ПРО Искусство

Сегодня состоялся пресс- показ выставки Ильгиза Фазулзянова. Мне посчастливилось не только насладиться прекрасными произведениями ювелирного искусства, но и пообщаться с художником! В стенах Государственного исторического музея Москвы развернется волшебная выставка «На свет из темноты», посвященная творчеству Ильгиза Фазулзянова, выдающегося ювелира современности, чье мастерство дважды было отмечено высшей наградой международного конкурса International Jewellery Design Excellence Awards (2011, 2013). Он – единственный из российской плеяды художников, удостоенный такой чести. Его виртуозное владение техникой горячей эмали, древнейшим искусством нанесения плавящегося стекла на металлы, уводит нас вглубь веков, к истокам ювелирного дела в Древнем Египте, Риме и Древней Руси. Но Ильгиз, прежде всего, художник, для которого каждая выставка – это не просто собрание украшений, а цельное повествование, объединенное глубокой идеей. Его проекты с успехом представлялись в Музеях Московског

Альфонс Мария Муха (родился 24 июля 1860 года в Иванчице, ушёл из жизни 14 июля 1939 года в Праге) – чешский живописец и дизайнер, сияющая звезда ар-нуво. Его талант словно расцветал, даря миру неповторимую красоту! Муха – автор монументального полотна души, "Славянской эпопеи" (величественные 20 картин размером 6х8 метров). При жизни он был обожаем как гений дизайна, создававший волшебные ювелирные изделия, пленительные рекламные плакаты и театральные афиши, вызывавшие восторг у самой Сары Бернар. В его наследии – трогательная серия "Времена года", мистический "Зодиак", незабываемая афиша к спектаклю "Жисмонда". Альфонс Муха, ещё при жизни признанный гением, сегодня, возможно, был бы назван величайшим дизайнером. Его живопись, включая "Славянскую эпопею", не достигала такой популярности, как тиражируемые образы романтичных красавиц на афишах и этикетках, восхищавшие сердца. Он достиг вершин мастерства в ар-нуво, и стиль этот на какое-то время стали называть "стилем Мухи". И сейчас

Сегодня предлагаю прогуляться по Москве 19 века и узнать где жили известные художники того времени. Илья Ефимович Репин Хотя большая часть жизни Репина связана с Петербургом, в Москве он тоже жил некоторое время. Главный дом усадьбы А.А. Симолин (Дом И.Е. Репина) Земледельческий пер. д. 9 стр. 2 Дом, в котором в 1880-х годах жил живописец Илья Ефимович Репин. Здесь у него бывал Л.Н. Толстой. Построен во 2-й половине XIX в. Это – зримое свидетельство расцвета русской культуры в эпоху, когда помещичьи усадьбы становились очагами интеллектуальной и творческой жизни. Архитектурный облик дома, вероятно, отражает вкусы и предпочтения владельца, А.А. Симолина, а также подвергся влиянию времени и модных тенденций. В декоре присутствуют элементы эклектики, характерные для архитектуры второй половины XIX века, сочетающие в себе черты классицизма, барокко и других стилей. Присутствие здесь И.Е. Репина, одного из самых значительных русских художников, наделяет это место особой исторической и к

Жанр батальной живописи – это не просто фиксация сражений на холсте, а пронзительное повествование о человеческой трагедии, вырвавшейся на свет в вихре войны. Это попытка запечатлеть жестокую правду сквозь призму искусства, зачастую служащую рупором государственной идеологии. В этих полотнах кипят страсти, отражаются причины, ход и горькие последствия военных конфликтов – эхо боли и потерь. Художник, словно канатоходец, балансирует между документальной точностью и личной интерпретацией, пытаясь донести до зрителя не только факты, но и душу происходящего. Извечное стремление правителей увековечить свою власть, прославить победы и посеять страх в сердцах врагов находило горячую поддержку у творцов. Их работы, одобренные властью, приносили признание и почет. От древнеримских триумфальных арок до греческих ваз – эхо батальных сцен разносится сквозь века, воспевая отвагу и воинскую доблесть. Римские мозаики и фрески Древнего Египта донесли до нас жестокие истории покорения городов, осады

Автопортрет 1. Некоторые полотна Брюллова завершали его ученики. Судьба не обошла стороной и знаменитый портрет Ивана Крылова. Созданный за один вдохновенный сеанс, он так и остался бы незаконченным, если бы не печальное стечение обстоятельств. Живописец успел запечатлеть все, кроме руки поэта, изящно свисающей со спинки кресла. Крылов, предчувствуя неладное, с грустью говорил, что портрет останется незавершенным и после его кончины. Так и случилось… Чтобы довести дело до конца, Брюллову пришлось прибегнуть к гипсовому слепку с руки ушедшего из жизни баснописца. Дописывал же руку ученик мастера, Фаддей Горецкий, с величайшим трепетом и уважением. Портрет Крылова 2. Порой, художник брался за доработку чужих произведений. Однажды, восхитившись головой графа Апраксина на портрете акварелиста Петра Соколова, он не смог скрыть беспокойства из-за неудачного соединения головы с шеей и туловищем. Эта мысль терзала его всю ночь, и, как только забрезжил рассвет, он, не в силах сдержаться, явил

