Опытный водитель

Начальница отдела кадров вскинула брови: - Москвич? Я с максимальной скромностью кивнул. - Что-то подозрительно… Другая начальница, тоже кадровичка, женщина со стальным голосом и манерами Маргарет Тетчер, сподобилась на разговор по душам: - Вот вы долго искали работу в городе¸ да? И не нашли, да? – она смотрела на меня с какой-то не очень понятной надеждой. - Да. – подтвердил я. Тоже с надеждой. - Зарплату вы знаете? Знаете. Ну… Мне жалко, вы будете бедствовать. – казалось, она отговаривала меня намёками, полутонами смыслов. Человеческое в ней вступило в конфликт с профессиональным и я терпеливо ждал, какое победит. Победило профессиональное. - Нет-нет, мы конечно рады москвичам, тем более молодым, мы вас возьмём. – кадровичка вновь превратилась в Маргарет Тетчер и продолжила: - Но потом бегать за вами, да, разыскивать, да, умолять подписать, да, заявление об увольнении, да? Я пожал плечами. - Я ещё не устроился, а вы уже обсуждаете моё увольнение… Тетчер сдалась и подписала необходимые бумаги. Я стал слесарем механосборочных работ автосборочного комплекса ЗиЛа (АСК) с окладом 11 336 рублей. К ним обещали добавить ещё четверть в виде ежемесячной премии, соответственно, совокупная зарплата будет 14170 рублей. Бюрократия на этом не закончилась – можно сказать, она только началась. Последовали томительный инструктаж по технике безопасности, фотографирование, медосмотр. Медосмотр вообще растянулся на три дня. Узнал о себе много нового. Формальности заняли почти неделю, львиную долю времени пришлось провести в очередях, внимая таджикской жизнелюбивой речи. Остался в некотором недоумении: зачем завод в таких количествах набирает гастарбайтеров? На проходной пришлось слегка вздрогнуть: тётенька, проверявшая паспорт, спросила в упор: - Цыганов! Вы статьи про нас писали? - Статьи??? – удивился я. – Какие статьи? - Ну-ну, Цыганов… - многообещающе протянула охранница. И я ушёл, чтобы вернуться. 2 Я работаю в сборочном цехе, на участке кабин. Успел прыгнуть на подножку этого уходящего поезда, через месяц приём рабочих на ЗиЛ полностью прекратят. А пока… Пока учусь прикручивать подножки. Дело нехитрое: болт, шайба, гровер. Или так: гровер, шайба, гайка. Важно не перепутать, а то строгая контролёрша начнёт тыкать пальцем: - Это кто собирал?! Я спрашиваю, это кто собирал??? Здесь не должно быть шайбы! Новичка встретили недоумением и вопросом: «Ты откуда?». На ЗиЛе главным исходным параметром человека являются не квалификация или возраст, здесь спрашивают про твоё соотнесение с географией. На конвейере работают русские, модоване, узбеки, белорусы, таджики, москвичи. Последние – исчезающее меньшинство, они представлены только старыми махровыми ЗиЛовцами, коим уже нечего ни терять, ни приобретать, да студентами МГИУ, отрабатывающими кратковременную повинность. У нас в бригаде национальный состав примерно такой же, если не учитывать одного студента-калмыка и полного отсутствия узбеков. Начальник участка – маленькая татарская женщина, запомнившаяся мне как Орущая Дюймовочка. - Москвич! – восхищённо говорили тетеньки из табельной. - Москвич? – недоверчиво косились молдоване. - Масквыч-масквыч – бормотали в дружеском рукопожатии таджики. - Москвич? – агрессивно спросил один из мужиков, закутанный вопреки дресс-коду в телогрейку и серую кепку, - Я тебя чморить буду. Мне месяц работать остался, мне всё по хую. Он оказался молдованином, и, в общем-то, неплохим парнем. Наезжал в Москву сезонно, летом возвращаясь в Молдавию, на два гектара личного виноградника. Рассказывал, что снимает с сезона восемь с половиной тонн вина. И этого ему едва хватает до весны. - Ну как… Ну вот встану я утром, выпью литр. Потом похожу, посмотрю. Потом ещё выпью, потом завтрак. Так за пару недель бочка и уходит… Молдованина я про себя