🌸 🌸 🌸Радуга позитива!🌸 🌸 🌸

Любимой (стихи, картинки...)

Общая тема для всех авторов.

Услышав о военных фразу, И повернувшись вдруг ко мне, Бывает, спрашивают сразу: А это о какой войне? О той войне – ужасной самой, О бесконечной той войне Где смерть ходила вслед за славой, Где год за десять был вполне! О той - отечественной, страшной, Где жизнь была ценой в пустяк… Мужчины погибали наши, А иногда - запросто так. Потом, конечно, были войны, Но всех их не сравнишь с одной, Так будем памяти достойны, Оплаченной такой ценой! И, если говорят «Победа!», То никогда не забывай, Про ту войну, про кровь, про деда… Про самый долгожданный май! © Copyright: Петр Давыдов, 2013

Сынок, возьми меня на Пасху?! Я так устал от запаха лекарств. Кругом ремонт, строители льют краску, Бумаги подпишу все без мытарств. К Марии нужно съездить на могилу, Уж третий год я не был у неё. Тут день, за днём теряю свою силу, А скоро закружится вороньё. Ты не волнуйся, я в прихожей лягу, Пробуду дома я всего два дня. У главврача сам подпишу бумагу, Сынок! На Пасху забери меня?! Один в палате, всех давно забрали, Как сыч сижу весь день я у окна. Детям ходячих всех уже отдали, Нет никого, сплошная тишина… Вздохнув, Василий посмотрел в окошко, Там синь небес и стайка облаков. На пищеблок бежала чья то кошка, Забрать отца он как то не готов… Но вслух сказал, что завтра сам заедет И куда нужно отвезёт его. Отмоет в ванной, в чистое оденет, Проскочат сутки, это ничего. Домой вернувшись, рассказал супруге, Что хочет батю привезти домой. Об этом думал, как- то на досуге, Он, как- никак, а мне отец родной. Жена пружиной с кресла подскочила, Сказав, что дома от него бедлам. Вопрос с приездом навсегда закрыла, Расставив точки быстро по местам. День пролетел, как птица, незаметно, К жене приехала далёкая родня. И все проблемы унесло, как ветром, Кругом лишь тосты, смех и болтовня. Садилось солнце за больничный скверик, Старик один следил за ним в окно. Приедет сын, он свято в это верил, Наверно в «пробке», ехать далеко. Он улыбнулся, видно строя планы, Как на могилке сядет в тишине. Давно зажили фронтовые раны, Одна лишь кровоточила в душе. Назад его вернула санитарка, Что кашу с чаем принесла ему. Кулич на праздник испекла кухарка, Коль он один, то значит одному. - А вас чего на праздник не забрали? Врач все бумаги сыну подписал! На той неделе всё ему отдали, Заведующий своё согласье дал. Старик молчал и тихо горько плакал, В палате тёмной и совсем пустой. Забыт и брошен словно та собака, Родному сыну стал он, как чужой… Промчался праздник, гости улетели, Набив пакеты, ехал сын к отцу. Как пуля выходные пролетели, Дам старику хоть похлебать супцу… Он на этаж по лестнице поднялся, Гуляло эхо от его шагов. С женою спорить просто побоялся, К её ответу был давно готов. Матрац закатан, что за чертовщина? Кровать отца зияла пустотой... Должна же быть какая- то причина, Куда девался тяжело больной? Не чуя ног бежал он к санитарке... -Инфаркт обширный, это не секрет. Родня забыла, видимо, в запарке, Ждал, волновался, вот и весь ответ. Он у окна тихонько ночью умер, Спасти его мы просто не могли. Наш мир сегодня, просто обезумел, Ему б тепла и чуточку любви... Автор: Ольга Яворская