Карл Брюллов, словно овеянный божественным светом, был единственным из русских художников, кого еще при жизни удостоили венком славы и бриллиантовым знаком внимания самого императора. "Последний день Помпеи" вознес его до небес, провозгласив "первой кистью государства". В каждой кисточке его души рождалось более двух сотен портретов, от парадных до интимных, а его гений коснулся даже купола Исаакиевского собора, расцветив восемьсот квадратных метров святости. Брюллов-академист Он появился на свет в Петербурге, в декабре 1799 года, в семье скульптора Павла Брюлло, чья французская кровь кипела в его венах. Отец, любивший его безмерно, вложил в него любовь к живописи, но строгость его была порой безжалостной. Маленький Карл, лишенный радости обеда, пока не нарисует нужное количество зверушек и человечков, познал горечь наказаний. Но именно эти детские терзания, как вспоминал сам Брюллов, выковали в нем дар "опрятного рисования". К. Брюллов. автопортрет К. Брюллов . Автопортрет В десять

Федор Степанович Рокотов (ориентировочно 1730-е, усадьба Воронцово – 12 декабря 1808, Москва) – знаменитый русский живописец, признанный мастер портретной живописи. Творческой манере Рокотова присущи приглушенные эмоции, сдержанная композиция и мягкая цветовая гамма. Его портреты отличает мягкий свет и легкая размытость, создающая эффект "туманности". Загадочные полуулыбки героинь напоминают о технике сфумато Леонардо да Винчи, а ненавязчивая галантность – об утонченности Антуана Ватто. Рокотов одним из первых в русской живописи стал изображать не только внешность, но и внутренний мир своих моделей. Наиболее известные работы Рокотова: "Портрет Александры Струйской", "Портрет неизвестной в белом чепце", "Портрет Екатерины II". Среди живописцев XVIII века стиль Рокотова узнается безошибочно. Во-первых, он писал преимущественно погрудные портреты (полноростовые – большая редкость). Во-вторых, лица его героев всегда меланхоличны и загадочны, из-за чего "Портрет Струйской" часто называют "

Алексей Петрович Антропов (родился 14 (25) марта 1716 года в сердце Санкт-Петербурга, покинул этот мир 12 (23) июня 1795 года там же) – одна из самых первых, трепетно начинающих звезд на небосклоне русской живописи, с робкой смелостью обративших свой взор к светским портретам, к живому дыханию модели. Он был и мастером-монументалистом, его сердце билось в ритме барокко и классицизма, оставляя след в росписях Зимнего и Аничкова дворцов, в работах, украшавших Царское Село и Петергоф, в алтарном образе, оживившем Андреевскую церковь в Киеве. Он дарил свои знания и умения Петру Дрождину и Дмитрию Левицкому, зажигая в их душах искру творчества. В ранних работах Антропова, словно в зеркале, отражались образы императорских особ – Петра I, Елизаветы Петровны. Эти портреты, созданные по строгим канонам, украшали новые дворцы. Однако, под влиянием итальянца Пьетро Ротари, работавшего в России, Антропов обрел смелость писать с натуры. Портрет Петра III стал откровением, вдохнув жизнь в его раб

Современники видели в Константине Сомове душу, плененную XVIII веком, его сердце билось в унисон с эпохой галантных дам и кавалеров. На его полотнах оживали персонажи из итальянских и французских сказок, обретая жизнь среди старинных парков и величественных дворцов. Он был не просто художником, он был летописцем ускользающей красоты, мастером портрета, воссоздававшим прошлое с такой любовью и трепетом, будто сам был его частью. Сомов изобрел уникальный ретроспективный жанр, где герои словно сошли со страниц истории, облаченные в наряды и утопающие в интерьерах XVIII столетия. Его талант простирался и на книжные иллюстрации, и на сотрудничество с Императорским фарфоровым заводом, где по его эскизам и по сей день создаются изящные скульптуры. Константин Сомов, ученик самого Ильи Репина, родился в Санкт-Петербурге в 1869 году, в семье, где искусство ценилось превыше всего. Его отец, Андрей Сомов, был известным искусствоведом, хранителем сокровищ Эрмитажа. Мать, Надежда Лобанова, была душ