— Света ... "Будущий муж настаивал на продаже добрачной квартиры невесты" часть 6

может, тебе лучше уйти? — спросила Мария подругу. — Иван и так злится, что мы с тобой встречаемся... Мало ли что он надумает… обидеть тебя там…

— Ни за что, — решительно ответила Света. — Не оставлю тебя одну с ним в таком состоянии.

Иван ворвался на кухню, увидел Свету и остановился как вкопанный.

— О, какие люди! — голос Ивана был полон сарказма. — Конечно, она здесь. Где же ей еще быть, когда чужую семью окончательно разрушить нужно.

— Добрый вечер, Иван, — спокойно ответила Света. — Я просто пришла подругу поддержать.

— Поддержать? — рассмеялся Иван. — Или добить то, что еще от наших отношений осталось?

— Иван, не начинай, — устало сказала Мария. — Света здесь потому, что я попросила.

— Попросила! — саркастично протянул Иван, и Мария вдруг поняла, что он нетрезв.

— Конечно, попросила. Теперь все решения принимаешь по ее указке?

— Не все, а только те, которые моей жизни касаются, — ответила Мария тверже, чем себя чувствовала.

— Твоей жизни? — Иван сел за стол напротив Светы. — А как же наша жизнь? Как же наш ребенок?

— Ребенок там жить будет, где его мать будет жить, — сказала Света. — И это решение мать принимает, а не кто-то другой.

— А, значит, вы уже все за меня решили? — Иван посмотрел на Свету с неприкрытой враждебностью. — Скажите, а вам не кажется, что вы не в свое дело лезете?

— Мне кажется, что Мария имеет право на поддержку друзей, — спокойно ответила Света.

— Поддержку или промывание мозгов?

— Иван, прекрати, — попросила Мария. — Можем без взаимных обвинений поговорить?

— С удовольствием, — Иван повернулся к ней. — Только сначала попроси свою наставницу помещение освободить. Семейные вопросы в семье решаться должны без посторонних.

— Света — моя подруга. Она может здесь находиться.

— В таком случае мне здесь делать нечего, — встал Иван. — Раз ты наши отношения с посторонними людьми обсуждать предпочитаешь.

— Она не посторонний человек!

— Для меня — посторонний. И пока она здесь, нам с тобой разговаривать не о чем.

Он направился к выходу, но у двери остановился, обернулся.

— Знаешь что, Света, — сказал Иван, глядя прямо на нее, — я знаю, что ты делаешь. И знаю почему. Ты несчастная одинокая женщина, которая не может смириться с тем, что другие семьи строят. И вместо того чтобы собственной жизнью заняться, чужие разрушаешь.

— Иван... — начала было Мария, но он не дал договорить.

— Но знай, если из-за тебя моя семья развалится, если из-за твоих советов Маша одна с ребенком останется, я сделаю так, что ты об этом пожалеешь. Найду способ всем показать, какая ты на самом деле. И накажу тебя.

— Ты мне угрожаешь? — спросила Света, не повышая голос. — Не думала, что опустишься до таких… Таких мерзостей.

— Констатирую факт. Влезла в чужую семью — получи проблемы в свою жизнь.

— Иван! — возмутилась Мария. — Как ты можешь так говорить?

— Легко, — ответил он. — Надоело смотреть, как моей женщиной манипулируют. Но ты можешь это остановить, Маша. Можешь меня вместо нее выбрать, семью вместо дружбы с разрушительницей.

— Я не буду ничего выбирать!

— Тогда это сделаю я. Живи с ней. Со своей подружкой. А я найду себе женщину, которая понимает, что мужчина в семье главный. Ты тоже ещё пожалеешь. Я устрою тебе райскую жизнь.

Он ушел, громко хлопнув дверью. Женщины остались сидеть в молчании, переваривать услышанное.

— Маш, — наконец сказала Света, — у тебя диктофон в телефоне есть?

— Есть. А зачем?

— В следующий раз, когда он что-то подобное будет говорить, ставь на запись. Такие угрозы фиксировать нужно.

— Света, он же не всерьез...

— Маш, — Света серьезно посмотрела на нее, — он только что при свидетеле мне местью пригрозил за то, что поддерживаю тебя. И тебе тоже Думаешь, это шутки?

Мария промолчала. В глубине души она понимала, что Света права. То, что сегодня вечером происходило, уже не было обычной ссорой влюбленных. Это было что-то более серьезное и пугающее.

— Что мне теперь делать? — тихо спросила она.

— Думать, — ответила Света. — И решение принимать. Но главное, помни, ты не одна. Что бы ни случилось, ты справишься, а я буду рядом и поддержу.