Девочка родилась недоношенной, слабой. На дворе лютый мороз, война. Соседка, помогавшая в родах, бросив взгляд на безжизненный комочек, сказала моей бабушке, которой на тот момент было всего 17 лет, как припечатала: - Помреть... Бабушка вздрогнула и огляделась в поисках чего-нибудь тяжелого. На счастье соседки ничего тяжелее полена рядом не оказалось. Замахнувшись, бабушка молча швырнула поленом в тетку и процедила сквозь зубы: - Не помреть… Вовремя отскочив, соседка, убежала восвояси. Бабушка не знала что надо делать с недоношенными детьми, но почувствовала, что надо взять лукошко и набить его пухом. Осторожно уложив ребенка на мягкое дно, она поставила лукошко на горячую печку и стала искать пипетку для кормлений и доить тощую козу. Новость о предстоящей кончине недоношенного младенца быстро облетела деревню. Делегация из баб в тот же день ввалилась в дом. Молча потоптавшись у двери, председательница делегации робко шепнула: - Нюрк, а Нюрк… Можа подсобить чаво надоть? Ты если чаво, скажись. Бабушка зыркнула орлицей и отрезала: - Коли подсобить, так сами - бабы. Чай знаете, чаво в дому надоть делать, а коли хоронить пришли – так я с вас начну сперва. Вона ухват видали? - Нюююр… Да ладно тябе… Што будь то и будь, а подсобить мы завсегда. Чай понимам… Следующие месяцы в дом Кондрашиных входили и выходили люди. Некоторые, правда, сразу вылетали кубарем – те, кто осмеливался сомневаться в жизнеспособности младенца, который несмотря ни на что, даже на лютые морозы за окном, сопел себе в лукошке на печке. Бабушка два раза в день топила печку и купала маленькое тельце, а накупав и с трудом накормив из пипетки козьим молоком, намывала весь дом – никакой заразы не должно быть рядом с дочкой, с Нинухой. Нинуха скоро выросла и затопала жизнерадостным бутузом по горнице, а бабушка родила еще троих дочерей. Одна из них, моя мама, в 1979 году лежала на реанимационной кушетке, едва отойдя от наркоза, и слушала, как врачи шепотом обсуждают новорожденного ребенка, появившегося раньше срока с осложнениями: - Шансов мало… Переливание крови… Веса нет практически… Ставившая капельницу медсестра, уверенно вылепила: - Помрет… Мама с большим трудом огляделась, заметила краем глаза судно на тумбочке, взяла ослабленной рукой, и шарахнула медсестру по наглой хребтине. - Не помрет… , - слабым голосом прошептала мама и провалилась в спасительное бессознание. Когда она очнулась, было темно, тяжелая тишина висела в воздухе. Собрав все силы, мама еле-еле встала на ноги и поковыляла искать детскую реанимацию. Благо, реанимация была недалеко, иначе снова бессознание, снова бездна небытия. В зале с кюветами было несколько детей. Следуя естественному материнскому радару, мама безошибочно нашла свою безжизненную дочь, села рядом, очень осторожно вынула ее из инкубатора и прижав к груди, стала качать и напевать «На муромской дорожке». Это потом придумают метод «Кенгуру», гнездования и прочие тактильные практики. А в 79 – м году мама знала только, что никакая сила не помешает ей качать своего ребенка и петь свою любимую песню. Утром маму нашла санитарка: - Ах ты господи… Ложь ребенка-то, дура! Угробишь! Санитарка было протянула руки, чтобы отнять младенца, но отшатнулась под маминым взглядом. Потом к маме подходили врачи и медсестры, но никто не решался приближаться меньше, чем на два метра, и увещевали «сбрендившую» роженицу на безопасном расстоянии. Последним заявился главврач. Постояв с минуту и посмотрев на мирно спящего на руках матери ребенка, который приобрел человеческие оттенки кожи вместо вчерашних синюшных, он только раз взглянул в глаза этой женщине и понял, что никакая армия не вырвет у нее ребенка из рук. Главврач, на всякий случай ласково улыбаясь, осторожно подошел послушать ребенка, и с удивлением отметил, что сердцебиение и дыхание еще вчера умирающего ребенка, вполне нормализовалось, не представляя угрозы для жизни. Мама подобралась, вцепилась в ношу покрепче, готовая откусить руку по локоть любому, кто посмеет... Главврач удалился, распорядившись пускать мать к ребенку столько, сколько ей нужно. Через две недели персонал роддома, вздохнув с