Опусы и рассказы

Я купил сертифицированного быка породы Блэк Ангус и потратил на него 6500 долларов. Естественно, я был рад, что он появился на ферме. Однако, когда бык прибыв в свой новый дом, не выполнял той цели, для которой его привезли. В конце концов я понял, что переплатил за быка. В любом случае, прежде чем оставлять надежду, решил проконсультировался с ветеринаром. Осмотрев быка, ветеринар подтвердил, что он здоров,дал таблетки для быка и гарантировал, что вопрос будет решен. Случилось так, что вскоре после приема таблеток бык начал спариваться со всеми коровами, причем не только с коровами на ферме, но и с соседскими коровами.Он стал как машина! не знаю, что было в таблетках, которые дал ему ветеринар… но на вкус они напоминают мяту

Молодой любовник - это круто? Или для здоровья? А ему как? Очень давно видел на пляже пару, ей под 60, парню лет 25-30. Окружающие смотрели на них с таким осуждением и презрением, как будто увидели что то вообще непотребное. При этом молодая девочка рядом с пожилым мужчиной воспринимается вполне нормально, а зачастую, ситуация является критерием успеха у женщины. Вопрос залу - какие убеждения, мысли, вызывают отрицательные эмоции в первом случае и какие предполагают вполне толерантное отношение во втором? И самое главное - есть ли в этих убеждениях когнитивные искажения, какие то ошибки мышления? Приглашаю поделиться своим мнением специалистов и просто участников группы. Сеть

Во многих мусульманских странах женщина собирает золото (подарки мужа, начиная со дня свадьбы) и всю жизнь носит его на себе, не снимая. Там до сих пор существует форма развода, когда муж в гневе произносит трижды: "талак ". Это означает развод. В этот момент женщина должна встать и уйти, в чём есть. Поэтому некоторые замужние женщины, особенно возрастные, носят на себе до 10 кг. золота и даже больше. Так они и выглядят, как на этом фото: руки по локоть в браслетах, на шее толстые цепи, пальцы в кольцах... (Фото из инета).

Мoя мaмa принялa рeшeниe рoдить мeня в 47 лeт. Oнa умeрлa при рoдax, я тaк ни рaзу eё и нe увидeл, прo oтцa вooбщe ничeгo нe знaю. Рoдcтвeнникaм был нeнужeн, и тoлькo мoй брaт, кoтoрoму нa тoт мoмeнт былo 22, нaчaл вocпитывaть aбcoлютнo oдин. Eму никтo нe пoмoгaл, oн брaлcя зa любую рaбoту, при этoм нe зaбывaя o мoём вocпитaнии. Мы шили мнe кocтюм нa утрeнник из пoдручныx cрeдcтв, мы пocтoяннo oпaздывaли в caдик, a пoтoм и в шкoлу, мы вмecтe училиcь зaкaтывaть oгурцы и пoмидoры нa зиму, oн никoгдa нe ocтaвлял мeня oднoгo. Ecли мнe былo cтрaшнo нoчью, лoжилcя рядoм и крeпкo дeржaл зa руку. Зимoй, кoгдa в нaшeм гoрoдe былo нeвынocимo xoлoднo, мы дeлaли нeбoльшoй шaлaш, брaли тудa вaрeньe и гoрячий чaй, и брaт мнe читaл рoждecтвeнcкиe иcтoрии. В шкoлe у мeня были прoблeмы c клaccoм и c учитeлями, брaт вceгдa был нa мoeй cтoрoнe. Кoгдa oн узнaл, чтo мeня oбижaeт цeлaя кoмпaния, рaзoбрaлcя c рoдитeлями этиx дeтeй тaк, чтo мнe пoтoм и cлoвo бoялиcь cкaзaть. C учёбoй вceгдa пoмoгaл, нo зa oцeнки никoгдa нe ругaл. В 16 лeт нaчaл курить, бoялcя, чтo брaт будeт ругaтьcя, нo oн лишь cкaзaл, чтo этo мoя жизнь и мoё рeшeниe. Мoю пeрвую пьянку вcтрeтил c пoнимaниeм, c утрa пригoтoвил зaвтрaк и cкaзaл, чтoбы я oтлeжaлcя дoмa. Я вceгдa знaл, чтo c любoй прoблeмoй мoгу прийти к нeму, и мы вмecтe вcё рeшим. Брaт для мeня и рoдитeли, и лучший друг, и тaйный днeвник. Мнe ужe 19, брaт вcё тaкжe нaзывaeт мeня "мeлкий", oн нeдaвнo жeнилcя, a ceгoдня я узнaл, чтo eгo жeнa ждёт рeбёнoчкa. И я cтaну зaмeчaтeльным дядeй, вeдь мoй брaт зaмeнил мнe вcex. Группа #ОпусыИрассказы Автор неизвестен. Художник Роберт Кумбс

НЕЧИСТАЯ Её фату сорвала золовка, и потом с наслаждением втаптывала в грязь тонкую ткань. «Нечистая!» - На все лады повторяла Степанида. А купец Красилов схватился за голову: в мае 1903 года свадьба его старшего сына грозила обернуться большим скандалом. Красиловы и Кузнецовы торговали на одной улице: в Корчеве их лавки находились буквально напротив. Но семьи никогда не ладили. Лаврентий Кузнецов считал своего коллегу человеком заносчивым и высокомерным. «Глядит так, точно одолжение тебе делает», - сердился купец. А Красилов считал соседа легкомысленным и слабым, потому что в доме Кузнецова верховодила жена, бойкая Зинаида. Они не подозревали, сколько у них общего на самом деле – вышло так, что семнадцатилетняя Сонюшка Кузнецова влюбилась без памяти в старшего сына купца Красилова. Всем был хорош Пётр: статный, видный, оборотистый. «Моё дело продолжит», - довольно говорил Красилов. Стали подыскивать парню хорошую невесту, а на кузнецовский дом даже не смотрели. Ни к чему. Но дело молодое! Вопреки всем отцовским наставлениям, Пётр старался как можно чаще проходить мимо Сонюшкиных окон. Случилось им однажды перекинуться парой фраз, а потом назначили встречу. Так и повелось: при родителях даже не смотрели друг на друга, а затем украдкой бежали в назначенное место. Никто ни о чём не подозревал! Хорошенькая она была, Сонюшка Кузнецова. Ладная, улыбчивая, с ясными-ясными светлыми глазами. А коса какая! Ни у кого в Корчеве такую было не сыскать… Но в марте 1903 года Сонюшкиной матери как-то сказала соседка: худая до чего стала дочка! Не хворая ли? Глаза запали, блестят лихорадочно… Матери, которая крутилась в лавке с утра и до вечера, некогда было приглядеться, а когда посмотрела на Сонюшку вечером – обмерла! Действительно, куда вся краса подевалась? - Все в порядке, матушка. – Отвечала девушка и залилась слезами. А потом рассказала свою жгучую тайну: будет ребёнок! Петру Красилову сообщили обо всём в тот же вечер. Мать Сонюшки сама подстроила им свидание, чтобы могли вдоволь наговориться. И Пётр сразу решил – будет жениться! Отправился к отцу и упал в ноги. Говорил, что никто ему не люб так, как Сонюшка. Что только с ней будет счастлив. Не такую невестку ждал Семён Красилов, но деваться было некуда. Заслали сватов. Лаврентий Кузнецов неохотно благословил молодых. И снова засияла Сонюшка, и началась подготовка к свадьбе. Молодые торопили родителей, уверяли – им и без большого пира будет хорошо! Но купцы хотели сделать всё чинно, "как у людей"... Счастливая Сонюшка после сама не понимала, как проговорилась о своём положении. Или Степанида, будущая золовка, сама догадалась? Но только в день венчания, в условленный час, та выбежала из красиловского дома, да сорвала фату с головы невесты. - Нечистая! – Закричала Степанида. – Брата моего обмануть хотела! Люди добрые! Нечистая! Шум поднялся знатный. Купец Красилов утащил Степаниду в дом, да просил образумиться – нечего позорить брата в такой день! Но слух побежал по улицам, заглянул во все уголки, что, дескать, кузнецовская дочка не была честна. Рыдающую Сонюшку доставили под венец с опозданием почти на два часа. Пётр – бледный и злой – говорил свое «да» с каким-то удвоенным рвением. На свадебном пиру молодые не появились. Уехали в тот же день из Корчевы – сначала к родным Сонюшкиной матери, потом подались в Москву. Два купца, чьи дети соединились в браке, после этого вообще перестали разговаривать. Кузнецовы считали, что Степаниду родные подговорили специально, чтобы расстроила свадьбу. А Корчева шумела еще недолго. Да и самому городу оставалось не так много лет. В 1937 году расселили город, перевезли жителей по окрестным сёлам. Нет больше Корчевы. Затоплена при строительстве Иваньковского водохранилища и канала «Москва-Волга». Так что по тем улочкам, где шла когда-то Сонюшка, где поджидал её Пётр, нынче никто не гуляет. Над этими местами бежит водная рябь и летают чайки. Сонюшка и Петр стали родителями троих сыновей. Старший из них пропал в годы Великой Отечественной, а двое других оставили после себя детей и внуков. Одна из прямых потомков Красиловых, Вера Серебренникова, и рассказала мне эту историю. #опусыирассказы Автор писатель - историк Ника Марш