окрестил Виноделом. Пьёт он, как потом выяснилось, не только вино, и не только в Молдавии. В Москве, в ЗиЛовской общаге, день у него начинается так: «встану, ёбну 150, потом поем - и на работу». Сейчас Винодел сидит на стульчике между двух верстаков и его совершенно не видно. Это главная производственная философия Винодела: можешь ничего не делать, главное, чтоб тебя не было видно. Подлетает таджик, весь такой лучезарный, прямо тонущий в собственной улыбке: - Начальница дура ваще, нахуй! Я ей говорю: сделай каждому свой участок работы, а она, дура, нахуй, гоняет нас по всему цеху. Он ещё не знает моего имени, но уже готов поделиться наболевшим. Это, конечно, трогает. Открытый, бесхитростный, невероятно добрый. Назовём его Светлый Таджик. Но любая светлая сторона имеет свою противоположность. Таковой оказался Тёмный Таджик, худенький чувак с непроизносимым именем, существующий исключительно под кайфом. Жевательную дурь он забрасывает в рот при всех, не особо стесняясь, потом весь день ходит со стеклянными глазами. Изъясняется на такой своеобразной смеси междометий, жестов и таджикских ругательств, что понять его никто не пытается. Есть ещё один интересный таджик – невысокий крепыш, знающий по-русски только слово «дай». Он не понимает вообще ничего, как блондинка хлопает ресницами на любое обращение, а потом улыбается и говорит: дай! Братья по разуму переводят ему команды Орущей Дюймовочки, он их прилежно выполняет, и, вероятно, не испытывает никаких огорчений от истерики начальства. Немой Таджик. Москвичей трое, один другого колоритнее. Первый такой весь из себя высокий, седой, с благородной внешностью «чуть за 60». Разговаривает исключительно матом. Флиртует с кладовщицами, иногда поучает таджиков и почти никогда не работает. Называю его Интеллигентный Жлоб. Второй москвич – тоже почти пожилой, немногословный и совершенно незаметный человек. Если что и скажет, то тихо, как бы для себя, приходится переспрашивать. Такие работали в КГБ на наружном наблюдении, сливаясь с фоном, они могли не пользоваться биноклем и не прятаться за газетами. Буду звать его Серый Москвич. Серый Москвич – один из профессионалов, которому Орущая Дюймовочка доверила ответственный участок – сборку автобусов 3250. Некий сумасшедший предприниматель из Казахстана в конце февраля заказал ЗиЛу сборку шести автобусов и теперь наш участок существует в режиме перманентной производственной лихорадки. Последний раз такие автобусы завод делал год назад, уже мало, кто помнит, как их собирать, никаких технологических карт, разумеется, нет. Прикидываем по месту – подходит, не подходит. Собственно, наша ответственность – кузов и его сопряжение с шасси. В своё время кузовной цех сварил несколько каркасов, всё остальное, включая установку крыши, делает наша бригада «На автобус» бросили и другого профессионала, очкарика-молдованина, который напоминает шахтёра Никиту Изотова. Работает молча, не отвлекаясь, и так быстро, как будто его интересует не результат, а рекорд. Если окликнуть, он недобро посмотрит сквозь очки и в удвоенном темпе продолжит крутить, клепать и забивать – дескать, не отвлекай. Ну чисто Молдавский Стахановец. Когда нет работы по автобусу, он делает передние облицовки кабин 4331 – ставит уплотнители, эмблему и прикручивает всё к собранному капоту. Это его эксклюзивный участок, более никто не посягает на облицовку, даже Интеллигентный Жлоб. Впрочем, он ни на что не посягает, кроме выпуклой задницы кладовщицы. Теперь - самый заметный персонаж, последний москвич участка. Тридцатилетний худощавый бригадир, правая рука и надежда Орущей Дюймовочки. Он определяет фронт работ таким бесперспективным недоумкам, как я и Немой Таджик, а так же поднимает кабины. О, это целое таинство! После сборки кабина на тележке подвозится под кран-балку, с