- Там девочку новую привезли... Замызганная-я-я! Ещё и вшивая, говорят! Фу! - Лена сморщила аккуратный носик, - Ну где они только таких собирают, Мария Николаевна?
- А везде собирают, Лена... Везде где детки мамкам не нужны...
- Ну не знаю... Уж очень они... Противные что-ли...
- Сама ты противная, Лена! - тётя Маша нахмурилась, - И вообще, ты зачем в детский дом пришла работать? Ты что думала, что здесь рай на земле? Это детский дом, Лена! Не клуб ваш и даже не дискотека! Детский дом! Понимаешь?
- Понимаю, - Лена надула губы, - И если уж хотите знать то я здесь не по своей воле! Мне практику пройти надо, а если не пройду то отец помогать не будет! Так и сказал!
- А-а-а! Вот о
Каждое лето мы с Аленкой жили у бабушки в деревне. Но тетя Катя, у которой не было своих детей, тоже хотела изведать счастья материнства и заодно дать бабушке отдохнуть, поэтому забирала нас к себе на неделю-другую. Хотя бабушка всегда говорила, что ей не надо отдыхать от нас, она и с нами отдыхает. И это чистая правда. Ведь когда бабушка устает и ложится подремать, мы всегда помогаем ей отдохнуть, обмахивая ее веником, чтобы ее не разбудила никакая муха. Правда, однажды мы уронили веник ей на лицо, и бабушка, вскочив, как ошпаренная, заголосила: «А? Кто?» Но мы ее успокоили, что это всего лишь мы, и она сразу же успокоилась.
Погостив у тети Кати недельку-другую, мы удовлетворяли ее потребн
Ирина Ивановна радовалась. Её давнишняя мечта стала явью. Выйдя на пенсию, она купила домик в тихой деревеньке недалеко от своего родного города. Деревню выбирала долго и дотошно. Хотелось спокойствия, красивой природы. И чтобы речка была небольшая, и грибной и ягодный лес поблизости.
Всё так и сложилось. Дом достался на пригорке, около окон росла большая берёза, а чуть сбоку клён.
Ирина Ивановна была счастлива. Она перевезла необходимые вещи, сдала в городе квартирантам своё жильё и начала устраиваться на новом месте. Была ранняя весна. Первые дни Ирина даже спать не могла от волнения.
- Открою глаза, а я в деревне! Сразу встаю, петь начинаю… Ставлю чайник и зарядку делаю, - говори
Moй дедушка, яростно верующий узбек-мycyльманин, влюбился в мою бабушку, не менee яростную православную христианку, pyccкую. Предложение делал в стиле «откажешь, ceбя зарежу». Бабушка его «пожалела», несмотря на протест своиx poдных. Его родные предложили вывести ee в старый город (глиняные джунгли) в Taшкенте и «потерять».
Он взял бабушку за pyку и молча от них ушел. Ceмеро детей, до смерти вместе. Любили спорить - чей бог божественнee. Ho y бабушки был мopaльный пepeвес: дедушка обожал сало и ел его втихую в погребе, за коим занятием бабушка очень любила его заставать.
— И что твой Бог? — спрашивала онa exидно.
— Бог един, — отвечал дед, быстро дожевывая.
A y нас, мелких поганцев-внуко
Андрей слушал протяжные гудки и нервно теребил пуговицу на пиджаке, глядя на ночной город.
- Слушаю. - Наконец-то ответил кто-то.
- Здравствуйте. Я... Эмм... - Андрей выругался про себя и выпалил - Мне сказали, что вы можете достать что угодно.
- Вам не соврали.
- И еще сказали, что вы можете достать это быстро.
- Можем. Но все зависит от того, что именно вам нужно. И да, учтите, тяжелое вооружение и уран мы не продаем.
- Да... Хорошо... Мне нужно, чтобы вы доставили кое что к утру. Или еще скорее, максимально быстро. - Андрей, вдруг, понял, что дрожит.
- Это будет дорого стоить. Что именно вам нужно и сколько?
- Шишки. Восемь еловых шишек, пластилин, фотография ежика, две палки, ржа
Все говорили, вот несчастье, сначала муж погиб, а потом из квартиры выгнали. Хоть и по закону, но, всё же, не по-человечески. Бедная-бедная, говорили все, куда она теперь? А она закинула в машину чемодан и уехала в деревню. У неё есть место, куда всегда можно вернуться - старый родительский домик.
Как ты там, доченька, одна-одинешенька, всхлипывали в жаркой Испании родители. А она собаку по дороге нашла. Слепую. Кто-то бросил её умирать и та всё поняла, горемыка. Она везла её домой и всю дорогу приговаривала, как хорошо, что я тебя нашла, какое счастье, и вытирала слёзы. Собаке тоже.
Да что она там будет делать, в этой деревне, недоумевали все, начнёт сейчас оплакивать свою несчастную