ХРУЩЕВ АТАКУЕТ СТАЛИНА

25 февраля 1956 года на закрытом заседании XX съезда КПСС Первый секретарь ЦК Н.С. Хрущев выступил с докладом "О культе личности и его последствиях". Документ известен также как "секретный доклад Хрущева", поскольку он не был опубликован в печати. Впрочем, секретность была достаточно условной, так как текст документа быстро распространился и в зарубежной прессе, и в СССР, через партийные организации.
Миф, сооруженный Хрущевым из смеси фактов с многочисленными искажениями исторической правды и логики, стал мощным орудием разрушения общественного сознания. Его разрушительность возросла еще и потому, что доклад Хрущева оказался одним из наиболее живучих мифов ХХ столетия.
Узнав о содержании доклада, многие советские люди возмущались Хрущевым и его докладом. Развенчание Сталина, имя которого было связано у миллионов советских людей с самым дорогим, было сделано Хрущевым столь грубо, что не могло не оскорбить их чувств. В Грузии, где доклад Хрущева был воспринят помимо прочего и как посягательство на память великого сына грузинского народа, произошли массовые митинги и демонстрации протеста в защиту Сталина, которые усмиряли вооруженные силы. Десятки человек были убиты, сотни – ранены.
Свидетельством непереносимости переживаний, вызванных докладом Хрущёва, стало самоубийство писателя Александра Фадеева, автора прославленной книги о подвиге «Молодой гвардии». Узнав о самоубийстве писателя, Хрущёв и другие члены Президиума ЦК постарались не только скрыть его посмертное письмо, но и очернить писателя. В протоколах Президиума ЦК было записано: «В решении написать о поведении. Сурово осуждают поступок. Медицинское заключение исправить. Пусть врачи напишут, сколько он лечился от алкого­лизма».
Представляя собой смесь шокирующей информации и клеветнических сплетен, доклад Хрущева усилил настроения цинизма и неверия, дал мощный импульс процессам моральной и идейной эрозии советского общества. Этим активно воспользовалась западная пропаганда, которая велась против нашей страны. Теперь западные радиоголоса вызывали больше доверия, поскольку они могли утверждать, что Хрущев, в сущности, повторил многие из обвинений, которые они выдвигали против советской власти с первых же лет «холодной войны».
Особенно усилилось влияние западной пропаганды на социалистические страны Европы. Авторы радиопередач указывали на то, что руководители этих стран были поставлены у власти Сталиным, а существовавшие там порядки мало чем отличаются от тех, что существовали при Сталине в СССР. Начиная с весны 1956 года, началось брожение в этих странах, особенно в Польше и Венгрии. 28 июня требования перемен привели к волнениям в Познани, сопровождавшимся столкновениями с полицией. 23 октября вспыхнуло восстание в Венгрии, которое вскоре возглавили профашистские силы.
Помимо человеческих жертв следствием волнений в Венгрии и Польше стали значительные усилия СССР по оказанию срочной экономической помощи этим двум странам. По оценке английского советолога Э. Крэнкшоу на эти цели было выделено не менее миллиарда долларов.
Одновременно на такую же сумму была сокращена советская помощь Китаю, что не могло не вызвать раздражения правительства этой страны. В середине 1957 года руководители Китая объявили о необходимости «полагаться на собственные силы, не рассчитывая на помощь иностранных государств». И в этом также проявлялись последствия доклада Хрущева.
Попытки Хрущева использовать антисталинский доклад для укрепления своих позиций в руководстве страны также провалились. Демонстрируя собственную беспомощность в трудные дни кризисов в Польше и Венгрии, Хрущев обратился за поддержкой к своим главным оппонентам – Молотову, Маленкову и Кагановичу. Хрущев включил Молотова и Кагановича в состав правительственной делегации, которая вела напряженные переговоры с новым руководителем польских коммунистов Гомулкой, чтобы предотвратить кризис в польско-советских отношениях. Маленков сопровождал Хрущева в экстренной поездке по странам Восточной Европы во время венгерского восстания.
Помощь тех, против кого боролся Хрущев в Президиуме, помогла ему обеспечить поддержку всех руководителей социалистических государств. (Лишь Тито, которого так стремился ублажить Хрущев, отказался поддержать его в венгерском вопросе.) Во время торжественного собрания в Большом театре, посвященного 39-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, Молотов и Маленков стояли в центре президиума вместе с Хрущевым и Булганиным. 20 ноября Молотов, которого сняли с поста министра иностранных дел в начале июня, вновь получил министерский пост, став министром государственного контроля СССР.
