Предыдущая публикация
– Никак не могу подняться на утреннюю на молитву, – пожаловался Мустафа.
– Это не так уж сложно, – сказал Мухаммад.
– Тебе легко говорить, тебя будят. А я люблю поспать. Бабушке нездоровится, и мама на время переехала к ней. Утром я дома один. Папа приходит с работы только в семь утра.
– Заведи будильник, – сказал Мухаммад.
– Сегодня я так и сделал. Но я выключил его, не просыпаясь. Даже не помню, как это вышло. Утреннюю молитву я проспал.
– Заведи два будильника, – предложил Мухаммад.
Мустафа только пожал плечами.
– А как твоя мама будит тебя?
– Она трясет меня и просто вытаскивает из постели. Иногда она даже oтводит меня в вaнную и брызгает водой на лицо. Когда я сплю, я словно медведь во время зимней спячки. Проснуться просто невозможно.
Мухаммад рассмеялся. Оба мальчика сидели на скамейке возле школы. Большая перемена подходила к концу.
– Я не люблю пропускать молитву фаджр* и совершать ее уже после того, как взойдет солнце, – сказал Мустафа. – Весь день после этого идет насмарку.
– Мне это знакомо, – сказал Мухаммад.
– Когда отец возвращается домой и видит, что я еще сплю, для него я – словно младенец, который не в силах позаботиться о самом себе. После этого я всюду опаздываю. Закончить завтрак нет времени, я бегу на автобус, даже не успев накинуть пальто. И так уже два дня подряд.
Школьники начали заходить обратно в школу.
– Попробуй поставить два будильника, но не рядом с постелью, – сказал Мухаммад. – Тогда тебе придется встать, чтобы выключить их.
- - -
* Фаджр – молитва на рассвете; одна из пяти ежедневных молитв у мусульман.
- - -
– Ладно, – сказал Мустафа. – Можно попробовать.
Оба мальчика встали.
На следующее утро в половине шестого в доме у Мустафы было тихо. Погода стояла прохладная, температура упала, зато в постели было так тепло! Мустафе снилось, что в погожий солнечный день он едет на велосипеде, спускаясь с холма. Велосипед ему великоват, и хотя он крутит педали, кажется, что велосипед едет сам. Скорость всё растет. Вдруг в комнате Мустафы зазвенели два будильника. Во сне Мустафа обернулся назад. Группа велогонщиков быстро догоняла его. Они звонили звонками на рулях велосипедов, чтобы он уступил им дорогу. Они уже были рядом, справа и чуть сзади от него. Их звонки становились всё громче и настойчивей. Они требовали от Мустафы действия. Сон начал таять, но Мустафа еще не проснулся. Вдруг всё успокоилось, и Мустафа опять заснул.
– Мустафа! Мустафа!
Голос был громкий и настойчивый.
– Давай поднимайся!
Его отец стоял у двери, уперев руки в бока. Когда Мустафа поднял голову и открыл глаза, он увидел, что отец с укором качает головой и повертывается, чтобы спуститься обратно в холл.
– Тебе пора вставать и помолиться, а то опоздаешь в школу, – сказал он. – И завтрак уже готов.
Мустафа был совершенно сбит с толку. Прямо перед ним находилась ножка стула – там, где она, оканчиваясь, упиралась в ковер. Он приподнялся на локтях. Два будильника стояли под стулом в разных местах – там, куда он поставил их вечером. Оба были выключены. Сам Мустафа лежал на полу, протянувшись от своей постели к стулу. Одной рукой он вцепился в одеяло, которое стащил с постели, чтобы укрыться.
Мустафа тяжело вздохнул. Он ничего не помнил. Он даже не мог вспомнить свой сон с велосипедом.
– Хорош, нечего сказать, – засмеялся Мухаммад, выслушав его рассказ.
– Это безнадежно, – сказал Мустафа.
– Положи будильники под подушку, – посоветовал Дауд.
Они сидели на баскетбольной площадке. Дауд тоже включился в их разговор.
– Я уже пытался, – сказал Мустафа. – Не действует. Я просто выключил звонок.
– А у меня нормально, – сказал Дауд. – Часы будят меня.
Тут Мухаммад кое-что придумал.
