По итогам раскопок, Сергеем Николаевичем Лаптевым составлено «Предварительное сообщение о ходе и результатах историко-археологической разведки на месте Иркутского острога (города) и зимовья на острове Дьячем», которое в несколько измененном виде и дополненное иллюстрациями (план, зарисовки и фотографии) было представлено в сборник. Но сборник так и не был опубликован.
Сегодня мы предлагаем читателям ознакомиться с полным текстом сообщения, составленного руководителем раскопок Сергеем Николаевичем Лаптевым.
Текст Сергея Лаптева
«Исторической секцией ВСОРГО в плане летних работ на 1928 г. была поставлена историко-археологическая разведка на месте нахождения, предполагаемом, Иркутского острога. Задача разведки была направлена к установлению точного местоположения остатков острога, описанию таковых в связи с топографическими особенностями местности, к выявлению особенностей деревянного зодчества, познанию той материальной обстановки, в которой жило пришлое русское население.
Цель разведки — положить широкое начало исследовательской работе по выявлению, регистрации, описанию исторических памятников местного края, освещение первых страниц исторической жизни г. Иркутска, остающихся темными до наших дней за отсутствием письменных документов, наконец, организация историко-культурных экскурсий на место острога для изучения города как цельного культурного исторического организма: здесь на близком местном материале в историко-географической перспективе должно начаться преподавание истории местного края.
Этот путь нам указывают Маркс, Энгельс, связывая исторический, культурно-исторический элемент с географической средой.
На право производства раскопок был Главнаукой выдан открытый лист (№ 92) на имя профессора С.Н. Лаптева.
Работы велись с перерывами с 26 сентября по 10 октября [1928 г.], а инструментальная съемка плана была закончена только к 1 ноября.
Производство работ с приобретением фотографических пластинок, бумаги, шпателей, кистей и проч. выразилось в сумме 175 руб.
Предварительно изображение города с плана 1728 г. было перенесено в соответствующем масштабе на позднейший (1923 г.) план г. Иркутска, и, таким образом, топографически оказалось возможным определить, приблизительно, место острога.
Исходя из имеющихся исторических материалов, решено было определить место воеводского дома, канцелярии, Сергиевской башни (проезжей башни восточной стороны) и угловой башни в стыке восточной и южной стен. Разведка велась траншеями в поперечнике 2 м, с длиной 3—5 м, по мере надобности; глубина траншей — от 0,5 м до 1,5 м — до встречи с нетронутой подпочвой (глина). Всех траншей было проведено 25; из них некоторые разрабатывались в стороны. Везде под навалом гальки, мелкого песка, часто щебня, резко обозначался верхний почвенный слой темной окраски от присутствия гумуса; толщина его доходила до 20 см, причем окраска вглубь постепенно сходила на нет. Как почва, так и подпочва являются глинистыми и весьма вязкими, ввиду незначительной примеси песка; толщина подпочвы доходит до 1,2 м, а далее располагается мелкая речная галька с песком.
Нахождение в месте разведки, на второй террасе р. Ангары, глинистых отложений, тождественных с глинами древней террасы и разделенных полосой галечников от последней, дает повод думать о существовании некогда протоки какой-то реки на месте современного города, у подножия древней террасы. А может быть, некогда здесь шло русло р. Ушаковки? Во всяком случае место, куда было перенесено Иркутское зимовье с острова Дьячего, было возвышенное. И недаром в исторических актах указывается, что место, выбранное для острога, «угожее для пашен, и скотный выпуск, и сенные покосы, и рыбная ловли». Данные нивелировки вполне подтверждают положение о возвышенной террасе, куда было перенесено зимовье; сохранились также рассказы старожилов о болотах и озерах за южной стеной города, через которые переправлялись на ботничках; за западной стеной, говорят, была болотистая низина, покрытая лесом, где терялись люди и домашний скот, а потому местность эта была известна под именем «Потеряихи».
Первые же траншеи (на плане № 1), проведенные в расчете на обнаружение фундамента воеводского дома1, действительно на глубине 25—30 см обнаружили остатки фундамента из массивных плит песчаника; здесь встречались листочки слюды, угля, зола, остатки фаянсовой посуды конца 18 — начала 19 века, битый кирпич и прослойки извести. Фундамент шел параллельно предполагаемой городской стене. По всей вероятности, это был фундамент домов вице-губернатора Жолобова, столь известного в истории г. Иркутска. По указанию старожилов, которые слышали предание о домах и их месте, траншея, как раз, должна была пересечь эти фундаменты. Сохранилось также указание, что дома вице-губернатора Жолобова были построены на месте сломанных магазинов и кладовых. составлявших одно целое с северной стеной старого города.
