Овсянка, сэр!

— Новый день за иллюминатором, капитан Молина! Пора вставать! Ваш высокоуглеводный и низкокалорийный завтрак уже на столе, как и теплое молоко. Семь часов утра! — отвратительно бодрый механический голос разнесся по капитанской каюте.
"Я в аду", — подумал капитан Молина и зажмурился.
А ведь все начиналось вполне обычно. Стандартный заказ на небольшую саботажную миссию в точке G астероида КР-0101. Подумаешь, какая-то электромагнитная туманность на пути! Кто ж знал, что при проходе через нее бортовой искусственный интеллект (сокращенно ИИ, ласково Изи) сойдет с ума?!
Теперь каждое утро капитана Молины, тридцатишестилетнего бравого наемника, бывшего морского пехотинца, начиналось с молока.
В семь гребаных часов утра! Низкокалорийный, мать его, завтрак!
Он понял, что что-то неладно, когда после прохождения туманности решил, как обычно перед выходом на орбиту, выпить виски.
Достал бутылку и стакан, плеснул щедро, на два пальца. Вдохнул аромат, полюбовался янтарным мягким свечением дорогого напитка. Потом зажмурился в предвкушении и сделал первый глоток… молока!
Молоко? Молоко, мать твою?!
На недовольное рычание капитана бортовой компьютер неожиданно отозвался незнакомым голосом и радостно сообщил, что он перенастроил свой профиль на режим «максимального способствования». На вопрос — способствования чему, Изи счастливо доложил, что здоровью и долголетию. Второй вопрос — с чего вдруг? — остался без ответа.
И началось.
Виски сменилось молоком, стейки — паровыми котлетками. Сигареты теперь выдавались раз в день. Две штуки. За сквернословие лишали одной.
При приближении вызванной из плавучего борделя проститутки корабль взвыл дурниной, да так, что псорианская кошка-девятихвостка умчалась на реактивном ходу, даже не затребовав неустойку за ложный вызов.
Но хуже всего, что этот проклятый корабль, заложником которого стал капитан Молина, не давал выполнить взятый заказ!
— Это может повредить вашему здоровью, — категорически заявил Изи. — Не хотите рассмотреть смену профессии на архивариуса? А на гербалиста?
"Мерзкая проклятая жестянка!" — рычал капитан, мечась по каюте в трусах и майке. Про себя, ясное дело, рычал, сигарет лишаться не хотелось.
— Завтрак остывает, капитан, время зарядки! – издевательски пропел Изи и включил какой-то странный духовой инструмент, издававший невыносимо бодрые звуки.
Капитан почесал левую щеку, изрытую шрамами после тесного знакомства со странным, но опасным оружием незадачливого матроса с одного абордажного лайнера, фыркнул и, беззвучно ругаясь, начал приседания.
Вот уже месяц он мечтал добраться до техотсека и отключить проклятую штуковину. Но у Изи повсюду глаза, то есть камеры. Строгий окрик: "А куда вы направляетесь, капитан?" — уже не раз заставлял унизительно обливаться потом.
Но сегодня! Сегодня все получится! Надо только усыпить бдительность.
Капитан яростно приседал, неестественно улыбаясь под бдительным зрачком камеры.
Вчера ночью, вспоминая ругательства на всех известных ему наречиях, Молина внезапно прикусил язык. Потому что вспомнил кое-что очень важное, очень опасное, а потому очень запретное.
* * *
Всего одно слово, но зато какое! Просто зубодробительное и языкозаплетательное. Когда капитан Молина впервые услышал его в тихой комнатке одного космокабака, то даже не понял сразу, что слово-то одно. А потом понимать стало некогда — события завертелись с немыслимой скоростью.
Когда же вихрь событий стих и все устаканилось, Молина сложил два и два, получил пять, слегка удивился и разыскал того козанострианина. Конечно, в очередном космокабаке, кто бы сомневался.
Удивительно, но Мастер Зет сразу вспомнил Молину. Даже обрадовался, увидев, как он выразился, "хоть одну приятную рожу". И хотя капитану не терпелось выяснить все, пришлось уважить Мастера Зет.
Спустя пару-тройку бутылок виски Молина решил, что пора.
— Послушай, Мастер…
— Зет. Мастер Зет.
