Заметьте, мы же когда приходим в храм, поем херувимскую, мы говорим "всякое ныне житейское отложим попечение". Происходит такая интересная вещь. Я прихожу в храм, а я весь задавлен своими мыслями. Допустим у меня 24 проблемы и я думаю, как я все это буду решать, а мне надо служить. И я прихожу и думаю, ну как, как? Когда мы поем херувимскую, я думаю, как же я это все отложу, а куда оно денется, оно же как-то не решится без меня? Оказывается, если я и ты и он и все мы, ради Бога, как говорил святой Игнатий (Брянчанинов), мечом веры отсекаем от себя всякую житейскую печаль, всякие мысли о житейском на литургии и думаем только о Боге, то именно в это время, Бог думает только о нас. И мы ре
Многие из нас, верующих в Бога, когда умрут, будут очень опечалены, потому что Царствие Небесное перед их носом затворится. Они будут стучать и говорить: Господи, ну как же так? Куличи мы пекли? Пекли. Яйца красили? Красили. Пост, ну не всегда, но иногда-то соблюдали? Соблюдали. Раз или два раза в году причащались? Причащались. Молитвы хоть изредка читали? Читали. Родителей в церкви поминали? Поминали. Все вроде делали. Почему же Царствие Небесное закрывается? А Господь скажет: Я вас не знаю даже, кто вы есть. Почему же Господь не знает, ведь Он вездесущ? Да потому, что познать можно только, войдя внутрь, а внутри-то у нас и не было Царствия Небесного, внутри-то у нас и не было благодати Бож