Следующие траншеи (на плане № 2), проведенные в расстоянии 100 м от первых, параллельно им. также обнаружили остатки каменного фундамента и деревянных построек: это, по-видимому, остатки фундамента каменной провинциальной канцелярии, построенной в 1703-1704 гг. Это здание было в свое время самым лучшим в городе, украшенное «фрамугами» и «гзымзами». Еще в 1748 г. берег р. Ангары был укреплен «обрубом», но в 1823 г. река вновь подошла к строениям и стала подмывать вышеупомянутое здание канцелярии. Ввиду этого, а также и за ветхостью, здание было сломано. При раскопке были обнаружены около фундамента лепные обломки «гзымз».
Следующие траншеи (на плане № 3 и № 4) шли в перерез предполагаемой восточной стороны города и обнаружили «надолбу» (палисад), идущую под прямым углом к обнаруженным выше каменным фундаментам. Палисад прослежен на расстоянии 66 м, вплоть до стыка его с основанием деревянного строения, по-видимому, являющегося остатком проезжей Сергиевской башни, палисад состоит из рубленых лиственничных бревен толщиной 20—25—28—30 см, поставленных вертикально — «комлем» вверх, а «вершиной» вниз или наоборот. Бревна плотно прикасаются друг к другу и врыты на глубину от поверхности земли на 1,25 м.
Траншея № 4 также обнаружила, что надолбу здесь пересекают остатки каменного фундамента, идущего параллельно упомянутым выше и сделанного также из отесанных плит местного песчаника; здесь попадались и целые кирпичи размером 9 х 28 х 14,5. Происхождение остатков этого здания осталось пока невыясненным. Полностью расположение основания (на плане траншеи № 5) предполагаемой Сергиевской башни за недостатком средств выяснить не удалось; по-видимому, основание ее расположено, главным образом, вне стены, и палисад, таким образом, идет к башне «за подлицо». Бревна упомянутого строения рублены «без остатка»; материал - лиственница, толщина бревен - 23-25—28 см. Между досками настила (пол) найдены монеты: 1) денга 1757 г., 2) денга 1735 г. и 3) полушка 1737 г. Около строения в большом количестве листочки слюды со следами закрепки для вставки в «окончины», попадаются черепки «черного обжига», битые кости рогатого скота, свиней; здесь же был найден оселок для точки ножей, обломок ножа. Все перечисленные предметы, кроме монет, были найдены в верхнем слое почвы, под навалом гальки на глубине 15-23 см. За остатками описанного строения палисада обнаружено не было, и траншеи (на плане № 6), проведенные поперек воображаемого продолжения восточной стены города, обнаружили в расстоянии 26 м от строения кладбище конца XVIII - начала XIX столетия, как это можно судить по сохранившимся тельным крестам. Гроба, сколоченные из лиственничных плах (5-6 см толщины) кованными гвоздями, залегали всего на глубине 50 см от поверхности, это указывает на то, что здесь часть грунта была снята при нивелировке улицы.
Во время хода работ одна из траншей (на плане № 7) была заложена внутри предполагаемых стен города, на месте, где в 1927 г. летом произошел небольшой провал. Здесь был обнаружен угол острожной стены, состоящей в основании из лиственничных плах от 17— 23 см толщины, окрепленных шпонками; меж плах пробиты сквозные четырехугольные отверстия 11 х 11 см через каждые 90 см, а в отверстия были вставлены лиственничные столбы («стояки» или «детинца»); между последними стена вплотную забиралась плахами. Стык обнаруженных острожных стен образует прямой угол, от последнего северная стена прослежена на протяжении 34,5 м, а западная - на протяжении 75,0 м. Стены острога почти параллельны стенам города (см. прилагаемый план). Глубина, на которой заложены плахи, равняется 1 м, считая от поверхности земли; плахи положены на грунт мелкой гальки и песку, подстилающий глинистую подпочву.
Таким образом, разведка обнаружила существование остатков города и стен древнего острога, вполне оправдав ту незначительную сумму, которая была на нее затрачена. Если принять во внимание, что в распоряжении секции имеется свыше 40 фотографий, профиля, разрезы траншей, а также инструментальный план места разведки, то с уверенностью можно сказать, что секция вполне оправдала и то доверие, какое ей оказала Главнаука, препровождая открытый лист на право производства работ.
Разведка на острове Дьячем, на месте Иркутского зимовья, не дала каких-нибудь положительных результатов. Однако поставленная в более широких размерах, она, несомненно, даст благоприятные результаты.
Не далее как 7—8 лет тому назад, утверждают старожилы, что были еще видны следы зимовья, но засыпанные песком, они требуют более детальной и тщательной работы по розыскам.
Этот розыск произвести необходимо, ибо первые десять лет существования г. Иркутска в виде зимовья на упомянутом острове совсем не нашли себе отражения на страницах истории. И только историческая археология, в данном случае, сможет пролить свет на первые страницы истории города.
В проведении историко-археологической разведки участвовали: проф. Н.Н. Козьмин, В.И. Сосновский, B.C. Манассеин, Б.И. Лебединский, А.В. Попов, П.П. Хороших, Н.С. Романов, В.М. Кубинцев и друг., которым приношу искреннюю благодарность».
Комментарии 2