Психология отношений

Пожалуй, на сегодня все. Продолжение завтра, грядет финал. Я бесконечно благодарна вам за донаты, лайки, комментарии и подписки. Оставайтесь со мной и дальше. Поддержать канал денежкой 🫰 Весь субботний день я посвящаю уборке дома. Наконец-то появились силы чем-то заняться. Прибраться. Перебрать старые вещи. Многое выкинуть. Заказать что-то из необходимого с доставкой в поселок недалеко от садоводства. Пусть у меня нет лишних денег, но какие-то накопления имеются. Квартиру опять же сдаю. Уж сковородку купить могу себе позволить. Одежды в принципе хватит на первое время. Чуть позже съезжу в квартиру и заберу остатки вещей. Драгоценности тоже увезу — их можно продать. Мне впервые за последние дни хорошо. Спокойно. Не трогает ни развод, ни измена, ни пощечина. Я просто иду к своей цели: собираюсь начать новую жизнь не у разбитого корыта, а полную возможностей. И тут в дверь стучат. Бум-бум. Неужели опять Витя?.. Мне, если честно, становится не по себе. Прошлый наш разговор ничем хорош

Поднимаю голову. Он стоит надо мной, сжав кулаки, с лицом, на котором смешались угасающая злость и удивление. Будто и сам не ожидал, что ударит. — Алиса... — начинает Виктор совсем другим тоном. Он явно собирается извиняться. Но не успевает произнести больше ни слова. Потому что из-за спины Виктора стремительно вырывается тень. В первую секунду я даже не понимаю, кто это. Только потом с удивлением различаю в мужских очертаниях знакомые черты. Стас?! Ой, то есть Станислав Владимирович. Как он узнал, где я живу?! Стас налетает на Виктора, хватает его за плечи и с силой отшвыривает в сторону. У него такой тяжелый взгляд, что я бы на месте моего мужа сбежала куда подальше. — Не трогай ее. — Ты что, совсем рехнулся?! — голос моего мужа низкий, хриплый, полный возмущения. Виктор пошатывается, но быстро приходит в себя. Стас молчит, и тогда он продолжает: — Это моя жена. Какое тебе дело? Или что... Подожди... Вы что с ней... Муженек усмехается, вытирая ладонью разбитую губу. — Да мне плеват

Вечереет. Я сижу на крыльце и наблюдаю, как последние лучи солнца играют в кронах деревьев. Тишина нарушается только стрекотом сверчков и... назойливым звонком телефона. Виктор. Я вздыхаю и принимаю вызов, заранее зная, о чём пойдёт речь. — Алиса, — его голос звучит неестественно мягко, как будто он разговаривает с капризным пациентом. — Нам нужно поговорить. — Говори. — Ты сегодня плохо обошлась с мамой. — Ага, — киваю, хотя он этого не видит. — Я такая ужасная. Обидела бедную Маргариту Семёновну. — Не передёргивай! — он резко повышает голос, затем берёт себя в руки. — У неё сердце больное, ты же знаешь. После твоих слов ей стало плохо. Мне пришлось досрочно уезжать с работы. Я закрываю глаза. Вот оно. Коронный номер. — Виктор, — тяжко вздыхаю, — давай начистоту: если бы у твоей мамы действительно было больное сердце, она бы уже лет десять как лежала в земле от постоянных стрессов, которые сама же и создаёт. — Ты вообще слышишь себя?! — в трубке раздаётся глухой удар — наверное, он

Утро встретило меня тусклым светом и пустотой в груди. Виктора уже не было — он уехал раньше, хотя обещал ждать. Но операция не терпит. Операция — это святое. Витя всегда прикрывался своей работой, размахивал ею с гордостью как флагом: «Смотри же, я спасаю жизни». Хотя, если вдуматься, у него больше текучка. По-настоящему серьезные операции в платной клинике — редкость. Но главное — красиво подать. Я вон верила, восхищалась супругом. Спаситель! Этим утром я долго стою на крыльце и смотрю на следы шин машины Виктора в грязи. Телефон опять начинает трезвонить. Мама. Отключаю звук. Надоело быть плохой дочерью, которая всё делает неправильно. Свекровь прислала сообщение. Ничего себе. Я думала, она телефоном-то пользуется с трудом, чай не молодая девочка. Но нет. Вон как бодро пишет: «Одумайся, дура. Появится другая, моложе и красивее – и Витенька к ней уйдет. А ты останешься ни с чем. Я за вашу семью беспокоюсь». Я смеюсь и удаляю смс. Да уж, самая волнительная женщина. То она «Витеньку»

Заброшенный участок встречает меня скрипом калитки, которая вот-вот отвалится от ржавых петель. Надо бы починить, да всё руки не доходили. Забор — одно слово, какие-то косые-кривые доски. Дом стоит, слегка накренясь, словно пьяный, с потемневшими от времени стенами и ставнями, которые давно не закрываются. Но хоть электричество есть. Не зря я все эти годы исправно платила за свой клочок земли — на всякий случай. Глядите-ка. Пригодилось. Лампочка загорается не сразу, несколько раз мигает. Но всё же заливает веранду тусклым светом. Здесь нет центральной канализации и горячей воды. Подъездная дорожка давно заросла травой по пояс. Я редко ездила сюда в последние годы. Всё как-то не было необходимости. Идеальное место, чтобы спрятаться от мира, который внезапно оказался фальшивкой. Я закидываю сумку на древнюю кровать и глубоко вдыхаю. Пахнет пылью, прошлым и… почему-то свободой. Включаю электрический обогреватель, который тут же начинает потрескивать. Надо бы разжиться дровами и растопит