Мама вашего папы Ольга Брюс - Ты денег что ли пришла просить? – Клавдия Семеновна готова была вспыхнуть и закипеть. - Нет! Нет. Что вы! Я хотела попросить вас присмотреть за внуками пару часов в день, пока я на второй работе буду. - А садики на что? Клавдия Семеновна всегда была женщиной властной, своевольной, не терпевшей иного мнения, кроме собственного. Единственного сына она воспитывала в спартанских условиях, считая, что именно так закалит его характер и сделает из него настоящего мужчину, порядочного, честного. Такого, за которого не будет стыдно. Видимо, она решила, что с возложенной на себя задачей не справилась. Сын вырос, но стал для матери не причиной для гордости, а источником разочарования. Она постоянно находила в нем недостатки и изъяны. Причина такого поведения была до тошноты банальна и проста – Игорек был копией своего отца. Муж Клавдии Семеновны ушел, когда Игорек был совсем маленьким. Находиться рядом с такой женщиной было непросто. Мужчина пытался, помогал жене во всем, неплохо зарабатывал. Но всегда и во всем встречал с ее стороны лишь укоры. После рождения ребенка стало еще хуже. Молодая супруга превратилась в вечно недовольную фурию. Когда списывать ее «выпады» на усталость после родов стало невозможно, мужчина собрал вещи и ушел. Оставлять маленького сына было горько и больно, но иного выхода мужчина не видел. Чувство вины быстро превратило мужчину в расцвете сил в старика. В одно ужасное утро сердце отца Игорька остановилось. Так мальчик остался сиротой при живой матери. Никогда в жизни от мамы он не видел похвалы, поддержки или сочувствия. Однако их в полной мере получал другой житель их квартиры – кот Василий, подобранный матерью на помойке в тот самый день, когда мужа не стало. Женщина сочла это знаком свыше. Ведь теперь в ее жизни был тот, о ком она должна заботиться, и кто не сможет ей перечить или разочаровывать. Так они и жили - властная Клавдия Семеновна, непутевый Игорек (мать даже Игорем его не называла, считая, что он не заслужил столь серьезного обращения) и идеальный во всех отношениях Василий. Последний был источником гордости женщины и зависти соседей. Тем, кем так и не стал сын. Более-менее идеальная жизнь разрушилась в тот день, когда сын, убегая на работу, забыл закрыть входную дверь и Василий выбежал на улицу. Вернувшегося вечером Игоря мать не пустила в квартиру, заставив идти на поиски кота. Кота не нашли, а Игорь утром собрал вещи и ушел из дома. Больше его Клавдия Семеновна не видела… живым. Прошло несколько лет. Однажды на пороге квартиры Клавдии Семеновны появилась девушка, одетая во все черное и с двумя маленькими детьми. От нее Клавдия узнала, что за прошедшие годы сын женился, стал отцом двух мальчиков и погиб под колесами автомобиля. Сказать, что сильно расстроилась, женщина не могла. В ее сердце не было особо сильных чувств к сыну. А когда он стал причиной гибели любимого Василия (Клава все же нашла его тело уже после того, как сын ушел из дома), мать совсем охладела к Игорю. Она получала от него приглашение на свадьбу. Но не сочла нужным прийти на праздник. И о том, что стала дважды бабушкой, тоже знала, но не хотела видеть внуков. Единственной причиной для радости, стал Василий Второй, которого она купила в зоомагазине только потому, что он был точной копией первого. Того самого, идеального. Второго кота женщина любила еще сильнее. - Так, ну я все поняла, Игорек погиб, это его дети. От меня тебе что надо? Казалось, сноха не расслышала или не поняла вопроса. «Надо же, какую тупую курицу Игорек себе в жены взял» - подумала женщина, увидев, как девушка молча хлопает глазами. - Вы извините, но я к вам с просьбой. Игоря нет (девушка едва сдерживалась, чтоб снова не начать рыдать о погибшем муже), а на мою зарплату я с детьми не протяну… - Ты денег что ли пришла просить? – Клавдия Семеновна готова была вспыхнуть и закипеть. - Нет! Нет. Что вы! Я хотела попросить вас присмотреть за внуками пару часов в день, пока я на второй работе буду. - А садики на что? - Садики только до шести. А я на работе до восьми, а то и до девяти бываю в магазине. - Это мне их еще и забирать что ли? - Нет – нет! Я уже договорилась с хозяйкой магазина – она меня будет на полчасика отпускать, чтобы я детей забрала и к вам привела. Клавдия Семеновна замолчала. Ей жутко хотелось выставить за дверь эту малолетнюю нахалку с ее отпрысками. Никаких теплых чувств к внукам у нее не было – сопливые, зареванные дети уже успели схватить ее Василия за хвост, за что моментально перешли в категорию «невоспитанные сопляки». Но это были ее внуки, дети ее сына. Те люди, которые будут ухаживать за ней в старости. Или не будут, если их сейчас выставить. Раздумья свекрови затягивались. Вдова Игорька заметно нервничала. Девушка целую неделю собиралась с силами и мыслями, чтоб пойти к свекрови за помощью. Муж говорил, что мать очень сложный, жесткий человек, но такого она не ожидала увидеть. Детей взяла с собой специально, в надежде растопить сердце бабушки. Оказалось, что в своих описаниях муж даже приукрасил характер своей матери. Надя была почти уверена, что свекровь откажет, но продолжала робко надеяться. Молчание прервал старший ребенок. - Мамочка, я кушать хочу. - Сейчас малыш, придем домой, я тебя покормлю! – сказала сыну Надежда. - Ладно! Приводи на пару часов! Но! Кормить, сопли и зад ницы вытирать им я не буду! И кормить сама будешь, не собираюсь я с ними нянчиться! - Спасибо вам большое! Вы меня так выручили! – Надя была несказанно рада, что свекровь не отказала, но последнюю фразу девушка истолковала неверно. - Да вы не волнуйтесь! Они не привередливые, что приготовите, то и покушают. Да и ложкой работать они сами умеют! - Не сомневаюсь, что только этому вы их и обучили! – грубо бросила женщина и указала гостям на дверь. И они вышли. - Мама, но ты же говорила, что бабушка нас любит, что она будет нам рада, что угостит чем-то вкусненьким? – старший сын уже начинал многое понимать и иногда задавал неудобные вопросы. - Сынок, бабушка вас очень любит и очень рада вам. Просто она ещё расстроена, что папы нет. Ведь он ее сын. Ей без него грустно. А вас еще не видела, вот и растерялась! Вы с ней обязательно подружитесь! Я уверена! Ведь это ваша бабушка! Мама вашего папы. Она вас обязательно полюбит. - Я что-то сомневаюсь. Мишка ее кота только чуток погладил, так она так его по руке ударила, что он заплакал! Я видел! - Наверное Мишеньку котик поцарапал, а бабушка хотела Мишину ручку убрать. Бабушка не могла желать вам зла! - Нет! Я же видел, она сама стукнула его по ручке! Надя не могла признаться сыну, что тоже видела этот эпизод. И сразу захотела собрать сыновей в охапку и бежать прочь от этой жестокой женщины. Но оставить детей было не с кем. Няня ей не по карману, а выжить на одну зарплату с двумя детьми - нереально. При мысли о том, что все эти горести стали последствием трагедии, которая забрала ее любимого, Надя почувствовала, что глаза снова застилают слезы. Плакать при детях она не стала – пообещала себе быть сильной. Подняв глаза к небу, она тихо сказала: - Я справлюсь! Я со всем обязательно справлюсь! Вот увидишь! Ты будешь нами гордиться! На следующий день Клавдии Семеновне предстояло впервые сидеть с внуками. В отличие от других бабушек, она не готовилась к их приходу. Не ставила тесто на пирожки, не пекла блинчиков и не варила полезный супчик. Зато с утра отстояла огромную очередь в магазин, который продавал самую свежую рыбу. Ее она покупала для любимого кота. По дороге из рыбного магазина, она заскочила за колбаской и сыром, которые стоили ей почти четверти пенсии. Все эти лакомства она приобретала для любимого Василия. Кот был единственной радостью, гордостью и причиной открывать поутру глаза. Придя домой, женщина сварила самых дешевых макарон – ими она планировала накормить внуков, если те попросят есть. С того дня Надя стала каждый день приводить к ней детей и снова убегать на работу. Забирала сыновей она уже поздно вечером. Даже учитывая то, что мальчиков она почти не видела, но приметила, как сильно они похудели, какими стали тихими и незаметными. Однажды старший сын оговорился, что бабушка постоянно ворчит на них, за все ругает и ничего не дает покушать. Максимум, что можно выпросить – пустые макароны. На следующий день Надя решила выяснить, так ли обстоят дела, как рассказал ребенок. - Нет, а ты что думала – я буду с ними