которой свисают четыре обрезиненных захвата. Четыре – это потому, что кабины бывают как двух-, так и четырёхдверными. Вторых, кстати, много больше. Кто-то из начальства берёт в руки пульт и дёргано спускает захваты на уровень окон. В этот момент пара человек должна на цыпочках (ибо высоко) направлять эти захваты прямиком в окна, иначе они просто упадут на крышу кабины. Захваты вставляются, одним-двумя короткими щелчками кнопки пульта фиксируются в рамках – и кабина взмывает под потолок, откуда доставочная лента уже перебросит её на конвейер. Операция ответственная, понятно, что будет с кабиной, если захваты не встанут в пазы или выскочат из них. Поэтому нажимать «красную кнопку» Орущая Дюймовочка доверяет только себе и Худощавому Бригадиру. Но есть небольшая проблема. Дело в том, что Худощавый Бригадир – алкоголик. Рабочий день его начинается с вялого рассказа о том, как «вчера набухались», после чего бригадир принимает выражение лица, известное в классической литературе как «ах, отстаньте!». Ближе к концу дня он слегка оживает, перегар становится не столь крепок и Худощавый Бригадир стремится поговорить. Так я узнал, что работает он на ЗиЛе «сколько себя помнит», а помнит себя с семнадцати лет. Что «не надо, блядь, работать, ходи, сука, делай вид, только от меня далеко не отходи». Что Орущая Дюймовочка определила Худощавого Бригадира в мои персональные наставники и он теперь за меня в ответе. Теперь кабины поднимать будем мы. Так что я сразу попал в элиту, вероятно, из-за нетипичных для ЗиЛа происхождения и биографии. Замечу, что некоторые (мягко говоря) сведения, выданные мной за автобиографические, действительности не соответствовали. По легенде, я до ЗиЛа работал водителем и слесарем в разных автосервисах. Но на 43-м году жизни, отрастив рок-н-ролльный хайер, решил остепениться и зажить жизнью добропорядочного пролетария, дабы скопить стаж и самоуважение к пенсии. В глазах таджиков я видел восхищённое недоверие, в глазах прочих – равнодушие. Подумаешь, инопланетянин! Делов-то. Видали мы инопланетян, не надо. Работать не хотят и всё жалуются, жалуются… Так вот, про Бригадира. Общались мы всего два дня, потом он свалил в отпуск. Но эти два дня Бригадир показал, что такое настоящая свобода духа. Его кунг-фу было в том, чтобы смотреть на Орущую Дюймовочку всепонимающим взглядом, потом медленно тушить бычок носком ботинка и идти по своим делам. - Почему-курим-на-рабочем-месте-совсем-охренели-дебилы! – надрывается Дюймовочка. А Худощавый Бригадир стоит с лицом испражняющейся панды и кивает, кивает… Он единственный, кстати, кто без зазрения курит в любом месте, ветеранский статус позволяет. Вообще, у него с Орущей Дюймовочкой очевидно есть договор о ненападении, она хоть и орёт, но незло, для проформы. На самом же деле, Дюймовочка отмазывает Бригадира за вынужденные алкогольные прогулы, доверяет ему подъём кабин и вообще доверяет. Потом, когда Худощавый Бригадир вернулся из отпуска, он на несколько дней ушёл в натуральный запой. А начальница исправно ставила трудодни. Симпатия-с Каждый день я просыпаюсь в половине пятого утра и даю себе минут пятнадцать-двадцать на открытие глаз. Потом медленно и неосмысленно сползаю с кровати и со всеми делами стараюсь разобраться побыстрее. Выйти из дома нужно не позднее 6.15, иначе пробки сломают все планы. А рабочий день начинается в 8.00 и ни минутой позже. Пару раз ездил на метро, но почти не получил хронологического выигрыша. Те же полтора часа, с учётом автобуса и двадцатиминутной прогулки от проходной до сборочного корпуса. Обратный путь – лотерея. На машине можно доехать за час, а можно встать на 2-2,5 часа. Но это всяко лучше метро, можно хоть немного расслабиться и краем глаза почитать новости на экране ноутбука. К тому же в последние дни заболела правая коленка, ступать