***

Следующие три дня Иван не появлялся и не звонил. Мария металась по квартире, не находя себе места. С одной стороны, она злилась на его поведение, на угрозы в адрес Светы. С другой, боялась, что Иван правда оставит ее.

В четверг позвонила Валентина Петровна.

— Деточка, нам нужно поговорить, — сказала она.

У Марии сердце забилось быстрее.

Через час Валентина Петровна стояла в прихожей Машиной квартиры. На этот раз она не улыбалась и не изображала радость встречи.

— Проходите, — Мария провела ее в гостиную.

— Спасибо, — Валентина Петровна села в кресло и внимательно посмотрела на Марию. — Знаешь, зачем я приехала?

— Догадываюсь. Иван рассказал о нашей ссоре.

— Рассказал. И я должна сказать, что очень расстроена твоим поведением, Машенька.

— Моим поведением? — удивилась Мария. — А при чем тут… При чем здесь мое поведение-то?

— Мой сын предлагает тебе дом, семью, заботу, а ты... Ты ставишь условия. Капризничаешь. Ведешь себя как избалованный ребенок.

— Это не капризы, — ответила Мария. — Мне просто... подумать нужно. Без давления вашего, без принуждения.

— Деточка, а кто принуждает-то? — якобы изумилась Валентина Петровна. — Я просто говорю с высоты опыта, как лучше. А ты слушаешь посторонних вместо голоса разума. Эту твою... Как ее там... Свету. Которая, между прочим, настроила тебя против нашей семьи.

— Света никого не настраивала, — возмутилась Мария. — Она просто поддерживает меня.

— Поддерживает? — Валентина Петровна откинулась в кресле. — Машенька, милая, а скажи мне, эта твоя подружка замужем?

— Нет, но...

— Есть дети?

— Нет...

— Вот именно. И ты слушаешь советы женщины, которая сама не смогла создать семью? Не смогла выйти замуж, не смогла родить детей, а теперь учит тебя жизни?

— При чем здесь это? — Мария почувствовала раздражение. — Света — умная, самостоятельная женщина...

— То есть одинокая, никому не нужная, завидует чужому счастью, — произнесла Валентина Петровна с иронией. — И знаешь, что самое печальное? Ты губишь свою жизнь из-за советов такой женщины.

Валентина Петровна наклонилась вперед.

— Машенька, говорю тебе как мать. Я прожила много лет, я видела разные семьи. И знаю точно, женщина, которая ставит карьеру выше семьи, всегда остается несчастной. Всегда! Может, в молодости это не очень заметно, но с годами... С годами приходит понимание, что профессиональные успехи не греют душу. А дети выросли у других, внуки играются у других, и останется тебе только работа да пустая квартира.

— Но я же не ставлю карьеру выше семьи, — слабо возразила Мария. — Я просто хочу совмещать...

— Нельзя совмещать! — резко перебила Валентина Петровна. — Нельзя быть хорошей матерью наполовину. Либо ты посвящаешь себя ребенку полностью, либо ты эгоистка, которая думает только о себе.

Это слово «эгоистка» снова ударило прямо в сердце. Мария уже слышала его от Ивана, теперь это же повторяла его мать.

— Валентина Петровна, — тихо сказала Мария, — а разве эгоизм — это когда человек хочет сохранить часть своей личности? Разве плохо хотеть быть не только мамой, но еще и собой? Ведь жизнь… Жизнь, она многогранная, зачем в одно что-то упираться.

— Плохо, когда ты себя любимую себя ставишь выше собственного ребенка, — холодно ответила Валентина Петровна. — Ты беременна, Машенька. У тебя внутри растет живой человечек, который зависит от твоих решений. И ты должна думать не о своих хотелках, а о том, что для него лучше.

— А что лучше для ребенка, счастливая мать или несчастная?

— Лучше ответственная мать, которая понимает свои обязанности, а счастье и несчастье понятия растяжимые. — не дрогнула Валентина Петровна. — А вот ответственность — это конкретная вещь.

Мария молчала, чувствуя, как слова попадают в больные места. Действительно, разве она имеет право думать о себе, когда внутри растет ребенок?

— Машенька, — голос Валентины Петровны стал мягче, — я понимаю, тебе страшно. Это нормально. Но подумай, что будет, если ты останешься одна? Как ты будешь растить ребенка в Москве на свои копейки? Детский сад, школа, врачи — все это огромные деньги. А у нас в Твери ты будешь под защитой, в тепле и заботе.

— А если мне там не понравится?