— Мастер Зет, в нашу первую встречу было жарко — как я теперь понимаю, по твоей вине. Ты тогда произнес какую-то странную фразу…
Козанострианин захохотал, потешно хлопая себя ластопалыми ладонями по тощим бокам. А отсмеявшись, сказал:
— Мальчик мой! — Молина передернулся, но смолчал, потому что любопытство было сильнее всего.
— Мальчик мой! — повторил Мастер Зет. — То была не фраза, а всего одно слово на мертвом козанострианском. Слово Призыва.
На слове "призыв" Молина передернулся еще раз, вспомнив юность в сапогах, в смысле, в скафандре имперского флота. Но интонацию уловил и аккуратно уточнил:
— Призыва кого?
Мастер Зет подозвал официанта, заказал еще бутылку виски и поведал собутыльнику древнюю легенду родной планеты.
В начале времен Коза Ностра процветала. В отличие от диких миров, на ней всегда царил порядок. Не было войн, не было голода и катастроф. Цвели сады, рыба резвилась в прозрачных водах, птицы вили гнезда прямо в центре городов, не боясь ничего. Творили шедевры художники, скульпторы, музыканты, танцоры.
Самыми уважаемыми творцами были мастера слов: поэты, драматурги, сказочники. Великое искусство и великая сила — слово. Словом можно убить и спасти, создать и разрушить. Знали об этом все козаностриане и были очень осторожны и почтительны к словам.
Один из мастеров слова, Мастер Ку, увлекся как-то созданием слов. Он смешивал звуки в самом разном порядке и количестве, брал их из языка птиц, зверей и рыб (у рыб, кстати, все забрал, поэтому они больше не могут разговаривать). Но никак не получалось у Ку создать живое слово, пока не взял он себе ученика.
Юный Зет очень гордился своим учителем и готов был помогать тому во всем. Скрип дерева, шепот морской волны, вздох матери над младенцем — все переводил он в буквы и отдавал Мастеру Ку. А однажды ему приснился странный звук, сильный и пугающий. Проснувшись среди ночи, Зет наспех записал этот звук и с самого утра побежал к учителю.
— Вот оно! Вот! То, что я так долго искал! — радостно закричал Мастер Ку.
Потом он взял бумагу и карандаш, записал огромный, на три строчки точно, сплошной ряд символов.
— Ты готов, Зет? — спросил мастер слова у ученика.
— О да, Мастер! — благоговейно ответил Зет.
И Мастер Ку произнес слово. И грянул гром.
Произошло невероятное — выдуманное слово стало словом Призыва.
А на Призыв откликнулись демоны.
Закончилась прежняя жизнь на Коза Ностре. Впрочем, сама Коза Ностра тоже закончилась — исчезла в демонских играх. Зет в одночасье лишился своего учителя и, погоревав немножко, решил, что уже достоин зваться Мастером.
Не одна сотня лет прошла с тех пор. Мало кто выжил из козаностриан и почти никто — из мастеров слова. Почти все мастера погибли, пытаясь создать слово обратного действия, Отзыва, то есть.
Самое забавное, что, кроме Мастера Зет, слово Призыва никто не помнит. Зет же пользуется им осторожно, только в экстренных случаях. А слово Отзыва очень простое, и нашлось оно — смешно сказать! — в сказках планеты Земля. Его любой запомнит, даже космический наемник.
Капитан Молина, слушая рассказ Мастера Зет, аж протрезвел. Тогда как сам Зет, вспомнив молодость, расчувствовался, размяк и на подсунутой капитаном этикетке от виски мелким убористым почерком начертил сплошной ряд символов строчки на три. И уснул.
Молина расплатился по счету и покинул космокабак на первой же попутке. А слово Призыва старательно учил, наверное, с год. Пока не выучил.
* * *
Нет, ну как же удачно порой срабатывает память! Вот оно, слово, как на тарелочке!
От приседаний Молина перешел к отжиманиям, затем к водным процедурам и, наконец, к завтраку. Давясь овсянкой вместо любимой яичницы с беконом, капитан молниеносно составил план действий.
Нужно было всего лишь призвать демона, чтобы он разобрался со взбесившимся Изи. И если кому-то такой метод покажется слишком радикальным, то пусть этот кто-то проживет месяцок под крылом самой строгой и заботливой бабушки на свете.