больно, не то что бегать за автобусами. Пью таблетки и надеюсь, что пройдёт. Работа происходит так. В цех въезжает невероятно дымящий грузовик, в его кузове стоит кабина, уже окрашенная и с интерьером. Мы подгоняем кран-балку и начинается «подъём кабины наоборот», то есть снятие её с грузовика и установка на специальную тележку. Тележка по направляющим отгоняется метров за 50, где и происходит сборка. Весь участок – это метров 150-200, одновременно там можно собирать 25-30 кабин. Но он пустует, только на одном островке виднеются гайковёрты и лотки с метизами. Там мы и работаем. В смену бывает одна кабина, а бывает и пять. Больше при мне не было. На все операции по кабине уходит минут 20, при том, что работает одновременно человек семь. Они, уставшие от безделья, готовы расталкивать друг друга локтями, чтобы что-то прикрутить. Поэтому всё происходит споро, хоть и непоследовательно. Один таджик разложит себе кронштейны перед кабиной для прикручивания (там различаются правый и левый, задний и передний), глядь, а другой таджик их уже прилаживает. Вставляем уплотнители в двери, ставим тормозные трубки и держащие их кронштейны, прикручиваем крылья. Крылья состоят из нескольких частей и подсобираются заранее, заведует этим Винодел. Он отвоевал себе эту несложную операцию и никого к ней более не подпускает. Удачный стратегический ход: зная про крылья, Орущая Дюймовочка не гоняет Винодела по всему цеху, не заставляет брать в руки метлу или пересчитывать огнетушители. Чуть что, Винодел делает серьёзное лицо, жестами показывая: отвали, я работаю. Его тоже не особо интересует результат. Собранные крылья он ставит так, что они валятся друг на друга, сдирая краску. ЗиЛовская краска плохонькая, проведи ногтём – продерёшь полоску. Создаётся впечатление, что красят прямо по металлу, без грунта, в один слой, часто бывает непрокрас. Так вот, крылья на кабину ставим уже изрядно поцарапанными, как и все другие детали, которые красят заранее. Никого это не волнует, самой технологией сборки не предусмотрена защита ЛКП. Кабины 4331 собираются легко, чувствуется отработанность и технологичность конструкции. Тут два этапа: сначала на другом участке делается капот, потом на основной линии устанавливается навеска, потом это всё отравляется на конвейер и уже там сочетается в единый автомобиль. С Бычком сложнее, на него нужно прикрутить все элементы капота, включая крышку. Всё это ужасного качества, не подгоняется без молотка и таджикской матери. Да и сама технология сборки тут хитровыдуманная. Но Бычков у нас почти не бывает, собрали всего несколько кабин. На него хронически не хватает крыльев, часть недособранных стоят в сторонке Брака не то, чтобы много, но есть. Кузовщики присылают кабины, где обязательно на полу будут разливы масла или герметика плюс несколько поломанных пистонов. На торцах дверей тоже всегда есть потёки герметика, на них чертовски сложно набивать уплотнитель. Явный, вызывающий брак – неприваренный к кабине в одной из точек силовой каркас… Иногда гайка на месте, но приварена с таким смещением, что вкрутить болт нереально. Или в гайку влупили столько краски, что никакой болт не вкрутишь. Тогда берётся метчик и резьба нарезается заново. Хорошо, если в той же гайке, а бывает, что сверлить приходится и корпус кабины Сквозные дырки, господа-потребители, это не брак, а производственная необходимость. Иначе у вас вообще кронштейны на полдороге отваливаться начнут. Самое неприятное – совмещать боковинки с крыльями, там отверстия не совпадают почти никогда. А поставить нужно ровно, без «ступеньки». Приходится орудовать таким высокотехнологичным инструментом, как бородок, суть большое и толстое шило, которым выравниваются отверстия, после чего быстренько заворачиваются болты. Пока ровно. Продолжение следует

#mercedes