Вскоре Хрущев стал фактически отрекаться от положений антисталинского доклада. Во время приема в китайском посольстве в честь Чжоу Эньлая 17 января 1957 года Хрущев заявил:
«В последнее время на Западе нас обвиняют в том, что мы «сталинисты». В ответ на это мы уже не раз заявляли, что в нашем понимании «сталинист», как и сам Сталин, неотделимы от великого звания коммуниста. Мы критиковали Сталина не за то, что он был плохим коммунистом. Мы критиковали за некоторые отклонения, отрицательные качества и ошибки Сталина... Но, даже совершая ошибки, нарушения законности, Сталин был глубоко убежден в том, что он делает это в интересах защиты завоеваний революции, дела социализма. В этом состояла трагедия Сталина. В основном же, в главном, – а основное и главное для марксистов-ленинцев это защита интересов рабочего класса, дела социализма, борьба с врагами марксизма-ленинизма, – в этом основном и главном, как говорится, дай Бог, чтобы каждый коммунист умел так бороться, как боролся Сталин. (Бурные аплодисменты)».
«Противники коммунизма нарочито изобрели слово «сталинист» и пытаются сделать его ругательным. Для всех нас, марксистов-ленинцев, посвятивших свою жизнь революционной борьбе за интересы рабочего класса и его боевого авангарда – ленинской партии, имя Сталина неотделимо от марксизма-ленинизма. Поэтому каждый из нас, членов Коммунистической партии Советского Союза, хочет быть верным делу марксизма-ленинизма, делу борьбы за интересы рабочего класса, так как был верен этому делу Сталин. (Аплодисменты)».
«Враги коммунизма пытались ухватиться за нашу критику недостатков и ошибок Сталина, использовать эту критику в своих целях. Они хотели направить критику культа личности Сталина против основ нашего строя, против основ марксизма-ленинизма, но из этого ничего не вышло и не выйдет, господа! Вам не удастся сделать этого, как не удастся увидеть без зеркала ваших ушей! (Аплодисменты)».
Таким образом, Хрущев вынужденно «уравновешивал» свою критику Сталина признанием его заслуг, как того и требовали Молотов, Каганович и Ворошилов до зачтения им антисталинского доклада.
О том, что это заявление Хрущева не было лишь данью вежливости Чжоу Эньлаю, недовольному кампанией против Сталина, свидетельствовало выступление Хрущева в болгарском посольстве в Москве 18 февраля 1957 года. Опять сказав немного об «ошибках и извращениях, которые связаны с культом личности Сталина», Хрущев заявил:
«Сталин, с которым мы работали, был выдающимся революционером. Идя по ленинскому пути, партия разгромила врагов социализма, сплотила весь наш народ и создала могучее социалистическое государство. Советский народ в тяжелой борьбе разгромил гитлеровский фашизм и спас народы от угрозы фашистского порабощения. Эта великая победа была достигнута под руководством нашей партии и ее Центрального Комитета, во главе которого стоял товарищ Сталин. (Аплодисменты). Сталин преданно служил интересам рабочего класса, делу марксизма-ленинизма, и мы Сталина врагам не отдадим. (Аплодисменты)».
Через год после своего доклада, в котором Хрущев доказывал, какой вред нанес Сталин стране, он напоминал о выдающейся роли Сталина в советской и мировой истории и ставил его деятельность в пример коммунистам. Создавалось впечатление, что Хрущев был не рад последствиям своего доклада. В своих мемуарах Хрущев писал: «Решаясь на приход оттепели, и идя на нее сознательно, руководство СССР, в их числе и я, одновременно побаивались ее: как бы из-за нее не наступило половодье, которое захлестнет нас и с которым нам будет трудно справиться... Мы боялись лишиться прежних возможностей управления страной, сдерживая рост настроений, неугодных с точки зрения руководства. Не то пошел бы такой вал, который бы все снес на своем пути». Видимо, эти настроения были характерны для Хрущева в конце 1956 года и начале 1957 года.
К этому времени банкротство Хрущева как политика было для многих очевидным и в стране снова поползли слухи о том, что скоро его назначат министром сельского хозяйства, а пост Первого секретаря будет занят другим человеком или вообще ликвидирован. Однако, к сожалению, отстранение Хрущева от власти произошло лишь через семь лет с лишним. А за это время ущерб от деятельности Хрущева существенно умножился.
Юрий Емельянов http://sovross.ru/articles/1355/23600 Из интервью с ветераном разведки, историком спецслужб Георгием Санниковым
Доклад Хрущева попал за границу и был опубликован — на английском и на русском. Секретный документ. И что же — ни расследования, ни наказания виновных?
Санников: Более того, я слышал, что в английском переводе были сознательно введены некоторые искажения, чтобы текст звучал жестче. Расследования, почему секретный доклад попал за границу, с поиском конкретных виновных, насколько я знаю, действительно не было. Доказательство того, что утечка была запланированной. Полагаю, это комбинация Хрущева, ему, безусловно, хотелось, чтобы доклад попал на Запад и там оценили нового лидера СССР как политика новой волны, нацеленного на сближение. Что из этого получилось, известно…