— Понравится, только настроиться на хорошее надо, довериться нам, — уверенно сказала Валентина Петровна. —Да вредные советы перестать слушать. Посмотри вокруг, сколько разводов, сколько одиноких женщин с детьми! Да потому что они забыли, кто они в первую очередь! Начали требовать чего то и в итоге... Брошенный жены, матери, которых ненавидят собственные дети.

Логика Валентины Петровны была простой, откажись от себя, посвяти время семье,и вот оно, счастье. Не откажешься — останешься одна. Но Марии такая логика была противна.

— А Иван? — спросила она. — Как он себя чувствует?

— Плохо, — вздохнула Валентина Петровна. — Очень плохо. Он так мечтал о семье, так планировал вашу жизнь... А теперь не знает, что думать. Говорит, что больше не понимает тебя.

— А раньше понимал?

— Раньше ты была нормальной девушкой, которая хотела быть женой и матерью. А теперь... Теперь не знаю, что с тобой случилось.

— Со мной ничего не случилось, — Мария почувствовала прилив уверенности. — Я просто стала думать о своей жизни.

— Вот именно в этом и проблема! — воскликнула Валентина Петровна. — Стала думать! А нужно было чувствовать сердцем. Материнское сердце всегда подскажет правильное решение.

— И что оно мне подсказывает по вашему ?

— Что ребенку нужен отец, что семья важнее карьеры, что нужно довериться мужчине, который тебя любит.

Мария хотела возразить, но Валентина Петровна продолжила:

— Машенька, я скажу тебе прямо. Иван сомневается в ваших отношениях. Серьезно сомневается. И если ты не покажешь ему, что готова быть настоящей женой, он может принять другое решение.

— Какое решение?

— Найти женщину, которая ценит то, что он предлагает. Скажем так, настоящую женушку… порядочную, которая подруг недалеких не слушает… Таких много, поверь мне. Молодых, красивых, которые мечтают о семье, а не о карьере.

Угроза прозвучала завуалированно, но ясно. Мария почувствовала холод в груди.

— Он уже кого-то рассматривает?

— Пока нет. Но долго ждать не будет. Мужчина в его возрасте, с его качествами не останется один. А ты... Ты можешь как раз остаться. С ребенком на руках, без средств, без поддержки.

— У меня есть квартира...

— Пока есть, — усмехнулась Валентина Петровна. — А коммунальные платежи кто будет платить? Ремонт кто будет делать? Ребенка кто поднимать поможет, если заболеешь?

— Те же вопросы, что задавал Иван, — подумала Мария. — Да это прям стратегия! Придумали аргументы, которыми меня можно задавить.

— Машенька, я пугать тебя не хочу, — чуть не засюсюкала Валентина Петровна. — Но хочу, чтобы ты понимала реальность. Одной с ребенком в Москве будет очень тяжело. Особенно без опыта, без поддержки семьи.

— А если я соглашусь на ваши условия, то какие гарантии, что буду счастлива?

— Да в жизни гарантий вообще нет, — Валентина Петровна удивленно подняла брови. — Зато ты будешь в статусе замужней, в безопасности, ребенок у тебя появится у которого есть отец. А это уже немало.

— В безопасности, — повторила Мария. — А счастье?

— Счастье приходит от правильно прожитой жизни, от выполненного долга, от детей, которые тебя любят. А не от каких-то профессиональных амбиций.

Валентина Петровна собралась уходить, но у двери остановилась.

— Машенька, подумай хорошенько. И помни, ты не только свою судьбу решаешь, ты за ребеночка отвечаешь!

После ее ухода Мария долго сидела в гостиной, переваривая услышанное. Валентина Петровна не кричала, не угрожала прямо, она просто рисовала картину будущего в мрачных тонах, одиночество, бедность, жизнь без поддержки. С одной стороны — страшная неизвестность, с другой — теплая семейная гавань.

Но почему эта гавань казалась похожей на тюрьму?

И вдруг, словно мамин голос, в голове зазвучали слова: «Машенька, дорога домой — это не место, это состояние души. Когда ты чувствуешь себя собой, ты дома».

Мария задумалась. Когда она в последний раз чувствовала себя собой?

Ответ пришел сам собой, тогда, когда работала над интересным проектом, встречалась со Светой, когда принимала решения самостоятельно. А рядом с Иваном и его матерью она чувствовала себя чужой самой себе. Не плохо, не хорошо — просто чужой самой себе.

И это было… неприятно, и страшно, что ли. Она больше не хотела так жить.

7 ЧАСТЬ https://ok.ru/mednoechti/topic/156957920086082

Copyright: Анна Медь 2025 Свидетельство о публикации. Копирование контента без разрешения автора запрещено