Ты-это безумное желание жить...

У каждого есть право на Любовь, а я выбрала тебя в одной из средневековых жизней – за талант или за равнодушие, теперь уже не важно. Я спотыкалась по твоим пятам столетие за столетием, каждый раз неминуемо выбирая одно и то же распятие, каждый раз твердя, что никакого выбора у меня нет. И что-то в тебе – талант или равнодушие – застваляло меня из жизни в жизнь стоять у твоей двери, утопая коленями в мокром снегу.

Царскосельские лебеди (Ахматова и Гумилев). Самая утонченная, самая завораживающая пара петербургских зим начала XX века. И скомканная, банальная, страшная развязка.Её руки он добивался несколько лет и трижды пытался уйти из жизни , когда она в очередной раз ему отказывала.Тихого домашнего счастья у них не вышло: посвящая друг другу стихи, оба «ходили налево», мучались и в итоге расстались. Но именно этот странный союз стал для обоих священным — правда, поняли они это слишком поздно.

Ты говорила мне «люблю», Но это по ночам, сквозь зубы. А утром горькое «терплю» Едва удерживали губы. Я верил по ночам губам, Рукам лукавым и горячим, Но я не верил по ночам Твоим ночным словам незрячим. Я знал тебя, ты не лгала, Ты полюбить меня хотела, Ты только ночью лгать могла, Когда душою правит тело. Но утром, в трезвый час, когда Душа опять сильна, как прежде, Ты хоть бы раз сказала «да» Мне, ожидавшему в надежде. И вдруг война, отъезд, перрон, Где и обняться-то нет места, И дачный клязьминский вагон, В котором ехать мне до Бреста. Вдруг вечер без надежд на ночь, На счастье, на тепло постели. Как крик: ничем нельзя помочь!— Вкус поцелуя на шинели. Чтоб с теми, в темноте, в хмелю, Не спутал с прежними словами, Ты вдруг сказала мне «люблю» Почти спокойными губами. Такой я раньше не видал Тебя, до этих слов разлуки: Люблю, люблю... ночной вокзал, Холодные от горя руки. © Константин Симонов

Когда ты спишь – не дышит даже бог... Так тихо в мире, словно перед штормом. Летят планеты, маленьким эскортом Сопровождая выдох твой и вдох. И в этой первозданной тишине Не помню я ни горечи, ни боли. Сияют в темноте твои ладони – Две лодочки на шёлковой волне. Куда бы я ни шёл потом один, Дыханье это вечно буду слышать, Пока ты мне опять не станешь ближе, Чем призрачный небесный паладин, Чем рай и ад внутри меня и там, Где мы с тобой согласны на безумство – Лететь к земле, проверить это чувство: Спать в тишине, доверившись богам, Лежать на простынях двух древних рек И за руки держаться через степи На маленькой затерянной планете, Поймавшей наши души словно снег... Когда ты спишь, не дышит даже бог.... © Снежный Рыцарь

Запредельная мощь мужчины, которому нет равных, рождается в бесконечном желании быть лучшей версией себя, и железобетонной уверенности, что именно так и будет, эта уверенность должна быть выбита в сердце строжайшей дисциплиной мыслей и непрекращающейся чередой соответствующих поступков. Ни на секунду не останавливаюсь, переступая грани той реальности, в которой есть границы придуманные кем-то, и мной самим в том числе. Делая эти шаги, верю - уже никогда не остановлюсь. - Если не до конца, тогда зачем? - Если не я, то кто?..