Я себе разрешу в изнуряющий зной Наслаждаться больших облаков белизной. Улыбаться лучам и бежать по росе. Быть себе разрешу не такою, как все! Не надейтесь, друзья, я не буду взрослеть! Ведь от взрослости сердце должно очерстветь. Я не буду врагов проклинать или мстить, Чтобы с Богом не рвать эту главную нить. Я себе разрешу боль от близких прощать И хороших людей, что вокруг, замечать. Верить в тех, кто в себя больше верить не мог… И на Запад людей не делить, и Восток… Только мира желать людям нашей земли. Не бояться проблем, быть от гнева вдали. И порою грустить под дождливый аккорд… И дворнягу позвать под сиреневый зонт. Я себе разрешу отказаться от тех, Кто меня ненавидел за взлёт и
Однажды, после 12 лет совместной жизни, моя жена пожелала, чтобы я пригласил другую женщину на ужин и в кино.
Она сказала мне: «Я люблю тебя, но знаю, что и другая женщина любит тебя, и хотела бы с тобой провести время».
Другая женщина, которой моя жена просила уделить внимание, была моей мамой.
Она была вдовой уже на протяжении 19 лет. Но так как моя работа и трое детей требовали от меня всех моих сил, я мог посещать ее только изредка.
В тот вечер я позвонил ей, чтобы пригласить ее на ужин и в кино.
– Что случилось? Ты в порядке? — сразу спросила она.
Моя мама — из того разряда женщин, которые сразу настраиваются на плохие новости, если телефон звонит поздно.
– Я подумал, что тебе