Белозер Щур

Четыре буквы. С них вся наша жизнь Берёт начало в лепете и речи. Четыре буквы, а по сути две, Что повторяются невольно в детском крике... Они малы, как наша жизнь, Что пролетает мигом, за мгновенье. Они огромны, так важны В сердцах любого поколенья. Вот первый шаг, неловкий, чуть живой, И мамины ладони наготове, Чтоб защитить тебя от мостовой, Чтоб ты не знал ни горечи, ни боли. Вот жар в ночи, и ты в бреду горишь, И мир плывёт в тумане пред глазами. А мама рядом, шепчет: «Спи, малыш...», Компресс сменяя мокрыми руками. Вот первый класс, огромные цветы, И белый бант, и форма с иголки. А в маминых глазах блестят мечты, И страх, и гордость — острые осколки. Вот выпускной. Ты так красив и взросл, И жизнь тебя зовёт в свои объятья. А мама в зале прячет капли слёз, И шлёт тебе безмолвные объятья... Тому лишь времени, что так летит, Что отнимает сына у порога. И вот она одна, и дом молчит, И в сердце поселяется тревога. Потом — дела. Работа, дом, семья. Мир крутится, и нет свободной с

Раскрыта мне людских путей канва, Где каждый узел — роковая веха. Я нахожу порочные слова, Чтоб отвратить от гибельного эха. Ко мне приходят, бедами гонясь, Я вижу тех, чей путь земной окончен, Их шёпот через мой доносит глас Совет живым, что роком был отточен. Я изгоняю хворь, и тьмы приплод, И сущностей, что душу жадно гложут. Но человек, прожив без них хоть год, Опять ошибку старую умножит. Он верит слепо, что минует рок, Что обойдёт закон причин и следствий, Что он хитрее, чем всесильный Бог, И избежит грядущих лихолетий. Но время — страж, что не смыкает глаз, Идёт отсчёт, мгновенья убывают. И вот платок роняет в нужный час Судья, что всё безмолвно подмечает. И кармы жернов, страшен и велик, Вращаться начинает с новой силой. Всё, что откладывал ты каждый миг, Теперь легло плитой перед могилой. Душа горит, как в бурю провода, Не выдержав небесного разряда. И рушится былая череда Надежд пустых, не находя пощады. А я всё так же свой волочу крест, Встречая боль, упрямство, слё

Многие из вас, друзья мои, задаются вопросом: «Белозер! Как ты, при всей своей занятости, находишь время, чтобы писать такие объёмные статьи? Неужто кто-то помогает тебе, пишет за тебя?» Отвечаю со всей искренностью: нет! Каждую статью, каждую мысль, что ложится на бумагу (пусть и цифровую), я излагаю самолично. Так в чём же секрет, как я всё успеваю? О, здесь не обходится без толики волшебства! 😁 В каждом современном смартфоне, что лежит у вас в кармане, сокрыта дивная программа. Ты ей — слово, а она его — в печатный текст. И вот, когда я еду в автомобиле, во время обеденного перерыва или в любую свободную минуту, я надиктовываю так называемую «рыбу» — черновой набросок мыслей, что пришли ко мне. Затем этот сырой текст отправляется в кузницу слова, к колдовскому ресурсу под названием text.ru. Там происходит истинная магия: текст проверяется на ошибки, оттачивается его слог, и, что немаловажно, проверяется на уникальность, дабы не было в нём плагиата и чужих, не моих мыслей. И нако

Когда душа болит, а протоптанные тропы не ведут к свету, человек ищет помощи у тех, кто видит чуть дальше горизонта — у практиков. Но, увы, почти девять из десяти приходят не за исцелением, а с мечом за пазухой, устраивая негласную проверку. «А вот здесь я солгу, а тут умолчу… Почувствует ли? Увидит ли?» — с таким лукавством в сердце отправляются письма. Люди ждут не помощи, а фокуса, иллюзии. Но практик — не цирковой артист на потеху публике. Его время и силы — это ценный ресурс, который он тратит, вникая в вашу судьбу. Он основывается на том, что вы ему доверяете, на вашем рассказе, на вибрациях вашего искреннего слова. Информация считывается не только с фото, но и с каждой строки вашего письма. И когда вы отправляете «левые» данные, вы просто тратите его время. Многие не понимают, что работа на расстоянии — это уже уступка, шаг навстречу. Практику проще видеть вас воочию, но он идёт навстречу, понимая, что вас разделяют города и страны. Он часами сидит, вглядываясь в узоры вашей

Всем Мира и Здравия! Начать эту статью я хочу с одного из писем, что приходят ко мне на почту. Это крик души, который, я уверен, отзовётся во многих. Но речь пойдёт о ином... «Белозер здравствуйте! Обращаюсь к Вам за помощью! Крик души. Вы последняя инстанция! Мне 62 года. Вполне обеспеченный человек, даже сказал бы очень обеспеченный. Прожил яркую и насыщенную жизнь. Но в погоне за материальным и властью потерял всё своё настоящее богатство. Пятеро детей от трёх браков, два официальных один гражданский. Девять внуков и два правнука. Вся беда в том что натворил столько всего, что со мною никто из моей крови общаться не желает. Внуки и правнуки про меня даже и не знают. Регулярно хожу в церковь, посещаю монастыри, но результатов никаких. Разговоры с батюшками и в целом со священнослужителями сводятся к спонсорству и покаянию. Их ответ один. Нужно каяться, Бог простит. А мне нужно чтобы дети простили. Один мой приятель посоветовал вас. Он рассказал что вы вытащили из патовой ситуации

