Олег Азаров

РИЖСКИЙ ОМОН

Рижский ОМОН — в любом милицейском спецназе знают его многострадальную историю. Историю про то, как небольшая группа милиционеров из отряда особого назначения не подчинилась требованиям «новой латвийской независимости», и с оружие в руках решила бороться до конца «за СССР».
В январе 1991 года вся милиция Латвии приняла присягу новой власти и превратилась в национальную полицию. Все, кроме Рижского ОМОНа. Омоновцы Риги решили бороться за Советскую власть.
Несколько десятков офицеров рижского ОМОНа захватили отделение милиции в столице Латвии. На следующий день ими был захвачен местный факультет Минской высшей школы МВД, откуда бойцы унесли 42 автомата, 215 пистолетов, пять пулеметов, четыре снайперские винтовки, два гранатомета и боеприпасы.
18 января Министр внутренних дел Латвии Алоис Вазнис выслал в МВД СССР свой приказ о том, что по бойцам ОМОНа, которые приближаются к объектам МВД Латвийской Республики ближе 50 метров, разрешено открывать огонь на поражение.
Правительство Латвии находилось в состоянии шока, СМИ сеяли тревогу у населения. Самым удивительным было то, что ни одно боевое соединение Латвии не было в состоянии расправиться с маленьким отрядом Чеслава Млынника, не изменившего вместе с десятками своих товарищей данной присяге.
В Риге начали формироваться народные дружины для защиты новой власти. Русские офицеры, решившие с оружием в руках исполнить свой долг, стали главной проблемой независимой республики. 20 января был обстрелян пост ОМОНа в Доме печати. Недалеко от места происшествия бойцами отряда был задержан микроавтобус «Латвия», находящиеся в нём члены особого отряда дружинников были избиты и доставлены на базу ОМОНа. В микроавтобусе, по словам бывшего руководителя московской следственной группы В. Костырева, были обнаружены холодное оружие и боеприпасы.
Омоновцы повезли задержанных на четырёх машинах сопровождения. Как только конвой въехал на площадь, где находились прокуратура, МВД Латвии и министерство строительства, начался шквальный огонь по машинам на открытой местности. В ответ пятнадцать «черных беретов» буквально взяли министерство на абордаж, разоружив при этом около сотни охраняющих его боевиков Народного фронта. Погибают пятеро рижан. Чьи пули их сразили в потемках – неизвестно. Прекрасно понимая, к каким последствиям может привести ночной бой в городе, милиционеры под огнем отступают к своему штабу, ощетинившемуся кольцом бетонных блоков, дзотов и штабелей мешков с песком. Потерь у ОМОНа нет.
К весне того же года уже все прибалтийские государства официально объявили о своей независимости, давление на последнее верное советской конституции соединение все усиливалось. В течение лета ОМОН вступал в столкновения с отдельными соединениями МВД Латвии. Это не мешало бойцам спокойно ездить по улицам (правда с пулеметом наперевес), будто они просто несут патрульную службу.
Развязка наступила 19 августа 1991 года. В Москве захватил власть кремлевский ГКЧП во главе с вице-президентом Геннадием Янаевым. Борис Пуго, выйдя на прямую связь с Чеславом Млынником, поставил перед рижским ОМОНом задачу: восстановить советский правопорядок в столице Латвии. Приказы офицеры не обсуждали. За двое суток омоновцы разоружили батальон латышских ополченцев, заняли столичный телеграф и здание МВД. Без сопротивления и людских жертв.
Напуганное московской заварухой руководство Латвии скрывалось в подвальном бункере бомбоубежища. В тот момент вся полнота власти в Риге принадлежала отряду милиции специального назначения. В течение трех суток бойцы ОМОНа организовывали и несли на улицах Риги службу: патрулировали, поддерживали общественный порядок, охраняли телецентр, Дом печати, прокуратуру, другие объекты государственной важности.
СССР уже расползался по швам, политики делили власть, а в Риге кучка людей в черных беретах пытались сохранить территориальную целостность страны. Они держались до последнего. Их объявили вне закона, их посты и колонны обстреливали, их жен насиловали местные «патриоты». Они держались до последнего.
После провала ГКЧП руководство отряда сожгло все секретные документы и отряд решил пробиваться на территорию России.
Начались переговоры, омоновцы окопались на своей базе. Им предлагали сдать оружие и бронетехнику под гарантии пропуска в Россию по одному. Они отказались.
Начались переговоры, омоновцы окопались на своей базе. Им предлагали сдать оружие и бронетехнику под гарантии пропуска в Россию по одному. Они отказались.
Только полным составом, вместе с семьями, с бронетехникой, оружием и амуницией. Латвийское правительство предложило отряду добираться колонной до Пскова, по пути стягивая войска и полицию для удара по мятежникам.
Они отказались. Только на военно–транспортных самолетах, полным составом, с бронетехникой, оружием и семьями. Бойцам предлагали сдать руководство отряда, а остальным расходиться по домам. Они отказались.
И Латвия пошла на уступки. Вскоре 14 военно–транспортных самолетов, груженых техникой и людьми взмыли в небо. У Латвии не было своих сил ПВО. Россия также не горела особым желанием принять у себя вооруженный милицейский отряд. После долгих раздумий МВД РФ решило отправить Рижский ОМОН на дислокацию в Тюмень, подальше от больших городов.
«Мы вернемся!» – было написано на броне БТРов Рижского ОМОНа. Они так и не смогли вернуться обратно в свою страну...