похлебаю, горяченький. А ты себе и Ивану налей, пейте, там и сахар, и конфетки.
- Спасибо, мы не будем, вы рассказывайте дальше, - попросил Иван, боясь, что старушка передумает и прервет свой рассказ.
- Так вот, оказалось, что эта непутевая, с которой у нее договор был, родила мертвого ребенка. Что уж там было, я не знаю, но ребенок задохнулся во время родов.
А двумя днями раньше, другая девушка родила здорового мальчишку. Вот врач и пошел на такую хитрость. Он сказал девушке, что ребенок внезапно умер и отдал её ребенка, тебя значит, твоей новой мамке.
Непутевую как-то нигде не регистрировали, она полежала пару дней и ушла.
А девушке уж потом выдали умершего ребенка, чтобы похоронили честь по чести. Так ты и оказался в семье Березиных. И сам стал Ваней Березиным.
С документами никаких проблем не было, сестра твоей матери, эта самая тетка, в ЗАГСе работала, так что выдала все как надо, тем более и справка из роддома была. Это уж потом оказалось, что она сразу ухитрилась и Свидетельство о рождении выписать и документы на опекунство. Все там у нее схвачено было.
Я сначала радовалась за тебя, в хорошую семью попал, надеялась, что проснутся материнские инстинкты у мамашки твоей. Отец то вон как старался. Да только все напрасно.
Она все больше хотела свободы, рано тебя в детский сад отдала, хотя сама ни дня не работала. А иногда и забрать забывала. Неслась туда уже перед самым закрытием.
Тетка твоя, сестра ее, стала тут часто появляться, все у них дела какие-то. Тебя тогда частенько у меня оставляли.
Воспитатели стали отцу жаловаться, в доме начались скандалы. Вот однажды она ему в сердцах все и высказала. Где тебя взяла и что хочет тебя в детский дом отдать. Не нужен ты ей.
Отец рассердился сильно, посадил ее в машину и поехали вроде как в роддом, искать данные твоей настоящей матери. Но то ли сердце у него остановилось, то ли с управлением не справился, только врезались они на всей скорости в большой бетонный забор где-то в промзоне. Сразу оба и погибли.
- Вот тогда тетка то с документами об опекунстве и появилась. Вроде ты чужой и она единственная наследница.
Я пыталась было, что-то милиционеру рассказать, приходил тогда один, спрашивал все, но кто ж слушать будет. Это ж надо заниматься. А тут документы все в порядке, произошел несчастный случай. И дело с концом.
Старушка остановилась, стала пить чай мелкими глоточками. Ниночка видела, как окаменел от услышанного ее Иван, как текли по его щекам слезы, а он их не замечал. Сидел и смотрел в одну точку.
Послышался звук открываемой двери.
- Мама пришла, - Павлушка бросился в прихожую.
- Мама, а у нас гости, дядя Иван и тетя Ниночка, иди скорее, посмотри, они к бабушке пришли.
В комнату прошла молодая женщина.
- Здравствуйте, - доброжелательно поздоровалась она, - и замолчала, почувствовав напряженность обстановки.
- Павлуша, ты чего же гостей чаем не поишь, конфетами не угощаешь, - обратилась она к мальчику, пойдем на кухню, поможешь мне, я как раз вкусное угощение купила.
Как только молодая женщина скрылась за дверями кухни, Иван встал, подошел к старушке, крепко ее обнял.
- Спасибо вам, бабушка Нина, здоровья крепкого и сил. Можно мы еще зайдем. С дочкой моей, Леночкой?
- Заходи, соколик, все вместе приходите, я буду рада. Она ведь мне тоже получается как правнучка будет. Я тебя то часто вспоминала. Заходи, буду ждать.
Иван повернулся и пошел в прихожую. Из кухни выглянула внучка бабушки Нины.
- Куда же вы, сейчас мы вас угощать будем.
- Спасибо, - с улыбкой ответила Ниночка, - нам пора, но мы еще зайдем. Обязательно.
- Да, пора нам, - повторил за ней Иван, - нам еще в больницу надо, маму навестить.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Нет комментариев