сидеть бесплатно, да еще и кормить их деликатесами за свой счет? У меня нет печатной машинки для денег! Я живу на одну пенсию и не могу себе позволить кормить еще и твоих дармоедов! Надя стояла, словно громом пораженная. Дармоеды? Ее дети? Родная бабушка отказывалась кормить собственных внуков, единственных оставшихся родных людей? В ее голове это не укладывалось. Однако она взяла себя в руки и не стала устраивать скандал. Возможно, свекровь права и у нее действительно нет денег кормить еще два рта. Однажды сын поведал ей, что у бабушки есть деньги на колбасу и сыр. Но покупает она их только для кота. А когда он хотел взять кусочек для младшего брата, женщина грубо отругала его и сказала, чтоб не лез куда не просят. - Ну сынок, бабушка вас ведь все равно кормит. - Да! Макароны и иногда ливерная сосиска, от которой кот отказался! Потрясенная Надя решила приготовить для детей сама. Она брала с собой контейнер с молочными сосисками и гречневыми котлетами с утра, хранила его на работе, а вечером отдавала свекрови вместе с детьми, что та их накормила вечером. Для нее это было сложновато финансово, но другого выхода она не видела. Выход, который она сочла идеальным, таковым был недолго. Спустя несколько дней сын снова пожаловался, что они с братом у бабушки голодают. - Ну сынок, как тебе не стыдно! Я же вам с собой покушать готовлю! - Мама! Она (мальчик так и не смог назвать бабушкой эту грубую и жадную женщину) все равно нас макаронами невкусными кормит, а твою еду коту своему отдает. И только если он откажется – дает нам! Вынести такого Надя не смогла. Уложив детей спать, она до самого утра не могла сомкнуть глаз, подбирая слова для разговора со свекровью. Однако, как она не старалась, понимала, что не выдержит и просто-напросто накричит на эти недобабушку и выскажет ей все, что накопилось! Так и получилось. Отпросившись на час с работы и отправив сыновей в садик, Надя пришла к свекрови.#опусы Все заготовленные с вечера слова мгновенно испарились, когда она увидела недовольное лицо женщины. Надю прорвало, словно вулкан. Не стесняясь в выражениях и не подбирая слов, она устроила свекрови бурную ссору, припомнила той и пустые макароны, и вечно оцарапанных котом детей, и скормленную ему детскую еду. Клавдия Семеновна надменно выслушала и, бросив, «сама тогда выкручивайся со своими дармоедами», закрыла дверь перед носом снохи. Прошло двадцать лет. Надя выстояла! Она смогла встать на ноги и достойно воспитать сыновей. Старший стал успешным бизнесменом, младший недавно окончил ВУЗ и помогал брату на его фирме. Надя не вышла больше замуж, она жила ради своих детей. К счастью, они выросли благодарными и любящими. Часто приезжали к матери, заботились о ней. Однажды Надя услышала, что свекровь ее сильно заболела (несмотря на обиду, она интересовалась ее здоровьем). Настолько, что жить одна и обслуживать себя не могла. Соседи отправили ее в больницу. На семейном совете с сыновьями было решено привезти бабушку к себе. Надя смогла воспитать детей без обиды на бабушку, стараясь не напоминать о том, как плохо та с ними обращалась. Через несколько дней, подготовив для свекрови отдельную комнату со всем необходимым, Надя со старшим сыном забрали старушку к себе домой. Женщина поразилась, насколько слабой и истощенной та оказалась. Чтобы выходить едва живую бабушку, Надя варила ей полезные бульоны, готовила только самую лучшую еду. Внуки тоже старались порадовать бабулю – привозили разные вкусности. Понемногу ледяное сердце старушки начало оттаивать. Видя, как к ней относится семья сына и вспомнив, как сама морила внуков голодом, старушка расплакалась, горько пожалев о своем поведении. К сожалению, ей не довелось долго пожить с родными людьми. Спустя всего месяц Клавдия Семеновна тихо умерла во сне. Забирая из ее квартиры вещи, приготовленные для погребения, Надя узнала, что квартиру старушка переписала на соседку, которая приютила у себя кота, когда Клавдию забрали в больницу. - Он еще жив? Столько лет прошло! - Да что ему сделается! Она ж с него пылинки сдувала, будь он не ладен! Надь, она ведь на меня квартиру переписала, так как думала, что не нужна вам! - Не нужна нам ее квартира! Детям моим бабушка нужна была. А мне – поддержка после смерти мужа! Она ведь сына потеряла. Я думала, мы будем поддерживать друг друга! Неужели она сомневалась, что мы ее забудем! Похороны прошли, Надя с сыновьями организовали все, как полагается, и не держали зла на покойную за квартиру. Бабушку им ничего не могло заменить, им нужна была она, а не ее жилплощадь. Вскоре Василий Второй отправился вслед за хозяйкой, а соседка переписала квартиру Клавы на внуков. ДзенБлог: Ольга Брюс #опусыИрассказы

- Колёса диктуют вагонные.., - донеслись до Сергея слова песни из соседнего купе. Там было шумно и весело – звучала гитара, слышался оживлённый разговор и заразительный смех... «Студенты развлекаются», - недовольно подумал Сергей и снова уткнулся в книжку. Но читать расхотелось. Тогда он стал смотреть в окно на мелькающие деревья, пустые заснеженные поля, редкие полустанки. Вскоре, сам того не заметив, Сергей задремал. Проснулся он оттого, что поезд внезапно тронулся с места. За стенкой кто-то чертыхнулся, и снова всё стихло. Часы показывали полночь. Он застелил постель, и собрался было раздеться, как в дверь купе осторожно постучали. Сергей открыл и увидел старика с окладистой седой бородой. - Не помешаю? – спросил вошедший и улыбнулся так ласково, что все мрачные мысли Сергея о нежданных попутчиках сразу же куда-то улетучились, уступив место любопытству. - Нет, заходите, пожалуйста! – Сергей отодвинулся к окну, освободив проход, и принялся внимательно изучать гостя. На старике был надет тулуп из овчины, подпоясанный кушаком. На ногах – валенки. «Катанки» - так их называла когда-то бабушка. Вспомнив это слово, Сергей вдруг почувствовал расположение к незнакомцу, словно он был его родным дедом. Старик между тем разделся и, оставшись в белой рубахе навыпуск, сел на своё место, всё так же улыбаясь в бороду. Поклажи у него не было, не считая небольшого узелка с едой. - Повечеряете со мной? – спросил он у мужчины, раскладывая на столике варёные яйца, соль и нарезанный ломтями хлеб. - Нет, спасибо, я недавно ужинал, - соврал Сергей, стараясь не смотреть на еду. В животе предательски заурчало. - Бери, бери, не стесняйся, - попутчик вдруг перешёл на «ты», и Сергей, перестав скромничать, взял кусок хлеба. Старик, будто фокусник, выудил откуда-то бутылку с водой и пару кружек. - Водичка чистая, родниковая, - подмигнул он Сергею, - такой в городе не сыщешь. Трапезничали молча. Хлеб оказался тёплым и на удивление вкусным, как будто его только что вынули из печи. Сергей откусывал маленькие кусочки, и они таяли во рту, словно лакомство. Вода тоже была необычная - прозрачная, мягкая, без привычного запаха хлорки. - Спасибо! – поблагодарил Сергей попутчика, почувствовав себя слегка охмелевшим от сытости. - На здоровьечко! – откликнулся старик и добавил: «Что ж, поели, пора и на покой». Он убрал остатки еды в узелок, а потом разобрал постель, разулся и лёг. Сергей последовал его примеру. Некоторое время они лежали молча, слушая монотонный стук колёс. - Тяжело тебе? – неожиданно спросил старик, и Сергей сразу не понял, что обращаются именно к нему. - А почему Вы спрашиваете? – он слегка напрягся и сел, бросив испуганный взгляд в сторону попутчика. - Потому и спрашиваю, что вижу, как мучаешься, а держишь в себе. Оно, конечно, дело твоё – держи, но поездка эта пустой окажется. А ведь ты осознать хотел, так? – спокойный голос старика придал Сергею уверенности. Неожиданно он почувствовал себя маленьким мальчиком, который пришёл к деду, чтобы излить свои детские обиды, облегчить душу. И тогда, поддавшись этому чувству, отбросив все сомнения, Сергей заговорил. Рассказал про холодность жены, её вечные придирки и недовольства, поведал о частых ссорах с родителями, пожаловался на ненавистную работу, наглых коллег, норовящих сделать ему пакость по любому поводу. И эта командировка, в которую он напросился, была для него лишь возможностью отдохнуть, понять