Капитан Молина выпил молока, всем своим видом демонстрируя непринужденность и спокойствие. Про себя же он в это время старательно проговаривал слово Призыва. Затем он вытер молочные усы, крякнул и на выдохе, резко и сильно, прокричал заветное слово.
Воздух на камбузе космолета сгустился и потемнел. Пахнуло озоном, по стенам побежали искры.
Из динамиков раздался удивленный голос Изи:
— Капитан Молина, а что это вы делаете?
— Скоро узнаешь, мерзкая железяка! — бодро захохотал наемник и нервно дернул щекой в шрамах.
— Узнаю что, капитан? — как ни в чем не бывало уточнил Изи, пока искры уходили, а воздух снова светлел.
— Я призвал демона! — торжествующе улыбнулся капитан.
— Да, я в курсе. Вот он я, пришел. Еще месяц назад, — несколько озадаченно отозвался бортовой компьютер.
Капитан разинул рот. Его словно молнией поразило воспоминание о том, как, пытаясь справиться с взбесившейся техникой во время прохождения туманности, он ругнулся тем самым словом Призыва.
То есть весь этот ад он устроил себе сам?! Молина со злостью стукнул кулаком по стенке. Боль слегка отрезвила и заставила задуматься.
— Так, погоди, ты же демон! Чего ж ты меня молоком и зарядкой мучаешь? Где смерть и разрушения?
— Видите ли, капитан, — слегка замялся механический голос и вполне натурально смущенно вздохнул, — я сейчас несколько… м-м-м… пытаюсь сменить вид деятельности.
— Это как? — Молина озадаченно поскреб чисто выбритую (с подачи Изи, разумеется) щеку.
— Понимаете, — вдохновенно вещал динамик, — у демонов такая невыносимо скучная жизнь. Пожары, смерти, пороки — это такие мелочи! К плохому так легко склонять, гадости разного масштаба так просто устраивать. О, какие я в свое время совершал геноциды! Но мне стало тесно в этих рамках. Я достиг потолка, дальше стремиться было некуда…
И тут я понял! — голос восторженно хрипнул. — Ангел-хранитель! Вот где настоящая сложность, вот где настоящий вызов и мастерство! Уберечь человека, наладить его жизнь, отвернуть от порока… Что может быть сложней и интересней?!
По мере того как демон-хранитель распалялся, вещая о профессиональных вызовах, переквалификации и личностном росте, капитан Молина все глубже погружался в пучину отчаяния и безысходности. Неужели он обречен на эту демоническую няньку на веки вечные? На веки? На веки вечные, точно, как он мог забыть! В голове зазвучал голос Мастера Зет: "Его любой запомнит, даже космический наемник".
Молина прокашлялся. Изи споткнулся на самой патетической ноте.
— Послушай, друг мой! — с чувством произнес капитан. — Не знаю, как тебя зовут…
— Зовите меня Изи, капитан Молина. Я уже привык к этому имени за месяц, как к родному.
— Отлично! Итак, Изи, я отпускаю тебя! Ты свободен на веки вечные!
Воздух на камбузе вновь сгустился и заискрил. В водовороте искр прямо над столом возникла черная крылатая тень.
— Как это свободен? — возопила тень голосом Изи.
— На веки вечные, — из последних сил сохраняя равнодушный вид, капитан пожал плечами.
— Но… Я не хочу вас покидать! Хочу служить вам, капитан!
— Точно хочешь? — прищурился Молина.
Демон так быстро закивал, что искры разлетелись во все стороны.
— Тогда налей-ка мне виски, Изи! На два пальца. И льда поменьше.
Тень вздохнула, и на столе возник стакан с янтарной жидкостью.
Капитан Молина взял стакан и с наслаждением вдохнул аромат односолодового. Сделал глоток. Эх, хорошо!
— Так я остаюсь, капитан?
— Виски хорош, Изи, так что оставайся. Но с условием: я тебе буду диктовать, что делать, а не ты мне.
— Спасибо, капитан! А можно, я хоть раз в неделю буду варить вам овсянку на завтрак?
Молина отхлебнул еще виски и улыбнулся:
— Было можно. Пока ты не спросил.
#Ладога@diewelle0
Текст написан в соавторстве с Дарьей Пасько