облегчением, выписал это семейство, радуясь, что мама больше не будет нарушать вековые порядки казенных учреждений. Мама работала на молочной кухне, поэтому приготовить недоношенной дочке высокопитательную и высококалорийную смесь не составляло для нее труда. Если бы Нестле подсмотрели, как она протирает гречку и кипятит сахар, а потом увидели, как недоношенный розовощекий толстопуз, высосав всю стеклянную бутылку, вышвыривает ее из кроватки широким жестом, то наверное, рецептура современных порошков была бы другая. Нередко мама получала таким образом бутылкой в глаз, и соседи вежливо кивали, выслушивая ее версию о разбойном нападении недоношенного младенца. Папа же подходил к кроватке и очень просил не портить ему репутацию – а то от людей стыдно. Об этих недоношенных и выхоженных новорожденных я думала в том роддоме, где родился мой ребенок. Целый месяц я жила в родильном зале на родильной кушетке. По какой-то неведомой причине никто не хотел отпустить меня жить в палату, объясняя это тем, что мало ли что, потом туды-сюды, лежи уж. Я и лежала. Рядом постоянно кто-то рожал и кричал сначала в один голос, а потом вдвоем с дитем. Я так к этому привыкла, что потом просто не могла спать в тишине и просила кого-нибудь покричать дурниной. Самый страшный момент для меня был тот, когда младенца кладут под лампу и оставляют орать три часа, успокаивая меня назидательным – конечно, так надо, легкие разрабатываются. Я понимала, что моего ребенка ждет то же самое, и тихо плакала, гладя живот и пытаясь безуспешно объяснить еще народившемуся ребенку необходимость такого мероприятия: - Ты родишься. Я буду на операционном столе. Я не смогу тебя взять на ручки, когда ты будешь кричать под лампой. Но знай, что я люблю тебя. Очнувшись от наркоза в день операции, в оглушающей тишине, я дико озираясь, закричала: - Где мой ребенок? Где? - Тихо-тихо. Что ты голосишь, - подошла медсестра со шприцем в руке. Слабой рукой я схватила ее за рукав и в ужасе прошептала: - Жив? Медсестра сначала не поняла, а потом замахала руками: – Да что ты, все нормально, слава богу, такая тяжелая операция - и все живы. Но напугал сначала твой – лежит под лампой и только кряхтит тихонько, так и не кричал. Вот ведь. Тихушник. Кряхтит и кряхтит себе. Я представила своего малыша в больничном одеяле и маленькой шапочке, только появившегося на свет, который лишь кряхтит от того, что он, минуя все задумки природы, оказался в бестолковом корыте с лампой, и просто не могла не начать реветь вместо него. Медсестра, нисколько не удивившись – мы тут и не такое видали, тут же притащила мне маленький спящий кулек ровно на пять минут. Я вцепилась в него тигрицей. - Не отдам, - шипела я столпившимся медсёстрам спустя час. - Да как же? Ты ж в реанимации. Кто за ним ходить будет? - Переводите. Меня. Куда. Хотите. Но с ним. Пришла заведующая. Посмотрела. Махнула рукой. Выписывались мы под бурные аплодисменты. Одна санитарка толкнула другую локтем и зашелестела громким шепотом: - Слава те хоспади, пацан. Не девка. Не заявится к нам рОдить.... Автор: Наталья Пряникова

По-разному жизнь счастье раздаёт. У каждого своя для счастья дата. Любовь кого-то в молодости ждёт… Кого-то догоняет в час заката… Галина Кочегура

