«Я жить хочу! - кричит он, дерзновенный.
Пускай обман! О, дайте мне обман!»
И в мыслях нет, что это лед мгновенный,
А там, под ним - бездонный океан.
Бежать? Куда? Где правда, где ошибка?
Опора где, чтоб руки к ней простерть?
Что ни расцвет живой, что ни улыбка, -
Уже под ними торжествует смерть.
Слепцы напрасно ищут, где дорога,
Доверясь чувств слепым поводырям;
Но если жизнь - базар крикливый Бога,
То только смерть - его бессмертный храм.
Так странно, оглядываясь в прошлое, вдруг понимать, что через твою жизнь прошли ни один и не два человека, а целые десятки и сотни людей. Кто-то из них задерживался надолго, а кто-то едва успел коснуться твоей руки… Кому-то не досталось даже твоего взгляда, а у кого-то на губах осталась сладость от тысячи твоих поцелуев…
Так странно, оглядываясь в прошлое, вдруг понимать, что ты всегда хочешь быть лучше, честнее, справедливее и добродушнее, а в итоге все равно находятся те, кому ты перешел дорогу. Тебе хочется делиться с людьми радостью, а люди завидуют, тебе хочется плакать, а люди начинают считать тебя слабым. Так странно, оглядываясь в прошлое, вдруг понимать, что большинство из нас умеют
Уходят люди, умирают звезды...
И в свете звезды текут мои слезы,
И холодно, холодно мне
Гореть в этом вечном огне.
Если грусть была бы водой,
Я давно бы стала океаном.
Мне всегда комфортно одной,
Моя жизнь наполнена самообманом.
Будто на мир разлили кровавую краску,
И он стал похож на страшную сказку!
И не существует никакой любви...
Ведь наш мир давно прогнил в лужах крови!
Уходят люди, умирают звезды,
И в свете звезды текут мои слезы.
Вы скажете сплю? Вы будете правы.
У грустных тоже есть свои нравы.
Была война. Хотя, войной её не назовёшь.
Была резня. Резня, и без разбора.
Если ты убиваешь, то ты не живёшь.
Не стереглись тогда войска позора.
Тогда Ишвар почти был истреблён.
Алхимики – виной всего в тот раз.
Они не хотели. Никто не хотел.
Они лишь выполняли приказ.
Приказ «уничтожить» прогремел как гром.
Но нету места и времени слезам.
- Солдаты. В бой мы завтра пойдём…-
Тихо молвил старый капитан.
Детей было жалко. Они же безвинны…
И женщины тоже…За что же их так?!
Опустились в то время многие чины.
Оставался в строю лишь последний дурак.
Но всё же много было солдат.
И ночью ревели, не могли спать.
- Чего не ушёл-то? Ты сам виноват…
Но было уж поздно что-либо менять.
На душу взяли