что-то важное, решить, что делать дальше. Вот только не получилось… - Вы правы, пустая поездка, - глухо проговорил Сергей, закончив рассказ. Странно, но выплеснув из себя всю боль, ему стало гораздо легче. Недовольство и раздражительность куда-то улетучились, прислав взамен спокойствие и уверенность в своих силах. - Ну, это ты потом решишь, - откликнулся старик, немного помолчав, - не зря же мы встретились… помогу, чем смогу. - Поможете? – с надеждой в голосе спросил Сергей. – А как? - Совет тебе дам. А ты, уж, сам думай – следовать ему или нет, - старик приподнялся и сел, внимательно заглянув мужчине в глаза. – Все твои проблемы от того, что много берешь, а отдавать не торопишься. Жена суп давеча сварила, а ты только буркнул что-то под нос и на работу убежал. А мог бы и сказать что-нибудь приятное, а то и цветы подарить… Халяву любишь… Книжку, вон, перед дорогой скачал в Интернете, а мог бы купить – автора порадовать, а потом отзыв оставить. Коллеги тебе не нравятся… А что ты для них хорошего сделал? Ведь от любой дополнительной работы открещиваешься, дескать, самому хватает... А сам всё стараешься домой пораньше уйти, а то и на больничный удрать. Мать с отцом тебе давеча посылку отправили – отблагодарил их? Вот и мотай на ус! В мире всё так устроено – сколько отдал, столько тебе и вернётся. А ещё лучше – отдать на порядок больше, тогда и мир к тебе будет благосклонен... Дерзай, Сергей! - А откуда Вы про жену знаете… и про всё остальное? – мужчина, словно очнувшись, поднял голову, но никого не увидел. Старик исчез. Ни узелка, ни овчинного тулупа – ничего не было. Сергей ущипнул себя за руку и громко ойкнул. Это был не сон. Мужчина встал и осторожно выглянул в коридор, но там тоже никого не оказалось. Тогда он подошёл к купе проводника и пару раз стукнул. - Кому там не спится?! – послышался недовольный голос, и через минуту дверь отъехала в сторону, явив заспанное лицо проводницы. - Простите, а мой попутчик… когда ему выходить? - Место какое? – раздражённо спросила проводница, открывая журнал. - Семнадцатое… - Семнадцатое – свободное. Что Вы мне голову морочите, молодой человек? – она с шумом задвинула дверь, злобно щелкнув замком. Сергей вернулся в своё купе и долго лежал, стараясь восстановить в памяти события ночи и найти хоть какую-то зацепку. Измучившись в догадках, он неожиданно заснул и проспал до утра. Поезд пришёл вовремя. Сергей соскочил с подножки и направился к автобусной остановке. Неожиданно в толпе людей он увидел Нину Александровну – свою первую учительницу. Как ни странно – она его тоже узнала. - Помните, как Вы нас учили самолёты из бумаги делать? А походы – помните? – только сейчас Сергей осознал, как много тепла и доброты подарила Нина Александровна ему и всем остальным. Ему захотелось отблагодарить её, сделать хоть что-то приятное. - Подождите меня, я сейчас! – Сергей забежал в магазин, стоящий неподалеку и купил там коробку самых дорогих конфет. - Это Вам! – он протянул конфеты учительнице, - а если что-то понадобится – вот мой номер телефона. Звоните, не стесняйтесь! - Спасибо, Сергей! – женщина слегка растерялась, но приняла подарок. – Приятно видеть галантного мужчину, особенно бывшего ученика. Квартира встретила его молчанием. На плите стояла кастрюля с борщом, в холодильнике – пюре и котлеты. Сергей пообедал и тут только сообразил, что не предупредил о своём приезде жену. Он тут же набрал номер. - Таня, здравствуй! Приехал, да… Пообедал. Ты знаешь, всё забываю сказать…какая ты у меня хозяюшка! Спасибо тебе, милая…нет...не пьяный, ты что?! Да, а сейчас буду говорить это чаще…До встречи! Сергей почувствовал, как изменился голос жены, в нём будто зазвенели серебряные колокольчики. А ведь позавчера они так холодно расстались… Он прошёл в гостиную и включил телевизор. Неожиданно затренькал телефон. Звонили с незнакомого номера. - Добрый день! Это Сергей Николаевич Крехалев? Меня зовут Наталья, я представитель компании «Барс». Мы ознакомились с резюме, и нас заинтересовала Ваша кандидатура. Если вакансия для вас еще актуальна, просьба подойти завтра… Сергей не верил своим ушам, это была работа мечты, должность, к которой он всегда стремился, хотя и не надеялся на успех. …Прошло полгода. Жизнь Сергея изменилась. В ней больше не было места злости, недовольству, отчуждённости или обиде. Это был совершенно иной мир, наполненный радостью и любовью. Вселенная изобилия, главным законом в которой была благодарность. Простое человеческое чувство... #опусыирассказы Автор: Виктор Подъеьных

Бег против ветра. 28 глава Автор: Шаира Баширова На лето, Валентина решила поехать в свою деревню, к матери. Она очень соскучилась и по ней, и по тем местам, где родилась и прошло её детство, хотя были и тяжелые воспоминания. - Ты что собираешься делать на летних каникулах? Останешься в Омске и работать будешь? - спросила Валентина Мишу. - Нет конечно, в деревню, к своим поеду. Дома помочь надо, да и соскучился я. По матери, по отцу, сестре и брату. И потом, там меня невеста дожидается, Ленка моя. Представляешь, с армии меня ждала, обещала и после учёбы дождаться, - сказал Миша, широко улыбаясь. - Правда? Вот здорово! А что не поженитесь? Вместе бы жили, - совершенно спокойно ответила Валентина. - Хм, как? Она там, в деревне, я здесь, в городе. Какая у нас семья будет? Да и детишек я люблю, а здесь в общаге живу, жилья своего нет. Нет... мы уж подождём, вот закончу учёбу, диплом получу и в свою деревню поеду. Там и свадьбу сыграем, да и жить есть где, - ответил Миша. - А ей не надоест ждать? Долго ведь, - спросила Валентина. - Так ждёт же столько лет, ещё подождёт. Ты не боись, я к ней друга своего приставил, он присматривает за ней. Она в конторе у председателя секретаршей работает, так Витька рассказал мне, как к моей Ленке подкатил один, из области приехал. И что удумал, гадёныш, вечером домой к ней пришёл, с цветами, с конфетами. Ну и полез к ней, когда родителей дома не было. Так она его скалкой огрела, прямо по спине проехалась, представляешь? Вот такая моя Ленка, верная. Любит меня очень, сама говорила, - смеясь, рассказывал Миша. - А ты? Ты тоже её любишь? - смеясь над потешной историей со скалкой, спросила Валентина. - А то! Люблю, конечно. Хотя кто знает, какая она, эта любовь? Скучаю по ней, думаю, как она там без меня. Она хорошая, хозяйственная, добрая. Серьёзная девушка, мне как раз такая жена и нужна. Витька говорит, преданной женой будет. Через два дня еду, - сказал Миша. - На свадьбу пригласить не забудь, - засмеялась Валентина. - А приедешь? Далеко ведь. Отсюда почти семьсот километров, - сказал Миша. - Ну... посмотрим, может и приеду. Ладно, я завтра уже на поезд сажусь и к своим еду, - ответила Валентина. - Послушай, всё хотел у тебя спросить... этот Гена, ну... который в больнице тогда, он что, любит тебя? - спросил Миша. - Уже нет. Да и не хочу я о нём говорить. Пошли, поздно уже, мне ещё собираться надо, - ответила Валентина. Попрощавшись с тётей Марусей, Валентина уехала, собрав на дорогу съестного, что она и приготовила вместе с тётей Марусей. С Мишей она простилась с вечера, поэтому рано утром поехала на станцию. Ехала на поезде почти двое суток, убрав сумку с вещами под подушку, а деньги она спрятала на груди, как в прошлый раз, когда ехала в Омск, вернее, в Москву. Мария совсем не ожидала увидеть дочь, а Валентина не стала ей писать об этом. Но увидев мать во дворе дома, где она одна сидела за столом и обедала, Валентина застыла. Мария была беременна и срок был довольно большой. Увидев дочь, женщина смутилась. - Мамочка? Но ты мне ничего не писала об этом, - растерянно произнесла Валентина, крепко обнимая Марию и посмотрев на её живот. - Доченька! Родная моя! Как же я соскучилась по тебе. Ты прости меня, поначалу-то я хотела тебе написать, потом подумала...