Я убит подо Ржевом,
В безыменном болоте,
В пятой роте, на левом,
При жестоком налете.
Я не слышал разрыва,
Я не видел той вспышки, —
Точно в пропасть с обрыва —
И ни дна ни покрышки.
И во всем этом мире,
До конца его дней,
Ни петлички, ни лычки
С гимнастерки моей.
Я — где корни слепые
Ищут корма во тьме;
Я — где с облачком пыли
Ходит рожь на холме;
Я — где крик петушиный
На заре по росе;
Я — где ваши машины
Воздух рвут на шоссе;
Где травинку к травинке
Речка травы прядет, —
Там, куда на поминки
Даже мать не придет.
Летом горького года
Я убит. Для меня —
Ни известий, ни сводок
После этого дня.
А. Твардовский
Сирень замешкалась. Она
Ещё не отцвела.
Сирени влажная стена
Сиренева, бела.
Бела, сиренева. В росе
И листья и цветы.
День долог в средней полосе.
Я счастлива. А ты?
Давай помешкаем с тобой.
Нам некуда спешить.
Под этой сенью голубой
Давай неспешно жить.
И под сиреневым кустом,
В его густой тени
Давай подумаем о том,
Что бесконечны дни.
Л. Миллер
Глаза открыла и лежу,
Лежу, мгновеньем дорожу.
Лежу и дорожу мгновеньем -
Его теплом, лучом и пеньем.
Ценить мгновение учусь,
Чтоб, если даже закручусь,
То всё же помнить: мчится мимо
Мгновенье, что неповторимо.
Л. Миллер