Владимир Высоцкий

Владимир Высоцкий - феноменальное явление в русской поэзии. Высоцкому - поэту удалось уловить пульс истории, самому стать нервом, болевой точкой эпохи, вобрать в себя огромный словарь своего народа, подхватить ритм своего времени, отразить самые насущные проблемы. В его лирике нашлось место и пронзительной исповедальности, и суровой правде о войне, и беспощадному социальному гротеску, и изобретательной стилизации. Владимир Высоцкий создал совершенно неповторимый жанр личности, имя которому - он сам и где равно и неразрывно присутствовали голос, гитара и стихи... Слившись вместе, как три кварка в атомном ядре, они делали этот жанр совершенно неразрываемым, уникальным... За его силу, за его

Жил я славно в первой трети Двадцать лет на белом свете - по учению, Жил безбедно и при деле, Плыл, куда глаза глядели, - по течению. Заскрипит ли в повороте, Затрещит в водовороте - я не слушаю, То разуюсь, то обуюсь, На себя в воде любуюсь - брагу кушаю. И пока я наслаждался, Пал туман и оказался в гиблом месте я, И огромная старуха Хохотнула прямо в ухо, злая бестия. Я кричу - не слышу крика, Не вяжу от страха лыка, вижу плохо я, На ветру меня качает... Кто здесь? Слышу - отвечает: Я, Нелёгкая! Брось креститься, причитая, Не спасёт тебя Святая Богородица: Кто рули да вёсла бросит, Тех Нелёгкая заносит - так уж водится! И с одышкой, ожиреньем Ломит, тварь, по пням, кореньям тяжкой поступью

Жил - был один чудак, Он как - то раз, весной, Сказал чуть - чуть не так И стал невыездной. А может, что - то спел не то По молодости лет, А может, выпил два по сто С кем выпивать не след. Он письма отправлял Простым и заказным И не подозревал, Что стал невыездным. Да и не собирался он На выезд никуда К друзьям лишь ездил на поклон В другие города. На сплетни он махнул Свободною рукой, Сидел и в ус не дул Чудак невыездной. С ним вежливы, на вы везде, Без спущенных забрал, Подписку о невыезде Никто с него не брал. Он в карточной игре Не гнался за игрой Всегда без козырей И вечно без одной. И жил он по пословице: Хоть эта мысль не та Всё скоро обеззлобится И встанет на места. И он пером скрипе

Спасибо вам, мои корреспонденты Все те, кому ответить я не смог, Рабочие, узбеки и студенты Все, кто писал мне письма - дай вам бог! Дай бог вам жизни две И друга одного, И света в голове, И доброго всего! Найдя стократно вытертые ленты, Вы хрип мой разбирали по слогам. Так дай же бог, мои корреспонденты, И сил в руках, да и удачи вам! Вот пишут - голос мой не одинаков: То хриплый, то надрывный, то глухой. И просит население бараков: Володя, ты не пой за упокой! Но что поделать, если я не звонок, Звенят другие - я хриплю слова. Обилие некачественных плёнок Вредит мне даже больше, чем молва. Вот спрашивают: Попадал ли в плен ты? Нет, не бывал - не воевал ни дня! Спасибо вам, мои корреспондент

Полководец - с шеею короткой Должен быть в любые времена: Чтобы грудь - почти от подбородка, От затылка - сразу чтоб спина. На короткой незаметной шее Голове удобнее сидеть, И душить значительно труднее, И арканом не за что задеть. А они вытягивают шеи И встают на кончики носков: Чтобы видеть дальше и вернее Нужно посмотреть поверх голов. Всё, теперь ты - тёмная лошадка, Даже если видел свет вдали, Поза - неустойчива и шатка, И открыта шея для петли. И любая подлая ехидна Сосчитает позвонки на ней, Дальше видно, но - недальновидно Жить с открытой шеей меж людей. Вот какую притчу о Востоке Рассказал мне старый аксакал. Даже сказки здесь - и те жестоки, Думал я - и шею измерял.

Мне ребята сказали про такую наколку! На окраине, где даже нет фонарей. Если выгорит дело - обеспечусь надолго, Обеспечу себя я и лучших друзей. Но в двенадцать часов Людям хочется спать Им назавтра вставать На работу, Не могу им мешать Не пойду воровать, Мне их сон нарушать Неохота! Мне ребята сказали, что живёт там артистка, Что у ей - бриллианты, золотишко, деньга, И что всё будет тихо, без малейшего риска, Ну а после, конечно, мы рванём на бега. Но в двенадцать часов Людям хочется спать, И артистке вставать На работу, Не могу ей мешать Не пойду воровать, Мне ей сон нарушать Неохота! Говорил мне друг Мишка, что у ей есть сберкнижка, - Быть не может, не может - наш артист не богат! Но у ей

В Пекине очень мрачная погода, У нас в Тамбове на заводе перекур, Мы пишем вам с тамбовского завода, Любителям опасных авантюр! Тем, что вы договор не подписали, Вы причинили всем народам боль И, извращая факты, доказали, Что вам дороже генерал де Голль. Нам каждый день насущный мил и дорог, Но если даже вспомнить старину, То это ж вы изобретали порох И строили Китайскую стену. Мы понимаем - вас совсем не мало, Чтоб триста миллионов погубить, Но мы уверены, что сам товарищ Мао, Ей - богу, очень - очень хочет жить. Когда вы рис водою запивали Мы проявляли интернационализм, Небось, когда вы русский хлеб жевали, Не говорили про оппортунизм! Боитесь вы, что - реваншисты в Бонне, Что - Вашингтон

Я однажды гулял по столице - и Двух прохожих случайно зашиб, И, попавши за это в милицию, Я увидел её - и погиб. Я не знаю, что там она делала, Видно, паспорт пришла получать Молодая, красивая, белая... И решил я её разыскать. Шёл за ней - и запомнил парадное. Что сказать ей? - ведь я ж хулиган... Выпил я - и позвал ненаглядную В привокзальный один ресторан. Ну а ей улыбались прохожие Мне хоть просто кричи Караул! Одному человеку по роже я Дал за то, что он ей подморгнул. Я икрою ей булки намазывал, Деньги просто рекою текли, Я ж такие ей песни заказывал! А в конце заказал - Журавли. Обещанья я ей до утра давал, Повторял что - то вновь ей и вновь: Я ж пять дней никого не обкрадывал, Моя с пе

Сегодня в нашей комплексной бригаде Прошёл слушок о бале - маскараде, Раздали маски кроликов, Слонов и алкоголиков, Назначили всё это - в зоосаде. Зачем идти при полном при параде Скажи мне, моя радость, Христа ради? Она мне: Одевайся! Мол, я тебя стесняюся, Не то, мол, как всегда, пойдёшь ты сзади. Я платье, - говорит, взяла у Нади Я буду нынче как Марина Влади И проведу, хоть тресну я, Часы свои воскресные Хоть с пьяной твоей мордой, но в наряде! Зачем же я себя утюжил, гладил? Меня поймали тут же в зоосаде, Ведь массовик наш Колька Дал мне маску алкоголика И на троих зазвали меня дяди. Я снова очутился в зоосаде: Глядь - две жены, - ну две Марины Влади! Одетые животными, С двумя же бегемо