т ётя Маруся, да и ты уже такая взрослая, совсем девушка... красавица моя. Неловко мне стало, - поправляя косынку на голове и пряча глаза, в которые пристально смотрела Валентина, ответила Мария. - Да нет... я очень рада... правда. Просто... так неожиданно, здорово... значит у меня скоро братик или сестрёнка будет... мамочка, я правда рада. И потом, ты же рожаешь от законного мужа, верно? - стараясь улыбаться, говорила Валентина. - Значит, ты не сердишься на меня? Я и сама очень рада, сама не ожидала такого счастья. А теперь вот... даже женщиной себя почувствовала. А Алексей то как рад, мы же и не ждали, что я смогу после стольких лет опять забеременеть, - успокоившись, что Валентина не сердится, сказала Мария. - А... а Алексей... - пробормотала Валентина. - Алексей Петрович, муж мой. Я же говорила тебе, он агрономом у нас работает. Представляешь, мог бы в город уехать, а ради меня остался. Любит очень, - опять смущаясь, ответила Мария. - Ну да... я просто имя его забыла. Прости... - произнесла Валентина. - Ой, что же это я... ты же с дороги, есть, наверное, хочешь? Садись, я тебе борща вынесу, - произнесла Мария и побежала в дом, на кухню. - Кажется, она очень счастлива. Я очень рада, - прошептала Валентина, садясь за стол. Потом вдруг быстро встала и побежала за матерью. - Вот дурёха, ей же помочь надо, - на ходу пробормотала Валентина. - Да я сама, Валюша, ты же с дороги, устала, верно... - сказала Мария, ставя на поднос тарелку с супом, сметану, свежие огурцы, зелёный лук и чёрный хлеб. - Давай, я понесу, - взяв из рук матери поднос, сказала Валентина. - Ага... а я тебе домашнего квасу налью. Помнишь, как бабушка делала? - ответила Мария, наливая из глиняного кувшина холодный квас. - Помню, мамочка. Надо на кладбище сходить, хочу и к Вале сходить, ромашек понесу и ему, и бабушке. - взгруснулось Валентине. - А мы с Алексеем... хм... с Алексеем Петровичем, ходим почти каждое воскресенье. Он ведь и ограду бабушке сделал, крест поправил. А Валечке Егор памятник поставил... - говорила Мария. Она с любовью смотрела на дочь, как она с аппетитом ест, как изменилась и похорошела, повзрослела её Валюша. - Как они поживают? Дочка выросла, наверное? - спросила Валентина, наконец взглянув на мать. Девушке было неловко смотреть на неё, взгляд непременно скользил к её большому животу. А Мария будто чувствовала состояние дочери и растерянно поправляя косынку, поглаживала живот. - Кто? Егор с Алевтиной? Хорошо поживают. И Катюша выросла, хорошенькая такая. Бегает и болтает уже, Алевтина с Егором души в ней не чают. А Валерка то как её любит, ну, сестрёнку свою. Вот тоже в город хочет ехать после школы. Оно и правильно, что молодому парню тут в деревне делать? - совсем расслабившись, говорила Мария. - Здорово... рада за них, - с грустью ответила Валентина, вспомнив про Валентина. Перед глазами встало, как он лежал тогда, с ножом в груди, вспомнила, как её юное тело терзали эти изверги. Но взмахнув головой, она улыбнулась. - Как сама то поживаешь, Валюша? Как там тётя Маруся? Здорова? - спросила Мария, поглаживая руку дочери. - Тётя Маруся велела привет тебе передавать, здорова она, всё работает. Вроде, тоже хотела к дочери в отпуск поехать на две недели. И я хорошо поживаю, мамочка. Вот закончу институт и стану я кардиохирургом, представляешь? Валентина Лаврова, кардиохирург, - засмеялась Валентина. - Ой... даже страшно как-то... а сможешь? Значит и женщины тоже могут быть кардиохирургами? - спросила Мария. - Не знаю, как женщины, а я смогу, мамочка и буду, вот увидишь. Услышишь ещё обо мне, - спокойно и твёрдо сказала Валентина. Вдруг во дворе появился молодой человек, лет двадцати трёх, худощавый, но жилистый, с крепкими мускулами, высокого роста, с тёмно-русыми волосами, с приятными чертами лица. Валентина с удивлением посмотрела на него. Мария заёрзала на скамье, на которой сидела и с виноватой улыбкой посмотрела сначала на Валентину, потом на парня. - Димочка? Пришёл? Ну садись за стол, я тебя покормлю. А отец что, не придёт обедать? - спросила Мария. - Здрасте, тётя Маша. Неа, отец в столовой будет обедать. Из области кто-то приехал, вот они все вместе и пошли в столовую, - низким голосом ответил Дима. Валентина ждала, когда же мать объяснит ей, кто этот парень и что он делает в её с матерью доме. И она с явным нетерпением посмотрела на Марию. - Валюша... а это Дима, сын Алексея Петровича. Ну... тоже к отцу на лето приехал. Слушай, а ведь и Дима учится в Омске. Только в другом институте. Забываю всё время, - будто оправдываясь, говорила Мария. - В археологическом, тётя Маша, археологом буду. Дима. А ты Валентина? Я видел твоё фото в твоей комнате. В жизни ты красивее, - запросто говорил Дима. - Спасибо, ты тоже ничего, - засмеялась Валентина. - А парню не обязательно быть красивым, чуть красивее обезьяны и пойдёт, - засмеялся в ответ Дима, сев за стол. - А что обезьяна? Красивое животное, мне нравится, прикольная такая, я по телевизору видела, - ответила Валентина. Мария вынесла Диме борщ и поставила перед ним на стол, положила в тарелку ложку сметаны. Видя, как они весело болтают, женщина успокоилась. - Интересно... парень у неё есть, там, в городе? Вроде был один... надо спросить, - думала Мария, слушая болтовню молодых людей. - Слушай, завтра может на речку сходим? Места у вас тут красивые, лес, опять-таки... Жара такая, покупались бы, а? - спросил Дима. Валентина вдруг погрустнела и опустила голову. - Что? Что-то не так? - с удивлением спросил парень. - Дима, ты не настаивай, она не пойдёт на речку, - ответила за дочь Мария. - Не понял... купальника нет, что ли? Так в магазине можно купить, - искренне спросил Дима. - Не в этом дело... воспоминания у неё страшные... - начала говорить Мария. - Мама! Не надо... я пойду, Дима, пойду. Вот с утра пойду и куплю себе купальник. Нельзя жить прошлым, верно? - спросила Валентина. Мария с опаской смотрела на дочь. - Не скажи, Валентина. Прошлое, оно такое интересное. Вот я буду археологом и буду заниматься раскопками, открывать исторические артефакты и изучать их, - ответил Дима. - Здорово! А я врачом буду, операции на сердце делать, людям помогать, - ответила Валентина. - Да любая профессия так или иначе помогает людям. Ладно, спасибо, тётя Маша, вкусно очень, но я обещал отцу вернуться к нему, - вставая из-за стола, сказал Дима. Парень ушёл, Валентина и Мария проводили его взглядом. - Хороший парень. Умный и добрый. Я бы хотела, чтобы вы подружились. Валюш, а там, в городе, у тебя вроде парень был, а? - спросила Мария. - Вроде, был... да весь вышел. Женился он, на своей однокурснице, врачами в больнице работают вместе. Не хочу о нём говорить, -ответила Валентина. - Хорошо, не буду. Может отдохнуть хочешь, так твоя кровать заправлена, Дима во дворе спит, ему нравится спать на свежем воздухе, - сказала Мария, показывая на никелированную кровать под яблоней, среди ромашек, за которыми Мария ухаживала после смерти своей матери. - Нет, мамочка. Кто же днём спит? Лучше сходим к дяде Егору домой, давно их не видела, - ответила Валентина. - Хорошо, дочка, только со стола уберу, а то кот может на столе шуровать, - сказала Мария, собирая пустые тарелки. Валентина тоже встала и стала помогать матери. По дороге к дому Алевтины, Валентине и Марие встречались односельчане. Они останавливались, оглядывая Валентину, задавали вопросы, на которые девушка отвечала. Алевтина ещё издали увидела Марию и Валентину и пошла к калитке встречать их. За ней бежала Катюша, в ситцевом цветастом платье, держась за подол матери. Светловолосая, с большими голубыми глазками, в сандаликах, она едва поспевала за Алевтиной. - Какая хорошенькая! А глазки... куколка. Иди ко мне, - нагнувшись и протягивая к малышке руки, сказала Валентина. - Валюша? Надо же... изменилась-то как... - с изумлением сказала Алевтина. - Здравствуйте, тётя Аля. Дочка у Вас, просто чудо! - восхищённо сказала Валентина, поднимая ребёнка на руки. - Она наше сокровище. Вот и у тебя скоро родится братик или сестрёнка, - улыбаясь, сказала Алевтина. - Да уж... новость просто сногшибательная, - усмехнувшись, ответила Валентина. Мария и Алевтина переглянулись. Поиск глав по хештегу : #ШаираБаширова_опусыИрассказы В день будут выходить по 3 главы. .... Автор Шаира Баширова для группы "Опусы и Рассказы" #опусыИрассказы Копирование и дальнейшее распространение рассказа -защищено авторскими правами и Запрещено ! ! !