Добро пожаловать в новый рассказ. Надеюсь, он вам понравится. Я бесконечно благодарна вам за донаты, лайки, комментарии и подписки. Оставайтесь со мной и дальше. Поддержать канал денежкой 🫰 Я прыгаю в автомобиль, выруливаю на шоссе и мчу к маме. Ну а куда еще? Снимать гостиницу на ночь? Разорюсь по отелям кататься. Лезть к подругам? Так у них самих семьи, не до меня. К сестре проситься? Ага, под предлогом: «Тут твоя дочь переспала с моим мужем, поэтому я займу её спальню»? У меня есть своя, добрачная, квартира, но в ней жильцы. Я не приеду к ним со словами: «Вы не обращайте внимания, я на балконе посплю». Я стою на пороге маминой квартиры, трясущимися пальцами вдавливая кнопку звонка. Дверь открывается не сразу, словно нехотя. — Алиса? — мама хмурится. — Что происходит? Ты вся бледная. Она впускает меня внутрь, наливает чай с чабрецом, ставит вазочку с печеньем. И я всё рассказываю. Получается куце, слова не ложатся на язык. Я путаюсь в них как в рыболовных сетях. А затем мама обн

Вот и закончился очередной рассказ. Надеюсь, он вам понравится. Я бесконечно благодарна вам за донаты, лайки, комментарии и подписки. Оставайтесь со мной и дальше. Поддержать канал денежкой 🫰 В дверях кабинета Костя. Негодник! Явился! Бросаю все. Секунды. Иду к нему быстро и обнимаю его. Родной мой мальчик. Как же рада его видеть. – Мам… – обнимает в ответ. Уже просто рада его видеть и обнять. Не сдерживаясь, плачу от радости. – Мама… Ма… ну, не плачь. Смотрю на него и снова обнимаю. – Мам... прости, а? В глаза заглядываю. – Прости. Я был не прав. – Точно или еще раз решишь проверить? – Точно. – Что случилось, он вас обижал? – Мишку ж знаешь, он нарвался, пару раз ремнем получил. Потом в углу полночи стоял один раз. За дело. Но… но я не хочу туда возвращаться. Если не заберешь, то я лучше к другу пойду ночевать. Осматриваю его. Все целое. Но воротник у рубашки не стоечкой. Так… как достал из сумки, так и норм. Никто за этим не смотрел. – Не надо никаких друзей. Мишаня где? – Там?

Новый год настигает меня тихо, без громких гостей и долгого застолья. Сижу в теплом костюме и широкой кофте, с миской оливье. Зевс дремлет на коленях, кот Люды, Лукомор, под другим боком. Телевизор монотонно гудит, уже выведен на привычное выступление президента. Я в этом году без новогодних хлопот. Хлопоты другого плана. Все задолженности по оплате закрыла. От соседей претензий нет. Письменно заверила. И все время после работы и выходные, что выпали перед Новым годом провела в квартире. Убирала, что могла. На самое тяжелое пришли помочь соседи. За пару дней вынесла все. Но кажется, что запах гари навсегда тут въелся. Сама не потяну соскабливать там гарь. После Нового года придут специалисты, у которых нет недельных каникул, и они готовы работать со второго января. Признаки пожара уберут, а там куплю матрас и вернусь к себе. Буду заново строить жизнь. Мебель можно купить и бэушную. Сэкономить на этом здорово. Чешу коту шею. На днях Мишка и Костя объявились в мессенджере. Виктор, знач

У меня дети в школьном лагере. А я еле сдерживаюсь, чтобы не расплакаться и не напугать их. Зевс сидит в переноске. Вообще ничего не понимает, что происходит. Разбудила, запихнула и увезла куда-то. Виолетту только после каникул увижу. А это очень долго. Да и смотреть на нее будет еще сложнее. Может, правда, уволиться и все. А дети? Нет, нельзя. Мне проще. Им нет. Теперь я точно “мать года”. Дети ушли. Квартиры нет. Заявление в полиции. Опека держит руку на пульсе. Да. Теперь еще и жить негде. Сообщение от Люды всплывает. Спрашивает, во сколько сегодня занимаемся. Ну вот что ей теперь сказать?! Набираю. – Люд, слушай, с Костей, наверное больше не получится позаниматься. – Почему? – Он к отцу уехал. Рассказываю все как есть. И куда в итоге прикатилась. – Приезжай ко мне жить. Мы улетаем с Русланом на неделю, за домом заодно присмотришь. – Так вы же… расстались? – Там сложно все. Приезжай, потом расскажу. – Мой тоже обиделся и ушел. Только моему уже двадцать, – подливает еще в бокал Люд

– Ваня, Вань, – толкаю его в плечо. – Ммм… – сладко тянется, – и, развернувшись, тянет к себе под одеяло. – Вань, подожди – Всю ночь ждал. – Вань, подожди. У меня проблема. – Потом решим. – Потом нельзя, Вань. Она уже едет. – Кто? – отодвигается и открывает глаза. – Моя мама едет с отцом. К нам. – Зачем? – Я не знаю. Она у меня… Что делать, Вань? Она проявляется только тогда, когда у меня все плохо, чтобы сделать все еще хуже и откомментировать каждый мой шаг. – Так, когда приедут? – Часа через два. – Ты чего хочешь? – Чтобы они не приезжали, – хнычу по-детски ему плечо. – Спокойно. Пусть приезжают. – Давай какую-нибудь квартиру снимем на час, я там их встречу. – Успокойся, Маш. С моей мамой познакомились и с твоей познакомимся. – Вань, нельзя ее сюда. У тебя дочки, а она такой цирк устроит, что мне стыдно будет перед ними. – Давай я девчонок увезу к своим или в центр куда-нибудь. – Мне так неудобно. Просто катастрофа какая-то со мной. – Я живу в катастрофе, на работе катастрофы каж