О том, как урегулирование украинского кризиса сдвинулось с мертвой точки и почему опять возник риск его срыва

Появившиеся еще на прошлой неделе осторожные слухи о готовящихся новых инициативах американской администрации по украинскому урегулированию экспертизой и общественностью были восприняты весьма осторожно. Длящийся уже много месяцев переговорный процесс уже научил наблюдателей относиться к любым зигзагам — и позитивным, и негативным — с известной степенью скепсиса.
За Стамбулом-2, весной воспринимавшегося как сенсация, последовала стагнация российско-украинских переговоров, на поверку оказавшихся просто контактами, за Анкориджем — встреча Трампа с европейскими союзниками и новая стагнация. Будапешт порождал уже весьма смешанные чувства между осторожным позитивом (любые контакты — это хорошо) и шапкозакидательским отрицанием (всё это лишь имитация). Но и здесь команде Трампа удалось удивить: анонсированный американской стороной саммит ею же был отменен.
В этих условиях новая волна дипломатической активности вокруг Украины изначально воспринималась как либо откровенная утка, либо начало нового витка, который едва ли будет отличаться от предшествующих. А зря. Хотя общее содержание и главные герои действа остаются прежними, степень драматизма и ожесточенность борьбы за условия мира, кажется, вышли на качественно новый уровень.
Курирующий украинские переговоры и в известной степени российско-американские контакты по этой теме Стивен Уиткофф серьезно отнесся к, судя по всему, данному ему еще в Анкоридже домашнему заданию и разработал план перемирия, состоящий ни много ни мало из 28 пунктов. Следует признать: это, вероятно, самый проработанный и конкретный документ, посвященный не только конкретно Украине, но вообще проблеме европейской безопасности, выпущенный американской дипломатией в ответ Москве со времен холодной войны.
Фактически планом предлагается вернуться к ограничениям в отношении Украины, принцип необходимости которых был зафиксирован еще во время стамбульских переговоров в 2022-м (и тогда решительно отвергнутым украинской стороной) с поправкой на «реалии на земле». «План Уиткоффа» вобрал в себя и условия ограничения военных возможностей Украины, что ранее декларировалось в Киеве и Европе как нечто абсолютно неприемлемое, и фиксацию внеблокового статуса страны на уровне Конституции, и фактический отказ от территорий, включая Донбасс.
Взамен помимо самого мира, что в нынешних обстоятельствах можно считать для Украины самым ценным, Киев получает помощь на экономическое восстановление, механизмы которой, впрочем, еще требуют уточнения и проверки работоспособности.
Вдобавок к решению проблемы самой Украины план в общем и целом учитывает тот факт, что Украина — это часть более комплексной проблемы девиативного характера системы европейской безопасности, и в известной степени реагирует на это. Это, видимо, реакция на озвученный и, судя по всему, принятый Трампом подход к урегулированию как к «миру», а не «перемирию». Всех проблем и перекосов в уже искаженной европейской системе безопасности основанное на условиях плана соглашение едва ли решит, но некоторые дыры закроет.
Далее все будет зависеть от сохранения политической воли Вашингтона. Здесь достаточно тревожно выглядит попытка завязать выполнение соглашений на США (совет мира под председательством Трампа). Впрочем, есть надежда на то, что Украина настолько измотала американцев, что коренным образом политику не будут менять даже демократы, вернись они к власти.
Пожалуй, главная сенсация заключается даже не в самом плане — какую-то дорожную карту, разработанную так или иначе в Вашингтоне, в конечном счете должны были представить, а некая общая логика возможных рамок урегулирования исходя из сопровождавших российско-американские контакты слухов вырисовывалась и до этого, — а в том, что внезапно мы получили вполне весомое доказательство того, что американская политика по Украине обладает, несмотря на многочисленные зигзаги, последовательностью.
Во всяком случае если рассматривать «план Уиткоффа» как базу реальной позиции США, а не как документ, рассчитанный на запугивание союзников. А ряд событий, последовавших за появлением плана в публичном поле, позволяет воспринимать этот заход американской дипломатии со всей степенью серьезности.
В указанной форме это вне некоторых деталей абсолютно приемлемая для Москвы формула, вполне соответствующая линии, официально декларированной три года назад. Отступление от максимальных позиций, неоднократно заявленных Москвой, только одно — отказ от не занятых российскими войсками территорий Запорожской и Херсонской областей. Спекуляции, что это единственная уступка, на которую Россия была бы готова пойти при реализации других условий, сопровождали постанкориджский информационный флер. Тогда всё закончилось несколько нелепой дезавуацией того, что американцы вообще касались территориального вопроса в таком ключе: было сказано, что Уиткофф просто не так понял российского президента (или наоборот).