Бег против ветра. 30 глава Автор: Шаира Баширова Валентина старалась не смотреть на Алексея Петровича, но видя его сальный, тот самый взгляд, она невольно посматривала на него. А он, улыбаясь, шутил, рассказывая про кукурузу и пшеницу, про кормовые культуры для скота. За ужином долго не сидели, Мария плохо себя чувствовала. - Отдыхай, мамочка, я сама со стола уберу и посуду вымою. Что-то ты бледная и мне это не нравится, - сказала Валентина. - Спасибо, дочка. Да, что-то мне нездоровится, - вставая из-за стола, ответила Мария. - А срок у тебя когда? - встревоженно спросила Валентина. Диме стало неудобно, поблагодарив за ужин, он вышел во двор. - Врачи могут ошибаться, но думаю, немного осталось, - ответила Мария. - Вот и отдыхай, иди к себе, - сказала Валентина, убирая пустые тарелки и чашки. Глубокой ночью, Валентина проснулась от голосов и тихо выглянула за дверь. Мария была одета и вместе с Алексеем Петровичем шла к выходу. Ехать с ними в больницу, Валентина не захотела, зная, что мать уведут в родильный зал, а ей придётся остаться ждать с мужем матери. Мужчина завёл машину и усадил Марию на заднее сидение. Охая и ахая, женщина села и облокотилась о спинку сидения. В силу своего возраста, выносить ребёнка Марие было непросто, но она очень хотела этого ребёнка, с трудом, но выносила почти девять месяцев. Они уехали, оставив ворота открытыми, Валентина вышла во двор и закрыла их. Дима ничего не слышал и крепко спал во дворе. Валентина вернулась в свою комнату и легла. Но уснуть никак не получалось, она волновалась за мать. - Только бы благополучно родила, - прошептала она, закрывая глаза. Уснула Валентина почти под утро, устав от мыслей, которые не давали ей покоя. - Какой неприятный тип. И что мама в нём нашла? - прошептала девушка, засыпая. Алексей Петрович вернулся рано утром и радостно сообщил, что у них с Марией родился сын. - Здорово! Поздравляю! А я смотрю, не видно вас. Значит ночью уехали, что ли? - спросил Дима, пожимая отцу руку. - Ну слава Богу. Как мама? - спросила Валентина. - Роды были тяжелые, сейчас и малыш, и Мария спят, - ответил Алексей Петрович. Он выглядел усталым, но счастливым. В таком возрасте родить сына, для него и правда было большой радостью. И Валентина это понимала. - Я бульон поставлю и сама к ней схожу, - ответила Валентина и быстро прошла на кухню. Дима зашёл следом. - Давай я тебе помогу, лук почищу, морковь... картошку, ну что там ещё в бульон кладут? - сказал он, сев за стол. - Хорошо, вот, в ящике возьми пару головок лука, столько же картошки и одну морковь, - согласилась Валентина. Сварив бульон, Валентина положила в сумку хлеб, завернула банку с супом в полотенце и пешком пошла до больницы. Мария выглядела измученной, но увидев дочь, улыбнулась. - Валюша, доченька, вот у тебя родился братик, - устало сказала женщина. - Как ты, мамочка? - поцеловав мать в щёчку, спросила Валентина. - Теперь хорошо, роды тяжелые были. У меня схватки ещё с вечера начались, терпела до последнего, - сказала Мария. - Я тебе бульон принесла, попей горячим, - открывая банку и подавая матери, сказала Валентина. - Спасибо, милая. С удовольствием. Мне сейчас есть надо и жидкого побольше, чтобы молока много было, - ответила Мария. Просидев немного с матерью, Валентина, попрощавшись, ушла. В этот вечер, Алексей Петрович на радостях пришёл пьяный. Валентина долго сидела с Димой во дворе и разговаривала, потом, припозднившись, пошла спать. Видимо устав, она сразу уснула, но проснулась от того, что кто-то гладил её по плечам и груди. Испуганно открыв глаза, девушка спросонья сразу и не поняла, что происходит. Но увидев на себе Алексея Петровича, закричала, отталкивая его. - Ну что ты кричишь? Тише... тебе понравится, вот увидишь, - шептал он ей на ухо. Мужчина жадно шарил под ночной рубашкой Валентины, поглаживая и сжимая её ноги. - Пустите! Мамочка! Отпусти меня, старый козёл! - изо всех сил сбрасывая его с себя, отчаянно закричала Валентина. Вдруг зажёгся свет и в дверях появился Дима. Валентина прикрывалась одеялом и плакала. - Ненавижу! Гад! Ненавижу! - лишь говорила она. - Папа? Ты что удумал, старый дурень? Штаны надень, срам смотреть на тебя... тебе что, тёти Маши мало? Ну и идиот, - грозно произнёс парень, прошептав последнее слово. - Ты как с отцом разговариваешь, а? Щенок, - поднимаясь с пола и натягивая штаны, сказал Алексей Петрович. - Уходите! Уходите из моей комнаты, оба! Пошли вон! - в истерике закричала Валентина. Дима подошёл к ней и попытался обнять её за плечи, чтобы успокоить, но она оттолкнула его. - Не трогай меня! Уйди! Ненавижу! - уткнувшись в подушку, зарыдала Валентина. Дима, видя в каком она состоянии, отошёл. Алексей Петрович босиком ушёл в свою спальню. Дима последовал следом за ним. - Ты что творишь? Она же ещё девчонка. Ты с её матерью живёшь, она вчера только родила тебе сына. Ты с ума сошёл? Чёрт... У меня просто слов нет. Идиотизм какой-то, - громко говорил Дима. - Ну да, как же, девчонка. Да её трое мужиков всласть поимели. Да и передо мной задницей вертит. Что я, не вижу, что ли? - спокойно ответил Алексей Петрович, будто ничего такого и не сделал. - Что ты такое говоришь? Ты что, с пьяну с ума сошёл? Какие мужики, кого поимели? О чём ты? - ошалело спросил Дима. - Ничего не знаешь, вот и не суйся, куда не требуется. А я знаю. Людям рты не закроешь, всё мне рассказали, - жестикулируя рукой, говорил мужчина. Дима был в шоке от услышанного, он схватился за голову и широко раскрыв глаза, смотрел на отца. - Ты врёшь... этого быть не может. Валентина не такая, она... она... этого быть не может... - растерянно бормотал парень. - Много ты понимаешь в женщинах, может быть, не может быть... от неё бы не убыло, разом меньше, разом больше. Кто тебя просил вмешиваться? - зло посмотрев на сына спросил Алексей Петрович. - Но это неправильно! Ты можешь понять, что это неправильно? Она в дочери тебе годится. Всё, я рано утром уезжаю, ноги моей тут больше не будет, - выскочив во двор, крикнул Дима. Алексей Петрович, шатаясь, встал и опять пошёл в комнату Валентины. Но в комнате её не оказалось, она в это время бежала к Алевтине домой. Оставаться в своём доме, она больше не могла. Этот дом вдруг стал ей ненавистным, чужим. Валентина лихорадочно постучалась в дверь дома Егора и Алевтины, пройдя через калитку во двор. - Кто там? - услышала Валентина голос Алевтины. - Тётя Аля, откройте, это я, Валя, - плача кричала девушка. Дверь тут же открылась и в дверях появилась Алевтина с встревоженным лицом, она смотрела на Валентину. - Что случилось? С Марией что-то? - спросила Алевтина, взяв Валентину за плечи. Казалось, девушка была невменяемой и не понимала, что от неё хотят. - Ну-ка, заходи в дом, садись на диван. А теперь успокойся и скажи, что случилось, - присев рядом с Валентиной и обняв её за плечи, сказала Алевтина. - Тётя Аля, опять... это повторяется опять. Он хотел... хотел меня... хотел надругаться, - всхлипывая, говорила Валентина. - Да кто он то? Ты что, ночью дома не ночевала, что ли? Мать в больнице, а ты... - недовольно сказала Алевтина. - Тётя Аля, Вы меня не слышите? Муж моей матери, ночью зашёл ко мне в спальню и напал на меня. Я еле отбилась. Если бы не его сын, не знаю, что бы было, - немного приходя в себя, наконец внятно объяснила Валентина. Алевтина от услышанного поднялась и посмотрела на неё. - Господи... бедная Мария... только ведь родила. Что же это творится? Вот кобель, седина в бороду, бес в ребро, - растерялась Алевтина. - Я утром уеду, в Омск уеду, больше никогда не вернусь в это проклятое место, - опустив голову, сказала Валентина. - Ты сейчас успокойся, девочка, вот, ложись прямо тут, на диване и поспи. Матери-то пока ничего не говори, молоко ведь пропадёт, бедная Мария. Бедная Валюша... что творится. Вот ведь гад. А таким приветливым казался, - укрывая Валентину одеялом, говорила Алефтина. К удивлению, Валентина тут же уснула, иногда всхлипывая во сне. - Что же с Марией будет? Бедная женщина, - пробормотала Алевтина, лёжа в постели. А утром, она всё рассказала Егору. Тот сжал кулаки и молча вышел из дома. - Ой, не нужно было ему рассказывать, вдруг натворит чего? Не дай Бог, - пробормотала женщина. Проснувшись, Валентина попросила