Писатель Иван Шех

Дорога шла в основном вверх, ребята карабкались упорно, движимые желанием выяснить правду. Сосны и кедры были раскидистыми, величественными, шикарными, подлесок (растительность у подножья основного верхнего леса) был слабенький, без излишеств, не требовалось махать мачете, чтобы пройти пару метров. В целом, энтузиазм в группе присутствовал. Костя поглядывал на кольцо, которое никто не видел, оно начинало себя странно вести, в какой-то момент было ощущение, что палец как будто бы растянулся, а потом вернулся в нормальное состояние — уменьшился, и при этом вроде бы чувствовалась какая-то вибрация. Но сильного дискомфорта это не вызывало. И Костю при этом сначала бросало в сильный жар. А потом уже после было такое ощущение, будто он освежился под душем после трехкилометровой пробежки, и легкость почувствовал во всем теле, так и шел дальше, ощущая эту силу внутри себя. Думалось ему, что это какая-то магия, и Костя пока своим друзьям детства и новым соратникам об этом рассказывать не спе

Костя вернулся домой в одиннадцатом часу. И не поверил своим глазам, в многострадальной квартире опять произошло странное — она была перевернута вверх дном, кто-то что-то искал. Входная дверь была открыта, хотя, когда Костя уходил, он помнил, что он ее закрывал. Удивляться не было смысла, в городе происходят странности, и это факт. Но кто и что искал здесь? Очевидно, что это была очередная загадка. Костя прошелся по квартире и осмотрел погром, в доме будто прошло дикое стадо: разбросанные вещи, перевернутые ящики — картина удручающая. Что-то искали у деда, подумал Костя и направился в его комнату. Там было то же самое, что и везде, валялось на полу много книг, старые фотографии. Костя поднял одну фотографию, потом собрал другие, первую, которую поднял, принялся изучать. На фотографии были запечатлены люди, и дед среди них был, он выглядел гораздо моложе, чем сейчас, лихой такой, бравый, можно сказать, брутальный. Костя посмотрел, перевернул фотографию и понял, что на ней нарисован

Костя очнулся на полу. В квартире расхаживала какая-то женщина. - О-о! - ужаснулась она. - О-о-ох, как здесь намусорено. Как же здесь грязно. Наверное, здесь что-то случилось?.. Костя попробовал встать. Но встать почему-то не получилось. - Тут нужен вам ремонт, - продолжала сокрушаться незнакомая женщина. Она заметила Костю и присела рядом с ним. Одета она была в темное одеяние, не траурное или монашеское, а просто очень скромное: длинную юбку до пола и вязаную кофту. Полуседые ее волосы были аккуратно заколоты на затылке так, что это выглядело как элегантная прическа. - Лоб не горячий, - сказала она. - А что же ты тогда разлегся? Давай вставай скорей, ты простудишься на полу. Тебя просквозит. - Я не могу встать, - сказал Костя. - Попробовал, и в этот раз тоже не получилось. Тогда женщина помогла ему подняться, сесть на табурет, потом она начала наводить порядок, все происходило быстро, и казалось, что все это ей дается легко. Что-то такое она делала — вроде бы какие-то пас

- Ну и чем ваш тайный клан занимается? - спросил Костя, слегка улыбаясь. Гришка то ли не заметил того, что Костя не относится к их клану серьезно, то ли сделал вид, что не заметил. И со всей важностью, которую мог продемонстрировать, сообщил: - У нас в городе орудует маньяк. И мы его ловим! Да, - повторил он, - орудует маньяк у нас… - он явно хотел поговорить об этом, хотел сказать что-то еще, даже встал со своего места, но жгучая брюнетка Катя, зеленоглазая и знойная, схватила Гришку за руку и потащила в центр танцплощадки. И они начали там так отплясывать, что-то такое исполнять неимоверно дикое и страстное, что привлекли внимание всего зала. Костя остался один, Витю видно не было, вроде как его макушка мелькала у бара. Бар был справа. Как-то неожиданно возле оказалась Варя, она неплохо танцевала, восхищала движениями своего тела. И ее плавно переливающиеся руки напоминали два крыла лебедя. Вся она была белесая и, наверное, поэтому в тот момент походила на ангела. Костя да

Дед шумел на кухне, стучал там чем-то, гремел. Костя недавно проснулся и лежал в своей комнате, и пока еще не вставал, и невольно слушал эту симфонию монотонных ударов кастрюли о кастрюлю на фоне тихо работающего телевизора. Дед закричал с кухни: «Костя, ты будешь вставать?» И тут же протяжно и немного противно повторил: «Ко-о-остя!» «Да иду…» — проговорил Костя тихо, как будто сам себе, и перевалился на другой бок, продолжил дремать. Подумал: «Нигде покоя нет…» В квартире раздался звук дверного звонка, тиликанье с треском, похожее на велосипедный сигнал. Дед пошел в коридор, кому-то там открыл, и в коридоре стало слышно бас какого-то человека, который не только громко бубнил, но еще и часто-часто смеялся. Костя все-таки встал, оделся не спеша, пошел на кухню и уже в коридоре понял, что на кухне с дедом сидит какой-то человек, которого Костя не сразу узнал, ровесник, примерно в возрасте двадцати пяти лет. Выглядел этот человек достаточно харизматично, особенно в его внешности