ШУТКА. Лера уже заканчивала мыть посуду, когда намыленная тарелка выскользнула у нее из рук. Упала на пол и разлетелась на множество мелких осколков. В кухне появилась мать: — Господи, в кого ты такая безрукая! Чего уже проще – помыть посуду. Но даже этого тебе нельзя поручить! Подмети и как следует вымой пол, чтобы никто не укололся и не поскользнулся. Лера сгребла осколки в совок, высыпала в мусорное ведро. Потом протёрла пол. В кухню снова заглянула мать: — Кухню вымыла, так уж и коридор бы помыла – никакого соображения нету! За что нам с отцом такое наказание! Сначала Лера обижалась на маму. Ей неприятно было слышать в свой адрес эти слова: неумеха, безрукая, растяпа, криворучка и прочие, которыми мама постоянно комментировала все действия дочери. Но потом она привыкла. Когда мама начинала ругаться, Лера представляла, что между ней и мамой стоит толстая стеклянная стенка. И мамины слова, как упругие мячики, отскакивают от этой стенки, не задевая девочку. Вот и сейчас Лера, присев на корточки и втянув голову в плечи, протирала пол в коридоре. – Ты посмотри на ботинки! Они же грязные, а ты их ставишь на чистый пол! Протри! – снова послышался голос мамы. Лера послушно вытерла ботинки отца, туфли мамы и свои кроссовки. – Ну, слава Богу! Не прошло и года! – прокомментировала мама. – Иди уроки делай! С твоей внешностью на замужество рассчитывать нечего. Так хоть образование получи. А то будешь у нас на шее всю жизнь сидеть. Лера ушла в свою комнату и плотно закрыла дверь. Все уроки она сделала еще днем. Сейчас с работы придет отец, маме будет не до нее. И она сможет спокойно почитать. Лера взяла в руки книгу, прочитала название – «Бегущая по волнам». И погрузилась в волшебный мир, созданный Александром Грином. Когда Лера окончила школу, родители отправили ее в Москву к бабушке со стороны отца. У Анны Ивановны давно были проблемы с сердцем. И в последний год она стала чувствовать себя несколько хуже. – Поезжай к бабушке Ане. Хоть на что-нибудь сгодишься – поможешь ей. А если получится, то, может, поступишь куда-нибудь учиться. Хотя я сомневаюсь, что в столице твой провинциальный аттестат с отличием произведет на кого-нибудь впечатление. Но Лера поступила, и не куда-нибудь, а в медицинский институт. Она успевала и учиться, и ухаживать за бабушкой. Окончив учебу, Лера стала врачом-стоматологом. Бабушка, к сожалению, не успела порадоваться успеху внучки. Анны Ивановны не стало в тот год, когда Лера заканчивала обучение. Родители, приехавшие проводить бабушку в последний путь, с удивлением узнали, что двухкомнатную квартиру у метро «Баррикадная» она завещала внучке. Спорить они не стали. – Ну, пусть хоть квартира у тебя будет– сказала Лере мама. -Останешься без денег, сможешь обменять на какую-нибудь студию на окраине. Самостоятельную жизнь девушка начала с того, что устроилась на работу в обычную стоматологическую поликлинику. Она отработала там уже два года, когда ее пригласили в частную клинику. Зарплата здесь, конечно, была значительно выше, и требования к работе тоже. Но главное, случилось примерно через месяц – к ней на прием пришел молодой человек. Лера отнеслась к нему, как к обычному пациенту. Вылечила больной зуб и назначила следующий визит через три дня. Однако он ждал ее уже этим вечером у выхода с букетом цветов. Они стали встречаться. Игорь был старше Леры на семь лет и сразу стал опекать ее. Он был внимателен и заботлив. Почти сразу ввел ее в круг своих друзей. Которые встретили ее приветливо, правда, несколько снисходительно. – Лерочка, вы с Игорем – такая чудесная пара! Выходите за него, даже не раздумывайте! – сказала однажды Алиса – жена одного из друзей Игоря. – Но Игорь не делал мне предложения, – смутилась Лера. – Сделает, обязательно сделает! Мы видим, как он влюблен в вас! – уверенно заявила Алиса. Действительно, через три недели Игорь попросил ее руки. Родителям он понравился. – Это именно такой муж, какой тебе нужен – умный, рассудительный. Он будет уравновешивать твою бестолковость, – сказала мама. Свадьбу отмечали в ресторане. Гости были в основном со стороны Игоря. Лера пригласила только родителей и