– Пусть твой отец позвонит тебе, – предложил он. – У тебя в комнате есть телефонная розетка?
– Конечно, – сказал Мустафа. – Отличная идея!
– И так просто, – сказал Мухаммад. – Он может говорить с тобой, чтобы ты опять не заснул.
– Звонок настигнет тебя и в постели, и в пpиxожeй, – сказал Дауд. – Так что ты не сможешь опять заснуть.
– Фантастика! – произнес Мустафа. – Это может получиться. Пожалуй, мы сумеем вывести медведя из спячки!
Вечером Мустафа попросил отца позвонить ему утром, ровно в половине шестого. Перед тем, как лечь спать, он перенес телефон из комнаты отца в свою. Он подключил шнур к своей розетке и поставил телефон на столик возле кровати. Регулятор громкости звонка он вывел на максимум. Это должно было сработать.
Утром телефон прозвонил семь раз до того, как Мустафа наконец поднял трубку.
– Алло, – протянул он.
– Мустафа, это папа, – донеслось из трубки.
– Папы нет дома, – пробормотал Мустафа и повесил трубку.
Во второй раз телефон прозвонил три раза, пока Мустафа не снял трубку.
– Да.
– Мустафа, это папа, не вешай трубку! Это папа говорит!
У сонного Мустафы брови изумленно поползли вверх.
– Это твой отец. Тебе пора вставать. Ну-ка поднимайся!
– Хорошо, папа.
Мустафа свободной рукой попытался откинуть одеяло и опять впал в полудрему.
– Мустафа, подъем!!! – прокричал отец.
Мустафа сбросил одеяло и соскочил с кровати. Теперь он стоял с трубкой, прижатой к уху. Глаза его были закрыты.
– Мустафа, слушай меня, – донеслось из трубки. – Возьми телефонный аппарат.
Мустафа протянул руку и взял со стола телефон.
– Время делать фаджр, – сказал голос. – Иди в холл.
Мустафа медленно сдвинулся с места.
–Не оставляй телефон, – сказал голос.
Мустафа подошел к двери.
– Не клади телефон, Мустафа. Ты меня слышишь?
– Да.
– Тогда иди через холл в ванную и сделай вуду*.
Мустафа двинулся к холлу.
- - -
* Вуду – омовение перед молитвой.
- - -
– Теперь слушай меня. Включи све…
Мустафа прошел еще немного. Когда он дошел до выключателя, телефонный шнур натянулся и – р-раз! – разъем выскочил из розетки.
Телефон умолк. Мустафа, покачиваясь, оставался на том же месте.
– Нет дома, – пробормотал он. Рука с трубкой опустилась, а телефон грохнулся на пол. Мустафа вернулся в свою комнату, все еще держа в руке трубку и волоча за собой телефонный аппарат. Он стукнулся о дверной косяк и неуклюже завернул в комнату отца. Когда он уперся коленками в край кровати, он забрался на нее, снял покрывало и свернулся калачиком. Он обнял подушку, так и держа в руке трубку, и заснул как младенец.
Обо всем этом он рассказал ребятам. Все смеялись Он сидел хмурый, глядя в землю.
– Я серьезно, – протянул Мустафа.
– Прости, – сказал Мухаммад, пытаясь удержаться от смеха.
– Послушай-ка, – сказал Латиф.
Дауд сидел на скамейке, беззвучно давясь от смеха, а Apтуp отвернулся, стараясь успокоиться.
– Заведи голосистого петуха, – предложил Латиф.
– Подключи пожарную сирену, – сказал Дауд. – От нее точно проснешься.
– Это не смешно, – сказал Мустафа. Он всё еще сидел хмурый, уперев локти в колени и подперев ладонями голову.
– Вода! – сказал Мухаммад. – Вода тебя разбудит.
– Точно, – сказал Apтуp. – Поставь у постели кувшин с водой.
– Мне придется всего себя облить водой, – сказал Мустафа.
– Тогда можешь принять ванну, – сказал Мухаммад.
– Вот что, – сказал Дауд. – Расставь будильники на пути к ванне.
– Точно! – сказал Латиф.
– Ну да!
– Да у меня их всего два, – сказал Мустафа. Он был не в восторге от этой идеи.