Оказалось, что все друг друга поняли вполне ясно, и «план Уиткоффа», вобравший в себя, по-видимому, все результаты российско-американских контактов, возвращается в повестку. В ходе последовавшего в пятницу заседания Совета безопасности российский президент вполне однозначно подтвердил и подлинность плана, и готовность его поддержать, в том числе озвучив готовность Москвы пойти на некоторые уступки. Это подтверждает, что и Анкоридж, и предшествующие контакты действительно стали вехой, определив рамки возможного компромисса, движение к которому далее было зигзагообразным ввиду политических обстоятельств.
Впрочем, ни утверждать того, что мир наступит «уже вот-вот», раз есть такой замечательный план, ни говорить о твердой «пророссийскости» американской позиции нельзя. И Киев, и европейские союзники такому миру будут продолжать сопротивляться. С учетом пошатнувшихся вследствие коррупционного скандала позиций украинского руководства возможностей для такого сопротивления несколько меньше, но они далеко не исчерпаны. Европейские страны уже объявили, что будут работать над контрпредложениями и даже использовать для их обсуждения площадку Группы двадцати (вообще-то совсем для другого существующую). Если изложенный план действительно является основой для последовательного американского подхода, Вашингтон будет на нем настаивать, но задачи Киева и европейцев будут заключаться в том, чтобы наполнить его деталями, неприемлемыми для Москвы, а также максимально использовать серые зоны для возможной дезавуации/девальвации соглашения в будущем. Об этом ряд европейских лидеров уже заявил в совместной декларации.
Твердость американской позиции снова будет проверяться не только давлением со стороны союзников, но и соображениями внутри самой администрации. С учетом изложенного плана кажется, что Вашингтон сохраняет сформулированную еще весной линию на то, что решение конфликта должно реализовываться в основном за счет слабейшей (то есть украинской) стороны. Однако, в какой мере основанный на этом соображении «план Уиткоффа» является планом всей администрации Трампа, это вопрос, ответ на который мы получим в ближайшую неделю. Отстаивание позиций даже при условии ограниченного маневрирования будет означать, что Трамп всерьез пытается выйти на финишную прямую. Явное отступление и дезавуация заложенных условий, впрочем, далеко не будут означать злонамеренности — просто продолжение прежней зигзагообразности. Более того, определенная зигзагообразность в американской политике будет сохраняться в любом случае: Трампу важно показывать, что давит он на всех, и на Москву тоже.
О серьезности и определенной искренности намерений Вашингтона говорит целый ряд сопровождающих продвижения «плана Уиткоффа» обстоятельств. На место явно симпатизировавшего украинцам Кита Келлога новым спецпредставителем президента по Украине назначен Дэниэл Дрисколл, министр армии США (подчиненное Пентагону ведомство, курирующее Сухопутные войска) и близкий друг Джей Ди Вэнса. Учитывая последовательный изоляционизм и явно антиевропейскую риторику американского вице-президента, назначение в качестве главного переговорщика с европейцами и украинцами представителя его окружения означает явно плохие новости для последних. Развивающийся в Украине коррупционный скандал, подточивший и поддержку украинского руководства внутри страны, и его международный статус, также является для Киева и его союзников неблагоприятным сигналом. В Вашингтоне, похоже, не только хотят ускорить мирный процесс, но и в известной степени наказать союзников за строптивость, проявлявшуюся на протяжении последних месяцев.
Даже если американцам не удастся склонить союзников к принятию своего плана (а учитывая предшествующий опыт, надежд на это не так много — в конце концов в документ достаточно добавить несколько деталей, чтобы сделать его малопригодным для имплементации), продавливание европейско-украинского сопротивления будет продолжаться. Россия осуществляет это продавливание на поле боя, США — политически, при этом обе стороны руководствуются разными целями. Для России это выстраивание критически важного периметра безопасности, для Вашингтона — исход из ненужного конфликта. Пока нынешняя администрация верит в то, что ослабленная и усеченная Украина американских позиций в Европе не подрывает и вполне способна выполнять роль буферного заслона, этот процесс будет, по-видимому, продолжаться. Приведет ли он к результату в течение дней, недель или месяцев, во многом будет зависеть от позиции европейцев, их готовности отстаивать занятую позицию, а также от сохранения последовательности и вовлеченности администрации Трампа. Свою принципиальную последовательность она подтвердила, и уход на новые зигзаги в игре с союзниками может открыть последим пространство для передышки и укрепления сил.
Впрочем, даже с учетом преодоления украинско-европейского заслона при всей базовой приемлемости философии и общих условий «плана Уиткоффа» самое сложное будет заключаться в его имплементации. 28 пунктов — это ровно в два раза больше 14 пунктов Вильсона, содержавших американский план по построению мирного порядка после Первой мировой войны. Последние тоже выглядели неплохо, но были безобразно реализованы.
Не будем забывать, что Минские соглашения также рухнули на уровне имплементации, что открыло путь для вооруженного конфликта, так что борьба за мир будет только нарастать.
Автор — доцент, заведующий лабораторией политической географии и современной геополитики НИУ ВШЭ