двух институтских подруг. Она была счастлива ровно до того момента, когда объявили первый танец молодых. Супруг взял ее за руку и вывел в центр зала. Перед тем, как раздались первые звуки музыки, он наклонился к ее уху и с улыбкой сказал: – Надеюсь, что даже при своей слоновьей грации ты не отдавишь мне ноги. Лера, которая только что чувствовала себя, как птичка, парящая в воздухе, будто одеревенела. Она не слышала музыки и во время танца действительно два раза наступила Игорю на ногу. Игорь заметил реакцию Леры. И когда они заняли свои места, попытался свести все к шутке. – Пожалуйста, не шути так больше. Мне это не нравится, – сказала она. Жить молодые решили у Леры- это было недалеко от клиники. Игорю, который работал на одном из предприятий Москвы инженером по технике безопасности, это тоже было удобно. Его квартира, во-первых, была однокомнатной. А во-вторых, находилась в Долгопрудном. Своей замужней жизнью Лера была в общем-то довольна. Она не тяготилась домашними хлопотами, тем более что муж помогал ей. Финансовых проблем в молодой семье не было. Конечно, зарплата Игоря оставляла желать лучшего. Зато Лера зарабатывала очень неплохо. Они сделали ремонт в квартире, обновили часть мебели. Дважды в год позволяли себе отдых на море. Только одно напрягало Леру в их взаимоотношениях – Игорь на правах старшего (как он это объяснял) постоянно делал ей замечания. Особенно обидно было, когда это происходило при посторонних. Иногда Лере казалось, что он специально ищет повод, чтобы ее зацепить. Например, когда они собрали друзей отметить первую годовщину свадьбы, Лера поставила на стол новый сервиз, подаренный одной из тетушек Игоря. – Спасибо моей тете Ларисе, – сказал Игорь, – вон какой сервиз на свадьбу подарила. Если бы не она, не знаю, из чего бы мы сейчас ели. Лерка за год всю посуду переколотила. Я думаю, нужно на одноразовую переходить – и не бьется, и мыть не надо. Гости посмеялись. Лера обиделась. И вечером, когда все разошлись, спросила у Игоря, зачем он выставляет ее плохой хозяйкой. – Ну что ты, Лерчик! Я же просто пошутил. Все это прекрасно поняли, у моих друзей отличное чувство юмора. Относись проще! Лера пыталась относиться проще, но это не всегда получалась. Когда Игорь называл ее растяпой и бестолковой, пока она, стоя перед дверью квартиры, искала в сумочке ключи- она терпела и молчала. Но как-то один из его друзей задал вопрос о том, когда они займутся решением демографического вопроса. Игорь ответил: – Это пока не про нас. Дети – это ответственность. А из Лерки какая из нее мама? Разве ей можно дитя доверить? Будет купать – в ванной утопит. Вечером Лера устроила мужу первый скандал. – Мне надоело слушать, как ты выставляешь меня дурой! – заявила она. Еще одна такая «шутка», и я подам на развод. Игорь извинился, пообещал, что такое больше не повторится. На следующий день он пришел домой с букетом ее любимых лилий. И действительно, он держался довольно долго. Однажды, когда они уже были женаты около трех лет, Лера поделилась с мужем радостью. Ей предложили пройти аттестацию и получить первую квалификационную категорию. Для молодого врача, отработавшего чуть больше пяти лет– это большой успех. – Сейчас меня отправляют на курсы. Потом надо будет пройти все тесты и собеседование. Если получится – зарплата будет выше, – радовалась Лера. – Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь, – прервал ее Игорь. – Вот если сумеешь пройти, тогда будем радоваться. У Леры все получилось. Перед Новым годом она принесла домой копию приказа и аттестационный лист. – Сейчас вставим в рамочку и будем показывать всем гостям, – пошутил Игорь. В рамочку не вставил, но гостям показал. После