Когда тебе за шестьдесят, Не важно, что там говорят, Кто что подумал за спиной, А важно, кто сейчас со мной, Кто — близкий друг, а кто — чужой. И кто предать рад за спиной, Совсем не важен сплетен круг, А важно, чтоб был рядом друг. Не важен писк последней моды, Важней условия погоды, И в сумке зонт, на шее шарф. За шестьдесят так много прав: Имеешь право просто жить, И не в обязанность дружить, И выпить кофе не спеша С тем, к кому тянется душа, Не хочешь — можешь не звонить, Дежурных фраз не говорить. Жизнь хороша за шестьдесят, Не лезут в душу все подряд, Там только те, кто точно друг, Пусть небольшой остался круг, Но он надёжней, чем скала. Так пусть седеет голова,
Всё проходит в этом мире, снег сменяется дождём, всё проходит, всё проходит, мы пришли, и мы уйдём. Всё приходит и уходит в никуда из ничего. Всё проходит, но бесследно не проходит ничего. И, участвуя в сюжете, я смотрю со стороны, как текут мои мгновенья, мои годы, мои сны, как сплетается с другими эта тоненькая нить, где уже мне, к сожаленью, ничего не изменить, потому что в этой драме, будь ты шут или король, дважды роли не играют, только раз играют роль. И над собственною ролью плачу я и хохочу, по возможности достойно доиграть своё хочу - ведь не мелкою монетой, жизнью собственной плачу и за то, что горько плачу, и за то, что хохочу. Юрий Левитанский
Нам не позволено любить. Всё, что с тобою связано, Мне строго – настрого забыть Судьбой моей приказано. Но помню я всему назло Любви часы беспечные, И встречи памятной число Моё. На веки вечные! И низко стелющийся дым С мерцающими искрами, И поле с деревом седым Под облаками низкими… Вагон, летящий в темноту, Покачиванье мерное… И гаснут искры на лету, - Ты помнишь их, наверное? Так каждый миг, и час, и год Мои.. На веки вечные, Пока наш поезд не придёт На станцию конечную! Вероника Михайловна Тушнова