Пришел человек в храм. И тут к нему один подходит и говорит: «Не так руки держишь»! Вторая подбегает: «Не там стоишь!» Третья ворчит: «Не так одет!» Сзади одергивают: «Неправильно крестишься!»… В конце концов подошла одна женщина и говорит ему: «Вы, знаете, вообще бы, вышли из храма, купили себе книжку о том, как себя здесь вести надо, потом бы и заходили!» Вышел человек из храма, сел на лавку и горько заплакал. Слышит голос с неба: — Что не пускают тебя? Поднял человек заплаканное лицо и говорит: — Не пускают! — Не плачь, они и Меня туда не пускают… Эта притча, горькая и точная, к сожалению, не выдумка. Каждый, кто хоть раз переступал порог храма, не будучи «своим», скорее всего, сталкивался с ними. С «церковной полицией нравов». С бабушками, которые знают лучше любого священника, как вам стоять, дышать, креститься и во что быть одетым. Они — стражи не веры, а формы. Их задача — не привести вас к Богу, а утвердиться в собственной праведности за ваш счёт. Давайте будем честны. Отку

Маленькую Матрону дразнили дети и, бывало, даже издевались над нею. Девочки могли стегать её крапивой, зная, что та не увидит, кто это сделал. Посадив Матрону в яму, наблюдали, как она выберется оттуда на ощупь. Слепая Матрона ведала, что происходит вокруг, что будет, что творится в душах людей. Однажды мать подумала про себя: «Дитя ты моё несчастное!», она ей ответила: «Я-то несчастная? У тебя Ваня несчастный, да Миша». Через много лет братья Матроны станут большевиками и сельскими активистами, а блаженная Матрона из жалости к ним уедет в Москву, чтобы не подвергать свою семью угрозе репрессий. Лето в селе Себино стояло жаркое, душное. Воздух застыл, и даже стрекот кузнечиков казался ленивым. Взрослые, измотанные работой в поле, отдыхали в тени изб, а дети, как водится, искали себе забав. Среди них была и маленькая Матронушка, семилетняя слепая девочка, которую многие сторонились, а иные и вовсе обижали. В тот день она сидела на завалинке своего дома, тихо перебирая в руках гладк

«Сидишь тут, чулки штопаешь, а твой муж на Охте жену хоронит!» Эти слова блаженной Ксении застали юную девицу Голубеву врасплох. У неё не было даже жениха. Но авторитет юродивой в Петербурге был таков, что ослушаться её не посмели. Вместе с матерью она пошла на Охтинское кладбище. Там они действительно увидели похоронную процессию. Молодой врач, убитый горем после смерти супруги, потерял сознание. Голубевы оказались рядом и помогли ему. Это знакомство, начавшееся при столь трагических обстоятельствах, стало судьбоносным. Спустя год доктор сделал предложение своей спасительнице, и их брак был крепким и счастливым. Так прямое указание святой соединило два сердца. Эта история — не просто старинное предание. Сила, которая помогла Голубевой, действует и сейчас. Вот случай из моей практики. Ко мне обратилась клиентка из Казахстана с типичной проблемой: её взрослая дочь, умная и привлекательная, никак не могла устроить личную жизнь. Отношения либо не начинались, либо быстро заканчивалис

Всякому практику, что работает с людьми, приходится порой сталкиваться с такой дикостью, что леденит душу. Позвольте мне поведать вам одну историю, случившуюся много лет назад в Казахстане. Имена и места я изменю, ибо не в них суть, а в страшном уроке, что она несёт. Судьба занесла меня в те края, где я познакомился с замечательным человеком, Ильяром — хирургом-травматологом, который, подобно мне, верил, что официальная медицина — не единственная тропа к исцелению. Однажды, в кругу уважаемых людей, ко мне обратился знакомый: — Посмотри, будь добр, дочку родственников моего зятя. Девочка, Амина, страдает ДЦП, совсем не ходит, лишь ползает. Родители возят её за границу, каждые полгода ставят укол в живот за три тысячи долларов, а толку — ноль. Я согласился. Меня привезли в богатый дом, где жила семья Амины. Поговорив с матерью, я решил взяться за это дело. Единственное, что смутило — её хиджаб, и позже вы поймёте, почему. Мы договорились, что девочку будут привозить ко мне по вечерам.

Сегодня я хочу начать рассказ о святой, чьё имя с особым чувством произносят не только в граде Петровом, но и по всей нашей земле. О блаженной Ксении Петербургской. Путь к этому повествованию был долог, более двадцати лет я собирался посетить её часовню на Смоленском кладбище, прикоснуться к святыне, которую почитаю так же глубоко, как и Матронушку Московскую. И вот, это случилось. Оказавшись там, среди множества людей, я не стою в долгой очереди — так выходит, что меня проводят внутрь. Я считаю это добрым знаком и своего рода приглашением к рассказу. Я побывал во многих местах, связанных с её земной жизнью, и ныне готов поделиться с вами не просто пересказом жития, но и размышлениями о глубинной сути её великого подвига. Гром среди ясного неба: как Ксения становится Андреем Фёдоровичем Всё начинается внезапно. Ксении всего двадцать шесть лет — возраст цветения и земного счастья. Она замужем за полковником Андреем Фёдоровичем Петровым, который служит певчим в придворном хоре. Брак их