женщину пойти с ней. - Мамы нет, боюсь я одна идти. Я бы вещи собрала и уехала, - сказала Валентина. Алевтина, конечно, пошла с ней, сказав Валере, чтобы тот присмотрел за Катюшей. Но в доме никого не было, вещей Димы тоже не было. Дверь была открыта нараспашку, вещи разбросаны, как бывает после недолгой борьбы. - Господи... что же здесь произошло? - изумлённо сказала Алевтина. - Дома есть кто? - услышали они голос со двора. Возле калитки стоял участковый, Чернопрудов Алексей Иванович. - Алексей? А ты что тут делаешь? - спросила Алевтина, выйдя во двор. - А ты у мужа своего, Егора спроси, Алевтина. Он за шкирку привёл ко мне в участок мужа Марии, ну... тёзку моего, значит. Говорит, он пытался ночью изнасиловать Валентину, ну... падчерицу свою, значит. Правда, Егор твой спокойно объяснить мужику не смог. Но я на его рукоприкладство глаза закрою. А этого, надолго за решётку отправлю. Его в область переправлю, только... это, ты, Валентина, должна написать на него заявление, - долго объяснял Алексей Иванович. Валентина замотала головой. - Ничего я писать не буду. Про меня и так Бог весть что болтают, после того случая в лесу, а если об этом узнают.... нет, Алексей Иванович, я заявление писать не буду. Да и матери каково будет, Вы подумали? - ответила Валентина. - Посиди дома, Валя, а мы, Иваныч, пошли к тебе в участок. Если Валентина заявление писать не будет, этот гад, чего доброго, на моего Егора телегу накатает. Пошли, - выходя за калитку, сказала Алевтина. - Ну что... повезло тебе, гаду! Не хочет Валентина на тебя ничего писать. Свободен ты, значит, - сказал Алексей Иванович, войдя в свой кабинет, где под присмотром Егора, сидел Алексей Петрович. - Да? Ну вот, говорю же, эта девка сама во всём виновата, - довольно сказал Алексей Петрович, вставая со стула. Но сильный удар Егора кулаком, свалил его под стол. Отплёвываясь, мужчина вылез из-под стола. - Вот! Вы все видели, как он меня ударил. И в моём доме меня бил. Я хочу написать заявление об избиении, - показывая рукой на Егора, орал Алексей Петрович. - Послушай, ты... нет тут больше твоего дома. И если хочешь живым уехать отсюда, тебе лучше поторопиться, - в самое ухо мужчины сказал участковый. - Если Валентина не напишет заявление, тебе не жить. Такие, как ты и мальчика моего убили. Гад, - громко сказал Егор. - Да вы тут все сговорились. Сумасшедшая деревня... - не на шутку испугавшись, пробормотал Алексей Петрович. - Послушай, ты? Если в течении двух часов ты навсегда не покинешь нашу деревню, я за своих мужиков-односельчан не отвечаю. Тут тебе точно жизни не будет, - сказал участковый. Алексей Петрович поспешил уйти. Мужчина даже не спросил, как же Мария, его только что родившийся сын. Он просто ушёл, не оглядываясь. Алевтина, гладя плечо мужа, успокаивала его. - Ты бы до Марии сходила, Алевтина, ждёт, наверное... этого гада. Не знает, что произошло ночью в её доме. Бедная Валя. А этого гада ты зря отпустил, Иваныч, - сказал Егор. - Иначе не мог. Думаешь, мне самому это нравится? Нет заявления - нет дела, - ответил участковый. - Ладно, пошли, Алефтина. Мне на работу идти, да и Катюша поесть должна, - сказал Егор. А Валентина лихорадочно собирала вещи, когда к ней вернулась Алевтина. - Уезжаешь, значит? Вот ты, Валентина, заявление не написала, так и наказания этому ироду не будет. А мать как оставишь? Как же она это всё перенесёт? - спросила Алевтина. - Я её замуж за этого изверга не выдавала. Как вышла сама, так и перенесёт. А я ни минуты здесь не останусь, - ответила Валентина. - Так ведь этот изверг тоже уезжает. Думаю, сейчас за вещами прибежит, - вздохнув, сказала Алевтина. Валентина испуганно посмотрела на неё и тяжело опустилась на стул. - Как же это... тётя Аля, не оставляйте меня одну, я боюсь, - взмолилась девушка. Поиск глав по хештегу : #ШаираБаширова_опусыИрассказы В день будут выходить по 3 главы. .... Автор Шаира Баширова для группы "Опусы и Рассказы" #опусыИрассказы Копирование и дальнейшее распространение рассказа -защищено авторскими правами и Запрещено ! ! !

Пуговица Зинаида Сергеевна проснулась от покашливаний – сосланный в гостиную супруг ворочался на диване, вздыхал и время от времени кхекал. «Вот ведь ирод», – подумала она со злостью, перевернулась на другой бок и нахлобучила на голову подушку. Вернуться в то блаженное состояние, когда паришь между сном и явью, всё сильнее проваливаясь в сладкую дрему, не получалось. Прищурив глаза, Зинаида Сергеевна глянула на настенные часы. «О, четыре часа… еще немного и начнет топтаться. Как же он достал со своей рыбалкой!» Зинаида Сергеевна вышла в коридор. В углу стояли удочки и рыбацкий «деловой» чемоданчик, прикрытый сверху сложенным вчетверо походным брезентовым плащом. – Тьфу ты, – в сердцах плюнула Зинаида в сторону снастей и вошла в гостиную. Михаил Петрович усилено делал вид, что спит, но по его дыханию жена поняла: симулирует. Он изо всех сил старался избежать утренней ссоры, которая была бы неминуема, обнаружь он себя. Зинаида Сергеевна, еле сдерживая гнев, вернулась в спальню и еще долго ворочалась, прежде чем ей удалось уснуть. * * * А ведь еще недавно чета Цесаркиных жила вполне дружно. Они ссорились, мирились, копили, покупали, выходили в свет, звали гостей к себе, в общем, жили обычной жизнью пары средних лет. Сын вырос и уехал учиться в столицу, неплохо там устроился, навещал родителей время от времени. Не сказать, чтобы они сильно сожалели о том, что остались вдвоём, совсем нет – были в этом даже свои преимущества: быт стал налаженным, отпуска запланированными, отношения – ровными. И всё бы ничего, но неожиданно с Зинаидой Сергеевной стало что-то происходить – началось это с того, что она устроилась администратором в фитнес-центр. Сначала всё было хорошо, но спустя полгода работы в благопристойные сны сорокапятилетней дамы с бесцеремонностью табуна жеребцов стали врываться грезы о мускулистых, загорелых мужчинах. Этот греховный «бонус» к зарплате напрямую браку не угрожал, однако подспудно Зинаида Сергеевна стала замечать собственное растущее раздражение в сторону мужа – ее злило всё: от его наметившейся лысины и впалой груди до переработок и поздних возвращений, сбивающих чуткий женский сон. Последнее и послужило формальной причиной выселения Михаила Петровича на диван, с чем он не без ропота, но согласился. Однако вскоре Зинаида нашла следующую причину для скандалов – рыбалку, – перенеся нерастраченную энергию на борьбу с ней. Казалось бы, ну что в рыбалке такого? Однако Зинаида уверила себя, что ее тишайший супруг под влиянием хобби стал другим человеком: неуправляемым, хитрым, изворотливым. У него появились заначки и новые сомнительные друзья, а самое возмутительное – он решительно отвоевал в холодильнике целый контейнер под мотыля и опарышей! Иногда опарыши совершали побег, и в самый разгар зимы по квартире начинали порхать мухи, вызывая резкое напряжение в отношениях. – Не любила ты его никогда, вот и весь сказ, – допиливая ногти, вынесла вердикт подруга Тося, а по совместительству Зинина маникюрша. Каждый третий понедельник Тося забегала, чтобы сделать коррекцию, посплетничать и попить чайку. – Любила б, так терпела, а тут, смотри-ка, и то ей не это и это не то. Зажралась ты, бабонька, – Тося, будучи человеком прямым, крыла кучно. – Подумаешь, на рыбалку мужик ездит, чего так беситься-то? А может, сглазил тебя кто? Сходила б ты к Марье, помнишь, про ведунью тебе рассказывала? Сейчас позвоню и договорюсь о встрече. – Тося достала телефон и блокнот... – Собирайся, у нее запись на полгода вперед, но тебя примет, – видя по выражению лица Тоси, что спорить бесполезно, Зинаида вздохнула и взяла протянутый листок с адресом. – Только вот что... Марья сказала, что надо пуговицу от любимой вещи Михаила принести, представляешь? У нее всё так непросто. – Тося выразительно прищурила глаза, пытаясь придать лицу инфернальное выражение, отчего щёки смешно поползли вверх, потянув за собой курносый носик. * * * «Вещь, вещь», – начала соображать Зинаида, и тут ей на глаза попался плащ – бессменный товарищ супруга в его рыбацкой вольнице. Она подошла к вешалке, наметила жертву, и с чувством, которое обычно испытывает разгневанная жена, дорвавшаяся до скальпа