ПРИТЧИ

"Чистый понедельник" - это о Воскресении самой России

Ключевой рассказ Бунина надо читать не только как любовную историю. Это рассказ, действительно, масштабный, написанный в 1944 году, когда Иван Алексеевич уже понимал: да, Россия есть не только царство Ленина, остались какие-то черты той, прежней России. И что возможно воскресение. "Чистый понедельник"; впереди - Великий пост... А за постом - Пасха, да? Воскресение... Таким финалом он как раз хотел сказать, что воскресение возможно. Но перед воскресением, конечно, по сюжету героиня вместе с сёстрами всходят на Русскую Голгофу, понимаете? Поэтому, конечно, это рассказ с особой верой Бунина в Россию.
Потому что в "Окаянных днях"... Помните такое произведение, как "Окаянные дни"? Там есть фрагменты, где России - конец; историческая катастрофа разрушила бунинский интеллигентский скепсис. В той книге был подъём религиозного чувства, он считал, что храм - это единственное место, где ещё осталась Россия. Но, тем не менее, в мире тогда была Пасха, весна, а он заканчивает "Окаянные дни" так: "Пасхальные колокола звали к чувствам радостным, воскресным. Но зияла в мире необъятная могила. Смерть была в этой весне, последнее целование". В "Чистом понедельнике" нет такой страшной определённости, хотя вот, видите, героини рассказа всходят на Голгофу... Тем не менее. И дело здесь не только в хронологической разнице изображённых событий, а именно в том, что к 1944 году Бунин, много передумавший и много переживший, разделивший с соотечественниками боли и тревоги страны в её противостоянии с фашизмом, почувствовал и символически запечатлел в рассказе перспективу общего пути, на котором возможно воскресение. То есть, рассказ очень масштабный, и ему удалось так виртуозно всё это воплотить.
Литературовед Наталья Пращерук

...А потом начинался Великий пост - целых шесть недель отказа от жизни, от всех её радостей.

А там - Страстная неделя, когда умирал даже Сам Спаситель...

На Страстной, среди предпраздничных хлопот, все тоже грустили, сугубо постились, говели - даже отец тщетно старался грустить и говеть, - и я уже знал, что в пятницу поставят пред алтарём в рождественской церкви то, что называется плащаницей и что так страшно - как некое подобие гроба Христа - описывали мне, в ту пору ещё никогда не видевшему её, мать и нянька.
К вечеру Великой субботы дом наш светился предельной чистотой, как внутренней, так и внешней, благостной и счастливой, тихо ждущей в своём благообразии великого Христова праздника...
Иван Бунин
"Жизнь Арсеньева"