Тамара Кузнецова-Аслезова

Сентябрь 2000-го, Москва. Мужчина 29 лет умирает от тромбоэмболии. Газеты молчат. Телевидение тоже. Странно — ведь в начале восьмидесятых его имя гремело по всему Союзу. Восьмилетний Паша Коноплев обрабатывал данные в Астрономическом институте. В десять стал автором научной публикации. В четырнадцать программировал игры на БК-0010, когда большинство советских людей компьютер видели только в кино. Куда исчезают вундеркинды, когда перестают быть сенсацией? И почему государство, которое так любило хвастаться юными талантами, бросило их один на один с реальностью? Восьмидесятые годы в Советском Союзе — время культа одаренности. После запуска Спутника и успехов советской науки страна искала новых Королевых и Ландау. Открывались специализированные школы при университетах, создавались олимпиады, газеты охотились за историями о детях-гениях. Система работала четко: выявить талант, ускорить обучение, перепрыгнуть через классы. Главное — быстрее, выше, умнее. О последствиях никто не думал. 1963