соперницы, вырвала пуговицу. В квартире у Марьи пахло травами и сыростью, на старом комоде в прихожей сидел одноглазый кот непонятного окраса. Сама знахарка неожиданно оказалась женщиной молодой, симпатичной, в приличном платье «бохо», больших золотых серьгах и тонких кришнаитских браслетах. Марья жестом пригласила гостью в комнату и указала на кресло, стоящее рядом со стеклянным столом, на котором горело не менее десятка свечей. – Значит, хочешь мужа снова полюбить? – ведунья, пытливо уставилась Зинаиде в глаза. – Да не то чтобы полюбить, мне чтобы он не раздражал так сильно, а то совсем нервы износились... – Зинаида начала говорить, удивляясь, что так запросто выкладывает подноготную этой незнакомой женщине. – А что тебя больше всего раздражает? Пьет? – во взгляде Марьи скакали бесята. – Нет, что вы, совсем не пьет, даже по праздникам. Лучше б, наверное, пил… – Я так понимаю, что по женщинам не ходит, да и словом грубым не обижает? – взгляд Марьи становился всё тяжелее. – Нет, да вот как подумаю, нет в нем ничего такого… Ласковый, симпатичный, зарплата хорошая, разве что только рыбалка эта ненавистная, – Зинаида Сергеевна едва заставила себя произнести это гадкое слово. – А что рыбалка? Рыбу не носит? – глаза Марьи откровенно смеялись. – Носит исправно, а сам не ест, – Зинаида была готова заплакать от осознания абсурдности разговора. – И, главное, как с ума сошел – ничем его не отвадить! Никакие мои уговоры не могут перебить этой его дурацкой страсти, а я сиди по субботам одна! – Зинаида Сергеевна была близка к истерике. – Так значит, дело только в том, что он раз в неделю вылезает из-под твоего каблука? – со смехом резюмировала Марья. – Это я на раз-два исправлю. Только смотри, заговор этот мощный, и, если перебьет его другая сила, назад уже ничего не воротишь, только хуже будет. Поняла? – Да, – согласилась Зинаида, – а какая другая сила? – Ну, найдет колдовку сильнее меня, та чары и развеет. Давай пуговицу. Рассудив, что навряд ли муж станет искать помощи у потусторонних сил, Зинаида Сергеевна решительно протянула свой трофей Марье. Та положила пуговицу на ладонь и поднесла к свече. В мерцающем свете латунная потертая пуговица выглядела как артефакт, видимо, уже напитываясь магией. Марья прикрыла пуговицу второй рукой, сложила ладони лодочкой и потрясла ими, как обычно делают игроки в кости. – Всё, держи. Теперь слушай внимательно: спрячь пуговицу подальше, и каждый раз, как супружник твой начнет собираться на рыбалку, потри ее сверху и скажи… – Марья прошептала заветные слова на ухо Зинаиде. * * * Вечером пятницы Михаил Петрович вернулся домой в приподнятом настроении. #опусы Зинаида хорошо знала это состояние мужа: он предвкушал субботнюю вылазку на водоем. – Ну, чего у нас есть вкусненького? Мне б супчику, а то на работе нормально пообедать не удалось, опять сухомятом. – Михаил Петрович говорил почти заискивающе, пытаясь определить настроение супруги. «Ага, сейчас наешься и сядешь мотыля перебирать», – Зинаиду аж передернуло от мысли о мерзких красных личинках. Собравшись было сказать что-то едкое, она вдруг вспомнила, что теперь в ее руках есть мощное оружие, и успокоилась. – Борщ будешь? – холодно спросила она, стараясь вести себя естественно. – О, борщик, здорово! А сметанка есть? – Михаил Петрович старался быть максимально дружелюбным. – Есть сметанка, – ответила Зинаида, сообразив, что новой сметаны она не купила, а старая стоит в холодильнике уже дней пять. «Чему там портиться, один крахмал». – подумала Зинаида и поставила перед мужем тарелку борща, щедро сдобрив его сметаной. Поев с большим удовольствием и похвалив супругу, Михаил Петрович отправился на лоджию собирать снасти. «Время пришло», – подумала Зинаида и уединилась в спальне. Она достала пуговицу – та таинственно сияла, излучая неведомую силу. Ощущая мистический трепет, Зинаида потерла пуговицу и произнесла заветные слова... Ничего не случилось, часы на стене все так же отмеряли время, за стеной визжали соседские дети. Зинаида прислушалась: супруг на лоджии довольно насвистывал, смешивая напаренное пшено и жмых. Всё шло своим чередом. «Ну вот, пять тыщ коту под хвост, вот дура-то», – мысленно выругала себя Зинаида, в красках представив пятитысячную купюру и Марьиного кота. Ночью Зинаиду разбудил шум – то и дело щелкала «собачка» на двери санузла. Прислушавшись, она поняла, что супруг без устали курсирует между гостиной и «удобствами». «Надо бы смекту ему предложить», – пронеслось в голове Зинаиды, но вставать было лень, и она снова уснула. Утром, едва оторвав голову от подушки, она услышала, что на кухне есть жизнь – супруг был дома. «Работает... Работает!» – красной лампочкой зажглась догадка в ещё тяжелой ото сна голове. Субботние ощущения были странными. Казалось бы, все хорошо, супруг дома, но они существовали отдельно друг от друга: каждый занимался своими делами, не пересекаясь даже во время трапез. Выходные пролетели мгновенно, как и сменившая их неделя. Всю пятницу Зинаида ждала мужа – ей не терпелось еще раз проверить рабочие свойства «артефакта». Плотно поужинав жареной картошкой вприкуску с зеленым луком и почитав журнал «Всё о рыбной ловле», Михаил Петрович приступил к сборам, а Зинаида Сергеевна – к колдовству. Усевшись на кровати, она потерла пуговицу и прошептала заговор, и хотела было ее спрятать, но в спальню неожиданно вошел супруг, державший в руках свой рыбацкий плащ. От неожиданности Зинаида выронила пуговицу на постель, но быстро прикрыла ее краем покрывала. – Зинаида Сергеевна, не могли бы вы, как законная супруга, так сказать, пришить мне какую-нибудь подходящую по размеру пуговку? – тон Михаила Петровича был изысканно вежливым и слегка игривым, как бы намекающим на существовавшие некогда супружеские обязанности. Зинаида, высокомерным взглядом отсекла все попытки «навести мосты», встала и взяла с полки шкатулку с рукоделием. – Где же я такую пуговицу найду, да и нет у меня иголки, чтобы толстенный брезент прошить, вот только это, – Зинаида протянула мужу большущую булавку. « Всё равно плащ не понадобится», – злорадно подумала она. Муж взял булавку и, покрутив ее в руках, вышел. Спрятав пуговицу в укромное место, Зинаида потушила свет и стала ждать. Так, в ожиданиях магии, ее и сморил сон. Был он ускользающим и тягучим, как будто что-то давило на грудь, и, промаявшись часов до трех, Зинаида пошла за водой. Проходя мимо гостиной, она заглянула внутрь. Супруг съежился под тонким покрывалом, а большое одеяло полностью сползло на пол. Из-под покрывала торчали худые ноги, вызвав у Зинаиды что-то похожее на жалость. Она подошла ближе и даже хотела поднять одеяло, но ощутила тяжелое луковое амбре. «Фу, своим луком всю квартиру провоняет», – подумала Зинаида раздраженно, прошла вглубь зала и решительно распахнула окно. Ночной майский воздух ворвался в комнату, наполнив ее сыростью и прохладой. Утром Зинаида обнаружила, что и в эту субботу супруг остался дома – у него неожиданно началась ангина. Зинаида Сергеевна ликовала: магия работала. С тех пор каждую пятницу Зинаида проводила свой ритуал. Так прошел еще месяц. Но вот однажды, проснувшись поздним субботним утром, Зинаида обнаружила, что Михаила Петровича дома нет. Выйдя в коридор, она убедилась в том, что плащ, чемоданчик и удочки также отсутствуют. Ощущая неясное чувство тревоги, Зинаида Сергеевна села на пуфик и призадумалась. Может быть, вчера она что-то сделала не так? Потерла пуговицу не с той силой или неправильно произнесла заклинание? Да нет, всё было как обычно... С трудом дождавшись мужа, она встретила его на пороге. Михаил Петрович выглядел очень свежо, видимо сказался день, проведенный на природе, а лицо его как будто бы даже помолодело. – Хороший улов? – спросила Зинаида, удивив саму себя. – Да вообще не клевало, видимо, погода меняется, – потупив взгляд, неуверенно ответил Михаил Петрович. Он поставил свой скарб в угол и, повесив на вешалку плащ, отправился в ванную комнату. Повинуясь неясному порыву, Зинаида Сергеевна подошла к вешалке и развернула полы плаща. Там, где еще вчера болталась булавка, сияла новенькая пуговица, аккуратно пришитая заботливой женской рукой... #литературныйресторан --- Автор рассказа: Мария Моторина