того, как по телевизору прозвучало новогоднее поздравление и гости отдали должное холодным закускам, Лера пытаясь уместить на столе блюдо с горячим, случайно опрокинула бокал. Он был пустой и даже не разбился, а просто упал. Игорь подхватил его и предложил поднять бокалы за врача первой категории – свою жену. Выпив, он повернулся к Лере: – Уважаемый врач первой категории. Скажите, пожалуйста, а что делать, если у человека руки растут не там, где у всех, а метром ниже? И все, до чего он дотрагивается, падает и даже разбивается. После этого он обратился к гостям: – Представьте себе, вы придете к такому врачу первой категории, а он своими нежными ручками вам не зуб просверлит, а глаз? Что делать? Многие засмеялись, но не все. Лера смотрела в смеющиеся рты. В некоторых из них были поставленные ею пломбы. Ладно, их... она простит. Сохраняя на лице приветливое выражение, Лера сменила гостям тарелки и подошла к мужу: – Игорь, я очень плохо себя чувствую. Все для чая и кофе на столе в кухне. Торт в холодильнике. Я пойду прилягу. – А как я тут сам? – Ничего, женщины тебе помогут. Мне действительно плохо. Пойду лягу, иначе придется скорую вызывать. Лера ушла в спальню, взяла беруши. Удивительно, но минут через десять она заснула. На следующий день Игоря разбудил звук работающего пылесоса. Он вышел из спальни: стол был убран, посуда вымыта, Лера чистила ковер. – Ты чего в такую рань расшумелась? – позевывая, спросил он. – Какая рань? Уже скоро двенадцать, – ответила Лера. Игорь заметил в прихожей два больших чемодана. – Мы куда-то уезжаем? – поинтересовался он. – Я – нет, а ты уезжаешь. – Куда? – удивился Игорь. – В Долгопрудный. Через два часа после того, как Игорь после долгих разборок, обещаний и клятв все же покинул ее квартиру, Лере позвонила мама: – Ты что, совсем с ума сошла? Мужа выгнала! Где ты теперь себе такого найдешь?! – Такого я себе точно искать не буду, – ответила Лера. – Вот, как была ты глупая, так и осталась! – возмущенно заявила мать. – Нет, это я раньше глупая была. А сейчас поумнела. Поэтому и выгнала Игоря, – сообщила Лера. – А на что ты в Москве жить будешь? – спросила мать. – На нас с отцом не рассчитывай. – И не рассчитываю. Я зарабатываю в месяц больше, чем вы с отцом вдвоем за 3 месяца. Не пропаду!– сказала Лера и выключила телефон. Автор: Татьяна В.

Такая родная не родная мама Источник Краски жизни. - Уходи, Анька домой! Ты замуж вышла - все, отрезанный ломоть, к нам не ходи!- сказала родная мама, когда я пришла к ней плакаться на жизнь. Я родилась в многодетной семье. Была почти старшим ребенком, передо мной только самый старший брат. Всего нас в семье было пятеро. Родители всегда были заняты только своими проблемами, ну и тем, как прокормить столько ртов. Почти ни когда не разговаривали с нами о наших детских проблемах, не проявляли напоказ теплых чувств. Так и выросла я сама по себе, не знавшая особо ласки и тепла. Когда в 18 лет я сообщила родителям, что выхожу замуж, ни кто особо меня не отговаривал и не интересовался, почему так рано собралась создавать семью. Моим избранником был Витя, который недавно вернулся из армии. Я только окончила школу, не успела подумать, как мне быть дальше, как судьба сама за меня все решила. Наш роман завязался быстро и, не успев опомниться, я поняла, что жду ребенка. Виктор сразу сделал мне предложение. Вечером, когда моя семья ужинала, я решила объявить им о предстоящих событиях. Было конечно страшно, не знала, как отреагируют родители на такую новость, что их еще вчерашняя дочь школьница беременна и собралась замуж. - Мам, пап, мне нужно вам что то рассказать,- неуверенно начала я. - Что такое Анька? Ни как замуж