«Березка»

Большое оживление в троицкий хоровод вносил обычай исполнения роли березки одною из девушек. У русских крестьян, селившихся по реке Тавде (Тюменский уезд), это делалось в лесу, после «заламывания» венков. Сначала готовили настоящее деревце: срубали березку с двумя вершинами, свивали их венком и на образовавшуюся «голову» надевали кокошник или платок. Две ветки отводили в качестве рук и надевали кофту, юбку и фартук. Наряд завершался лентами, бусами и полевыми цветами. Под юбку наряженной березки подбегала девочка 10 – 12 лет «пошустрее», с репутацией хорошей плясуньи. Деревце начинало двигаться, а вокруг него заводили хоровод парней и девушек. Сначала пели «проголосные» (протяжные) песни, и «березка» медленно ходила под них по кругу, потом переходили к плясовым, и стиль хоровода резко менялся. «В круг влетают в бешеной пляске пары, а с ними пляшет и неистово вертится «березка».
Когда возвращались из леса в селение, впереди шла «березка», поддерживаемая под «руки» двумя взрослыми девушками. Молодежь обходила с песнями улицы деревни, потом начиналось посещение домов участниц хоровода. Очередь посещений устанавливалась обычно заранее. Хозяева, приглашая к себе в избу, обращались сначала к «березке»: «Белая Березынька, милости просим к нам в гости (с поклоном), не побрезгуй нашим хлебом-солью». Потом ко всем остальным: «Красны девицы, добры молодцы, заходите».
В горнице девочка на время выходила из роли березки, а деревце ставили в передний угол, где перед ним накрывали скатертью столик или толстую древесную чурку и расставляли угощенье – по кусочку от всех блюд да стакан пива или рюмку вина. Девушка-хозяйка кланялась березке, приглашая попить и поесть «что Бог послал». Вся церемония повторялась в каждом доме. В богатых домах молодежь угощали вином, в бедных – чаем. После всех посещений деревце ставили обычно в доме какой-нибудь одинокой старушки, снова накрывали перед ним стол и расходились по домам до вечера.
Многокрасочная игра – спектакль карнавального типа, проходившая под знаком «березки», включавшая разнообразные хореографические, хоровые, собственно хороводные (в узком смысле) и драматические действия, имела, по-видимому, ритуальную историческую основу. Об этом свидетельствует и «отпевание березки», которое молодежь разыгрывала в этот же день на закате. Снова собирались все на улице, многие с венками на головах, и торжественно шли к избе, где оставили деревце. Кланялись березе и выносили ее из угла. Снова девочка под березкой двигалась впереди толпы, направлявшейся к ближайшему водоему. Песни теперь пели только проголосные, и они становились все печальнее. У реки или озера деревце раздевали под жалобное пение, и девочка-«березка» бросала его в воду. Вслед ему летели венки с обычными загадываниями. Когда молодежь возвращалась в деревню, праздничное веселье продолжалось.
У русских крестьян Забайкалья в крупном селе Большой Куналей украшенные березки долго носили по улицам – проходили почти 6 верст (селение в конце XIX века тянулось примерно на 8 верст). Сначала шли «бойкие ковалевские девки» (так определила их информатор – известная песенница К. П. Федорова) и несли 10 – 15 березок. Затем к ним присоединялись «низовые» (из нижней части селения). Девушки каждого «кутка» составляли особую группу со своей березкой, присоединявшуюся к общему шествию. В селе Архангельском лица, носившие украшенную березку, менялись. При этом смена шла по определенному принципу: сначала несла девушка; затем – молодая женщина, живущая первый год замужем; потом березку несли подростки.
Фольклористами собран обширный материал, свидетельствующий о широком распространении украшения березки и шествия с нею молодежи; этот обычай отмечен в семнадцати губерниях Центра, Поволжья и Сибири (Соколова, 188 – 212; Городцов, 3 – 7; Громыко, 1975, 127 – 128; Болонев, 136 – 141).