– А как насчет встроенного будильника в радиоприемнике? – спросил Apтуp. – У тебя есть транзистор?
– Есть, – сказал Мустафа, поднимая голову. – Это может сработать.
– Уж будьте уверены, – сказал Мухаммад. – Надо расставить их по пути в ванну: один будильник – в спальне, второй – внизу в холле, а транзистор поставить в ванной. Когда ты дойдешь до ванны, тебе надо будет лишь побрызгать водой на лицо – и ты проснулся.
– План битвы номер три, – устало сказал Мустафа. – На старт, внимание, марш!
Мустафа подготовил всё так, как и было задумано. Один будильник он поставил возле двери в свою спальню, второй – на полпути в холл. Транзистор стоял в ванной, на туалетном столике, установленный на полную громкость. Все они должны были включиться одновременно.
Сон уже не был способен вместить в себя весь этот звон.
А может быть, звонки были слишком уж громкие для этого.
Сон Мустафы вдруг прервался и остался один звон будильников и шум в холодной тьме.
Мустафа вскочил с постели и накинул на плечи одеяло.
Он пошел к двери и опрокинул часы еще до того, как нащупал их руками. Он нажал кнопку, выключая звонок. Но странное дело – звон и шум продолжались. Мустафа на четвереньках двинулся дальше.
Он нашел вторые часы и тоже выключил их. Однако шум не прекратился.
Мустафа, нащупав стенку, по ней поднялся на ноги и пошел вперед, на шум. Он исходил из ванной комнаты. Мустафа на ощупь протянул руки к транзистору и нажал одну из кнопок.
Программа переключилась, и радио внезапно зазвучало еще громче, чем до этого. Мустафа вздрогнул и откачнулся в сторону. Вилка выскочила из розетки, и в наступившей тишине Мустафа облегченно вздохнул.
Он присел на краешек ванны. Вокруг было темно и тихо.
Мустафа поплотнее запахнулся в одеяло и снова вздохнул.
Тишина стояла удивительная.
Когда отец Мустафы нашел его, Мустафа спал в ванне, свернувшись калачиком. Он плотно завернулся в одеяло, прижав к груди транзистор, словно новорожденного младенца.
– Невероятно, – сказал Мухаммад, выслушав рассказ Мустафы.
Они с Мустафой сидели в школьной библиотеке. Мустафа с робкой улыбкой потряс головой.
– Я и сам не могу в это поверить, – сказал он.
Во время большой перемены они остались в школе, потому что выйти во двор было просто невозможно. Вся школа уже знала о проблеме Мустафы. Последний эпизод все восприняли как замечательный розыгрыш. Мустафе не давали спокойно съесть свой ланч. Поэтому они с Мухаммадом укрылись в библиотеке.
– Никогда со мной такого не бывало, – сказал Мустафа.
– Знаешь, я думаю, мы взялись за дело не с той стороны, – сказал Мухаммад.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Мустафа.
– Мы пытаемся решить дело сами, а ведь, может быть, решение уже предложено Пророком Мухаммадoм (o, Аллах, даруй больше величия и почетности Пророку Мухаммаду, мир ему, и да сохрани его общину). Давай посмотрим, что он говорил о подъеме на утреннюю молитву. Может быть, отыщется что-то, что нам поможет.
– Ладно, – сказал Мустафа и оглядел полки с книгами. – Я посмотрю в сборнике хадисов «Сахих» Муслима, а ты – в «Сахих» аль-Бухари.
– Ну уж нет, – сказал Мухаммад. – Я тебя раскусил: твой сборник – лишь четыре тома, а мой – целых девять!
Мустафа засмеялся.
– Я еще посмотрю и Мишкат-уль-Масабих, – сказал он. – Так что мне достанется больше томов, чем тебе. Ну что, договорились?
Мальчики отыскали на полках нужные издания и вернулись за стол с книгами. Они открыли оглавление. Мухаммад, водя пальцем по позициям оглавления, сказал:
– Удивительно, что первые мусульмане записывали всё, что говорил и делал пророк Мухаммад (o, Аллах, даруй больше величия и почетности Пророку Мухаммаду, мир ему, и да сохрани его общину).
– Да, – сказал Мустафа. – А потом всё это собрали и сохранили.
Мальчики просмотрели несколько томов.