собралась за своего Витьку? - как специально пошутила мать. - Да, ты все верно сказала мам. Собралась. Я беременна и мы с Витей решили пожениться,- быстро выпалила я, опустила глаза в ожидании ответа родителей. - Во дела однако…,- отец отодвинул тарелку и уставился на меня. Я ожидала любого ответа. Думала что, как полагается родителям, меня начнут отговаривать от такого решения, ведь мне только исполнилось 18, в этом возрасте нужно учиться и строить будущее. Так обычно говорят родители. Либо хотят поближе познакомиться с будущим зятем, узнать, что он из себя представляет, можно ли ему доверить родную дочь. - Ну что ж – замуж так замуж! – ответила моя мать и продолжи свой ужин. У меня появилось такое чувство, что родителям было все равно. И что даже это к лучшему – лишний рот убавиться. Раз вышла замуж, значит они более ко мне не касаются. Свадьбу сыграли осенью, а зимой я уже родила сыночка Сашеньку. Жить мы стали у Виктора дома. Он жил со своей матерью, отец его давно ушел от них. Мама Вити была очень доброй и спокойной женщиной. Узнав, что я жду ребенка от ее сына, стала заботиться обо мне так, какой заботы я не видела ни когда. Все приданное для малыша купила тоже свекровь. Казалось, что она ждет внука сильнее, чем муж. Семейная жизнь наша же не заладилась почти с самого начала. Мы оба были молоды. Виктору все еще хотелось погулять с друзьями, отдохнуть после работы. Я же хотела, чтобы он проводил время со мной, ведь теперь я стала его женой, ждала нашего ребенка. - Нам нужно съездить в город, докупить вещи для роддома,- говорила я мужу перед выходными. - Съезди с матерью, купите что надо, денег дам. Я все равно в этом ни чего не понимаю, - отмахивался Виктор. - Но я бы хотела вместе с тобой выбрать приданное для малыша, неужели тебе не интересно выбрать ползунки или игрушки. - Это ваши бабские дела, я в этом не разбираюсь. Едь с матерью. Мне было обидно, что мужу было не интересно все, что касалось нашего ребенка. Что он не хотел проводить врем со мной, а только со своими друзьями. Мы могли ссориться каждый день и не разговаривать по неделе. Свекровь лишь вздыхала, но не вставала на чью либо сторону. Когда срок беременности был 8 месяцев, меня положили на сохранение. Была угроза преждевременных и врачи решили оставить меня в роддоме до самых родов. Что говорить, как я была расстроена из за всего этого. Шутка ли – месяц провести в больнице. Моя мама лишь пару раз позвонила справиться о моем здоровье и один раз принесла передачку. Муж тоже звонил сначала раз в день, а потом и вовсе ограничивался парой смс. И только свекровь почти каждый день прибегала ко мне, чтобы принести домашней еды и то, что было нужно в больницу. - Витя хотел прийти к тебе Анечка, но он сейчас на работе до ночи. Ты не волнуйся, скоро он обязательно к тебе придет,- успокаивала меня мать мужа. - А как он там? Не гуляет?- интересовалась я. - Нет, милая. На работу и домой. Тоже переживает,- как-то смущаясь отвечала свекровь. Родился наш сынок. С роддома меня встречала вся наша большая семья – мои родители, муж свекровь. Отметили рождение внука, жизнь потекла своим чередом. Я была все время занята малышом, мне очень сильно помогала свекровь. С мужем же отношения становились только хуже. Все что он мог, это пол часа повозиться с сыном и передать его мне. Он объяснял это тем, что сынок еще слишком маленький, и он не знает, как с ним обращаться. Что это женские дела и что для этого есть его мама. Сам же уходил в гараж, где до ночи сидел со своими дружками, возвращаясь домой подвыпивши. Как то вечером, когда муж снова собирался уходить, у нас случилась серьезная ссора. - Если ты сейчас опять уйдешь, я соберу вещи и с