Она испытывала такое счастье, и такую же удивительную грусть. В искренности его голоса сомневаться было нельзя. Грусть означала: мы далеко друг от друга. Счастье означало: мы вместе. Грусть была формой, счастье - содержанием. Счастье наполняло пространство грусти.
Жизнь, которая не повторяется, подобна тени, она без веса, она мертва наперед и как бы ни была она страшна, прекрасна или возвышенна, этот ужас, возвышенность или красота ровно ничего не значат.
Нет никакой возможности проверить, какое решение лучше, ибо нет никакого сравнения. Мы проживаем все разом, впервые и без подготовки. Как если бы актер играл свою роль в спектакле без всякой репетиции. Но чего стоит жизнь, если первая же ее репетиция есть уже сама жизнь.
Мы никогда не можем знать, чего мы должны хотеть, ибо проживаем одну - единственную жизнь и не можем ни сравнить ее со своими предыдущими жизнями, ни исправить ее в жизнях последующих.
Быть в близких отношениях с женщиной и спать с женщиной - две страсти не только различные, но едва ли не противоположные. Любовь проявляется не в желании совокупления, но в желании совместного сна.