– Вот, – сказал Мухаммад. – Похоже, что-то есть.
– Что ты там нашел? – спросил Мустафа.
– Это второй том Мишкат, – сказал Мухаммад. – «Достоинства молитвы». Слушай. Умар бин Рувайб говорил: «Я слышал, как Посланник Аллаха (o, Аллах, даруй больше величия и почетности Пророку Мухаммаду, мир ему, и да сохрани его общину), говорил: «Никто из тех, кто будет соблюдать молитву перед восходом солнца и на закате, на рассвете и в полдень, не попадет в огонь Aда».
– Дай-ка мне, – сказал Мустафа. Он перечитал хадис и стал читать дальше. – Послушай-ка, – сказал он. – «Тот, кто соблюдает две молитвы в нежаркое время дня, войдет в Pай». Здесь говорится о фаджре и о пpeдвечернeй молитве acp.
– А может быть, это фаджр и вечерняя молитва, – сказал Мухаммад.
– Может быть, – согласился Мустафа. Он стал читать дальше. Найдя что-то важное для себя, он довольно хмыкнул.
– Здесь много написано о фаджре, – сказал он наконец. Потом Мустафа наткнулся на то, что заставило его остановиться. Он начал читать снова.
Мухаммад взглянул на друга и увидел, что у того изменилось выражение лица.
– Что там? – спросил он.
Мустафа помрачнел, закрыл книгу и покачал головой.
– Ничего, – пробормотал он и посмотрел на часы.
– Пора на урок, – сказал он. – Давай поставим книги обратно.
Мухаммад нарочно долго возился, относя свои книги на полки и расставляя их по местам. Мустафа закончил быстрее и ждал его за столом, отвернувшись к окну и о чем-то задумавшись. Наконец он отвлекся от своих мыслей и снова взглянул на часы.
– Ты идешь? – спросил он.
– Я сейчас, ты иди, – сказал Мухаммад.
Мустафа ушел, а Мухаммад отыскал ту книгу, которую читал Мустафа. Он мог опоздать на урок, но ему хотелось узнать, что так расстроило Мустафу.
Он нашел нужную главу и начал просматривать ее, ища хадисы. Он был уверен, что найдет. И он нашел его: здесь был один короткий хадис.
«Нет молитв, более тяжко дающихся лицемерам, чем молитва утренняя и ночная, и если бы они знали, что (за бесценная награда) таится в них, они вставали бы на молитву, даже если бы им пришлось ползти».
Должно быть, именно страх лицемерия охватил Мустафу. Но достаточно ли этого его другу, чтобы встать утром на молитву? – Мухаммад хотел бы это знать.
Вечером Мустафа перед тем, как лечь спать, внутренне сосредоточился и совершил дуа*. Похоже, что он знает, почему он не может никак встать утром на молитву фаджр. У него просто не было мотива, не было намерения. Но теперь всё было иначе. Он не желал быть одним из тех, у кого слово расходится с делом.
Он не желал прослыть лицемером.
Перед тем, как погасить свет, он проверил, включен ли будильник, и поставил его на стол у постели. Он погасил свет и откинулся на подушку.
– Если Богу будет угодно, я завтра проснусь вовремя, – сказал он себе. – Я встану вовремя.
Это было последнее, что Мустафа запомнил перед тем, как он вдруг проснулся в темноте.
- - -
* Дуа – индивидуальная молитва, в которой человек просит что-либо у Аллаха.
- - -
Сна не было ни в одном глазу.
Он точно знал, что пришло время фаджра.
Он взял в руки будильник и взглянул на светящийся циферблат.
Будильник должен был вот-вот зазвонить.
Мустафа выключил звонок и спустил ноги на пол.
Тем же утром, когда Мухаммад сошел с автобуса у школы, он увидел, что Мустафу окружили его одноклассники – ученики пятого класса.
Когда Мухаммад шел от остановки, Мустафа увидел его и в знак того, что всё получилось, поднял вверх большой палец.
Мухаммад, широко улыбнувшись, ответил ему тем же.
Через три дня вернулась мама Мустафы.
За обедом она спросила:
– Как ты здесь жил без меня?
– Никаких проблем, – ответил он.
Следующая публикация
Нет комментариев