сыном уеду из этого дома! Если мы тебе не нужны, зачем нам тут оставаться, - я не знала какими еще доводами заставить мужа вспомнить что он женатый человек и отец. - Да пожалуйста! Уходите, тебя ни кто тут не держит. Я женился, а не записался в подкаблучники и няньку. Ты мать – тебе и сидеть теперь дома. Не забывай, что я тебя кормлю, пока ты в декрете, -кричал Виктор. - Кормит нас скорее твоя мама. А твоих денег я почти не вижу, - все уходит на мотоцикл и твои развлечения. Свекрови в этот момент не было дома и, когда за мужем захлопнулась дверь, я стала собирать наши с сыном вещи. Мне было очень обидно, что Виктору было абсолютно все равно на нас с сыном. Что друзья ему были дороже. Собрав не много вещей, я поплелась в родительский дом. - Ну ты Анька удумала!- мать смотрела на меня с сыном и как будто не пропускала в дом,- чего ты вздумала от мужа да с дитем бегать? Совсем ты уже. - Мам, он сам сказал, что ему все равно, где и как мы. Мы уже давно не живем как муж и жена, дружки ему дороже, - отвечала я со слезами, укачивала сына. - И что?? Ты родила, так сиди теперь и помалкивай. Ишь какая, не нравится ей. Он тебя не бьет, что еще нужно? Вышла замуж – терпи. Сегодня переночуете. Утром чтоб вернулась в дом к мужу!- скомандовала мать и ушла к себе. Мне стало обидно вдвойне. Мужу все равно, родная мать и близко не понимает меня. Неужели им всем не важно, что я чувствую и как мне плохо. Ни когда моя мать не пыталась со мной поговорить по душам, узнать, что у меня происходит. Когда мы я почти укачала сына, в дверь кто-то постучал. Как оказалось – свекровь, не застав нас дома, примчалась за мной уже ночью. - Аня, девочка моя! Ну что ты так?- было видно, что она очень расстроена и переживает. - Простите меня, но я больше так не могу. Виктор сказал, что ему все равно на нас. Вот я и ушла к родителям. Только и здесь мне не очень рады, нет места для меня,- уже со слезами я пыталась объясниться со свекровью. - Собирайся. Собирайся девонька, собирай внука и пошли домой. У вас есть дом, откуда тебя ни кто не может выгнать. Это мой дом, а не сына. И только я могу решать, кто в нем будет жить, а кто не будет. Я вижу, как он себя ведет по отношению к тебе. Я не слепая. И сейчас, когда я вернулась домой и не застал вас, мои родные, мы с ним серьезно поговорили. Он сильно нагрубил мне и я выгнала его из дома. Пока не одумается и не осознает – ноги его в доме не будет, не маленький уже. А ты мне как дочь. Ты мне внука родила. Вас я люблю как родных и даже больше. Я не дам вас в обиду. - Спасибо… мама,- уже заливаясь слезами, ответила я свекрови. Спасибо, мамочка. Вот так сложилось в моей жизни, что свекрови я была роднее, чем собственной матери. Автор не известен Большое уважение к таким свекровям! Сколько таких сохранили семью своим детям, спасибо им!

Пусть утро пахнет счастьем и любовью, И нежности глоточек – в кружке с кофейком. Желаю всем Вам, люди, крепкого здоровья, Да не покинет благодать Ваш дом!

Мы ищем смысл, где нужно просто жить, Любить, смеяться, наслаждаться жизнью… Ведь прожитые дни не возвратить, И этот тезис — главный из всех истин. А мы всё ждём… какой-то час и день, Судьбы подарка, случая и чуда… А Время наши дни уводит в тень Небытия, возврата нет откуда. Мы тратим свою жизнь на миражи, На то, чего не будет априори… Забыв про то, что нужно просто жить И радоваться жизни: вольным — воля. А мы всё ищем потаённый смысл, Какие-то намёки, знаки свыше… А надо жить — на то она и жизнь: Легко и просто — жить, как будто дышишь. Вдох-выдох — какая красота! Глянь, мир вокруг в любой сезон прекрасен… Пусть каждый день... как с чистого листа, Будет удачен, радостен и ясен. ___ Ирена Буланова