Светлана Апасеева

Телефонный звонок раздался среди ночи, когда Вероника уже давно спала. Сон был тяжёлым, тревожным — казалось, будто она вновь осталась одна в своей маленькой комнате в общежитии, где стены давили, а запах дешёвой еды из соседней комнаты преследовал её даже во сне. Она проснулась резко, словно от толчка, схватив телефон дрожащими руками. — Алло? — голос был хриплый, сонный, почти незнакомый. — Ника, здравствуй... Это я, твоя мама. Сердце сжалось. Даже сейчас, спустя годы, одно слово «мать» вызывало в ней бурю эмоций. Тревога, гнев, страх — всё смешалось в один клубок, который словно вырвался наружу вместе с её дыханием. — Что случилось? — спросила она, стараясь говорить спокойно, хотя внутри всё кипело. — Мне тут врачи сказали... Подозрение на рак. Худею сильно, да и самочувствие плохое. Вероника молча слушала, сжимая трубку телефона. Ей хотелось закричать, спросить, почему именно теперь, после всех тех лет, когда мать бросила её одну, теперь ей звонят? Но она сдержалась. Вместо этого

В два часа ночи мама сидела на кухне и курила. Николай тихо прокрался мимо неё, стараясь не шуметь — он знал, что ей сейчас лучше не мешать. Мама была погружена в свои мысли, а её взгляд блуждал где-то далеко за окном. За три дня до свадьбы сына она снова сорвалась, и теперь, когда он пытался собраться с мыслями перед важным днём, состояние матери было последней каплей. Мама давно уже перестала быть той женщиной, которую Николай помнил в детстве. Её алкоголизм превратился в хроническое заболевание, которое пожирало всё вокруг себя, включая семью. — Ты куда? — вдруг спросила она, даже не повернув головы. — Да так, мама... В туалет, — ответил я, пытаясь скрыть раздражение в голосе. Она хмыкнула и продолжила курить. Николай понимал, что разговор неизбежен, но предпочёл бы отложить его хотя бы до утра. Но видимо, судьба решила иначе. — Знаешь, сынок, — начала она, медленно поворачиваясь ко мне, — я тут подумала... Её голос был тихим и дрожащим, словно мать пыталась удержать слёзы.